Я пишу тебе письмо. Буквы. Смешные нелепые буквы с черными паучьими лапками. Слабые, беспомощные, они никогда не смогут вместить того, что я знаю, чувствую, проживаю о тебе. Того, что за моим окном теплый летний день. Да, замечательный, но без каких-либо примет жизни. Один из многих точно таких же дней, исчезающих в прошлом, не оставляющих следов в памяти, сливающихся друг с другом. А ты умеешь делать эти дни уникальными. Каждый из них. И пятница начинает вдруг головокружительно пахнуть сиренью, превращаясь в картину неизвестного гениального художника, а смешная круглая среда широко улыбается и лепит в небе целый зоопарк пухлых облачков. «Смотри, а это похоже на летящую птицу». Как простые, плоские, двумерные буквы могут вместить в себя твои руки на моих плечах? Горячие от солнца, почти невыносимые, но почему-то успокаивающие и очень значимые. Или пустую кухоньку в городской квартире, где каждый предмет хранит в себе твою тень, твои черты. Здесь ты стояла и смеялась, держа в руках вот эту маленькую чашечку. Здесь ты сидела и рассказывала мне про море, перебирая тонкими пальцами страницы книжки, что сейчас одиноко и забыто лежит на подоконнике. В этом самом кресле я смотрел в твои туманные глаза, жадно целуя губы. А сейчас кухонька пуста. Нет, я стою в ней возле окна, но она пуста, как пуст я сам. Как пуст и не сущ я — без тебя. Я пишу тебе письмо, я жду твоих шагов у двери, мне не хватает той жизни, которую не способны вместить слова, не хватает тебя. Впрочем, все это ты знаешь сама. Потому что именно ты, без слов, без жестов, просто стоя рядом, научила меня писать эти письма.

Аль Квотион