Это Фарината дельи Уберти. Вождь флорентийских гибеллинов, посмертно объявленный еретиком и эпикурейцем. Статуя Фаринаты теперь стоит в фасадной нише Уффици. Честное слово, ему я обрадовалась больше, чем микеланджеловому Давиду








Начало было почти шекспировским. Знатный флорентийский гражданин Буондельмонте де' Буондельмонти разорвал помолвку с одной из дочерей Ламбертуччо Амидеи. Планируя месть, оскорблённое семейство Амидеи объединилось с другим знатным флорентийским родом - дельи Уберти. Коварного Буондельмонти прирезали в день Пасхи Христовой как раз, когда он проезжал по Старому мосту через Арно. Началась заварушка, которая продолжалась около ста лет. Город раскололся на две группировки - гвельфов (поддерживающих Буондельмонте) и гиббелинов (стоящих на стороне Амидеи и Уберти). На самом деле, ничего романтического в этой истории нет. Поруганная Боундельмонти невеста стала разменной монетой в политической игре флорентийских родов, которые никак не могли договорится о том, кому платить дань - понтифику или германскому императору.

Гвельфы и гибеллины резались на совесть. Несколько раз власть в городе менялась, несколько раз цветущая Фиренца находилась на грани полного уничтожения. Но всякий раз её кто-нибудь да спасал. Самая известная история спасения описана Данте. Гвельф по происхождению, он, тем не менее, отдал дань своего поэтического (и политического?) уважения Фаринате дельи Уберти, умершему за два года до его рождения.

Так получилось, что историю Фаринаты я знаю также хорошо, как гимн Советского Союза. Изгнанный вместе со всеми своими гибеллинами из Флоренции, Фарината (в очередной раз) обратился за помощью к германскому императору. Тот помог с войсками и через некоторое время, гибеллины снова правили бал в родном городе. Однако раздражённый вечными стычками флорентийцев, император подумывал о том, чтобы уничтожить её совсем. В том деле сразу ему нашлись помощники.

Вот как эту историю описывает хронист Виллани:

"...посланник императора, граф Джордано, сказал, что для блага гибеллинской партии необходимо полностью разрушить Флоренцию и расселить её жителей, так чтобы и память о ее былой славе и владениях развеялась. При обсуждении этого плана против него выступил храбрый и мудрый рыцарь мессер Фарината дельи Уберти, сославшийся в своей речи на две старинные простонародные поговорки: "Как ослу полагается, так он с репой и расправляется" и "Сколько бы коза ни хромала, лишь бы волка не встречала". Из этих двух выражений он сделал одно: "Как ослу полагается, сколько бы коза ни хромала, так и с репой расправляется, лишь бы волка не встречала" - и с помощью мудрых доводов показал на этой поговорке, сколь безумны были их речи и какие беды и опасности могли от этого случиться и что даже если он останется в одиночестве, то все равно будет защищать Флоренцию с оружием в руках, пока жив. Услышав это, граф Джордано оставил свое намерение, зная об уважении, которым пользовался мессер Фарината, и о многочисленности его сторонников, ибо в противном случае мог произойти раскол партии гибеллинов. На съезде было принято другое решение, и, таким образом, благодаря мужеству своего гражданина наш город избежал разрушения и гибели. Однако впоследствии народ Флоренции забыл об оказанной ему услуге, проявив неблагодарность по отношению к мессеру Фаринате. Но, невзирая на короткую память неблагодарного народа, следует отметить и похвалить доблестного и благородного гражданина, поступившего подобно древнеримскому Камиллу, о котором рассказывают Валерий и Тит Ливии"

После смерти Фаринаты, гвельфы вернули власть во Флоренции, и, как водится, первым делом, занялись охотой на ведьм. Фаринату объявили еретиком, его род предали остракизму. Его имя запретили писать даже на заборах. Будучи честным гвельфом, Данте поместил добластного мужа в шестой круг своего ада. По его версии, Фарината горит там синим пламенем в черном каменном гробу, но достоинства при этом не теряет.