Заметила, что в скандинавских странах волшебные витрины. Есть в них какая-то глазированность и уютная ванильность. Даже ювелирные бутики похожи на обиталище Кая и Герды. Продрогшим и замерзающим прохожим (вроде нас) они кажутся особенно привлекательными. Заходи, на огонек, вынимай кошелек ))

Мы так и поступали...
Итог - полные пакеты всякой дребедени типа бус, перчаток, домашнего мыла и проч.
Я еще не говорю про миндальные печенья, какао и бесконечные стаканчики вос глёга, к которому я пристрастилась за шведским полярным кругом ))






ПОГЛЯДИМ?

Сразу стало понятно, что наш гид Михалыч очень не любит финскую столицу Хельсинки. Ему, видите ли, по душе Лондон! Нашел чем удивить. Лондон полюбить всякий может. А ты попробуй понять этот странный, зажатый скалами и низким небом городок Гельсингфорс. Попробуй. А потом иди в гиды. Так нет же. Мало того, что Михалыч окрестил всех финнов бобылями и бирюками, он и про Хельсинки отозвался весьма пренебрежительно. Мол, город молодой, малоинтересный…идите-ка вы лучше, господа туристы, в универмаг Стокманн. Там как раз распродажи начались.

Одним словом, Хельсинки требует реабилитации. И немедленной.

Вот, к примеру, в моем родном городе Саратове нет красивых домов. Ну, так получилось. Даже губернаторский (я про царского, а не про современного) особняк, который в любом провинциальном городе почитался за образчик архитектурного вкуса, тоже не вышел. Безусловно, местные краеведы и искусствоведы будут убеждать в обратном, но им лучше не верить. Впрочем, дело не в этом. Когда-то, один из таких искусствоведов, указывая на довольно уродливое здание гостиницы "Волга", возведенное еще в начале века на саратовской улице Немецкой, сказал мне важным голосом, что, мол, это прекрасный образчик финского модерна. Четырехэтажная массивная серая глыба венчалась странными мужскими фигурами с мечами. До сих пор не могу понять, кого они изображают. То ли финномасонов, то ли шведотамплиеров. А главное, как их занесло в наши степи?!

Однако термин "финский модерн" запал в память. Должно быть, это действительно выдающееся явление, коль уж его поминают аж в Саратове. Вот о датском или норвежском модерне я и слыхом не слыхивала. Вроде бы ничего при мне не говорили о модерне, скажем, польском или венгерском. А вот финский…это как-то звучало.

Собираясь в Хельсинки, я даже навела справки. С начала XIX века провинциальный Гельсингфорс (по какому-то политическому недоразумению ставший столицей финского княжества) обустраивал немецкий архитектор Энгель. Он оказался верным сторонником питерского ампира. Результат – налицо. Парадная часть города до боли напоминает подходы к Исаакиевской площади. Я, конечно, очень люблю русский ампир. Все знают, что арка Генерального штаба – мой фетиш, со мной лучше к ней не ходить…Тем более обидно, что хельсинкский ампир не произвел на меня никакого впечатления. Он показался мне каким-то недоампиром. Или, вернее будет сказать, ампиром одомашненным. А что такое одомашненный ампир? Правильно – филистерский бидермейер. Может быть, в венских кофейнях он и хорош, а на Сенатской площади Гельсингфорса – как-то не радует.

А вот финский модерн вправду впечатляет. Ничего общего с саратовской гостиницей «Волга». Да и не модерн он вовсе. Сами финны именуют это стиль «национальным романтизмом». Странное название для архитектурного стиля, но как нельзя более верное. Молодой архитектор Элиэль Сааринен, положивший начало финскому модерну и построивший главную гордость города – железнодорожный вокзал, работал в эпоху обретения Финляндией самостоятельности.
Здания, построенные в этот период действительно ни на что ни похожи. Ассиметричные и аскетичные формы, совершенно немыслимая интерпретация северной готики, суровый гранит и тяжелое дерево в отделке фасадов. Скалы вместо фундамента. Герои Калевалы вместо Атлантов. Все это могло бы остаться в пределах одного маленького северного государства, и тогда бы мы не говорили о финском модерне. Но так получилось, что пронзительная нота прозвучала во многих городах Европы.

Судя по всему, современный Хельсинки не отказывается от наследия «национального романтизма». Об ампире здесь больше не вспоминали, зато к модерну возвращаются по сей день. Знаменитая церковь в скале, построенная в 60-х годах братьями Сумолайненами – очередная интерпретация финского модерна.
Удивительно, что ускользающая, и воображаемая многим совершенно невнятной финская самость, проявилась именно в архитектуре. Заметьте, не в водке и не в овсянке…Это уже должно о чем-то говорить.

Кажущийся суховатым, и сдержанным Хельсинки, тем не менее, рождает Чувство. А на это, уж поверьте мне, способен не каждый город.




смотреть еще

В южных странах время течет медленно. Летом оно подобно расплавленному золоту. На Севере время тоже течет медленно, но уже зимой. Здесь оно напоминает тлеющий уголёк, который разгорается всего на несколько минут, потом гаснет и материализуется в электрических свечках, которые финны (и шведы)зажигают в своих окнах. Это говорит об их неисправимом оптимизме. При любых обстоятельствах нордические люди делают вечную ночь яркой, а долгие зимние вечера способствуют финской изобретательности. В этом мы убедились, посетив совершенно чумовой магазин финского хэндмэйда, где зависли, наверное, часа на полтора. Шапочки, ложечки, куколки, гранатовые крестики, бирюльки, колобки....Впрочем, это нужно видеть!


вот..трогательные книгочеи



фрики рулят!!! смотрим дальше

Разобрала картинки своего путешествия на Полярный круг. Их мало и все сделаны набегу. Зато там есть дедушка ))) Но я начну с самого красивого:

Лапландский лес!



дальше больше