Всенародно любимая актриса Наталья Гундарева как-то посетовала, что жизнь прошла мимо. Странно это было услышать и близким, и поклонникам. Судьба отпустила ей век недлинный, но яркий, полный и побед, и горьких разочарований. Она не скрывала, что за огромный свой успех заплатила многим. В первую очередь — здоровьем. И бездетностью. Хотя именно ей довелось стать самой многодетной мамой СССР — в картине «Однажды двадцать лет спустя»...

PEROOO

Я сама!

Первыми словами маленькой Наташи стали «я сама». И интонация у неё при этом была серьёзная и требовательная. Родители — инженеры — посмеялись: вырастет, мол, начальник! Но девочка росла с мечтой о балете. Это желание появилось в 5 лет, когда её впервые отвели во МХАТ на «Синюю птицу». Огни рампы, занавес, сцена, актёры — всё ошеломило Наташу. Несколько дней потом она ни о чём не могла говорить, кроме спектакля. А когда девочка увидела на сцене Большого театра Галину Уланову — в балете «Бахчисарайский фонтан», — сообщила отцу: «Я буду балериной!» Тот улыбнулся в ответ: «Ты же пампушечка!» Наташа плотно сжала губы от обиды. «Всё равно стану актрисой!» — прошептала она скорее себе, чем родителям. Как будто клятву дала. С тех пор её мысли были только о театре.

Наташа училась в пятом классе, когда её родители разошлись. Мама старалась изо всех сил, чтобы дочь не чувствовала себя обделённой и любовью, и материальными благами. Работала за двоих. Но на зарплату жилось трудно, и мама часто брала деньги в долг. В день получки она устраивала праздничный ужин — запекала в духовке курицу, покупала торт «Наполеон». Наташа этому, конечно же, радовалась, но видела, как тяжело всё даётся. И стала сама зарабатывать: поднимала петельки на чулках маминых подруг за 50 копеек. А вскоре научилась шить себе юбки, кофты и платья. Лишь бы не брать взаймы! В 8 классе Наташа записалась в Театр юных москвичей при городском Доме пионеров, в стенах которого в разные годы занимались Ролан Быков, Людмила Касаткина, Сергей Никоненко. Вскоре и школа, и шитье, и танцплощадка отошли на задний план. Всё свободное время теперь юная Наташа отдавала новому занятию. Возвращаясь с репетиций с другом Витей Павловым, они могли до хрипоты спорить о каждой мизансцене, о своих ошибках и удачах. Наталья все замечания и рекомендации режиссёра аккуратно записывала в тетрадочку. И эта привычка осталась у неё на всю жизнь.

Окончив школу, Наталья объявила маме, что решила поступать в театральный институт. Но мама отрезала: «Нет». Слово матери было для Наташи законом. И она подала документы в Московский инженерно-строительный институт. Прилежная и обстоятельная Гундарева успешно сдала два первых экзамена...

«Недиетическая» фигура

Так позже скажет драматург Виктор Мережко, по сценарию которого снимут фильм «Здравствуй и прощай!», о Наталье Гундаревой, исполнительнице одной из главных ролей. И такой она сразит приемную комиссию в Щуке, куда всё-таки отправится сдавать экзамены. А «подбил» — Витька Павлов! Наташа уже стояла перед дверью в аудиторию строительного института — подошла её очередь сдавать следующий экзамен. Как вдруг кто-то со всей силы потянул её за рукав подальше от двери. Она обернулась, готовая дать затрещину наглецу, а это, оказывается, Павлов! «Ты что! С ума сошла? Тебе надо к нам, в Щуку!» Наташа на мгновенье замерла, а потом молча повернулась и пошла забирать документы. Он-то думал, что придётся подругу долго убеждать (знал ведь, какая она упрямая!), и готовил пламенную речь про её драматический талант. А и не пришлось.

На следующий день Гундарева уже стояла у входа в Щуку. В тот год — 1967-й — в училище был огромный конкурс, 250 человек на место. Тонкие, изящные, томные писаные красавицы составляли большую часть абитуриентов. Конкурировать с ними было сложно. Привыкшая с детства к эпитетам «булочка», «кубышечка», «пампушечка», она, конечно же, комплексовала. Поэтому постаралась сделать внешность свою запоминающейся. Розовое, с огромными синими цветами платье, ярко-розовые щеки и губы, голубые веки и кудри! Большая такая жизнерадостная цветочная клумба. По дороге в институт Наташа попала под дождь. Комиссия во главе с мастером курса Юрием Катиным-Ярцевым видом абитуриентки Гундеревой была шокирована. А потом очарована её талантом. Её приняли!

«Конопатое чудо» — так Гундареву прозвали однокурсники: Юрий Богатырёв, Константин Райкин, Наталья Варлей. Новоиспечённая студентка аккуратно записывала все лекции, самозабвенно трудилась на репетициях. Завернувшись в три слоя шерсти, часами занималась в балетном классе. На втором курсе ей дали сыграть Донну Платоновну из «Воительницы» Лескова. Играла Гундарева настолько блестяще, что педагоги училища вынесли вердикт: учиться ей больше нечему, пора на сцену. Со студенчества у Наташи осталось правило — анализировать каждую чёрточку характера своих героинь и записывать в тетрадочку наблюдения.

С Наташей мы учились на одном курсе. Но когда встретились на съёмках «Труффальдино из Бергамо», она уже была знаменита на весь СССР и могла себе позволить заявить: «Что ж, буду работать с тем, что есть». Имея в виду меня.

Константин Райкин
 

По окончании института Наталья получила предложение сразу от пяти ведущих театров столицы. Она выбрала Театр им. Вл. Маяковского, в котором проработала всю жизнь. С первой роли стала любимой актрисой властного, деспотичного режиссёра Андрея Гончарова. Молодой актрисе, только что выпустившейся из института, доверили роль Липочки в «Банкроте». Это же её любимый Островский! Помог случай. Наталья до этого сидела во втором составе. Но аккуратно посещала репетиции, учила роль и записывала замечания. Когда неожиданно выяснилось, что исполнительница главной роли заболела, выпал шанс проявить себя! Всего 10 репетиций прошли перед премьерой, и режиссёр был поражён, насколько была подготовлена молодая актриса. Выходя на поклон под овацию зала, Наталья думала: «Вот оно, счастье! Вот так оно выглядит! Я, наверное, теперь всё могу?» Спектакль наделал много шума и в театральной Москве, и в Северной Пальмире. Аншлаги, аншлаги, аншлаги. А Гундарева не расслаблялась — репетировала и работала, работала... И так будет всегда: сначала работа, театр, а потом... Ну, если останется время хоть на что-то. Что ни спектакль, то событие: «Леди Макбет Мценского уезда», «Я стою у ресторана», «Бег». Она считала себя в первую очередь театральной актрисой. Актрисой Гончарова. «Я слепо однажды приняла на веру его веру. Я была только глиной в руках Мастера», — вспоминала она. Из-за этого из Маяковки ушла другая «эпохальная» актриса — Татьяна Доронина, считавшаяся любимицей Гончарова. Двум примам на одной сцене тесно, и Доронина ушла из театра, громко хлопнув дверью.

Наташа была очень вольной в своих суждениях, никого не боялась. С ней оказалось труднее работать, чем с Дорониной. Но она талантлива и естественна, как кошка.

Георгий Натансон

Она не вписывалась в бесконечно процветающую пошлость. Наташа могла быть грубой, могла и послать кого-то, но на то всегда существовала действительно веская причина. Она бывала резкой, яростной, какой угодно, но никогда в жизни не была пошлой, потому что не принадлежала к этой серости. Наташа была из ряда вон и в жизни, и на сцене.

Игорь Костолевский
 

А вскоре вся страна полюбила «Сладкую женщину» Аню Доброхотову — веснушчатую деревенскую девчонку, с аппетитом уплетающую варенье. Так и не нашедшую, став взрослой, своего женского счастья. А следом и Катю Никанорову — ту самую гражданку, что ожидала любви. Буфетчицу Дусю из «Здравствуй и прощай», мечтающую о счастливом замужестве... Одинокую Нину в «Осеннем марафоне». Наивную и добрую Аэлиту, подло обманутую «шикарным» мошенником (Валентин Гафт) в фильме «Аэлита, не приставай к мужчинам». Все героини будто живут по соседству. Они — это зрительницы, узнававшие на экране себя. Вероятно, поэтому актриса стала так любима. Ведь не было ни грамма фальши в игре Гундаревой. Зритель верил ей безоговорочно. Были и курьёзы: после выхода на экраны деревенской мелодрамы Виталия Мельникова «Здравствуй и прощай» на «Ленфильм» пришло письмо, в котором говорилось, что руководство киностудии поступает правильно, привлекая к съёмкам не только актёров, но и людей из народа. Как, например, исполнительницу одной из ролей, деревенскую девушку Наташу Гундареву. Она же сетовала: «Как бы я не хотела сыграть Джульетту, режиссёр видит меня Кормилицей, и мне деваться некуда». И иногда с горечью добавляла: «Трудно в матрёшке предположить могучую трагическую натуру»...

Мужья реальные и вымышленные

Наталья Георгиевна три раза была официально замужем. Первый страстный роман закрутился на съёмках фильма «Обрыв» с режиссёром Леонидом Хейфецом. Он был старше её на 14 лет, и ей хотелось раствориться в Мастере. Поженились они сразу же, как только ему дали новую квартиру. Жили дружно, весело, творчески. В дом почти ежедневно приходили актёры, обсуждали спектакли, кормила Наталья гостей очень вкусно. Поначалу молодая жена привечала друзей с радостью. Потом, когда появилось больше работы в кино, ночные посиделки стали мешать: она страшно не высыпалась. И в один такой вечер, за приготовлением очередного кулинарного шедевра, Наталья вдруг поняла, что ей надоели и эти гости, и этот брак. Кончилась любовь.

Она долго жила одна. Был короткий и яркий роман с актёром театра Маяковского Виктором Корешковым. Вся труппа родного театра с замиранием сердца следила за развитием их отношений. Они поженились и... через год развелись. Причина банальна — измена. Чтобы не думать о печальном, она работала практически без выходных. Чтобы казаться сильной, независимой. А тогдашняя публика, лишенная нынешних «медиа-сплетен», исправно выдавала актрису замуж за каждого партнёра по фильму. Как-то Александру Михайлову позвонили домой, чтобы договориться о концерте. К телефону подошла его жена Вера. Прощаясь, концертный агент назвал её... Натальей Георгиевной (Гундарева и Михайлов играли в фильме «Одиноким предоставляется общежитие». — Авт.). Потом «в мужьях» ходил Сергей Шакуров. Но тут актёры и не скрывали нежных чувств друг к другу. Они много вместе работали и очень дружили. Вместе ездили на гастроли, жили в одних гостиницах. Она возила для него бульонные кубики, так как он очень любил супы, а он приносил ей каждое утро свежее молоко.

А потом в их театре появился Михаил Филиппов. Талантливый актёр. За плечами — брак с дочерью Юрия Андропова Ириной, бытовая неустроенность, одиночество. Сначала они дружески общались, пересекаясь в одной компании. Но интерес друг к другу не отпускал, вскоре это были уже бесконечные разговоры обо всем на свете. А потом они просто решили, что хотят жить вместе.

Это было летом, на гастролях в Челябинске и Перми. Любовь не пришла, не подкралась, а поразила нас обоих. Очень вовремя мы встретились, хотя иногда я печалился: как поздно!

Михаил Филиппов
 

Наконец-то в жизни Натальи Георгиевны появился не Гений, а просто талантливый Мужчина, с которым можно было чувствовать себя спокойно, уверенно и уютно. Они создали свой собственный мир, в который пускали очень немногих. Например, когда Наталья Георгиевна восстанавливалась после автомобильной аварии, навещал Андрей Гончаров — один из редких близких людей. Он потом вспоминал, что у солнечной, жизнерадостной, светлой актрисы такая тёмная обстановка в квартире. Коричневые гардины, тёмные обои, полумрак. Он назвал её «женщиной сумеречной». Гончаров тогда сказал: «Сколько лет вас знаю, Наташа, а вы, оказывается, совсем другой человек!»

Гундарева и Филиппов хотели детей, но по каким-то причинам не получалось. Сплетни, разговоры и досужие домыслы больно ранили актрису. Она отвечала на некорректные вопросы журналистов: «Я не испытываю потребности иметь детей. Театр мне их заменяет». А вечером говорила мужу — ну кто они, чтобы мы им открывали свою душу и свою жизнь?

Я смотрю на актёров, которых безгранично уважаю: Михаила Ульянова, Марину Неелову, Армена Джигарханяна, Алису Фрейндлих... И не замечаю, чтобы они обнародовали свои жизни. Они демократичны, но не допускают фамильярности. А кто-то — наоборот. Но мне кажется, что излишняя откровенность происходит от желания удержать популярность, когда удерживать её уже нечем. Когда человек не самодостаточен, неинтересен сам себе, а представить по творческой линии нечего, начинаются бесконечные скандальные публикации.

Наталья Гундарева
 

Ролей, между тем, становилось всё меньше, настоящих, к которым она привыкла. Как любой женщине, актрисе, ей хотелось играть героинь, а не «возрастных». Наталье Георгиевне казалось, что время её уходит. Она решилась на пластическую операцию. Резко похудела и помолодела. Выглядела она прекрасно, когда после долгого перерыва показалась на публике. Правда, узнать её было трудно. Новое лицо-маска зрителей ошеломило. Но Гундарева была довольна — такой тонкой талии у неё отродясь не было. Она была готова конкурировать с молодыми!

Как только раздается третий звонок, ты — уже не ты. Ты делаешь шаг на сцену, и твоя жизнь преображается. Ты уже не властен над собой. Профессия странная, она ведь предательство в себе заключает: когда ты снимаешь свою одежду, оставляешь свои привычки, ты, по сути, предаешь самого себя, становишься кем-то другим, причем совершенно не обязательно хорошим.

Наталья Гундарева
 

Когда Наталья Георгиевна заболела — гипертонический криз, инсульт, кома — Михаил Филиппов не отходил ни на шаг. Он всё время с ней разговаривал, читал стихи, рассказывал новости, сочинял сказки. Только он и она. Никого из посторонних, даже друзей, не пускали к актрисе. Масс-медиа взорвались статьями о том, что если бы актриса не похудела с помощью скальпеля, не оказалась бы в таком плачевном состоянии! Каждый день выходили новые и новые передовицы: у Гундаревой слабые сосуды, а в таком случае любое хирургическое вмешательство и наркоз смертельно опасны. Пока Наталья Георгиевна находилась в коме, пока долго и тяжело восстанавливалась, журналисты страны будто сошли с ума. На первых полосах появлялись «сенсации»: то интервью с домработницей, рассказывающей о тайских таблетках, которые принимала актриса. То с экстрасенсом, который утверждал, что болезнь — это месть её первого возлюбленного. То с косметологами, которые рассказывали о «телесных немочах» не юной уже Гундаревой. С «друзьями», которые видели, как Наталья Георгиевна общалась с экстрасенсами и гадалками. С врачами и медсестрами, с администраторами театра, со всеми, кто имел хоть мало-мальское отношение к Гундаревой. С горечью говорил Михаил Филиппов, что о его жене журналисты сочиняли бесконечный мексиканский сериал. «Они фотографировали больную Наташу в институте имени Бурденко, а я думал: были ли когда-нибудь у них матери?»

PEROOO

Усилия Филиппова, его терпение и любовь были вознаграждены — Наталья Георгиевна стала поправляться. И мечтала о возвращении на сцену. Но опять несчастье: во время прогулки актриса поскользнулась, упала, ударилась затылком. И опять больницы, отчаяние, надежды... Пять лет она боролась с недугом. Она очень хотела жить, так как считала, что вот теперь уже можно остановиться и оглянуться по сторонам. Увидеть, как идёт дождь, шевелится листва, поднимается туман... В одном из редких интервью актриса сказала: «Трудно вырваться из того ритма, что продиктовала жизнь, трудно и даже, если хотите, страшно. Начинает казаться, что ты что-то теряешь. Хотя я думаю, что наступает такой момент, когда ты понимаешь, что чего-то достиг и можешь взглянуть окрест себя. Мир так многообразен, значителен, но мы бежим к своим целям, вершинам. А потом с этих вершин видишь всё, что осталось у подножия, и это так интересно! А ты ничего не видел, пока бежал».

Чтобы к тебе хорошо относились, нужно по крайней мере умереть. Тогда все начинают страдать, говорить, какая ты была хорошая. Все становятся твоими друзьями. А пока ты живёшь...

Наталья Гундарева
 

Наталья Георгиевна Гундарева умерла в неполные 57 лет. Когда-то она провожала в последний путь Ивана Козловского, услышала на его похоронах свиридовскую «Метель» и попросила своих друзей похоронить её под эту же музыку. Её желание было исполнено. «Душа-то весёлая, это правда, но все впечатления, которые я выношу на сцену, для меня связаны с мучениями. Жизнь — это всё-таки трагедия, потому что трагичен финал: мы умираем. Мне кажется, что изнутри все люди несчастны и одиноки», — сказала она в одном из редких интервью...

Жизнь — это всегда нечто большее. И она продолжается. Даже после смерти. Пока о нас помнят, мы живы.

Г.Свиридов - Муз. иллюстрация к повести Пушкина "Метель"

Текст: Светлана Сафонова (Журнал "Интервью")