Скажу от себя: Владимир Гуд не только профессиональный писатель и поэт, но еще прекрасный фотохудожник и военный врач. Его фотоработы говорят не меньше, чем рассказы.

Рассказ в общем-то нетяжелый, не как предыдущие. Особых ограничений нет.

Итак...

-Понимаешь, сынок...
Обращаясь ко мне, он всегда начинал с этой фразы. В моих снах он до сих пор вечерами проходит наш старый двор - бронзовый от загара, с рюкзаком и монтерскими "кошками" за спиной - и растворяется в черном гроте подъезда. Хочется окликнуть его, но даже во сне я понимаю, что поздно, и просыпаюсь от щемящего чувства вины. Надо было повзрослеть, чтобы понять: при живом отце он заменял мне отца. А пока...
- Понимаешь, сынок! - со значением говорил дядя Витя, смачно плевал на червяка и забрасывал удочку в омут. Гусиный поплавок вздрагивал, жизнерадостно окунался и уверенно двигался вглубь. И вот уже в руках дяди Вити увесистый окунь или плотвичка...
Тогда мне казалось, что этот ритуал неспроста, что здесь, несомненно, есть какая-то мистика, чертовщинка. Оставаясь один на реке, я пытался вести себя как дядя Витя: выразительно копируя его интонацию, говорил воображаемому собеседнику "понимаешь, сынок!", плевал на червяка, забрасывал удочку, но у меня не клевало...
- Опять торчал у соседа?- с ревнивым упреком встречала меня мать.
Что я мог ей ответить? Что поджаристые с фирменной корочкой плотвички и окуньки вкуснее приготовленных ею котлет? Дядя Витя в матросской тельняшке совсем не по-женски священнодействует у плиты. В хрущевской кухоньке, пропитанной "Беламорканалом", витают истории о морских странствиях его юных лет, а его огромный амазонский попугай Гоша хрипло ругается матом: "Витя! П...! Полный п...!.. Гоша хочет жрать, курить, бухать!"
Из этого мира я возвращаюсь домой, где мама спрашивает, сделал ли я уроки, а отец, усталый опер уголовного розыска, молча доедает ужин, и меня сразу же отправляют спать, потому что завтра папа снова уезжает в командировку.

Лет десять назад дядя Витя переехал в наш городок из Владивостока с попугаем Гошей и молодой женой по имени Тамара. Соседки судачили, что дядю Витю отчислили с флота по болезни, что Тамарка была очень красивой и сразу же стала "от Виктора гулять", а потом и вовсе уехала куда-то "с проезжим офицером" (в те времена в провинции женщина могла изменить судьбу только "уехав с офицером"), а дядя Витя с тех пор жил один, и тетки во дворе говорили о нем - "импотент". Незнакомое это слово казалось мне очень колючим и обидным, я спросил у мамы, что такое "импотент", но она ответила, что знать об этом мне еще не положено. Тогда я спросил во дворе у десятиклассника Мишки, тот, ухмыльнувшись, ответил, что импотент - "это когда шишка не работает", и мне стало обидно , неужели из-за такой ерунды можно бросить хорошего человека?
Благодаря дяде Вите я избежал жестокой дворовой "прописки": свирепый Леха Мазур по кличке Бык для начала лично избивал каждого приезжего новичка, а потом заставлял его поочередно драться со всеми пацанами, чтобы определить место новенького в дворовой иерархии. Теперь я понимаю, как опрометчиво поступил, выйдя во двор подышать воздухом. Так уж получилось, что дядю Витю я встретил на три минуты раньше, чем Леху Быка, и это определило мой особый дворовой статус.
- Понимаешь, сынок,- говорил дядя Витя,- батя твой молодец, слушай батю - его уважают даже те, кого он посадил...
Но я был далек от этого мира. Может быть, потому, что мой отец сознательно меня от него охранял.
Зато я быстро научился собирать и разбирать розетки, ловить на кузнечика с кручи осторожных лобастых голавлей, вязать мудреные рыбацкие и морские узлы, поборол страх высоты, взобрался на монтерских "кошках" на обесточенный столб и увидел с "вершины" осеннее великолепие родного городка и стоящего внизу дядю Витю. А потом на зимней рыбалке я поймал самого большого в моей жизни окуня, такого большого, что дяде Вите пришлось расширять мою лунку топором... А еще в тот же день я провалился под лед, и дядя Витя ползком добрался ко мне, протянул лыжную палку и провалился сам, но вытащил из воды и себя, и меня. И на заднем сиденье соседского "Москвича" мужики снимали с меня одежду и вливали в рот горячую водку с чаем. Моя мама узнала об этом много лет спустя, после смерти отца, когда я стал офицером и рассказал ей, как в детстве провалился под лед, как упал со второго этажа стройки в бетономешалку, но при этом умолчал о том, как всего две недели назад чеченский снайпер прострелил погон на моем левом плече... "Всему свое время, сынок",- учил меня дядя Витя.
От дворовой иерархии все равно было не спастись - Леха Бык меня не тронул, но заставил биться "до крови" с восьмиклассником Славкой Сачком, и когда Славка опрокинул меня навзничь, боднув в нос бритой головой, я до полуночи отлеживался в квартире дяди Вити: холодные компрессы с губкой-гемостатиком... В общем, моя мама опять ничего не узнала. А матч-реванш состоялся через месяц на пустыре за сараями, и когда Славка по привычке атаковал меня бритой башкой, я, как научил дядя Витя, в прыжке встретил его нос коленом, Славка угодил в больницу со сломанным носом, но меня не заложил.

- Понимаешь, сынок,- грустно говорил дядя Витя, опрокинув залпом стакан водки...
Что тут понимать, если два часа назад в раскрытое окно улетел на волю амазонский попугай Гоша с криком: "Гоша хочет жрать, курить, бухать!" И мы напрасно ждали Гошу всю ночь у раскрытого окна (я так и объяснил матери - ждем Гошу), а назавтра дядя Витя устроил поминки по любимому попугаю - накрыл стол во дворе под акациями. Мужики нашего дома пили водку и "Агдам", соболезнуя дяде Вите, и вдруг некто хрипло заорал из зарослей прямо над нашими головами: "Витя! П...! Полный п...!" И в тот же миг на плечо дяди Вити спланировал потрепанный Гоша. "Хватай его, Вовка!"- только и успел крикнуть дядя Витя, и я крепко схватил амазонского Гошу, общипанного за ночь белорусскими воронами, и понес его в дом. "Витя!- отчаянно вопил Гоша.- Беспредел! Полный п...!" Как же все тогда хохотали!
... А через год, дождливым июньским вечером, мы с дядей Витей прятались от грозы в ковше огромного мелиоративного экскаватора на берегу умирающей речки, запивая чаем из термоса бутерброды с салом. Я говорил о том, что безнадежно влюблен в учительницу физкультуры и через месяц уеду в Ленинград поступать в Военно-медицинскую академию, где сумасшедший конкурс, но возвращаться домой побежденным мне никак нельзя.
- Понимаешь, сынок,- отвечал дядя Витя.- Вот тетки во дворе говорят обо мне всякое...будто я никуда не годен как мужчина...а ведь я до сих пор Тамарку люблю... И никого мне больше в жизни не надо, все бы ей простил, но она не вернется, потому что здесь тупик... Уезжай отсюда, поступай, лети, как Гоша в форточку, тебя клевать будут, но знай, что обратной дороги нет, я в тебя верю... А конкурс?.. Там ведь такие же пацаны, как ты... Ты ведь Сачка опрокинул? А теперь надо дюжину таких Сачков победить, но умом. Докажи, что ты лучший!
Через два месяца я стал слушателем военно-морского факультета Ленинградской военно-медицинской академии.

Как же так получилось, что больше мы с дядей Витей так и не выбрались на рыбалку? Приезжая на каникулы, я говорил ему во дворе, что у меня все хорошо, и убегал к ждущим меня пацанам и девчонкам... Шесть лет пролетели, будто шесть дней, и когда я вернулся домой лейтенантом, меня чествовали июньским вечером под теми же акациями всем двором, и я сидел в новенькой, пахнущей утюгом форме между дядей Витей и отцом. Говорили о том, что я "стал человеком", а вот Леха Бык спивается где-то в Сибири, Димка Новоселов разбился на мотоцикле, а Славка Сачок мотает срок за хулиганство.
А еще через два года я приехал в наш дом с молодой красивой женой, по такому случаю родители накрыли стол, пригласили соседей и, конечно же, дядю Витю. Дядя Витя сидел "на уголке" постаревший, тихий, не такой, как всегда... Выпив пару рюмок, сослался на плохое самочувствие и ушел домой, пожелав нам с Наташкой счастья на долгие годы. Извинившись перед гостями, я вышел его проводить, и во дворе, у "черной дыры" подъезда спросил, одобряет ли он мой выбор.
- Понимаешь, сынок,- отвечал дядя Витя, глубоко затянувшись беломориной,- ты уж на меня не обижайся, но не твоя это женщина...
...Конечно же, я обиделся, но понадобилось целых десять лет, чтобы осознать дяди Витину правоту, а когда повзрослевший, разведенный, с боевыми орденами за Африку и Афган я приехал в город детства хоронить отца, мне сказали, что дядя Витя лежит в больнице и "очень плох". Я навестил его после похорон и по одному лишь цвету лица понял: мы видимся последний раз. Дядя Витя посочувствовал мне, потом рассказал, что в прошлом году скончался от старости его амазонский Гоша. Последними словами попугая были: "Гоша хочет жрать, курить, бухать!.."
- Понимаешь, сынок,- прошептал дядя Витя.- За апельсины и сок, конечно, спасибо, но ты бы мне водочки принес... Я ведь последний живой мужик остался во дворе....
Со слезами на глазах я вышел из палаты, через полчаса вернулся с бутылкой "Пшеничной", и мы помянули моего отца и всех ушедших соседей.
...Через полгода мама написала мне, что дядю Витю проводили, как в песенке Анжелики Варум, "всем двором", гроб стоял под пожухлыми осенними акациями и соседки причитали, что никто теперь не будет бесплатно чинить им проводку и сантехнику.

Прошло еще шесть лет, в очередной раз я приехал навестить маму, но уже в другой город, куда она переехала к родным и где решила похоронить отца. По традиции, мы засиделись почти до рассвета на кухне, вспоминая папу и всех ушедших соседей. Говорили и о том, что мужиков в бывшем нашем дворе осталось раз, два и обчелся. "Раз, два"- это вернувшийся из Сибири Леха Бык и отмотавший срок Славка Сачок, которые теперь трудятся на стройке разнорабочими, а вечерами пьют в Лехиной квартире и, значит, недолго протянут...
А ночью мне приснился удивительный сон из моего недавнего прошлого. Я увидел океанское побережье и фантастический африканский закат. Да-да, это был тот самый закат и тот самый прием, который устроил российский консул в честь Дня ВМФ и визита нашего корабля. Звучала та же тихая музыка, жарились диковинные дары моря на сетках барбекю. Мартышки воровали со столов фрукты и пирожные, а дамы с фужерами в руках, сняв туфли, бродили в прибое, лизавшем края их длинных вечерних нарядов... Я оглянулся, чтобы увидеть в глубине парка подъезд дипломатического отеля, в который увлекла меня в тот вечер разгоряченная устрицами и вином юная племянница французского морского атташе, и я увидел этот подъезд. И в тот же миг оттуда вышел удивительно знакомый мне смуглокожий человек в темном ватнике с рюкзаком, с монтерскими "кошками" за спиной и... с огромным грустным попугаем на левом плече! Дядя Витя укоризненно посмотрел на меня, не останавливаясь пересек наискосок нашу праздничную лужайку и растворился в темных зарослях парка. Клянусь, что, кроме меня, его никто не видел!
Наутро, извинившись перед мамой, я уехал на маршрутке за 150 километров в город детства, пообещав вернуться через сутки.
Двор встретил меня той же тишиной и пожухлой от зноя акацией. С ужасом я подумал, что здесь за двадцать лет ничего не изменилось, и в тот же миг из подъезда вывалился грузный поддатый Леха Бык.
- О-о-о-о!- заорал Леха.- Ка-акие люди! А ну пойдем! Пойдем!!!
Облапив за плечи, Леха потащил меня в квартиру. На кухонном столе красовалась батарея пустых и недопитых бутылок, а в гостиной, не помещаясь на тахте, спал огромный двухметровый амбал.
- Сачок!- заорал Леха, лягнув невероятного размера ботинки спящего великана.- Сачок! А ну вставай, падла похмельная! Посмотри, кто к нам приехал! Да вставай же!
Разбуженный пинками бритоголовый гигант долго пялился на меня мутными глазами и вдруг просиял.
- Вовка-а-а!- заорал Славка Сачок и тут же сгреб меня в объятия, подхватил, завертел, забаюкал, как ребенка, и зашагал со мной по комнате, приговаривая:- Во-овка! Ва-авулечка-а-а! Ва-авашечка-а-а!
Мы выпили по стакану местного портвейна, который иначе как оружием массового поражения не назовешь, и я попросил корешей детства сводить меня на могилу дяди Вити.
- Хрен его знает, где...- потупился Леха.- Нас ведь в городе не было, когда его хоронили...Во! Вспомнил! Терентьевна знает!
Леха выскочил на площадку и заколотил кулаками в дверь соседней квартиры:
- Терентьевна! Терентьевна, открывай!!!

Это был просто холмик земли в джунглях кладбищенской малины. Деревянный крест кто-то спер, а ржавая жестянка с фамилией и инициалами дяди Вити валялась рядом на земле.
И тогда во мне "проснулся офицер": жестко - "одна нога здесь, другая там"- я отослал трезвеющих корешей за лопатой, топором и граблями, а Терентьевне дал деньги и велел за три часа накрыть стол.
Все, что я мог для него сделать,- опрятная могилка с тяжелой гранитной глыбой, которую мы со Славкой, пыхтя, прикатили с ближайшего пустыря. Леха Бык пытался нам помогать, но ему стало плохо.
... Помянули дядю Витю той самой беседке у подъезда, где он так любил курить летними вечерами. Идиллии, однако, не получилось. Одна из соседок, пожалев "Витьку-монтера", сказала, что он сам во всем виноват: детей не завел, не женился, вот и некому за могилкой присматривать.
Терентьевна вступилась за дядю Витю, после чего тетки переругались и разошлись.
- Следующий буду я,- мрачно процедил Леха, опрокинув в рот последний стакан водки. - Доктора сказали - у меня цирроз, нарзан пить поздно... Интересно, кто меня хоронить будет? Ты, Сачок?

Через год мать рассказала мне, что обещанной таблички на надгробном камне так и не появилось. Вроде бы Леха Бык сам напросился это сделать, взял у Терентьевны оставленные мной деньги и... В общем, Леха теперь лежит в больнице и, говорят, очень плох. Сачок подался на заработки в областной центр. Остается снова приехать в город детства и все сделать самому. Вот только когда я смогу туда приехать?
Говорят, что совсем необязательно посещать могилы тех, кто ушел: достаточно вспоминать их с благодарностью, или свечу в храме затеплить, или...
Смачно плюнув на червяка, сказать: "Понимаешь, сынок!.."- забросить удочку в омут и... Если окунек клюнет, значит, связь не прервалась. Было бы только кому сказать...

Рассказ едва ли не тяжелее предыдущего. Ограничения прежние - до 16 лет.


Усы начали расти одновременно у сына и у матери. Сын гордился ими, холил, распушал, недоверчиво подолгу рассматривал в зеркале. А она всячески со своими боролась, после ванны тайно работала под носом тонкими ножницами.
Он был поздний ребенок. Она носила и рожала его с великим трудом. Слонялась по предродовой с черными, искусанными губами, и день для нее превратился в ночь. Акушерка обещала, что залепит ей рот пластырем, что она всю область своим ором перебудит, что таких старородящих мамаш нужно в принципе стерелизовать... Но тут же сама оглушительно заорала: "Головка, головка пошла, тужься!" Из нее будто вылетела скользкая горячая рыбка. "Мальчик", - сказали ей.
На первое свидание с малышом она опоздала: пока врач консультировала по кормлению, пока в процедурной обрабатывала грудь зеленкой...
Сверток с открытым личиком весь умещался на белой подушке, изгибался червячком, но помалкивал. Личико вытаращенными глазками вдумчиво и строго изучало больничный потолок, сжав ротик, сдвинув бровки. Не одобрив потолок, суровый взгляд перешел на нее... Он узнал ее! Узнал огромные от перенесенных страданий светящиеся глаза, счастливое изможденное лицо, торчащие из казенной сорочки ключицы и худые, горячие, единственные в мире руки - все, все узнал!
Таких называют сумасшедшими матерями. Она только к обеду вспоминала, что не умывалась, и только в девять вечера - что крошки в рот не брала. Хотя понятия "день", "ночь", "утро" - потеряли всякое значение для них двоих, переместившихся в некое безвременное пространство. Она покачивала его и сквозь дрему думала, как сладко сейчас покачиваются во сне города, леса, горы... Даже земной шар сонно покачивается: задремал, замедлил, а там и вовсе остановил свой ход. И не понимают, какое это счастье: погрузиться в сладчайший сон, из которого не будешь выдернут плачем через минуту...

Оттого что он был единственный мужчина в семье, он рано почувствовал себя личностью. Они часто ссорились, и, чем ужаснее и непоправимее казалась ссора, тем слаще наступало примирение. Он налетал и изо всех сил стискивал ее ручонками. Она просила: "Поцелуй меня в щечку". Он прижимался губками, получался звонкий "пук".
Как пошли в садик, хворали часто: или простуда, или вырвет супом, или горошина вскочит на шее. Она ночами просиживала у кроватки, прохладными ладонями обкладывая пылающее влажное тельце, утишая его жар. Она направляла мощные посылы спасительной любви, и любовь концентрировалась, аккумулировалась в сыне и вокруг него, создавая плотную охранную зону, как оболочку яйца.
Однажды они вместе, обнявшись в кресле и накрывшись платком, смотрели кино про войну. Фильм был тяжелый, не каждый взрослый поймет. Он, не ворохнувшись, темными глазами досмотрел до конца. А вечером попросил: "Мам, давай поиграем в войнушку. Я буду немец, а ты будешь корова. Я выстрелю, а ты мычи, подпрыгивай и падай". Она протяжно мычала и падала с десяток раз. Потом ей надоело, и она осталась лежать на полу грузной коровьей тушей, пока ей на лицо не закапали обжигающие капельки. Сквозь слезы он горько ее упрекнул: "Я же понарошку, зачем ты меня пугаешь?!"
Она боялась, что в эту ночь ей будут сниться кошмары. Но война приснилась ей. Войну объявили Земле небесные силы.
Был тягостный знойный день. Солнце стояло в зените, темное и зловещее, как в начале затмения. Высокое поначалу, тлеющее малиновым угольком, оно росло, превращалось в гигантский огненный шар, опускалось все ниже с явным намерением сжечь все на Земле. Раскаленный воздух дрожал, как над костром. Обуглились, скрючились листья на деревьях и бумажки в урнах. Потом начали чернеть и дымиться заборы и деревья. Всполохами с шипением падал с неба огонь, тут и там скользили огненные змейки.
Клубились паром, сохли русла рек, плавились камни, и люди в смертной тоске кричали как звери, а звери плакали как люди. Живое старалось уползти, вжаться, зарыться в прохладную спасительную землю, втискивалось, набивалось в трещины, пещеры, колодцы. Это был неравный бой между небом и землей.
Она вбежала в дом, где ее сынок в кроватке растирал сонные глаза и хныкал: "Боюсь, боюсь". И она сделала единственное, что могла сделать: крепко прижала его головенку к груди и шепнула: "Не бойся, это всего лишь страшный сон. Потерпи. Будет немножко больно и страшно, но я буду с тобой. Ты только помни, что это сон. Скоро мы проснемся, и все будет хорошо".
И тут проснулась вся в поту и, задыхаясь, откинула тяжелое жаркое одеяло.

Как-то она пришла из школы чернее тучи. Не бросила с порога "привет", не села с ним на кухне пить чай, который он разогревал к ее приходу. Сразу прошла в спальню, легла на тахту и лежала, как мертвая. "Ну, чего опять? - сказал он по-стариковски ворчливо. - Что с тобой стряслось?"
А стряслось то, что детинушка Абарцумян из 8"Г" потрогал ее пальто и сказал: "А у нас у папы сиденья из такой же ткани в машине". Кретин. Так его и назвала культмассовый сектор Катя Малышева. Девочки в этом возрасте тоньше, взрослее мальчишек.
Сын долго размашисто ходил по диагонали комнаты. "Я пойду работать. Буду до школы газеты разносить". - "Не выдумывай! - крикнула она, живо вскочив, и пристукнула кулачком по пледу. Это была давняя больная тема, и когда время от времени они на нее соскакивали, она сразу переходила на крик: - Пойдешь работать, только когда исправишь тройки. Стыдоба, сын учительницы - троечник!" Он слушал ее крик как музыку: главное, она ожила, а крик можно перетерпеть.
Вдруг он перестал ходить в парикмахерскую. И посвятил ее в свои планы, лишь отпустив волосы ниже лопаток: "В парикмахерской принимают волосы, сто грамм две тысячи рублей".
В знаменательный день вернулся стриженный наголо, смешной и страшно разочарованный. "Заплатили в два раза меньше. Еще и обвесили".Тогда на эти деньги они и вправду купили для нее в кредит зимнее пальто. "Смотри, - крикнула она из примерочной, кокетливо пряча лицо в высокий меховой воротник,- я кутаюсь в твои волосы!"

Как сын незаметно вырос: из нежного мяконького малыша превратился в двухметрового, худющего, рукастого и ногастого подростка. И начал пропадать в компьютерном салоне. Она запаниковала. Когда он собрался в очередной раз, встала перед дверями, сварливо выкрикивала про компьютерную наркоманию и криминальное будущее тех, кто связался с этим монстром, напичканным микросхемами. Сын мерил комнату длиннющими джинсовыми ногами, хватался за голову, морщился и расстроенно повторял: "Что ты такое говоришь? Нет, ты вообще понимаешь, что говоришь".
За ужином в кухне (место их ссор и примирений), когда они ели вечные макароны с яйцом, он объяснял: "Сегодня я потерял по твоей милости пятьдесят рублей. Столько стоит платный урок информатики, который здесь я получаю бесплатно. Хозяин салона просит только присматривать за мелюзгой и делать раз в день влажную уборку. - И похвастал: - Видела бы ты, какого вируса вчера я замочил. Он визжал мерзко, как свинья".
Осенью сын притащил из салона "премию" - списанный старенький "Пентиум" - и попросил только не мешать ему, а за это пообещал, что с тройками будет покончено, и ей не будет стыдно взглянуть в глаза педсовету и лично завучу Зое Анатольевне.
Проходя мимо его комнаты, она наблюдала одну и ту же картину: мерцающее космическим, потусторонним голубым светом пятно и его согнутую в три погибели сутулую узкую спину. Вернись она через три часа, через неделю или через сто лет - застала бы то же мерцающее пятно и ту же спину.
- Компьютер - это связь с дьяволом! - кричала она ему из кухни.
- А твоя история - это не то, что было на самом деле, - парировал он из комнаты.- История - это как об этом рассказывают. Эта многоликая наука, как политическая проститутка, обслуживает интересы правящей верхушки.
- Так твоя мать, оказывается, преподает основы проституции...
Но это были отголоски их нешуточных баталий, последние тучи рассеянной бури. Он откидывал волосы со лба, утомленно растирал красные глаза и выходил попить чай. Увлеченно рылся в холодильнике: "Ух ты, колбаска!"

В доме - невиданное дело - завелись кое-какие деньги. Они поменяли старый диван, который остро упирался по ночам в ее бока, и еще купили в кредит стиральную машину-автомат. К нему приходили друзья, набивались в его маленькую комнату. Его называли между собой "Док" - и восхищенно хлопали по спине. Часто звонил телефон. Сын быстро собирал торбочку с мелкими отвертками, паяльниками, тяжелыми ершистыми пластинками. Перекидывал торбу через плечо и исчезал, больше похожий на слесаря, чем на доктора скорой компьютерной помощи.
В последнее время он ездил на разные конкурсы и олимпиады. Звонил оттуда: "Мам, поздравь меня!"А она не находила себе места. Убирала его комнату, в который раз протирала сухой фланелькой потухший без него, мертвенно-серый экран, переворачивала и энергично вытрясала клавиатуру. Из нее сыпались следв его с единомышленниками компьютерного бдения: хлебные крошки, обгрызенные ногти, шелуха семечек...
И ей не верилось, что "доктором" и "гением" называют ее тяжеленького пухлого мальчика, которого она вчера только намыливала в ванночке.

Тревога, знакомая нашим женщинам. Она поселяется в них в ту минуту, когда в роддоме объявляют: "Мальчик". Она живет в женщине, растет и давит камнем с каждым годом все ощутимей и тяжелей. Армия.
"Мам, не переживай. Понимаешь, это мне самому надо, проверка на прочность. Отслужу, вернусь и поступлю".
Вокруг нее, она давно замечала, шла тайная возня среди родителей ровесников ее сына. Кто-то куда-то звонил, с кем-то встречался. Каждая мать в этот страшный и решающий миг как один на один со смертью. И только она будто закоченела в отчаянии. Для нее сын был вся жизнь. Для районного военкомата - армейская единица, недостающая одна сотая процента для выполнения плана по призыву. Боже мой, да ведь он в игрушки только бросил играть. В ванной на полочке до сих пор стоял его пластмассовый Джеки Чан. А если ее тонкошеий городской ребенок попадет к невменяемым горцам, у которых пилить головы людям привычное с пеленок и даже уважаемое дело - все равно что порезать хлеб к обеду?
Вернулась с вокзала по пустынному, постылому городу. Дома грустно сообщнически поделилась с компьютером: "Поживи два года в шкафу, я заверну тебя со всеми причиндалами в платок, чтобы ты не пылился". Но, когда бы она ни проходила мимо его комнаты, ей чудились мерцающий экран и милая узкая спина в мягкой домашней кофте.
Скоро она получила от него письмо. Видно было, что он писал в страшной спешке, впопыхах, где-то на коленке. Он хотел ее развеселить и описывал, как весь месяц на станции "Н-ск сортировочный" они разгружали вагоны с коробками. На коробках было написано " Корм для пушных зверьков", и они этим кормом завтракали, обедали и ужинали. Так что, можно сказать, теперь выведена новая порода пушных зверьков. Но пусть она не волнуется, потому что с такого питания он даже поправился, щеки потолстели.
...Ночью она мысленно укладывалась у его ног и обвивала, как собачка, и грела их своим телом.

"Вера Владимировна, вас к себе завуч вызывает". Молодая англичанка любопытно постояла возле ее стола и отошла, покачиваясь на каблучках, вонзающихся в мозг своим цокотом. Теперь все старались быстрее выйти из плотного поля окружавшего ее материализовавшегося несчастья. Позади остались дни, когда она могла из всех известных ей слов кричать одно протестующее, несогласное: "Не-е-е-ет", - и ее физически тошнило от перспективы жизни. Ее рвало тысячами постылых дней и ночей, которые ждали впереди.
Она разучилась перемещаться среди людей. То, случайно задевая прохожих, отскакивала, как обожженная. То теряла чувствительность: больно ударялась о поручни и столбы, налетала на людей, как слепая. Ее толкали, ругали и смеялись над ней, думая, что она пьяная. Но, всмотревшись, смеяться переставали.
Она видела сына, куда бы ни смотрела. Смотрела в окно: он шел по улице и скрывался за поворотом. В кухне видела его, долговязого, расхаживающего по крошечному пространству, размахивающего руками. В комнате боковым зрением видела его, забравшимся с ногами в кресле, даже бок, с которого он сидел, теплел и тяжелел.

"Проходите, проходите". Завуч Зоя Анатольевна вскочила, отодвинула для нее стул - и тут же заторопилась на коротких ножках, поспешила выйти из нежелательного поля. "Вера Владимировна, взят курс на гражданское, патриотическое воспитание подратающего поколения. Вы мать сына, геройски погибшего при исполнении солдатского долга... Первая тема - ваш сын. Вы как историк..."
Она как историк знала: когда война - то воюет вся страна. Мерзнет, голодает, воет над похоронками. Ее мальчик умирал. В это время страна от Калининграда до Владивостока азартно подсчитывала, сколько раз в сутки трахнется тугосисяя Маня из телевизора. Крутили колесо счастья, кто угадает - миллион. И где-нибудь среди зрителей в первых рядах сидел генерал части, где служил сын, и его
свиноподобная супруга со свежей косметической подтяжкой на лице. Подтяжкой - ценой в жизнь ее мальчика, всего-то. Душно, душно, задыхаешься среди предателей.
Она сидела невидимая всему миру, в темной комнате перед светящимся экраном, смотрела выступление звезд. Ревущие, беснующиеся трибуны, готовые отдаться своим телевизионным божкам. Суета сует, псевдожизнь. И, Господи прости, что бы там ни говорили об очистительной силе страданий и всепрощении, она не задумываясь ни секунды отдала бы всех вместе взятых телебожков и поклонников - за один только состриженный серпик ногтя ее мертвого сына.
Да, именно это она скажет завтра на уроке патриотического воспитания. А потом напишет заявление об увольнении и навсегда уйдет из школы.
...Она вошла в класс. На задней парте сидели товарищ из РОНО и завуч Зоя Анатольевна, принаряженная. На лацкане пиджака траурная деталька: тряпичный черный бантик.
Вера Владимировна прошла к окну и долго смотрела за окно. Потом откашлялась и заговорила. " Эта война оставила глубокий след... Дала неподражаемый пример... Защищая Родину... В благодарной памяти потомков..."
Зоя Анатольевна благосклонно кивала в такт каждому слову.

Рассказ произвел на меня огромное впечатление, за три года я не смогла его забыть и решила поделиться с вами.
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: Данный текст не рекомендуется читать лицам до 16 лет и слишком впечатлительным людям. Примите решение сейчас.
НО ОНО ТОГО СТОИТ!

Итак...


Никто в мире не переубедил бы эту женщину: ее девочка не умерла, она просто превратилась в птичку. Из тех невидимых в синеве неба и зелени листвы птичек, подающих милые, нежные голоски. Голоски преследовали женщину, настигали всюду, звенели в ушах. Она закрывала уши ладонями и мерно раскачивалась.
Ее девочка стала робкой наивной пичужкой, невесомым комочком перьев с круглыми кроткими глазками и коротеньким ртом-клювиком... Квикающая, цвиркающая желтогрудая синичка поселилась у ее окна после Ксюшкиной смерти.
Как-то она впервые после несчастья чему-то рассмеялась. Но нашедшая ее синичка укоризненно царапнула клювиком по стеклу. Превратившаяся в птичку Ксюшка несмело напоминала о себе, тихонько просила не забывать так скоро... И она вообще перестала смеяться - это нетрудно было сделать.
Лето выдалось необычайно жаркое в тот год. Зелень разрослась обильно, буйно, как в тропиках. Ночью гремели грозы. Однажды рядом с ее окном ударила молния. Вблизи она оказалась похожей на округло свернутую, прозрачную, как розовый капрон, ленту. Земля содрогнулась от удара. Толстые ливневые струи всерьез намеревались пробить железо на крыше, но сдавались, потоками стекали в жирно поблескивающую, пузырящуюся под раскачивающимися фонарями землю.
Под утро, когда сквозь пелену нескончаемого дождя начинал брезжить серенький рассвет, в голову приходила мысль о неотвратимости всемирного потопа. Но потихоньку шум дождя стихал, тучи уползали в менее благословенные места. А в освеженном ядовито-синем небе всеутверждающе всходило солнце. В полдень небо белело от зноя. Жизнь была столь же щедра к живым, как неоправданно безжалостна к мертвым.
Женщина бродила с опущенными, обвисшими плетьми руками и желала бы погасить, и не могла, и ненавидела солнце за то, что Ксюшка не видит его. И ее пахучая мяконькая кожа не ощущает его тепла и дуновения прилетевшего из-за города июньского ветерка, принесшего запах нагретых полян, земляники...
Сейчас Ксюшка спала бы со своей вспотевшей, в пуху, головкой, с усеянной росинками верхней губкой, разбросав выкрученные вялые ручки и тупые ножки...
А теперь женщине приходилось вскрикивать и убегать от встречных колясок, как будто они были зачумленные, и бояться ненароком заглянуть в них, будто там лежали не дети, а монстры. Но навстречу неумолимо катились тысячи, миллиарды колясок - откуда их столько бралось?! - никогда в жизни она не встречала такого количества колясок. Это был Город Маленьких Девочек, спящих со вспотевшими лобиками и выкрученными ручками, играющих в песочницах, потешно ковыляющих в воздушных платьицах и шляпках.
А в конце августа начнутся затяжные дожди. Она всерьез затревожилась: просачиваясь сквозь не осевшую, рыхлую землю, холодный дождь проникнет в беленький дочкин гробик. Потом похолодает, ударят сорокоградусные морозы. Промерзшая земля зазвенит и загудит, как железо. Большие, сильные, тепло одетые люди, спрятавшись в домах, будут жарко топить печи. А каково будет Ксюшке - одинокой, маленькой, завернутой в белые легкие летние тряпочки, зарытой в железную землю далеко за городом, в морозной мгле?

Ведомая больничной нянькой, женщина спускалась по больничной лестнице, кусая губы, заранее томясь.
Из багажника вынули свежий белый дочкин гробик. Нужно было перед встречей сосредоточиться, взять себя в руки и не напугать Ксюшку своим страшно изменившимся лицом. Закрыть от чужих взглядов принадлежащую только ей дочку, согреть своей накопленной любовью. Накануне женщина долго думала и пришла к выводу: ее любовь настолько велика, что в силах оживить девочку.
Набралась духу и тихо приподняла простынку. Расстегнула линялый больничный халат, прижала затвердевшее слепое личико к теплой худой груди. К самому сердцу притиснула окоченевшее далекое тельце.Она прижимала его крепко, но так тихо и бережно, что спящий ребенок бы не проснулся. Дрожащим заунывным голосом затянула колыбельную - они снова были вместе.
Она просидела так три часа. Родственники отходили, оставляя ее наедине с дочкой, утирали слезы, перешептывались, обговаривая подробности получения справок и пособия. Снова подходили к ней, сидящей на земле. Гладили по спине, уговаривали: "Нельзя, простынешь, ты ослаблена". Просили отдать Ксюшку: час дня, пора.
"Ну, умница, сама уложи, перестели своими руками, чтобы доченьке мягче было". Она испуганно прижимала девочку к себе. Сверток пытались тихонько вытянуть из ее трупно окоченевших рук, но она так всем телом вздрагивала, так смотрела, что, заплакав, от нее отходили.
Ждать больше нельзя было. На помощь пришли бывалые няньки с твердыми красными руками, решительно подступились, взяли в кольцо. Она вскочила и толкнула самую здоровую няньку так, что та, заругавшись, упала. И, прижимая Ксюшку, побежала к больничному подъезду, вбежала на третий этаж в свою палату.
Белые и пестрые халаты на лестнице и в коридоре преграждали ей путь, что-то кричали, отшатывались от ее звериного лица. Она забилась в угол койки и оттуда скалила зубы, взвывая, что ненавидит всех, что не отдаст, не отдаст! Медсестра, приговаривая, что хорошо же, хорошо, никто не собирается отнимать девочку, ловко сделала укол... И она, испытывая единственное желание - немедленно повалиться в подушки и уснуть, - отдала сверток равнодушно и тупо, точно это было полешко. И уснула, и спала ночь, день и еще ночь и день. Но сквозь сон ни на минуту не переставала чувствовать свое большое, ноющее, ворочающееся в груди сердце. Будто кто-то вонзил в него гвоздь, шевелил и раскачивал его, расширяя рану.
А когда проснулась, все было кончено. Началась другая жизнь, в которой тоже нужно было жить.

Девочка потерялась в воскресенье на центральном рынке. Мать только на полминуты выпустила мяконькую вялую ручонку (у Ксюшки в садике это время было тихим часом, и девчушка спала на ходу), чтобы рассмотреть как следует детскую курточку. И совсем недорогую - в их маленькой семье из двух человек приходилось крутиться и выгадывать на всем. Одной рукой она заталкивала покупку в пакет, другой не глядя водила в воздухе в поисках теплой вялой ручонки - пусто! Буквально полминуты она покупала злосчастную куртку, и за эти полминуты Ксюшка как сквозь землю провалилась. Продавщица заахала, пообещала поднять всех и действительно, набросив старое покрывало на разложенный на прилавке товар, проворно побежала по рядам.
В комнате охранников в табачном дыму двигались силуэты в камуфляже. Ее успокаивали: рынок уже прочесывают. Она и раньше всегда путалась в шахматных клетках рыночных рядов, а теперь просто бестолково металась, постанывая, вскрикивая, обращаясь ни к кому и ко всем: "Девочка. В синем пальтишке".
Но как она могла допустить то, чего больше всего боялась на свете?! Прошлым летом в поезде, несущем их на юг, на ночь привязывала лавсановой ниточкой Ксюшкину ручку к своей - так боялась потерять ее. По вагонам сновали шустроглазые смуглые женщины в пестрых юбках. Соседки рассказывали о поездном киднепинге. Они спали на одной полке, вот она на всякий случай и привязала детскую сонную ручку к своей.
В людском водовороте в центре многомиллионного города потерять ребенка - то же самое, что обронить иголку в стоге сена. В слезах плавились недобрые лица цыганок, взгляды исподлобья таксистов, подозрительно скучившихся у своих машин. Заманить доверчивого ребенка конфеткой: "Тебя мама дома ждет", - усадить в машину... Она заталкивала в рот шарфик, чтобы не закричать на весь рынок, весь город, всю Землю. С тоской понимала: это не просто девочка потерялась. Это произошло Непоправимое.
Один раз возле бабок, торгующих жареными семечками, увидела синее пятнышко и, засмеявшись и зарыдав, бросилась, всем телом, мокрым лицом, руками предвкушая встречу с Ксюшкой. Но это была чужая бабкина внучка, толстолицая и большеносая, смотревшая недобро и настороженно.
В администрации рынка ее успокаивали, что случаев пропаж детей десять на дню, все находятся.
...Ее девочка действительно нашлась. Хотя она должна была сгинуть, бесследно исчезнуть с лица земли. Вообще с точки зрения профессионала дело было сработано крайне неаккуратно.
Женщине ничего не сказали, и заключения патологоанатома она не читала. И слава Богу, что не читала: "Из тела ребенка изъяты следующие органы..."

"Я любила телефонные звонки. Звонок - это всегда как свежий ветерок с улицы, какая-то новость. Я не учла, что новость может нести большую беду. Говорят же: лучшая новость - отсутствие новостей.
Позвонили из детской поликлиники, где недавно моя дочь Танечка сдавала плановые анализы. Анализы не понравились, и ездили сдавать уже в другую лабораторию на окраину города. И вот звонок: Танечке нужна немедленная операция. Речь идет не о днях - о часах. Потребуется разрезать - где и резать-то нечего - четырехлетнюю кроху, вынуть крохотные нежизнеспособные части тела и врастить чужие, здоровые, подходящие по возрасту.
Пальцы ходили ходуном, когда набирала номер мужа.
- Что случилось? Да не реви же! С Танечкой?!
Муж взял на себя все. Самые лучшие центры, профессора, знаменитые хирурги. Какие-то незнакомые люди в квартире, непрестанные телефонные звонки. Из них я однажды услышала фантастическую сумму, которую обещал не пожалеть муж, - и еще слова "донорские органы". Муж, разговаривая по телефону, то багровел, наливаясь кровью, то обморочно, до синевы, бледнел. "Да, ребенку нужна пересадка органов... От здоровой девочки примерно четырех лет... Вы сами знаете, где взять... Найдите людей, которые смогут..." Совал трубку как попало в карман и срывался, уезжал на очередные переговоры.
Я была плохой помощницей мужу. Только раз везла в такси серую картонную коробку, туго набитую стеклышками с очередными Танечкиными анализами. Каждое стеклышко было заляпано сиреневым пятнышком и пронумеровано черным маркером. Коробка была тяжеленькая, перетянутая шнурком. Мне казалось, я везу на коленях крошечный гробик.
Милый Бог, я знаю, Ты есть. Не забирай нашу девочку. Или верни нас в ту жизнь до телефонного звонка, чтобы мы успели предпринять все возможное и невозможное и предотвратить беду. Наши горе и мука - пылинки во Вселенной. Для громадного пестрого шумного и беспечного мира незаметна, ровно ничего не значит тихая маленькая безгрешная, никому не мешающая жизнь. Тебе ничего не стоит спасти ее, Господи!

Как мы страстно ждали ребенка, целых шестнадцать лет! Каждый месяц в определенные числа дома разыгрывалась драма. Томительное ожидание заканчивалось моими горючими слезами: "Снова начались! Проклятые, как часики!" Но стоило "часикам" чуть-чуть припоздниться, Господи, что тут начиналось! Я ходила на цыпочках, не ходила - плавала. Ела, с надеждой прислушиваясь: "Не тошнит?" Муж с работы звонил каждый час, нарочито равнодушно спрашивал: как дела? И по моему отчаянному реву понимал: проклятые "часики" снова завелись!
Санатории, ванны, грязи, бабки-знахарки, экстрасенсы... Беременность на шестнадцатом году нашей совместной жизни врачи назвали чудом. Меня срочно уложили на сохранение. Я не вставала с койки три месяца, лежала в наклон с подложенными под задние ножки специально выточенными брусочками. В критические дни муж, забросив свой важный бизнес, дежурил у постели. Не доверяя нянькам, выносил судно, кормил с ложечки.
Потом мы (я и малютка во мне) начали потихоньку вставать, ходить на гимнастику для будущих мамочек. Прогуливались по больничной аллее, дышали кислородом. Я гордо выпячивала живот, который, как говорится, в микроскоп можно было рассматривать. Впервые уловив слабенькие толчочки существа, поселившегося во мне, я стала разговаривать с ним. Меня слышали! В ответ все настойчивее мягко и щекотно сжимались "пружинки" в моем растущем животе.
Муж пакетами возил изюм, творог, орехи, протертые бараньи котлетки. И я старательно поглощала все это, мысленно приговаривая: "Нам не хо-очется, но нам надо кушинькать, да, маленькая? Нам ну-ужно расти. А теперь витаминчики, моя славненькая".
Мы уже знали, что будет девочка и что назовем ее Танечкой"

Выйдя из больницы, впервые придя к Ксюшкиной могилке, она так и не смогла найти слов, заговорить с дочкой. Но она прекрасно знала, что сквозь двухметровую земную толщу та слышит ее. Она только всюду огладила подсохший холмик ладонями и долго и тщательно перебирала и перетирала в крошку мелкие глинистые камешки. Песок лучше, мягче, он не впивается, как острые камешки. Но что же они, дураки, не рассчитали?! Могила получилась громоздкой, как для взрослого человека. Она ощутила острую жалость к крохе, уложенной в большой, неуютной и взрослой яме...
Много братьев и сестер уже лежало за городом. Обходя кружевные, любовно устроенные воздушные оградки (надо для Ксюшки заказать такую же), читая надгробные надписи, она обнаружила настоящий подземный детский садик.
Сколько малышей спало здесь вечным сном со своими пупсиками, машинками, пистолетиками, зачерствелыми, не доклеванными воробьями конфетами и печеньями, дешевыми погремушками на холмиках. Во взрыхленном жирном черноземе кротко голубели незабудки, зеленели кустики земляники. Из белых рубашечек весело выглядывали розовые ягоды, которыми, наверно, любили лакомиться маленькие хозяева. Не обидели бы дочку задиристые владельцы пистолетиков...
Она пришла на кладбище в полдень, а теперь уже солнце садилось и на востоке мерцала первая звезда. На коленях образовались рубцы от долгого стояния на земле. По гравийной дорожке мягко прошуршали шины.Хлопнула дверца, из машины вышла женщина с девочкой: она, едва поспевая, семенила маленькими ножками. Мать несла большую нарядную куклу. Они робко остановились за ее спиной.
- Возьми, Танечка, положи сама на могилку.
Девочка с трудом, пыхтя, доволокла куклу и прислонила к Ксюшкиному холмику. И вопросительно, серьезно смотрела на маму: все ли правильно сделала?
- Милая, как я вас понимаю! - взволнованно, вдохновенно говорила женщина за ее спиной. - Мы сами едва не потеряли дочку. Но я сказала: если Господь есть, Он спасет нашу Танечку. Спас, только пальчиком погрозил! Вот... Выбрали в супермаркете куклу самую дорогую и решили отвезти на могилку первой встречной маленькой девочке. От Танечки с любовью...
Гвоздь вонзался в сердце так, что невыносимо, до клокочущих всхлипов было трудно дышать. Женщина с девочкой топтались и собирались уходить. "Стойте!"
... Машина ушла. Женщина с девочкой была так взволнованна и растроганна, что забыла предложить довезти ее до города.
Она брела по белой лунной дороге, наступая на свою длинную черную раскачивающуюся тень. Недавно священник говорил о смирении, о том, что нельзя ненавидеть солнце, и день, и цветы за то, что их не видит ее дитя. Нельзя завидовать матерям живых девочек. Ненависть и зависть сжигают человека изнутри, обугливают душу дочерна. Она слушала священника с неприязнью, потому что его-то дети были живы.
Но только что впервые она не ненавидела эту женщину, а любила ее. Кто-то потихоньку начал вынимать гвоздь из сердца, и она знала, Кто. И слезы не жгли сердце, а тихо, обильно изливались, облегчая его.

Ребят, у меня к вам такой вопрос: у кого-нибудь сбывались подряд ТРИ заветных желания? Что делать в таком случае? Как хоть на это реагировать? А то я в первый раз с таким столкнулась, и растерялась. Радоваться или ждать подвоха? Сейчас я в каком-то ступоре.

Вот и сбылось мое четвертое желание из старого списка. Я поговорила с людьми, которых не видела ни разу.
Девочки, вы это не читаете, но я вам очень благодарна! Я уже сто раз вам это говорила, но повторю и в сто первый))
Кто знает, тот поймет, и ни о чем не спрашивайте)))))

Спасибо за открытки и теплые слова! Спасибо тем, кто не поленился поздравить на следующий день! СПА-СИ-БО!!!
18 лет - своеобразная точка отсчета. Детство вроде закончилось, но на самом деле не ушло. И дай Бог, чтобы не уходило.
И, что не менее важно, этим возрастом оканчивается система возрастной классификации) Хотя пока как-то непривычно не обращать внимание на надпись "Не рекомендуется детям и подросткам до 18 лет"))

Я наверное отпишусь позже всех)) Просто я только вернулась со службы.

С Пасхой Христовой всех!!!

В колонках играет - В. Дайнеко и А. Бирин
Настроение сейчас - празднично-весеннее (или наоборот)

Весной все обновляется. Вот и мой список из 13 желаний тоже обновился.

Старый список:
1. Встретить рассвет на реке.
2. Нормальный цифровик (до следующего лета это точно не сбудется).
3. Увидеться с людьми, с которыми давно не виделась.
4. Увидеться или поговорить с людьми, с которыми не виделась ни разу.
5. Побывать у кого-нибудь на свадьбе.
6. Подержать на руках маленького ребенка.
7. Получить простое сообщение "как ты? я скучаю."
8. Спокойно дожить до собственного выпускного (мы учительницу с днем учителя забыли поздравить).
9. Побывать в Дивееве или в Задонске.
10. Отстоять ночную службу на Крещение (на Рождество и Пасху я уже отстояла).
11. Хоть раз выдержать Великий пост как надо.
12. Поговорить с собственным отцом.
13. Чтобы мои худшие догадки насчет "Огненных врат" не подтвердились.


За пять месяцев в нем произошли незначительные изменения. Теперь он выглядит так.
1. Без изменений.
2. Хочу в храм на Пасху. В ночь. До этого еще долго, а хочу я уже сейчас. И вообще жду конца поста, хоть я и так не пощусь почти. Но списочек к Пасхе мы уже составили))
3 и 4 пункты заменились тоской по усопшему другу. Только сейчас я поняла, как много для меня значил этот человек.
5. Ну свадеб в ближайшее время все равно не предвидится, так что от этого желания пришлось отказаться.
6.Игорька подержала, хочу теперь Кирюху)
7 . НЕ хочу, чтобы мне исполнялось 18 лет!) Да и какой толк в этом возрасте - сигареты мне все равно продают)
8. Хочу успеть купить платье. И все.
9. Только Дивеево. А вообще все сошло бы.
10. Не вышло. Ну, может на следующий год.
11. Мда... Может, тоже на следующий год, а?

Да уж. Но не все пессимистично, будем, как обычно, надеяться на лучшее. Все равно нам больше ничего не остается.
А цифровик я все-таки купила. Сбылась, так сказать, мечта идиотки)
Ах да. Я же не могу не похвастаться) Все-таки я довязала салфетки к Пасхе: квадратную и овальную.


1.


2.

Взять бы сердце в руки
Да покрепче сжать.
Нету большей муки,
Чем детей терять.

Почему-то эти строки сразу всплыли в голове, когда я узнала о смерти друга. Очень близкого друга. Почти брата.
Женя. В июле должен был прийти с армии. Парень очень умный, работящий, но... По предварительной версии он повесился, а официальной мы не знаем. Вдвойне тяжело, что поминать его нельзя. Да, друзей терять - тоже немаленькая мука...
Взять бы сердце в руки...

Знаете, что говорят мне знакомые, узнав, что я собираюсь поступать в семинарию? "Может, мужа себе там найдешь!"
Сказано это зачастую бывает так, словно мне уже сорок лет, а семинария в этом плане - мой последний шанс. Причем мое мнение в расчет не принимается. Хотя я замуж не хочу. И, честно говоря, не очень хочется объяснять это многочисленным "доброжелателям".

 

1.

7 февраля - праздник иконы Божией Матери "Утоли моя печали", когда вспоминается первое чудо исцеления от этой иконы, о котором речь пойдет ниже. Икона довольно широко распространена на Руси. К ней, наряду с образом "Всех скорбящих Радость", обращаются люди с бесконечными житейскими нуждами и просьбами. Оригинальная иконография говорит сама за себя: Божия Матерь держит ладонь у уха в знак того, что Она прислушивается к нашим молитвам.

 

 

1.


2.


3.

 

1.


2.

Всех Танечек поздравляю с днем Ангела; студентов - с днем студента; Танюшек-студенток - с двойным праздником! Святая Татиана, как известно, является покровительницей студентов и вообще всех учащихся.
Мученица Татиана - довольно популярная святая, хоть ее имя в календаре и не выделено жирным шрифтом. С детства воспитанная в христианской вере, она, достигнув совершеннолетия, отказалась от богатства и полюбила духовный образ жизни. За добродетельную жизнь она была назначена диакониссой Римской церкви.
Мученическое страдание она приняла при императоре Александре Севере (222-235 гг.). Согласно древнему рассказу, святую Татиану, после разных истязаний, бросили на арену цирка (Колизея), чтобы свирепый лев растерзал ее для забавы зрителей. Но вместо этого лев стал кротко ласкаться к ней. Тогда святую Татиану усекли мечом. Восемь слуг градоправителя, мучивших святую, уверовали в Иисуса Христа, видя над ней силу Божию, — и они тоже были после мук усечены мечом.
Написалось за два дня:

Тихий взгляд и густые ресницы,
А глаза прямо в душу глядят...
Вот такою, святая девица,
На иконах мы видим тебя.

В жизни многое ты претерпела
От людей этой грешной земли.
Но они умертвили лишь тело,
А душе повредить не смогли.

Твоя немощь - огромная сила,
Ею ты поражала людей.
И мучителей ты обратила
От язычества к вере своей.

Ты награду уже получила,
Ее было за что получать.
Перед Господом ты поручилась
Христиан на земле защищать.

Мы тебя величаем, Татьяна,
Пред иконой твоей от души.
Ты в миру, среди бед и обмана,
Помогаешь нам праведно жить.

Грустный взгляд и густые ресницы,
И глаза прямо в душу глядят.
Если что-то плохое случится,
Мы защиту найдем у тебя.

Святая мученице Татиано, моли Бога о нас!

1.


2.


3.

Икона Пресвятой Богородицы Отчаянных Единая Надежда была написана совсем недавно, в двадцатом веке, где то на Украине. За свой удивительно нежный и миротворный образ стала очень популярна у православных, несмотря на то, что написана она более в католическом стиле, чем по православным канонам.
Икона вроде бы православная, то есть православием она не отвергается, но пока и не признается в широком смысле. Очевидно, для этого требуется время. Хотя иконе уже составлены молитвы и акафист, " составленный на св. горе Афон в греческой киновии монахом Николаем-Греком, переведён на русский язык в Германии иереем Германом в 1913 году".

1.


2.


3.

Эту заметку я вычитала в одной российской газете.

1. Обращайте внимание на телевизионные спутниковые тарелки, которые висят на стенах и окнах домов. По всему городу они повернуты в одну сторону - на геостационарный спутник. Отслеживая положение тарелок, вы всегда сможете понять, с какой стороны пришли в незнакомое место.
2. Большие потоки людей всегда ведут к крупному транспортному узлу или железнодорожной станции. В утреннее или вечернее время влейтесь в этот поток, и вы неизбежно окажетесь в том месте, где уже легко сориентироваться. Этот метод ученые заимствовали у птичьих стай. Отдельная птица может лететь куда угодно, две-три птицы могут по пути разлететься в разные стороны, а вот стая всегда летит только по привычному маршруту, и если следовать в этом направлении ( допустим, в открытом море), то вскоре увидишь землю.
3. Автотрассы всегда укрупняются при выезде из города, вбирая в себя более мелкие дороги. То есть чем шире дорога, тем дальше от центра. При этом почти все трассы сориентированы в направлении центр - пригород ( и, естественно, наоборот). Ведь дороги служат для того, чтобы люди могли въехать в город или выехать из него. Так что определите направление в центр и идите вдоль трассы - рано или поздно окажетесь в знакомом месте.
4. Местные храмы тоже могут помочь. Христианские храмы всегда строят по линии восток - запад. Алтарная часть храма смотрит на восток. С мечетями сложнее - придется войти внутрь. Найдите в стене специальную нишу; она указывает направление, в котором молятся верующие. Это направление всегда указывает на Мекку. То есть приблизительно на юг, юго-восток или юго-запад, если вы находитесь в Северном полушарии.

Всех поздравляю с Крещением!

Попалась мне тут одна интересная статья об именах. Многое стало для меня открытием. Например, я не знала, что:
1) Имена Алекса, Олеся, Алеся - это краткие формы имени Александра, ставшие самостоятельными именами. Причем Алеся - распространенное имя в Белоруссии.
2) Самостоятельные имена Нина, Алина, Лина - краткие формы имени Ангелина.
3) Альба и Альбина - это не одинаковые имена, но очень близкие.
4) Краткие формы имени Ирина - Ира, Рина, Рена - стали самостоятельными именами.
5) Аня - это краткая форма не только имени Анна, но и: Анисья, Антониана, Анфима, Диана, Гелиана, Лиана, Вивиана, Лилиана, Сусанна, Флориана, Христиана, Юлиана, Юлиания. И мужских: Фабиан, Христиан.
Вообще мы много чего не знаем о собственном имени. А ведь жизнь, как она сама показывает, именно с нашим именем и связана.

Об этом мальчике я узнала недавно. С экрана его мать взахлеб рассказывала о нем как о "чудотворце" и "ангеле" нашего времени. На этих словах меня передернуло.
Я не берусь судить, может он и был святым. Поэтому поступлю как с "Воскрешающей Русь" - предоставлю вам материалы с сайтов и выскажу свое скромное мнение в скобках.

Вячесла́в Серге́евич Крашени́нников (22 марта 1982 Юрга, Кемеровская область — 17 марта 1993, Чебаркуль) — мальчик, умерший в возрасте 10 лет, которого многие считают чудотворцем, продолжающим творить чудеса и после своей смерти.
Мальчик, говорится в опубликованных воспоминаниях о нем, происходил из воцерковленной православной семьи, имел ангелоподобную внешность, был необыкновенно добр, послушен, интеллигентен, благочестиво-набожен; кроме этого он с раннего детства отличался сверхчеловеческими знаниями и способностями: пророчествовал, умел диагностировать и лечить различные заболевания. Именно последнее обстоятельство обусловливало повышенное внимание к нему со стороны сначала земляков - жителей Чебаркуля и Миасса, а затем и многочисленных приезжих. По свидетельству родных, мальчика дважды вывозили в Троице-Сергиеву лавру, где он имел продолжительные беседы со старцем Наумом и где его целительский дар был удостоверен как "Божий". После смерти В. Крашенинникова вокруг него начинает складываться религиозный культ: окружается почитанием его могила на чебаркульском кладбище, пишется икона и акафист, в котором покойный прямо именуется "великомучеником"; представители религиозной группы В.А. Крашенинниковой свидетельствуют о многочисленных исцелениях и иной помощи, подаваемых после молитвенного обращения к "отроку Вячеславу Уральскому и Сибирскому", а также о явлении его в ангельском обличии. Таков "канонический" образ Вячеслава Крашенинникова, навязываемый общественному сознанию группой В.А. Крашенинниковой. ( ПОдробнее можно почитать в Википедии)
А вот мнение РПЦ.
Заключение экспертной комиссии миссионерского отдела Челябинской епархии о почитании отрока Вячеслава Крашенинникова и деятельности религиозной группы В. А. Крашенинниковой - Л. Н. Емельяновой


20 октября 2007 г. по поручению священноначалия Челябинской епархии Русской Православной Церкви при епархиальном миссионерском отделе была образована экспертная комиссия для изучения деятельности религиозной группы, сложившейся вокруг Валентины Афанасьевны Крашенинниковой - матери чебаркульского школьника Вячеслава Сергеевича Крашенинникова, представляемого указанной группой святым богоданным целителем, блаженным и великомучеником, молитвенным заступником перед Господом в последние времена. В задачу комиссии входило: собрать и изучить доступные материалы о жизни и деятельности В. С. Крашенинникова и, на их основании, сообразуясь с соборным опытом Православной Церкви, вынести суждение о целесообразности почитания Вячеслава Крашенинникова как Божиего угодника.

Комиссией были изучены следующие материалы:

1. Аудиозапись беседы с В. А. Крашенинниковой, изданная на компакт-диске в 2007 г.;

2. Книга В. А. Крашенинниковой «Посланный Богом» (Челябинск, 2007);

3. Книга Л. Н. Емельяновой «Бог говорит избранникам своим...» (Великие Луки, 2006),

4. а также различные материалы, размещенные на Интернет-сайтах.

В качестве непосредственной методологической основы комиссией был принят доклад «Канонизация святых в Русской Православной Церкви», сделанный Высокопреосвященнейшим Ювеналием, митрополитом Крутицким и Коломенским, на XII Международных Рождественских Образовательных чтениях в 2004 г.

«Святыми, - говорится в нем, - Церковь называет тех людей, которые, очистившись от греха, стяжали Духа Святого, явили Его силу в нашем мире. В качестве святых почитаются те, чье угождение Богу было явлено Церкви как достоверный факт, спасение которых (т. е. вхождение в Царство Небесное) обнаружилось еще теперь, до Страшного Суда».

В этом докладе напоминаются три главных признака, которые, по свидетельству Константинопольского Патриарха Нектария, еще в XVII в. признавались необходимыми условиями присутствия истинной святости:

• православие безукоризненное;

• совершение всех добродетелей, за которыми следует противостояние за веру даже до крови;

• проявление Богом сверхъестественных знамений и чудес.

Комиссией установлено следующее:

Cубъектом религиозного почитания группы лиц, объединившихся вокруг В. А. Крашенинниковой, является ее сын - Крашенинников Вячеслав Сергеевич (1982 - 1993), умерший в отроческом возрасте, как сообщается матерью, от «неустановленной болезни» и похороненный на кладбище г. Чебаркуля.

Мальчик, говорится в опубликованных воспоминаниях о нем, происходил из воцерковленной православной семьи, имел ангелоподобную внешность, был необыкновенно добр, послушен, интеллигентен, благочестиво-набожен; кроме этого он с раннего детства отличался сверхчеловеческими знаниями и способностями: пророчествовал, умел диагностировать и лечить различные заболевания. Именно последнее обстоятельство обусловливало повышенное внимание к нему со стороны сначала земляков - жителей Чебаркуля и Миасса, а затем и многочисленных приезжих. По свидетельству родных, мальчика дважды вывозили в Троице-Сергиеву лавру, где он имел продолжительные беседы со старцем Наумом и где его целительский дар был удостоверен как «Божий». После смерти В. Крашенинникова вокруг него начинает складываться религиозный культ: окружается почитанием его могила на чебаркульском кладбище, пишется икона и акафист, в котором покойный прямо именуется «великомучеником»; представители религиозной группы В. А. Крашенинниковой свидетельствуют о многочисленных исцелениях и иной помощи, подаваемых после молитвенного обращения к «отроку Вячеславу Уральскому и Сибирскому», а также о явлении его в ангельском обличии. Таков «канонический» образ Вячеслава Крашенинникова, навязываемый общественному сознанию группой В. А. Крашенинниковой.

Православная Церковь всегда с большой осторожностью относилась к подобного рода явлениям: во-первых, потому, что помнила предупреждение Спасителя о последних временах и о появлении лжехристов и лжепророков, призванных «прельстить, если возможно, и избранных» (Мф., 24: 24); во-вторых, потому, что носителем даров Святого Духа в данном случае выступает ребенок, при том, как свидетельствуют родные, едва ли не с пеленок. (2, стр. 7).

Скрупулезный анализ высказываний умершего мальчика заставляет усомниться в безукоризненности его православия, как говорит об этом святитель Нектарий Константинопольский.

Необходимо оговорится сразу, что экспертная комиссия не в состоянии установить, какие высказывания В. Крашенинникова действительно принадлежат ему, а какие являются позднейшими вставками - оттого, что никаких письменных свидетельств, за исключением отрывочных записей в записной книжке и школьных тетрадях, им не оставлено. То немногое, что было, как пишет В. А. Крашенинникова, таинственным образом исчезло сразу после похорон. (2, стр. 21). Отличить подлинник от подлога в этой ситуации практически невозможно, поэтому, говоря о высказываниях мальчика, комиссия имеет в виду высказывания, приписываемые ему в опубликованных книгах.

Следует отметить также, что никакого систематического изложения религиозных взглядов Вячеслава Крашенинникова не существует.

То, что предлагается книгами В. А. Крашенинниковой и Л. Н. Емельяновой в качестве «откровений» "святого отрока", на деле является эклектической «солянкой» - смесью древних ересей, суеверий, современной космической фантастики и околоправославного фольклора.

Например, В. А. Крашенинникова сообщает:

"Однажды... Славик подошел ко мне, и, глядя на меня своим пронизывающим взглядом, очень серьезно сказал: «А знаешь, мамочка, мне ведь и вправду очень много-много лет. Я очень древний!» Он рассказал мне, что помнит себя до рождения: "Была полотняная дорога, я несся по ней с огромной скоростью и остановился только у глубокой пропасти, она была без дна, из нее никак не выберешься. А рядом с собой я увидел высокого человека, одетого как бы в монашеские одежды. На самом кончике указательного пальца у этого человека висела маленькая, горящая лампадка. Случайно чуть-чуть отогнувшийся край одежды открыл ослепительный свет, на который невозможно было смотреть. Этот человек спокойно перешагнул через пропасть и остановился на другой стороне. Повернувшись ко мне, он внимательно посмотрел на меня и сказал: «Прыгай!» Я разбежался, прыгнул и еле-еле удержался на противоположном краю пропасти. Потом я остался один, прошел немного вперед. Свернул в сторону на какую-то твердую, темную дорогу, как тоннель и... оказался у тебя, мамочка!" Славик помнил, как он собирался сюда, к нам: «Пресвятая Троица и мои друзья дали мне понемногу от себя силы. И я отправился к вам сюда на грешную Землю»... Когда Славочка умирал, он видел того же человека в темной, похожей на монашескую, одежде, которого помнил еще до своего рождения" (1, стр. 17-18, 125).

Если отнестись к этому свидетельству серьезно, то речь здесь идет об очень древней, коренящейся в философии Платона, ереси оригенизма о предсуществовании человеческой души, осужденной еще в VI веке V Вселенским собором - ереси «художественно» изложенной, но, тем не менее, легко узнаваемой.

«Церковь, наученная Божественным Писанием, утверждает, что душа произошла вместе с телом, а не так, что одно прежде, а другое после, как казалось сумасбродству Оригена», - было определено Собором.

В том же фрагменте, приводимом Крашенинниковой, легко можно заметить начаток своеобразного и кощунственного «комплекса Христа», о чем будет сказано ниже.

Другая ересь - о предрешенности человеческого существования, - имеющая древние гностические корни (Василид, Валентин и др.) и лежащая в основе современного протестантизма, также озвучена Л. Н. Емельяновой в качестве «откровения» Вячеслава Крашенинникова:

«Праведные пусть делают правду, неправедные пусть делают неправду, на Небе все решено, ничего ни остановить, ни изменить нельзя...» (1: 151).

Правда, в другом месте Вячеслав говорит нечто прямо противоположное:

«Славик говорил, что даже убийца может стать святым, если сильно каяться в своих грехах и больше не делать их». (1, стр. 162).

То, что в данном случае концы с концами не вяжутся, Л. Н. Емельянова просто не замечает.

Для сравнения приведем здесь высказывание знаменитой болгарской прорицательницы Ванги (Вангелии Гущеровой, 1911-1996), также считавшей себя православной и даже построившей храм у себя на родине.

«Не думайте, что вы вольны делать, что хотите, в действиях своих никто не свободен, и все предопределено. Можно лишь испытывать чувства: радости от доброго поступка, горечи и раскаяния от дурного... Никто не переборет судьбу. Жизнь человека строго предопределена». (5, стр. 281).

Развивая до конца эту логику, можно дойти до утверждения, что Бог творит как добро, так и зло. Такой фатализм, лежащий в основе многих гностических систем, в корне противоречит православному вероучению. Ереси предопределенности буквально с первых веков христианства противостояли наши Святые Отцы.

"Они признают три рода людей: духовный, земный, душевный, соответственно тому, как были Каин, Авель и Сиф, а по этому и три естества..., - писал о ереси гностиков-валентиниан святой II века Ириней Лионский в первой из пяти книг «Обличений и опровержений лжеименного знания». - И деля опять самыя души говорят, что одне из них по природе добрыя, а другия по природе злыя... Эти люди, - пишет далее св. Ириней, - сшивают старушьи басни, и потом вырывая оттуда и отсюда слова, выражения и притчи, хотят к своим басням приспособить изречения Божии". (6, стр. 40, 41).

"Бог ни в чем не нуждается, - писал он далее. - ...Он все сотворил и создал Словом Своим, ...Он для творения не нуждался ни в помощи ангелов, ни в какой-либо силе, далеко низшей Его. ...Ибо в том превосходство Бога, что Он не нуждается в других орудиях для произведения созданного, но Его собственное Слово способно и достаточно для создания всего... Кому же мы должны более верить относительно создания мира, - спрашивает св. Ириней, - вышепоименованным ли еретикам, болтающим такие глупости и нелепости, или ученикам Господа и верному рабу Божиему и пророку Моисею, который с самого начала изложил о творении мира, говоря: «Вначале сотворил Бог небо и землю» и все прочее?...". (6, стр. 116-117).

Кто же говорил устами малолетнего Вячеслава Крашенинникова?

«Виновник всех ересей и заблуждений, апокалипсический дракон, древний змий, обольщающий всю вселенную (Апок., 12: 9), этот змий, несмотря на всю свою несомненную талантливость и обширную практику в течение 7419 лет, очень часто, можно даже сказать постоянно повторяется», - написал в свое время священномученик Илларион (Троицкий). Написал совершенно верно. (4).

«Славочка не разрешал вливать ему чужую кровь... Славочка говорил, что с чужой кровью в человека входят и чужие грехи, но кровь-то все равно не приживается, не соединяется с родной кровью, так как она мертвая». (1, стр. 113).

На прямом запрещении переливания крови настаивает только одна псевдо-христианская секта - «Свидетели Иеговы». Чуть выше в книге Л. Н. Емельяновой говорится о контактах Вячеслава Крашенинникова с представительницей этой секты - некоей Жанной, студенткой медицинского института: Вячеславу она нравилась больше, чем, например, баптисты, которых он считал «восхищенными бесами». Интересовался он и иеговистским журналом «Сторожевая Башня», который она приносила. (1, стр. 208-211). Видимо, разговоры с ней наложили отпечаток и на религиозные взгляды мальчика, и на формирование апокалиптической религиозной доктрины всей группы его почитателей.

"Перед самой кончиной, когда Славику стало очень тяжело, он обратился к иконе Спасителя и глядя прямо на лик Христа, сказал с сомнением: «Вот я умираю... А может смерть напрасна? И муки все мои напрасны? Может Тебя вовсе и нет? И все это напрасно?...» (1, стр. 124).

Всякая человеческая слабость извинительна; тем более, если это - слабость измученного болезнью ребенка. Но как можно в таком случае выставлять его великомучеником, помещать в один ряд, в частности, с боголюбивыми отроковицами Верой, Надеждой и Любовью, принявшими за Христа смертную муку, но не усомнившимися в Его существовании?

Очень двусмысленно отношение к Церкви самой Валентины Афанасьевны Крашенинниковой - по ее собственному признанию, она долго не решалась крестить сына, в частности, потому, что ей не нравились новые храмы и молодые священники: "Ведь я привыкла к другим Церквям, старинным, с настоящими иконами, с настоящим, пожилым батюшкой, а здесь... молодой, улыбчивый... Нет, совсем не так я представляла крещение своего сына. Виделась другая церковь, «настоящая», да и батюшка другой - «настоящий»...". (1, стр. 19).

Критерий подлинности для В. А. Крашенинниковой только один - возраст храма, иконы, священника. Чем старше, тем подлиннее. В итоге: Вячеслав Крашенинников был крещен в возрасте пяти с половиной лет в «настоящей» церкви. (1, стр. 288).

Никакого отношения к Православию не имеют и духовные советы «святого отрока», часто совершенно нелепые:

«Славик... сказал, что в доме нельзя держать собак - это грех, что собаки должны жить во дворе». (1, стр. 137).

«Птиц убивать нельзя - птицы участвуют в сотворении времени - убивая птиц, - сокращаем время...» (1, стр. 151).

Это высказывание, на наш взгляд, также вполне еретично, поскольку прямо противоречит духу и букве Евангелия.

«Все произошло от Него и без Него ничего не произошло», - говорит святой тайновидец Апостол Иоанн Богослов. (Ин., 1: 3).

«Ибо, - комментируя этот фрагмент, пишет св. Ириней Лионский, - Он ни в чем не имеет нужды, но Словом и Духом Своим все творит, всем располагает и управляет и всему дает бытие...» (6, стр. 85).

Еще «совет» "святого отрока":

«Нельзя собирать маски, черепа, фантастические книги и т. д., потому что в них поселяются злые духи, а Икон Спасителя, Матери Божией и ликов святых злые духи не выдерживают. Не любят они и горящие восковые свечи, запах ладана, а особенно - Воскресную молитву, от которой начинают метаться и исчезают». (1, стр. 137).

Сказанное, конечно, не ересь, а, скорее, специфическая провинциальная дремучесть, круто замешанная на околоправославном фольклоре, не имеющем никакого отношения к святоотеческому Православию. Впрочем, можно разглядеть в этом и начаток магизма.

«Сей же род изгоняется только молитвою и постом», - ясно и недвусмысленно сказал о бесах Спаситель. (Мтф., 17: 21).

Не святых икон самих по себе, а молитв, обращенных к Спасителю и Богоматери, изображенных на них, боятся бесы, иначе не могли бы они искушать подвижников даже в монашеских кельях. И уж, конечно, не горящие свечи и не запах ладана гонят их; напомним, что ладан в свое время воскурялся и перед алтарями языческих богов. Вожженные свечи и запах ладана свидетельствует о богослужении, т. е. о вознесении молитв ко Господу - именно этого не выносят бесы.

«В космос летать нельзя, потому что из космоса, когда ракета летит на землю, несет за собой невидимые кристаллы, которые задерживаются в одном из слоев атмосферы, причем они имеют способность делиться. При определенных условиях, созданных человеком, они в конечном итоге упадут на землю и все, что попадет под них, раздавят. Если попадет под эту кристаллическую решетку человек, то получится на вид как бы куча льда, смешанная с кровью. Таять такой лед не будет». (2, стр. 16).

Сказанное, ввиду полной несуразности, вообще не нуждается в комментарии.

Такое же отношение к Православию имеют и апокалиптические «пророчества» "святого отрока", часть которых явно фантастична, навеяна, по-видимому, западными фильмами и средствами массовой информации, вроде появления динозавров по всей земле (1, стр. 277) или возгорания сернистых газов на дне Черного моря (2, стр. 29), а часть - например, о Кавказской войне (1, стр. 252) или о взрыве «двух больших домов в Америке» (2, стр. 23) откровенно подложна, т. е. появилась задним числом, post factum самого события. Правда, существуют и, так сказать, эксклюзивные «пророчества», например такие:

«Все гигантские строения провалятся под землю». (2, стр. 30);

«При приходе Господа Ангелы будут носить огромные куски земли по воздуху и закидывать провалы, образовавшиеся на поверхности Земли, выравнивая земную поверхность. Если бы человек посмотрел на это действие, то он не увидел бы Ангелов, а увидел бы летящие по небу глыбы земли. В конечном итоге перед Новой жизнью с Господом Земля станет практически равнинной». (1, стр. 255-256).

Совершенно фольклорны представления Вячеслава Крашенинникова о посмертном существовании души.

"Славик часто и много говорил об устройстве ада, а про Рай рассказывал только некоторым людям. Когда я спросила: «Почему ты рассказываешь в основном про ад?» - Славик ответил: «Чтобы задумались, и не попали туда, а про Рай недостойны пока слушать»... Еще он сказал, что скоро почти все бесы вылезут на поверхность земли вместе с диаволом, и в аду будет какое-то время спокойнее, чем на Земле. Оставшиеся в преисподней бесы будут не так усердно выполнять свою работу. Славик сказал, что ад существует реально, и он под нами. Я спросила о Сталине. Славик объяснил, что в аду есть место, где течет кипяток, и в этом кипятке кто стоит по пяточки, кто по колено, кто по грудь, а Сталин полностью с головой там. Славик подробно рассказывал об устройстве ада. Он говорил, что на самом дне очень холодно, там лед, там самые великие грешники. А есть комнаты, где люди просто сидят в темноте, и их не мучают, а в другом месте, если кто-то высунется из огня или кипятка, то бесы с ожесточением и злобой загоняют его обратно и окунают с головой. В самом начале преисподней действительно дрова, которые рубит как бы «по щучьему веленью» топор на огромной чурке на поленья, и там очень темно. Дальше стоят огромные котлы, куда эти дрова подвозят на волокушах, типа больших санок, или подтаскивают вязанками. То и другое тащат изо всех сил и с великим напряжением души грешников, а бесы их истязают и подгоняют как бы кнутами. Славик говорил: «Какие грехи, такие и места». Славик сказал, что есть в аду место, где главный большой червь и множество других червей лезут человеку в нос, в рот, в глаза, в уши и это очень больно. Еще, говорил Славочка, чтобы я одна не ходила на кладбище, так как червь очень умный и хорошо слышит и, высовываясь немного наружу, хватает и утаскивает под землю ходящих в одиночку. Бывает так, что земля под ногами человека проваливается, и он улетает в кромешную адскую темноту, где видит только много-много огненных моргающих глаз, его окружающих. Набросившиеся злобные духи-бесы такого бедолагу мгновенно живьем разрывают на мелкие кусочки. Это тоже одна из причин исчезновения людей. Бесы лютой ненавистью ненавидят людей за то, что Господь святыми восполняет число отпавших ангелов, которых за неповиновение сбросил с Неба и превратил в бесов". (1, стр. 137-139).

Нужно растерять остатки здравого смысла, чтобы воспринимать это благоговейно и серьезно.

«Святые старцы, - напоминает свт. Игнатий (Брянчанинов), - советуя вспоминать о предметах невидимого мира, воспрещают изображать их в уме мечтою: предметы эти совсем не таковы, какими рисуются они в воображении человека плотского и страстного. Дозволение себе мечтательности есть отверзтая дверь в область лжи - этого непременного условия и начала погибели человека; дозволение себе мечтательности есть отступление от истины и произвольное самообольщение». (3, стр. 125).

Читая «откровения» "святого отрока" понимаешь, насколько прав святитель Игнатий, и как далеко могут завести мечты легкомысленного фантазера.

Сущностно неправославна демонология Вячеслава Крашенинникова.

Связано это, по-видимому, с естественной впечатлительностью ребенка и некритичным восприятием им, в частности, западных фильмов, хлынувших в нашу страну именно в период отрочества Вячеслава.

Нам удалось установить смысловое заимствование, по крайней мере, из трех западных фильмов.

"Славик говорил, что инопланетяне живьем людей уволакивают и используют их как рабов, у них есть много мест, где в рабстве работают «пропавшие» люди". (1, стр. 80).

На этом построен сюжет художественного фильма режиссера Дона Коскарелли «Фантазм» (1979 г.), ставшего кинематографической классикой.

"Еще Славочка говорил, что ученые не все поверят «их» чудесам, и это заставит их сделать такой прибор, который позволит ученым среди людей распознавать так называемых инопланетян, то есть воплотившихся бесов, которые очень и очень страшные. В этом приборе все поддельное «под человека» у бесов будет видно как на рентгене, вся их внутренняя сущность. Таковых окажется множество, ученые просто ужаснутся... Так в мире появится информация, подтвержденная учеными о том, как и что происходит с подменой людей. Будет сделано много таких приборов, и они будут очень полезны для людей..." (1, стр. 82-83).

Это - не очень грамотный пересказ художественного фильма другого известного американского режиссера Джона Карпентера «Они живы» (1988 г.).

"Славик говорил, что когда инопланетяне берут у человека кожу, якобы на анализ, то потом, на самом деле, из маленького кусочка кожи выращивают целый пласт человеческой кожи, которой обтягивают себя. Они готовятся опуститься к нам большим количеством под видом инопланетян, гонимых «злыми космическими силами», а на самом деле Богом, но их настоящий вид будет сильно замаскирован и действовать в реальном мире они станут под видом настоящих людей, а иногда будет происходить страшная «подмена» - вместо украденного человека появится «этот», полностью внешне неотличимый от настоящего человека, а украденные люди будут или уничтожены, или в рабство отправлены".

Этот рассказ-пророчество можно считать отчасти и позднейшей вставкой: помимо отсыла к упомянутому фильму Карпентера, он представляет собой лексический «ремейк» фильма Дэвида Туохи «Прибытие» (1996 г.).

Если допустить, что Вячеслав Крашенинников и не смотрел этих фильмов (что, конечно, согласуется, с его «православностью»), то наверняка он слышал их обсуждение одноклассниками, тем более, что ребенком он был очень общительным.

Еще «Славик сказал..., что на Луне очень много бесов... Только они сейчас могут показывать фокусы на Луне, и на небе, и как бы на Солнце». (2, стр. 15).

Православное вероучение, напротив, настаивает на духовной природе бесов, которым, конечно, не нужны «базы» на Луне.

Совершенно фантастичны представления Вячеслава Крашенинникова о мироздании.

«Земля действительно круглая, - рассказывал он матери и каким-то загадочным ученым, приехавшим пообщаться с чудо-ребенком. - Только она на самом деле гораздо больше и не вертится, а то, что люди представляют под своей планетой, это только ее маленькая часть. И часть эта плоская... Еще внутри Земли много больших пустот, ...люди не могут их обнаружить, потому что они скрыты под слоем радиоактивного песка». (1, стр. 78).

С западным и вестернизированным восточным кинематографом связан интерес Вячеслава Крашенинникова к динозаврам: именно в конце 1980-х г. г. в СССР появились художественные и мультипликационные фильмы о динозаврах («Годзилла» и проч.). Могли ли они не повлиять на впечатлительного ребенка? Разумеется, могли.

«Под землей, - поведал нам Славочка, - есть огромные пустоты-пространства, где течет чистая-чистая вода, а растения очень мягкие. Те динозавры, что жили на земле, ушли под землю. Из-за подземных ядерных взрывов они сейчас очень больших размеров и набирают силы. В стенах подземного пространства очень много яиц динозавров. Когда климат пойдет к потеплению, земля откроется, и они выйдут на поверхность. Они разные - травоядные и хищные. Хотя они будут на земле не очень долго, но успеют натворить очень много бед. Через некоторое время земля снова откроется, и они уйдут под землю теперь уже навсегда и никогда больше не появятся. Ученые не могут просмотреть подземельные пространства-пустоты, где живут динозавры, так как мешает слой радиоактивного песка». (2, стр. 45).

К сожалению, мама не смогла разглядеть за фантазиями сына обыкновенной мешанины из западно-восточных блокбастеров и «Плутонии» В. Обручева, и теперь навязывает эти детские фантазии в качестве мистических «откровений».

Интересно, какое бы место в религиозной доктрине группы Крашенинниковой-Емельяновой заняли, например, черепашки-ниндзя, если бы и о них упомянул «святой отрок»?

Сообразуясь с вышесказанным, можно сделать вывод о том, что ни о каком «безукоризненном православии» ни Вячеслава Крашенинникова, ни его последователей речи быть не может.

Но существуют и другие настораживающие моменты.

Так, группой В. А. Крашенинниковой - Л. Н. Емельяновой Вячеслав Крашенинников кощунственно идентифицируется либо с кем-то из великих святых, имеющих прийти на Землю в последние времена, либо с самим Господом Иисусом Христом. Выскажем предположение: поскольку о детских годах Господа Иисуса Христа практически ничего неизвестно, помянутой группой может создаваться своеобразный апокриф, призванный заполнить историческую и религиоведческую «лакуну». Правда, формально поклонницы «отрока Вячеслава» пытаются отнекиваться:

«К Славику приезжали как-то экуменисты... Договорились экуменисты до того, что Славик и Христос - одно и то же, а значит, говорят они, вы должны знать, какой должна быть и мать Славика. Вот так и поучали. Но для меня Славик - сын. Мой сын. А кто он есть на самом деле - доподлинно только Богу ведомо». (1, стр. 190).

И тем не менее:

«Однажды... на небе после дождя появилась радуга, а затем мальчики увидели яркое свечение от плеч и вокруг головы Славика, которое продолжалось примерно 40 минут...» (2, стр. 13).

О сформировавшемся у отрока «комплексе Христа» свидетельствуют следующие его высказывания:

«У меня все для вас, для себя даже крошечки нет!» (1, стр. 175).

«Когда вы узнаете, кто я есть на самом деле, то сначала сильно испугаетесь оттого, что так запросто обращались со мной, а потом будете мною гордиться. А еще, мне многие сильно позавидуют». (1, стр. 150).

«Когда пойдет шум из Лавры, и найдут древнюю Книгу пророчеств в Троице-Сергиевой Лавре, там будет написано, кто я...» (1, стр. 283).

"Когда я приду к Ним обратно, Они скажут: «Как же ты все это вытерпел?» А я подниму рубашку и буду им свои раны показывать". (1, стр. 122).

Такое самолюбование также лежит вне святоотеческой традиции Православной Церкви. Об истинно христианской кончине повествует «Отечник» святителя Игнатия (Брянчанинова):

"Когда настало время кончины аввы Агафона, он пребыл три дня без движения, имея отверстыми глаза и содержа их в одном направлении. Братия толкнули его, сказав: «Авва! Где ты?» Он отвечал: «Предстою суду Божию». Братия сказали ему: «Отец! Неужели и ты боишься?» Он отвечал: «Хотя я старался всеусильно исполнять заповеди Божии, но я человек и не знаю, угодны ли дела мои Богу». Братия сказали: «Неужели ты не уверен, что дела твои благоугодны Богу?» Старец сказал: «Невозможно удостовериться мне в этом прежде, нежели предстану Богу: потому что иной суд Божий и иной - человеческий»..." (3, стр. 64).

"Пимен Великий говаривал братии своей: «Уверяю вас: куда ввергнут сатану, туда ввергнут и меня»..." (3, стр. 380).

И, напротив, именно о еретиках сохранились свидетельства, как о высоко надмившихся людях:

«Они провозглашают себя совершенными, так что никто, ни - даже Павел или Петр или другой кто из апостолов, не может сравниться с ними по величию знания...» (6, стр. 59).

Еще «Славик сказал, что после его кончины ему лучше будет удаваться излечивать болезни глазные, нервные и помогать раковым больным, а находиться он будет там, где Богу хвалу поют. А чтобы я за него не беспокоилась (т. е. не молилась - К. П.), он будет приходить и помогать нам и после своей кончины...». (1, стр. 122).

В книге Л. Н. Емельяновой приводятся свидетельства о таких посмертных явлениях. О кончине жены рассказывает житель Чебаркуля Геннадий Кунгурцев:

"Жена сказала: "Геннадий, сегодня ночью ко мне в палату пришел Славик и сказал: «Тетя Шура, приготовьтесь, в эту субботу вы умрете, не бойтесь, я помогу вам проходить мытарства»..." (1, стр. 200).

Другое видение было детскому другу В. Крашенинникова Антону Клыкову после тяжелой операции:

"Антоном вдруг овладело какое-то странное состояние: ни явь, ни сон..., а вокруг него начала стягиваться тьма. Он подумал, что умирает; раз становится так темно. Вдруг появилась полоска очень яркого света. Свет становился все ярче и ярче и увеличивался в размерах. Когда глазам стало больно от света, он увидел в этом сиянии улыбающегося Славика, одетого в длинную одежду, как бы в девчоночью ночную рубашку. Когда Славик немного повернулся, то за спиной его стали видны большие светлые крылья, которые из-за яркого света невозможно было хорошо разглядеть. Антон спросил Славика: «Для чего ты так нарядился?» Но Славик молча смотрел и улыбался. И вдруг Антон вспомнил, что Славик умер, значит он пришел оттуда, с Неба?! Юноша стал умолять Славика, чтобы он взял его с собой, а Славик улыбался и покачал головой, мол, нет, и начал вместе со светом отходить. Видение исчезло, а Антон за несколько дней уснул впервые спокойно, и без боли". (1, стр. 142).

Поражает неадекватность людей, их неспособность трезво оценить ситуацию: не секрет ведь, что перед операцией, а часто и после нее, тем более смертельно больным пациентам в качестве обезболивающего вводятся легкие наркотики: таким образом, видения вполне объяснимы их воздействием и совсем необязательно искать за всем этим что-то чудесное. Еще в XIV веке Уильямом Оккамом был сформулирован важнейший гносеологический принцип, ставший краеугольным камнем современного рационализма: «Не умножать сущности без необходимости», т. е. не пытаться вводить новые понятия до тех пор, пока не исчерпаны возможности старого понятийного аппарата. Последователи В. Крашенинникова готовы «умножать сущности» безо всякой нужды.

Правда, имелись и чудесные явления: в книге Л. Н. Емельяновой помещен рисунок «Явление Матери Божией с отроком Вячеславом» с маловразумительным пояснением: «Рисунок сделан по рассказу схимника N». Рассказывается и о хрестоматийном случае бесовской прелести: загадочному схимнику N. по его молитве в декабре 2002 г. явилась Божия Матерь вместе с «отроком Вячеславом» и сказала: «Се оставляю вам отрока во спасение и милость. Многим странам и языкам от России спасение чрез отрока сего - Вячеслава...» Далее последовали удивительные совпадения, убедившие схимника (а затем и «вячеславовцев») в подлинности чуда (1, стр. 299). Л. Н. Емельянова целую главу в своей книге посвятила Фатимскому явлению Божией Матери и часть пророчеств, данных Ею португальским девочкам, прямо отнесла к Вячеславу Крашенинникову. (1, стр. 289-297).

«Преуспевшим в самомнении демоны начинают являться в виде ангелов света, в виде мучеников и преподобных, даже в виде Божией Матери и Самого Христа, ублажают их жительство, обещают им венцы небесные, этим возводят на высоту самомнения и гордыни. Такая высота есть вместе и погибельная пропасть, - основательно предупреждал святитель Игнатий (Брянчанинов). - Нам надо знать, что в нашем состоянии, еще не обновленном благодатию, мы неспособны видеть иных сновидений, кроме составляемых бредом души и наветом демонов». (7, стр. 347).

«Опытнейший инок, хотя бы он провел столетие в иноческих опытах, недостаточно опытен в сравнении с падшим ангелом, которого опытность в борьбе со служителями Божиими изощрена целыми тысячелетиями», - писал он же. (7, стр. 337).

Отметим, что важнейший святоотеческий принцип напрочь забыт визионерами, удостоенными посещения «отрока Вячеслава»:

«Общее правило для всех: никак не увлекаться явлениями из мира духов, признавать такое явление тяжким искушением для себя. Ангелы являются одним святым человекам, и одни святые способны, будучи просвещаемы божественною благодатью, различать святых ангелов от диаволов. Диаволы, являясь человекам, наиболее облекаются в вид святых ангелов, окружают себя всевозможною благовидностью, чтобы тем удобнее обольстить, обмануть и погубить неопытных, самомнительных, глупо-любопытных. Великое бедствие вступить в общение с демонами, принять в себя впечатления от них, даже подчиниться одному влиянию их, которое, будучи привлечено собственным произволением человека, имеет особенное действие». (3, стр. 34).

"Однажды, - сообщает Л. Н. Емельянова, - Валентина Афанисиевна услышала разговор в комнате Славика, удивилась, подошла. Славик сидел за столом и громко говорил на каком-то языке. Тут уж она испугалась, что с ребенком?.. Тихо спрашивает: "Славочка, что с тобой? На каком языке ты говоришь? - «На каком языке Иисус Христос говорил, мамочка!». - «Да?». Странно, стыдно, совестно не поверить, так как на тебя смотрит мир небесный очами ребенка, которые видят тебя насквозь, что ты и кто ты..." (1, стр. 55-56).

"Славик мог разговаривать на других языках. Я видела, что животные, птицы и растения его понимают. Когда я поинтересовалась: «Славик, что это за язык, на котором ты порой разговариваешь? Я такого нигде не слышала». Он ответил: «Это неземной», - вспоминает В. А. Крашенинникова. (2, стр. 22).

«Однажды моя знакомая принесла пышный гладиолус. Славик подбежал, посмотрел и быстро убежал прочь от цветка. Я потом его спросила, почему он так поступил? Он ответил, что цветок ему пожаловался, что он бы еще пожил, если бы его не срезали». (2, стр. 14).

Помимо особых лингвистических дарований Вячеслава Крашенинникова приведенные цитаты свидетельствует о язычески-сказочном мировосприятии как самого мальчика, так и его мамы. Как может это соотноситься с православным вероучением, «разъязычивающим» сознание, отрицающим наличие разумной души у животных и растений?

Далее выясняется, что Вячеслав умел разговаривать не только с животными и растениями:

"Славик говорил, что так называемые «инопланетяне», то есть бесы, не любят мрамор, потому что он живой, у него есть пульс. Поэтому мы на могилку Славочке постарались поставить мраморный памятник". (2, стр. 23).

Отношение к Вячеславу Крашенинникову как своеобразному «заместителю Христа» отчетливо сформулировано в книге Л. Н. Емельяновой. По ее мнению, именно о Крашенинникове говорится в апокрифических пророчествах свв. Серафима Саровского, Государя Николая Второго, Фатимских пророчествах Божией Матери... (1, стр. 289-298). Она пишет:

«Главным предназначением Славика была борьба со злыми духами, он так несколько раз сам говорил». (1, стр. 149).

«Отрок Вячеслав жил так, что всего себя без остатка отдавал другим, все свои удивительные дары от Бога отдал нам, а себе не оставил ничего». (1, стр. 118).

Есть и другие - безапелляционные - оценки:

«Умер наш Славик, не дожив до 11 лет. Может, он пострадал за наши грехи? Конечно». (1, стр. 199).

В этой ситуации раннюю смерть Вячеслава Крашенинникова иначе, как промыслительной, назвать невозможно: именно смерть, по неисследимой милости Божией, прервала развитие, распространение греха. Легко вообразить, кем вырос бы Вячеслав, обладавший с детства самоощущением «великого святого».

«Люби труд, подчиняй себя всем, имей уста заключенными - и стяжешь смирение, - говорил великий подвижник благочестия св. Антоний Великий. - Истинное смирение доставляет человеку прощение всех грехов его». (3, стр. 31).

Отдельного рассмотрения заслуживают экстрасенсорные способности Вячеслава Крашенинникова - именно так квалифицировал их в 1992 г. настоятель чебаркульского храма о. Владислав Катаев. (2, стр. 57).

Как это часто происходит, они обнаружились после черепно-мозговой травмы, полученной Вячеславом Крашенинниковым в раннем детстве. После этого он начал слышать «голос».

"Я была ошеломлена, - вспоминает В. А. Крашенинникова, - ...Спросила сына: "Давно ли с тобой «разговаривают?». Он ответил, что, сколько себя помнит, всегда с ним разговаривает один и тот же голос... Когда Славику исполнилось пять с половиной лет, я от него узнала, что он любит Бога больше всех, что слышит женский голос, который ему все рассказывает, что этот голос живой, а наши голоса рядом с ним, словно мертвые, что он видит прошлое, настоящее и будущее". (2, стр. 9).

«Когда мы со Славой остались вдвоем, то он мне поведал, что видит все внутренние органы людей и знает, о чем люди думают, что он видит все заболевания в самом начале... Он сказал, что знает мысли нашего президента, американского президента, да и вообще мысли всех людей знает, ...что секретов для него не земле совершенно нет».

Слышание «голосов» - явление давно и хорошо известное как религиоведам, так и практикующим врачам-психиатрам (т. н. вербальный псевдогаллюциноз). Не редкость, когда «контактеры с Высшим Разумом» с подачи потусторонних советчиков становятся организаторами религиозно-оккультных групп. Православная традиция однозначно остерегает от легкомысленного восприятия такого рода феноменов, в известных случаях квалифицируя их даже как бесоодержимость. В случае с Вячеславом Крашенинниковым, по-видимому, речь может идти о сугубо медицинской проблеме, правда, переросшей узко-медицинские рамки - вследствие почти профессиональной «раскрутки» нового культа силами, враждебными Православной Церкви, стоящими за формальными руководителями В. А. Крашенинниковой и Л. Н. Емельяновой. Но вынесение окончательного вердикта возможно только после консультации с квалифицированными врачами. Отметим лишь одну особенность: деятельность Вячеслава Крашенинникова пришлась как раз на тот период, когда в СССР появился целый выводок детей-медиумов, говорящих и пишущих под диктовку «голосов». Среди самых известных: Ника Турбина (род. в 1974 г.) и Вика Ветрова (род. в 1979 г.). Православная московская поэтесса Нина Карташева, говоря о юных литературных дарованиях, отмечала:

«В последнее время все больше меня поражает явление, которое иначе, как медиумизмом , а точнее - одержимостью, не назовешь. Причем этот феномен с каждым годом приобретает все более широкие масштабы... Таких детей за семь лет прошло перед моими глазами немало». (5, стр. 84-85). ( Окончание Можно прочитать вот здесь http://apologet.in.ua/apologetika/psevdopravoslavn...acheslava-krasheninnikova.html Очень интересно)

Вот еще одна ссылка с мнением Патриарха http://www.logoslovo.ru/forum/all/topic_1064

и еще одна http://www.k-istine.ru/base_faith/pseudoconfession/pseudoconfession-71.htm

в этих ссылках в начале одно и то же, листайте вниз.

Скажу от себя: я в Вячеслава Крашенниникова не верю. Просто не понимаю, зачем нам при таком количестве святых и чудотворных икон искать еще каких-то новых "святых", зачастую навязываемых силой. Мне Бог, слава Ему, помогает без всяких "Славиков".
Еще очень интересно, что люди, верящие в этого отрока, на сторонников мнения РПЦ по этому поводу прямо кидаются. НЕ правда ли, похоже на воинствующий фанатизм?
Весь материал я здесь не уместила, пост и так получился большим. Оставила вам несколько ссылок. Лучше прочитать все самим и составить собственное мнение. ВСе мы можем ошибаться.

Псевдоикона отрока Вячеслава

В колонках играет - Alexa Vega

Настроение сейчас - каникулы, куда вы!!

Я люблю свою Родину и не хочу ее предавать. Я люблю свою веру и не собираюсь ей изменять. Но я не могу закрыть глаза и не видеть, как они меняются, подчас далеко не в лучшую сторону.
Мы ругаем Америку, считаем, что все наши беды оттуда. Отчасти это так, но в чем-то она нас обошла. Да в элементарных вещах!

В США запретили производство энергетических напитков. Но надо было что-то делать с уже выпущенным товаром, поэтому его, недолго думая, продали нам. А мы рады! У нас ничего страшного не происходит! Мы радостно будем допивать американские энергетики и выпускать свои! А к чему русский человек не приспособится? Ну и пусть американцы в своей Америке твердят о вреде этих напитков. Хотя твердят-то об этом везде, но такое чувство, что наши, как попугаи, повторяют. Что ж, в этом американцы оказались явно умнее нас.

Ну ладно, еда все-таки не главное в жизни, важнее пища духовная. Вот тут, как ни печально, но приходится признать, что мы почти на одном уровне. То есть и мы и они разучились снимать хорошее кино. У них главный недостаток - количество убийств в кино, а у нас - количество бесталанных актеров. Можете фыркать сколько угодно, но я лучше посмотрю боевик с талантливыми актерами, чем наше "Обручальное кольцо" (если тут есть поклонники этого телесериала - я не хочу вас обидеть). И вообще, я сейчас говорю о современности, то есть о времени с конца 80-х годов.
Почему-то сейчас невозможно стать известным без скандала. Здесь мне почему-то приходит на ум очаровательнейшая крошка с ангельской улыбкой Хезер О' Рурк, умершая в 12 лет. Конечно, это мой личный пример, если постараться, можно найти массу и таких, и противоположных. Таких талантливых без скандала, разумеется)) Среди наших звезд такие, несомненно, тоже есть, но я их не знаю.

Да, в конце концов, Бог с ним, с кино. Самое страшное - это изменения в нашей вере. " Да вы что! Сколько людей в последнее время пришло в церковь! И храмы новые строятся. Православие еще возродится!" Если вы думаете так или примерно так, то, к сожалению, вы заблуждаетесь. Известно, что перед выборами две(!) партии включили в свою программу атеизм. То есть храмы будут закрываться, а в сознание людей ненавязчиво ( а может и навязчиво, так как времени мало) будут внедрять мысль, что религия - глупость и пережиток прошлого, посещение храмов - бессмысленная трата времени для дураков и бездельников, лучше уж сходить в кино или на концерт, хоть польза для души будет. Вот так! Мы думаем, что православие возродится, а оно тихо умирает.
Я тоже все еще надеюсь на лучшее, поэтому не хочу утверждать, что столь мрачный прогноз сбудется. Вообще России уготована важная роль, в этом мы все убедились в прошлом году. Я имею в виду Пояс Богородицы, который за всю историю христианства один-единственный раз вывезли с Афона только в Россию.
Только у нас, православных, Новый год важнее Рождества Христова. Потому что он наступает раньше. Стыдно, но я недавно завидовала католикам. У них Рождество наступает до Нового года, то есть по нашему старому стилю, можно спокойно отметить два праздника. Да и что таить, они намного религиознее нас. Лично мне стало очень стыдно, когда я узнала, что над нашей верой смеется весь мир. Потому что что эта за вера такая? Хочу - пощусь, хочу - не пощусь. Хочу - вместо воскресной службы пойду в кино или просто погуляю, к Причастию готовиться не буду, в храм зайду в брюках или мини-юбке, размалеванная и с непокрытой головой ( это я о женском поле), вытащу телефон и стану посреди службы болтать на весь храм. ПРямо как в том анекдоте: " Эй, ты не можешь там потише петь?" И плевать, что по правилам Воскресных соборов пропустивший без уважительной причины 3 воскресные службы не допускается к Причастию. Не в 15 же веке живем!
Мне смешно, когда с гордостью заявляют, что " я не мусульманин и не христианин, верю в единого Бога!". В какого именно? Мусульманского, христианского, иудейского, буддистского? Если не ошибаюсь, боги всех религий сходятся в том, что живут на небесах. Хотя, кажется и это характерно не для всех религий. Да, Бог един, но во всех религиях описывается по-разному. И на каком описании остановиться? А если заявить что-то типа " Он существует"... ну извините меня, "и бесы веруют и трепещут".
Ведь, если помните, святые (например, Иоанн Кронштадтский), к которым люди приходили за помощью, помогали не только православным, но и иноверцам. Католики поклоняются Православным иконам Богородицы, мы поклоняемся их иконам Остробрамской-Виленской и Ченстоховской. И все получают помощь.

Я вообще не делю людей на "католиков" , "православных" и иных. Я делю на "христиан" и "нехристиан". А надо не так. Надо не делить. Просто "человек", и все.
Как вы уже поняли, от основной темы я отклонилась.


1.


2.