К. Мильчин, 26 октября 2011,«Русский репортер», № 42

Немецкая диаспора в России появляется в середине XVIвека. А начиная с XVIII, уроженцы Германии проникают практически во все слои русской жизни, а затем становятся героями литературы. Каждая эпоха смотрела на живущих в России немцев по-своему: в них могли видеть врагов или образцы для подражания, в них могли верить, как в спасителей, или осуждать. Некоторые мифы о немцах оказались живучими, другие были вскоре забыты. «РР» предлагает десятку самых известных немцев — литературных персонажей, объясняя, зачем эти образы понадобились их создателям.

Эрнст Иоганн Бирон, временщик, 50 лет

Произведение  Иван Лажечников. «Ледяной дом» (1835)

РодословнаяПрибалтийский дворянин, обер - камергер при дворе русской императрицы Анны Иоанновны. Самый влиятельный человек в России, фактически именно он управляет страной. Коварный, циничный, мстительный, властолюбивый и жестокий: в одной из первых сцен романа по его приказу человека обливают на морозе холодной водой, пока тот не превращается в ледяную статую.

Роль в произведенииБирон у Лажечникова — враг главного героя, кабинет-министра Артемия Волынского. Бирон подл, Волынский благороден. Бирон думает лишь о своих интересах, Волынский мечтает избавить Россию от ига Бирона и от немцев, узурпировавших власть в стране. Оба активно интригуют друг против друга, Волынский даже почти побеждает, но лишь почти: в последний момент немец одерживает верх, а Волынский оканчивает жизнь на плахе.

Исторический контекст  Лажечников уловил политическую конъюнктуру своего времени: относительно либеральное царствование Александра I сменилось консервативным правлением Николая I с его официальной идеологией, выраженной в триаде «Православие, самодержавие, народность». Кон­сервативно-националистической идеологии необходим враг, а поскольку всех внешних противников (французов, турок, поляков) Россия только что разбила, требовался супостат внутренний. Идея, что врагами являются немцы, которые занимают руководящие посты в государстве и плетут интриги против несчастных русских, не нова. Она восходит еще ко временам Петра I и периодически всплывает в российской истории. На начало 1830-х годов у немцев, как у опасного внутреннего врага, практически нет альтернативы: они единственные «нерусские», широко представленные во всех слоях русского общества. Именно Лажечников закрепляет легенду о том, что немцы — это община с крепкой взаимопомощью, единой целью контроля над Россией и способностью плести заговоры. Антисемитский миф двадцатого столетия и современная легенда о пытающихся прийти к власти кавказцах строятся по той же схеме, что и миф Лажечникова.

ПрототипЭрнст Иоганн Бирон (1690–1772) был фаворитом русской императрицы Анны Иоанновны, а после ее смерти даже на короткое время стал регентом. Но вот представления о «немецком иге» при Бироне являются сильным преувеличением. Да, три важных поста в России занимали немцы: внешней политикой заведовал Остерман, а военными делами — Миних, но остальные ключевые посты были в руках русских аристократов. И главное, немцы не отстаивали какие-то общие цели и не выступали единым фронтом — наоборот, они активно грызлись между собой. В 1740 году, вскоре после смерти Анны Иоанновны, Миних и Остерман свергнут Би­рона и отправят его в ссылку. Впрочем, их в свою очередь свергнет и отправит в ссылку в 1741 году императрица Елизавета Петровна. А вот идея немецкого заговора против России пригодится во время Первой мировой войны, она приведет к погромам и шпиономании.

Цитата.« — Мятежники! Я их в бараний рог!.. Мужики, от которых воняет луком!.. Не всем ли нам обязаны? и какова благодарность! О, как волка ни корми, он все в лес глядит!.. Животные, созданные, чтобы пресмыкаться, хотят тоже в люди! Я их!.. Я им докажу, что водовозная кляча герцога курляндского дороже русского».