Как по вашему разумению должно начинаться утро выходного дня? Наверное, с лёгкого пробуждения, осторожного открывания одного глаза, дабы посмотреть на часы и прийти к выводу, что можно и начать день, ленивого потягивания и т.д. и т.п.  Мой же день начался с того, что меня разбудили и дали переносной телефон, мол, тебе из школы звонят. Библиотекарь решила напомнить мне, что пришло время вернуть на родину Шолохова и Пушкина. «До скольки вы в школе? До трёх? Прекрасно До свидания». Можно не торопиться. «Еще тебе снова звонил физрук и оставил свой номер, чтобы ты перезвонил» - сказала мамка. Да что ему-то надо? Пофигу. Как только в соседней комнате перестали греметь, я снова захрапел. Проснулся уже в пустой квартире. Это редкий случай. Счастливый случай, когда я могу побыть наедине со своими мыслями, когда под ногами не путается сестра, а отец не задаёт дурацкие вопросы.

В два часа мы с другом двинули в путь. Маршрут был немного замысловат, зато было чем заняться. Отдали книжки в школу, зашли на радиорынок, поехали в торговый центр «Щука», вернулись в школу, чтобы кое-что занести и на сладкое остался концерт в Лефортовском парке. Там, среди прочих талантов, должна была выступить девушка моего друга с парой песен. Только для того, чтобы попасть на это мероприятие мне надо было прикинуться её братом, а мой друг играл роль моего друга. Просто и со вкусом. 

Пока мы ехали в метро, Юрон в шутку предложил мне прикинуться журналистом. А мне эта идея понравилась. Но журналист с одним лишь фотоаппаратом, встроенным в телефон – это как-то не правдоподобно. Так что пришлось завернуть в книжный у метро за ручкой и блокнотом. Тем более, почему бы и нет? Вдруг действительно захочется сделать пару заметок.

Наши усилия не пропали даром: мы успели ко второй песне, в которой участвует Лизка. Благодаря усилиям Юрикова мозга и карте на моём сотовом мы нашли парк и опоздали всего минут на пять. Оставалось только лишь пересечь символическую преграду – красно-белую ленточку, отделявшую нас от небольшого клочка земли, на котором пели песни со сцены, и пили крепкие напитки на пластиковых стульях за пластиковыми столами из пластиковых, кстати, рюмок. Но соваться внутрь мне не хотелось, тем более нагло пролезать под лентой. Потому что нетрудно было предположить, что основную массу собравшихся представляли военные. Ведь то был личный пикник для ветеранов своей профессии, давно уже немолодых выпускников Военного института иностранных языков. Сначала мы стояли у противоположного конца от сцены, но потом белокурая красавица – подруга Юрона - позвала нас в сторону сцены. Там почти никого не было, да и нам с её помощью было бы легче прикинуться «своими» на этом празднике. «Мы её братья, да, ещё и с платного отделения. Никаких проблем. Мы тоже пришли разделить нашу общую радость. Кстати, а что за праздник?» - представлял я разговор с каким-нибудь напыщенным студентом, исполнявшим роль фейс-контроля или просто решившего возомнить себя Главным. Прошмыгнув под лентой, вломившись на чужую территорию, я старался сохранить на лице уверенность и непринуждённость.

Мы поздоровались с Лизкой, перекинулись новостями. Но что было делать дальше? Мы с другом пошли к палатке с разливным пивом. Пришлось пробираться через шум и гам пластиковомебельной «тусовки», расположившейся недалеко от танцплощадки, наблюдая плескающееся виски и вино. Все эти люди, что сидели за столиками, так были погружены в священный ритуал, присущий любому празднику, что казалось, будто для них только недавно закончился сухой закон. Пластикового столика нам, конечно, не досталось, но обычная лавочка подошла не хуже. Тем более что она была поближе к сцене.

«Кто все эти люди?» - спрашивал я себя. Спрашивал и друга, но вопрос получился реторическим. Бухающая масса вполне приличных людей, в основном мужчин от сорока и до семидесяти, а то и восьмидесяти, занимала большую часть территории, и все были за столиками или рядом с ними. На танцплощадке перед сценой почти никого не было, ибо всем, кому ещё не было тридцати, стояли в форме или просто в костюмах за сценой, иногда и на ней, а все, кому за сорок, были поглощены друг другом и «заливанием глаз». И большинство из них, кажется, не обращало никакого внимания на молодые дарования, исполняющие иногда даже очень неплохие песни. Будто две компании случайно оказались на одном пяточке земли. 

Однако атмосфера мне вполне нравилась. Во-первых, не было никакой суеты, никакого пьяного дебоша. Хотя кое-кто всё же пытался отжечь. Например, преподаватель, пытающийся поразить знакомую Лизы, Ольгу, своим мудрёным танцем или президент клуба ВИИЯ, которого я сначала принял за обычного чрезмерно повеселевшего гостя, решившего повиснуть на студентах, исполнявших в этот момент песню. А во-вторых, я расслабился, когда мы взяли по второму стакану ледяной «Сибирской короны».

Мы с Юроном, по всей видимости, были одними из немногих, кто обращал внимание на концерт. Хотя и ему в общем-то было плевать. Он выглядел словно натянутая струна, а его взгляд был готов испепелить любого, кто подойдёт к его девушке. К тому же он моментально выпил свой второй стакан, что также выдавало немалое нервное напряжение.

Благо, мы пробыли там не слишком долго. По крайней мере мне не успело сильно приесться. А мужик с усами, исполняющий под гитару песни Элвиса, так вообще порадовал душу.  И самое главное, мне наконец удалось узнать, что окружали нас не кто-нибудь, а военные переводчики, собравшиеся на одноимённый праздник – День Военного Переводчика.

фотографии

 Накануне

Опять я нихера не могу заставить себя лечь спать пораньше. На отдых осталось часов девять и пора бы уже окунуться в приятные волны постельного белья... Пожалуй, допишу первую зарисовку и в люльку, чтобы завтра в 12 быть как штык на Юго-западной, бодрый, в полной экипировке, взяв с собой фотоаппарат, фонарик, диктофон, блокнот и тетрадь с ручками, а также Rolling Stone с Камерон Диас на обложке, панаму и пару очков. Встречу там напарницу-фотографа и вместе мы рванём в заброшенное недостроенное здание, с виду напоминающее одно из комплекса «Москва-Сити», на поиски потенциальных восхитительных снимков.

Далее, или ещё 2,714 слов и с иллюстрациями

Прекрасное апрельское утро... Одно из тех, что случаются со мной очень редко. Помню нечно подобное год, назад, и два назад.
В дань воспоминаниям отбрасываю все мысли о сигаретах. Год и два назад я не курил и сейчас, этим особым замечательным утром, хочу, чтобы моё сознание было как можно меньше заполнено Мелочными Земными Желаниями.

В квартире кроме меня ни души. И для меня это Великий Праздник... часа на два... Ведь Они обязательно вернуться  и испортят суетой атмосферу на моём чудесном "островке Вне Времени".

Первый раз за очень и очень долгое время я просыпаюсь с мыслью достать со стены пыльную электруху, забив на необходимость вылечить сушняк, позавтракать, на желание бесцельно бродить в интернете... Да! Прямо зедсь и прямо сейчас! К чёрту всё! Я пойду и поиграю на кухне в это прекрасное весеннее утро, наедине с самим собой, оставив в стороне все скучные ежедневные заботы...

Настроение сейчас - весеннее

В колонках играет - никого там не играет

Вчера у нас был пробный  ЕГЭ , а я даже и не догадывался, что 19 апреля - это День Велосипеда. Также до сегодняшнего дня я и не подозревал, что День велосипеда - это...

 

Моё сердце вновь наполнилось этим Чувством. И от этой глупой необоснованной радости мне хочется подпевать сочному голосу Курта Кобейна: «Е-ЕЕ-ЕЕЕЕЕ!!!!!!!!!». Литий – замечательная песня.

Но Курт уже умер, а я почему-то нет. Я могу подпевать ему… то есть, колонкам… И это глупое прекрасное чувство почти заставляет меня делать это в самом деле. Хотя почему же почти? Я закрыл дверь, сделал погромче и… Я словно очутился в раю. «I’m so happy...». Да, Курт, I’m тоже happy. And I happy, что и ты когда-то был happy. Мы все бываем happy. Только жаль, что так seldom ( по-нашенски «редко»). А да ладно, надо делать алгебру…     

В колонках играет - Nirvana - Lithium

"...иди иди иди спать давай иди пока не поздно давай ну же встань иди мыться и спать иначе завтра я буду бредить тебе назло ну давай же ложись и закрывай глазки не будь же подонком завтра много дел помоги себе и мне давай давай давай давай какая алгебра время видел сколько давно пора лечь я ж не спал почти сутки не насилуй меня иди иди иди спать..."

Весна приходит в наш город. Рождаются заново звуки и краски. Весна приходит в наш город. Я сплю почти до вечера и не сплю почти до утра. Весна приходит в наш город. Моя девушка так далеко от меня. Весна приходит в наш город... К чему всё это я? И до чего докатился - только что заметил, что в этих строчках промелькнула рифма. Боже, не люблю стихи, по крайней мере большинство из тех, что приходилось читать. Ахматова, Блок... Маяковский, кое-что из Маяковского мне действительно понравилось.  Его энергетика, его призыв, его мысли, его строчки кричат уверенным громогласным голосом. Но хватит об этом. Его стихи я читал зимой, а ассоциаций, связанных с ней, я хотел бы избежать. Солнце, его тепло - вот что сейчас служит для меня вдохновеньем.  Только и его не хватает, чтобы написать этот чёртов отзыв по русскому языку, отзыв к грёбаному тексту, с его грёбанной проблемой и авторской позицией, которые изложены так хорошо, и так широко рассматривается эта грёбаная проблема, что мне просто нечего добавить... Вот и сижу четвёртый час с семнадцатью словами. Спустить бы его в унитаз, да чисто спортивный интерес не даёт мне отступить и сдаться. Так, хорош тратить время, пойду напрягать ржавые извилины дальше...