Самым, пожалуй, известным стихотворением, ставшим одой парфюмерному флакону, якляется поэма "Флакон". Полная страсти, надрыва и драматичности, она создает образ предмета даже трагического, рокового, хранящего в себе память о несбывшемся.

Есть проникающий все поры аромат,
Подчас в самом стекле не знающий преград.
Раскупорив сундук, приплывший к нам с Востока,
С замком, под пальцами скрежещущим жестоко,

Иль в доме брошенном и пыльном разыскав
Весь полный запахов годов минувших шкаф,
Случалось ли тебе найти флакон забытый, -
И в миг овеян ты душой, в стекле сокрытой.

Там в забытьи дремал, с тяжелым мраком слит,
Рой мыслей, словно горсть печальных хризалид;
Вдруг, крылья распустив, причудливой толпою
Он слил цвет розовый с лазурью золотою.

Не так ли нас пьянит и носится вокруг
Воспоминаний рой, от сна очнувшись вдруг?
Нас, взор смежив, влечет безумье к бездне черной,
Где - человеческих миазмов дух тлетворный.

Душа низринута во тьму седых веков,

Где Лазарь, весь смердя, встает среди гробов,
Как привидение, и саван разрывает;
Восторг былых страстей в нем сердце надрывает.

Так погружусь и я в забвенье и во мглу,
Заброшен в пыльный шкаф, забыт в его углу;
Флакон надтреснутый, нечистый, липкий, пыльный -
Я сохраню тебя, чума, как склеп могильный.

О жизнь моей души, о сердца страшный яд!
Я всем поведаю, что твой всесилен взгляд,
Что сами ангелы мне в грудь отраву влили
И что напиток тот мои уста хвалили!

Шарль Бодлер (Перевод А. Эфрон)

Не столь трагически, но с похожим романтизмом подходит к вопросу У. Шекспир в пятом сонете: флакон - лишь тюрьма для аромата, который, в свою очередь, становится тенью минувших событий.

Украдкой время с тонким мастерством 

Волшебный праздник создает для глаз.

И то же время в беге круговом

Уносит все, что радовало нас.

Часов и дней безудержный поток

Уводит лето в сумрак зимних дней,

Где нет листвы, застыл в деревьях сок,

Земля мертва и белый плащ на ней.

И только аромат цветущих роз -

Летучий пленник, запертый в стекле, -

Напоминает в стужу и мороз

О том, что лето было на земле.

Свой прежний блеск утратили цветы,

Но сохранили душу красоты.

(Пер. С. Я. Маршака)

Не только в западной литературе флакон - предмет трагический, символьный. В отечественной поэзии он также нередко выглядит мрачно, становится знаковым для описания одиночества, печали, слез. Например, в нижеследующем стихотворении под флаконом подразумевается флакон не духов, а нюхательных солей - неизменный спутник женских переживаний.

...Кто ей теперь флакон подносит,
Застигнут сценой роковой?
Кто у нее прощенья просит,
Вины не зная за собой?...
 

Н. А. Некрасов, "Слезы и нервы"

В "Поэме без героя" А. Ахматова приводит совсем уж абстрактный и мрачный образ флакона, ассоциируемый с флаконами яда семьи Борджиа:

...И над тем надбитым флаконом,
Языком прямым и зеленым,
Неизвестный мне яд горел.

Игорь Северянин в стихотворении "Флакон иссякший" так же ассоциирует духи с памятью и эмоциями.

Среди опустевших флаконов,
Под пылью чуланного тлена,
Нашел я флакон Аткинсона,
В котором когда-то Вервэна…

Чья нежная белая шея
Лимонами благоухала?
Чья ручка, моряною вея,
Платочным батистом махала?

Духи́, мои светлые ду́хи,
Иссякшие в скудной дороге!
Флаконы мучительно сухи,
А средства наполнить — убоги…

Но память! Она осиянна
Струей упоительно близкой
Любимых духов Мопассана,
Духов Генриетты Английской…

Однако появляются духи и склянки не только в символическом, но и в прямом значении. Бытовые описания в русском литературе грешат не только точностью, но и приятным ощущением обыденной уютности. Вот как описывает кабинет Е. Онегина Александр Сергеевич Пушкин: 

Янтарь на трубках Цареграда,

Фарфор и бронза на столе,

И, чувств изнеженных отрада,

Духи в граненом хрустале;

Гребенки, пилочки стальные,

Прямые ножницы, кривые

И щетки тридцати родов

И для ногтей и для зубов.

Уютно и подробно описан дамский мир Молчалиным в пьесе "Горе от ума" Грибоедова:

Есть туалет, прехитрая работа - 

Снаружи зеркальцо, и зеркальцо внутри, 

Кругом всё прорезь, позолота; 
Подушечка, из бисера узор; 
И перламутровый прибор - 
Игольничек и ножинки, как милы! 
Жемчужинки, растертые в белилы! 
Помада есть для губ, и для других причин, 
С духами скляночка: резеда и жасмин.

Интересно, что из произведений классиков очевидно - туалет, духи, мир склянок и притираний равно интересовал и мужчин, и женщин. С какой любовью говорит Молчалин о скляночке с резедой и жасмином! А вот другое описание - радость героини "Обрыва" Н. Гончарова от подарков, включающих в себя разнообразные женские радости.

"...Она не знала на что глядеть, что взять в руки. Бросится к платью, а там тянет к себе великолепный ящик розового дерева. Она открыла его – там был полный дамский несессер, почти весь туалет, хрустальные, оправленные в серебро флаконы, гребёнки, щётки и множество мелочей.

Она стала было рассматривать все вещи, но у ней дрожали руки. Она схватит один флакон, увидит другой, положит тот, возьмёт третий, увидит гребёнку, щётку в серебряной оправе – и всё с её вензелем М. «От будущей maman», - написано было.

- Ах, - сделала она, растерявшись и захлопывая крышку.

Подле ящика лежало ещё несколько футляров, футлярчиков. Она не знала за который взяться, что смотреть. Взглянув мельком в зеркало, и откинув небрежно назад густую косу, она кончила тем, что забрала все футляры с туалета и села с ними в постель."

В "Княгине Лиговской" М. Ю. Лермонтова мир духов и флаконов мелькает мимоходом, но представить эту череду разноцветных изящных флакончиков очень просто.

"...Тогда она встала, подошла к зеркалу, осушила глаза, натерла виски одеколоном и духами, которые в цветных и граненых скляночках стояли на туалете." 

В "Гранатовом браслете" Н. Куприна хрустальный флакон с розовым маслом из воспоминаний Аносова выглядит бытовой деталью, но по сути тоже символичен - отражая незамеченную в обыденном круговороте дней красоту истинного чувства, которую неспособна оказалась оценить героиня романа, как неспособны грубые солдаты найти применение драгоценному розовому маслу.

"...- Пришли мы, помню я, в  Букарест  и  разместились  по  квартирам.  Вот как-то иду я по улице. Вдруг повеял  на  меня  сильный  розовый  запах,  я остановился и увидал, что между двух солдат стоит  прекрасный  хрустальный

флакон с розовым маслом. Они смазали уже им сапоги и также ружейные замки. "Что  это   у   вас   такое?"   -   спрашиваю.   "Какое-то   масло,   ваше высокоблагородие, клали его в кашу, да не годится,  так  и  дерет  рот,  а

пахнет оно хорошо". Я дал им целковый, и они с  удовольствием  отдали  мне его. Масла уже оставалось не более половины, но, судя по его  дороговизне, было  еще,  по  крайней  мере,  на  двадцать  червонцев." 

В переводе романа Анны Ноай "Новое упование" М. Цветаевой флакон - символ, обозначающий чувственную негу.

"...О, благоухание! О, опьянение! О, разбитый флакон Востока! О, раздавленные цветы магнолий, чей запах, умирая, убегает и плачет! Весь воздух в комнате дрожал."

Целая почти глава в "Мелком бесе" Ф. Сологуба посвящена флакону духов, с помощью которого героиня затейливо флиртует. Фрагмент этот интересен тем, что очень подробно описан процесс перелива духов во флакончик с распылителем: 

"...Тем временем Людмила совсем собралась итти, принарядилась весело, красиво, надушилась мягкою, тихою Аткинсоновою серингою, положила в белую, бисером шитую сумочку неначатый флакон с духами и маленький распылитель и притаилась у окна, за занавескою, в гостиной..."

"...Людмила вынула из сумочки распылитель, повертела перед Сашиными глазами красивый сосудик темнокрасного с золотыми узорами стекла, с гуттаперчевым шариком и с бронзовым набором, и сказала:

- Видите, купила вчера новый пульверизатор, да так и забыла его в сумочке.

Потам вынула большой флакон с духами, с темным, пестрым ярлыком - парижская Герле нова Рао-Rоsа. Саша сказал:

- Сумочка-то у вас глубокая какая!

Людмила весело ответила:

- Ну, не ждите больше ничего, пряничков вам не принесла.

- Пряничков, - смешливо повторил Саша. Он с любопытством смотрел, как Людмила откупоривала духи, и спросил:  -- А как же вы их туда нальете без воронки?

Людмила весело сказала:

- А воронку-то уж вы мне дадите.

- Да у меня нет, - смущенно сказал Саша.

- Да уж как хотите, а воронку мне подайте, - смеючись, настаивала Людмила. 

- Я бы у Маланьи взял, да у нее в керосине, - сказал Саша.

Людмила весело расхохоталась.

- Ах, вы, недогадливый молодой человек! Дайте бумажки клочок, коли не жалко, - вот и воронка.

- Ах, в самом деле! - радостно воскликнул Саша: - ведь можно из бумаги свернуть. Сейчас принесу.

Саша побежал в свою горницу.

- Из тетрадки можно? - крикнул он оттуда.

- Да все равно,- весело откликнулась Людмила, - хоть из книжки рвите, из латинской грамматики, - мне не жалко.    Саша засмеялся и крикнул:

- Нет, уж я лучше из тетрадки.

Он отыскал чистую тетрадь, вырвал средний лист и хотел бежать в гостиную, но уже Людмила стояла на пороге.

- К тебе, хозяин, можно? - спросила она шаловливо.

- Пожалуйста, очень рад! - весело крикнул Саша.

Людмила села к его столу, свернула из бумаги воронку и с деловито-озабоченным лицом принялась переливать духи из флакона в распылитель. Бумажная воронка внизу и сбоку, где текла струя, промокла и потемнела. Благовонная жидкость застаивалась в воронке и стекала вниз медленно. Повеяло теплое, сладкое благоухание от розы, смешанное с резким спиртным запахом. 

Людмила вылила в распылитель половину духов из флакона и сказала:

- Ну, вот и довольно.

И принялась завинчивать распылитель."

Не только духи хранятся во флаконах, склянках и пузырьках, рассыпанных по страницам литературных произведений, словно по поверхности туалетного столика. Например, в романе Б. Акунина "Любовница смерти" фигурирует строчка о флаконе с ядом - поэтический, нежный декадентский образ:

"...Лучше всего, конечно, было бы принять снотворное – проглотить целый хрустальный флакон опия, запивая сладким чаем со смородиновым джемом." 

Флакон с эликсиром власти - предмет желания героев "Квеста" того же автора. Интересно, что в этом отрывке флакончики не медицинские, а декоративные, что добавляет красок моменту:

"...За мраморной крышкой открылась небольшая выемка. Там, выстроенные в ряд, стояли четыре небольших флакона старинного вида: круглый, квадратный, треугольный и фигурный — в виде амурчика с крылышками.
— Светите же!
Стерев со стекла пыль, Гальтон увидел, что в каждой из склянок налита жидкость. Возможно, одинаковая — во всяком случае, одного и того же желтого цвета.
Доктор отвернул одну крышечку, понюхал.

Запах показался ему знакомым.

— Чем это пахнет?

Открыл второй пузырек, третий, четвертый — тот же аромат.

— Самсонитом! Этот запах ни с чем не спутаешь! — воскликнул Айзенкопф.

Он прав! Как можно было сразу не вспомнить кисловатый, немного терпкий аромат медиатора концентрированной информации!

— Как он мог сюда попасть? И что за сведения он содержит?

— Выпьем — узнаем. Закрывайте…

Вдруг биохимик глухо вскрикнул, светя на флаконы.

— Жидкость испаряется! Черт, черт, черт! Их нельзя было открывать! Существует способ защиты самсонита от несанкционированного употребления! Добавляется особый испаритель, и раствор улетучивается в течение одной минуты!

— Значит, нужно выпить их все, пока не поздно! Я два и вы два!

Доктор Норд схватил стеклянного амурчика и пирамидку.

— Взгляните!

Палец Айзенкопфа указывал туда же, куда светил фонарик, — вглубь ниши. На стене мелом было написано: «Ne buvez q'une seule!»[53«Пейте только одну!» (фр.)]

— Должно быть, информацией заряжена только одна бутылочка. В остальных может оказаться яд…

Гальтон быстро поставил пузырьки на место.

Уровень желтой жидкости в склянках таял на глазах. Хотя все пробки были снова завернуты, процесс не остановился и даже не замедлился.

— Что делать, Курт?

— Не знаю… Еще полминуты, и будет поздно.

— Я выпью! И будь что будет!

Но который?

Взгляд Норда скользил с флакона на флакон."

В советскую эпоху излишествам не место: флакон появляется в роли чего-то ненужного и странного, неуместного. Вот как пишут в 1930 г. о несчастных старинных флакончиках:

"...Отряды провели мобилизацию пионеров и детей для собирания флаконов и пузырьков.. тысяча флаконов передана в больницу". 

Флакон еще жив, но появляется всегда не так и не там. Это красноречиво показано в повести Н. Алексеевой "Одна жизнь - два мира":

"...Магазины были открыты, ничего съестного, пустые полки, но, к нашему всеобщему изумлению, в изобилии были… духи «Манон». В то же самое время в Москве ни за какие деньги нельзя было достать духи, и мы увозили отсюда в Москву по несколько флаконов «Манон». Трудно представить, какому безмозглому идиоту понадобилось, неизвестно для кого и для чего, завезти сюда такое количество духов. Неужели нельзя было потрудиться и доставить сюда что-либо более необходимое и полезное?"...

В романе Ю. Домбровского "Обезъяна приходит за своим черепом" флаконы для духов даже и не для духов использованы, подчеркивая еще раз излишность подобной роскоши в современной жизни:

"...Стояли хрустальные разноцветные флаконы, в каких обыкновенно держат одеколон или духи, но, конечно, и это все не было ни одеколон, ни духи, а какие-то лекарственные составы или вытяжки, потому что дядя душился всегда одним одеколоном, а его-то как раз тут и не было."

А закончить хочется строками из шутливого стихотворения Э. Асадова "Аптека счастья". Здесь флакон - снова полусимволический образ, но образ радостный, несущий надежду. 

- А мне бы капель трепета в крови. 
Я - северянин, человек арктический. 
- А мне - флакон пылающей любви 
И полфлакона просто платонической! 

Любовь ли будет храниться в вашем флаконе, воспоминания, или... просто духи - решать вам!

2013 © Анна Эльвира Бродская

Авторская статья. Перепечатка без ссылки на автора и источник запрещена.