Чехель Сотун (چهلستون) — Дворец сорока колонн в городе Исфахан, Исламская республика Иран.

Дворец Чехель Cотун был построен в XVII веке по указанию шаха Аббаса II для отдыха, а также здесь шах принимал иностранных послов и дипломатов, устраивал торжественные приёмы.

Название свое "сорок колонн" этот дворец получил благодаря колоннам своей гигантской веранды. Хотя колонн во дворце на самом деле двадцать, но если смотреть на Чехель Cотун со стороны озера, то отражение на воде дорисовывает недостающие.

Дворец площадью 58 х 37 метров расположен в центре тенистого сада, величина которого первоначально составляла 7 га.

Элегантный главный фасад дворца представляет собой галерею, крыша которой опирается на 20 тонких восьмиугольных колонн (3 ряда по 6 колонн в каждом и ещё две колонны, поддерживающие свод). Колонны эти высотой 13 метров вырезаны из цельных кедровых стволов. Четыре центральные колонны, окружающие небольшой бассейн, покоятся на резных каменных львах.

Центральную часть дворца Чехель Сотун занимает Зал приёмов Аббаса II. Стены и потолок зала щедро украшены лепниной и расписаны орнаментом в синих, алых, изумрудно-зелёных и золотых тонах. Золотые краски росписи достигнуты использованием настоящего золота.

Залы Дворца сорока колонн украшены фресками. Рисунки изображают повседневний быт дворцовой жизни, охотничьи сценки и крупные сражения, в которых участвовал шах. В них прослеживается европейское и индийское влияние. Небольшие фрески любовно-эротического содержания в эпоху Каджаров были закрашены известью, что позволило им дойти до наших дней в отличном состоянии.

При восстановлении после пожара 1707 года дворец был украшен уникальной зеркальной мозаикой.

В своё время украшением дворца были также керамические панно на темы исторических событий, однако сейчас эти панно рассеяны по всему миру, многие из них хранятся в музеях Европы.

В настоящее время во дворце располагается экспозиция археологического музея. Среди экспонатов дворца-музея нужно отметить богатую коллекцию ковров, керамики и фарфоровых изделий, относящихся к эпохе Сефевидов.

Дворец в составе объекта Персидские сады входит в список Всемирного наследия ЮНЕСКО.

(По материалам Википедии, http://ipaattravel.narod.ru/)

В конце XIX века за пределами душивших Барселону городских стен, возник район Эшампле. Правительство убедило королеву Изабеллу II снести городские стены и принять план урбанизации города инженера Идельфонса Серда. В Барселоне возник уникальный район с богатейшим, не имеющим себе равных, пластическим наследием, с прямыми перпендикулярными улицами и небольшими скверами внутри каждого жилого квартала.

В начале XX века молодые каталонские архитекторы Жозеп Пуч-и-Кадафалч, Луис Доменек-и-Монтанер, Антони Гауди-и-Корнет своими работами начинают своеобразный протест против безликой застройки Эшампле.

Луис Доменек-и-Монтанер  (21 декабря 1850 - 27 декабря, 1923)

Выдающийся каталонский архитектор, основатель каталонского модерна, талантливый инженер, влиятельный политик родился в Барселоне.  Он был зарегистрирован в качестве архитектора в Барселоне в 1873 году. Он также пребывал 45 лет на посту профессора и директора Escola d'Arquitectura (архитектурная школа Барселоны),  написал много работ по архитектуре, технических книг и статей в газетах и ​​журналах.
Доменек-и-Монтанер сыграл важную роль в развитии модерна  в архитектуре Каталонии. Этот стиль стал всемирно известным, в основном за счет работ Антонио Гауди.
Его здания - смесь между рационализмом и сказочными украшениями арабской архитектуры, где применялись очень продвинутые решения, широко использовалась мозаика, керамика и витражи.
Доменек-и-Монтанер также играл заметную роль в движении за автономию Каталонии. Он отказался от политики в 1904 году, чтобы полностью посвятить себя археологическим и архитектурным исследований. Он умер в Барселоне в 1923 году.
Его самые известные здания больницы и Дворца каталонской музыки в  Барселонеявляются объектами Всемирного наследия ЮНЕСКО.

 Дворец каталонской музыки был построен между 1905 и 1908 для каталонского хорового общества «Orfeo Catalá». Проект финансировался в основном со стороны общества, но важные финансовые взносы также были сделаны богатыми промышленниками Барселоны. Архитектор получил награду от городского совета Барселоны в 1909 году.

Дизайн Дворца является типичным для каталонского модернизм в том, что кривые преобладают над прямыми линиями, динамические формы предпочтительнее статических форм и богатое убранство, которое широко использует цветочные и другие органические мотивы. В здании в полной мере используются самые современные материалы и технологии, доступные в начале 20-го века (например, стальной каркас).

Богатое убранство фасада Дворца включает в себя элементы традиционной испанской и арабской архитектуры. Красный кирпич и железо, мозаика, витражи и изразцы были выбраны и расположены, чтобы дать ощущение открытости и прозрачности.
Две колоннады занимают господствующее положение на уровне балкона главного фасада. Каждая колонна покрыта разноцветными плитками с цветочными узоры и завершается  канделябром. Над колоннами большие бюсты Джованни Пьерлуиджи, Иоганна Себастьяна Баха, Людвига ван Бетховена - на главном фасаде и Рихарда Вагнера.

Верхняя часть главного фасада украшена большими аллегорическими мозаиками Луиса Брю.

Первоначально посетители проходили во Дворец с улицы через две арки, поддерживаемых толстыми столбами.

Потолок вестибюля украшен глазурованной керамической плиткой, которые расположены в форме звезд. Из вестибюля, влево и вправо, поднимаются грандиозные мраморные лестницы.

Доменек разместил административные и репетиционные комнаты в нижнем этаже, разделив их стенами из дерева и цветного стекла. Концертный зал расположен над ними. 

Концертный зал является одним из самых красивых в мире, он  вмещает около 2200 человек. Это единственный  зрительный зал в Европе, который в светлое время суток осещен полностью естественным светом. Стены с двух сторон состоят в основном из цветного стекла, а над головой огромный фонарь из цветного стекла разработан Антони Rigalt которых центральным является перевернутым куполом в оттенки золота окружении синих, который обозначает солнце и небо Архитектурный декор в концертном зале, является шедевром творчества и фантазии, но все его детали подчинены правильной акустике.

Полукругом по бокам задней части сцены расположены скульптуры 18 молодых женщин, символизириющих музыку стран мира. Верхняя часть тела женщин выступают из стены и их нижняя часть изображены красочными мозаиками, которые являются частью стены.

Скульптурами крылатых коней украшен верхний балкон.

Концертный репертуар - самый разнообразный от классической испанской гитары до Национального хора Каталонии, обожающего Рихарда Вагнера.

Экскурсии с осмотром интерьеров проводятся ежедневно. Во время экскурсий запрещена фото и видео съемка.

Вход находится со стороны современного фасада. В фойе попасть может каждый и совершенно бесплатно: эта часть Дворца открыта для публики, здесь находится кафе.

1886 г.

Барселона, Montsio, 3 bis

Эту изысканную псевдоготическую постройку создал в 1895-1896 годах 28-летний архитектор, впоследствии знаменитейший представитель каталонского модернизма, Хосеп Пуч-и-Кадафалч  для семьи текстильного промышленника Франческа Вильюмара.

Планировалось устроить здесь доходный дом. Нижний этаж больше года оставался свободным до тех пор, пока его не заняли «Четыре кота».

Отличительными особенностями архитектуры особняка Каса Марти являются широкие заостренные арки и витражи на нижнем этаже, причудливая «пламенеющая» орнаментальная отделка окон и балконов (с аллегориями из области текстильной промышленности), скульптурные украшения Эусеби Арнау, а также кованые решетки работы Мануэля Балларина.

С Эусеби Арнау и Мануэлем Балларином архитектор впоследствии сотрудничал на протяжении всей своей карьеры.

Особенно хороша великолепная лоджия бокового фасада, выполненная в духе пламенеющей готики

Угловая скульптура изображает святого Иосифа с младенцем Иисусом. Это работа каталонского скульптора Жузепа Льимоны. Нынешний вариант скульптуры является копией, установленной в 2000 году вместо утерянного во время гражданской войны оригинала.

Консоль, на которую опирается святой, выполнена в виде скульптуры святого Георгия, сражающегося с драконом, — этот иконографический мотив вскоре стал своего рода «фирменным знаком» большинства построек Пуч-и-Кадафалча.

В конце XIX века в Барселону из Франции вернулся никому не известный человек - Пере Ромеу, который в Париже  работал официантом  в знаменитом кабаре Le Chat Noir – «Черный кот». Вернувшись на родину, загорелся идеей открыть нечто подобное в Барселоне.

Затерянное в узких улочках Готического квартала местоположение дома Марти  немного смущало основателей кафе - Пере Ромеу, Рамона Казаса, Сантьяго Русиньоля и Мигеля Утрийо . Друзья шутили, что никто сюда не забредет, кроме четырех котов... ( так говорят каталонцы, когда речь идет о малом количестве народа)

Таверна открыла свои двери для посетителей в 1897 году (в этом же году в Париже было закрыто кафе-прообраз барселонского).  Сантьяго Русиньоль составил для публики такой текст приглашения: «Это привал для утративших веру; это тёплый угол для тех, кому нужен дом; это музей для тех, кто ищет просветления души; это таверна и место отдохновения для тех, кто любит пляшущие тени мотыльков и выжимку виноградной лозы; это готическая пивная для любителей Севера и андалусский дворик для любителей Юга; это место, где можно залечить болезни века; место дружбы и гармонии для тех, кто, согнувшись, проходит через эту дверь»

В оформлении интерьера кафе были использованы  массивные круглые люстры и «средневековая» мебель по дизайну Пуч-и-Кадафалча. Большую часть пространства занимали картины и разноцветные керамические плитки (всё это можно видеть и поныне, в восстановленном интерьере). На стене был выведен рифмованный девиз: «Человеку, чтобы жить в свое удовольствие, нужна хорошая еда и вдоволь смеха» (L’ home que he vulga viure, Bons aliments y molt riure),  для приглашенных музыкантов поставили рояль.

Для украшения зала Рамон Касас нарисовал огромных размеров картину, где изобразил себя самого и Пере Ромэу на велосипеде-тандеме. Шутливая подпись, сделанная автором, гласила: «Едешь на велосипеде, не держи спину так прямо», намекая на то, что ему приходится крутить педали, а Ромэу всего лишь позирует.

В 1901 году эту картину сменила другая: «Рамон Касас и Пере Ромэу на автомобиле». Касас изобразил на ней себя и своего друга в меховых пальто, теперь уже едущих на автомобиле в компании с его любимой собачкой Зиемом на капоте. Машина, как ему представлялось, больше соответствовала веяниям нового века.

Кафе Els Quatre Gats отражало не только дух парижских кабаре, но и следовало в русле испанской традиции кафе-тертулий — интеллектуальных собраний и дружеских дебатов, обычно проводившихся в ресторанах или барах. Публика приходила сюда не столько ради еды -  яростные споры, буйное веселье... — жизнь здесь била ключом (одна беда: жители верхних этажей жаловались на шум. Кроме того, в кафе проводились представления китайского театра теней  и театра марионеток. Спектакли могли длиться до зари.

На второй год существования таверны в ней появился семнадцатилетний Пабло Пикассо. С восхищением слушал он речи длинноволосых, бородатых, небрежно одетых художников, с воодушевлением провозглашавших новые идеи в искусстве. Эта богемная атмосфера настолько пленила воображение молодого человека, что он попросил позволения написать портреты завсегдатаев, на что последние с удовольствием согласились.

1 февраля 1900 года прошла первая выставка художника, состоявшая из двадцати пяти картин: портретов художников и артистов, посетителей «Четырех котов». В подражание Тулуз-Лотреку Пикассо оформил обложку меню для таверны.

С этого момента он стал неизменным участником «посиделок», которых, к сожалению, становилось все меньше и меньше. Новаторы-бунтари постепенно добивались известности и становились состоятельными. Ничто в них уже не напоминало тех революционеров, мечтавших разрушить старые догматические нормы в живописи. Теперь они стремились утвердиться в другом, более избранном обществе.

Пере Ромэу оказался плохим управляющим и через 6 лет после открытия он решил закрыть таверну. Известие об этом очень огорчило барселонцев. В одном из журналов того времени опубликовали рисунок, на нем перед закрытой дверью таверны с табличкой «Сдается» горько плачут четыре кота. Рисунок сопровождало четверостишие, его можно перевести приблизительно так: «Пере нас оставил в дураках, найдется ли добрая душа, что возьмет нас под свое покровительство?»

Долгие годы заведение оставалось закрытым, и лишь в 1993 г. двери Els Quatre Gats вновь открылись для посетителей. Новые хозяева постарались как можно точнее воссоздать интерьер знаменитого ресторана.

Все то же меню, оформленное Пикассо, та же надпись «Еду и выпивку подают в любое время», живая музыка по вечерам, как мечтал его основатель. Правда, паутины в углах вы уже не увидите, да и блюда приготовлены великолепно. Даже традицию представлений кукольного театра решили возродить нынешние хозяева, пригласив известную в Барселоне труппу Театра Бержес провести серию воскресных спектаклей. На стенах так же висят две большие (в размер оригиналов) копии картин Касаса. (Оригинал одной из них, где друзья изображены на велосипеде, находится в Национальном музее каталонского искусства. Другая принадлежит потомкам Абадаля – пионера испанского автомобилестроения. Владельцы картины лишь изредка выставляют ее на всеобщее обозрение.)

Кафе открыто: 10.00-1.00 ежедневно

1906-1910 гг. Paseo de Gracia 92 Дом Мила — последняя завершенная работа зрелого мастера до того, как все силы будут отданы на создание церкви Саграда Фамилия, наиболее безукоризненная с точки зрения художественного вкуса сегодняшнего дня. Безусловная странность этого сооружения в глазах современников, не имевших образца для сравнения, отразилась в не лишенном иронического оттенка названии дома, закрепившемся среди барселонцев: Ла Педрера — «каменоломня».

Начало строительства особняка Каса Мила началось со скандала. Такое часто случалось с Гауди. Заказчиком выступал известный бизнесмен синьор Пере Мила, который был большим поклонником знаменитого архитектора и был намерен отдать заказ именно ему. Но жена бизнесмена была не согласна с желанием мужа. Окончательное решение принимал синьор Пере Мила, и заказ достался Гауди в результате ссоры в благочинной семье. Как и во многих других случаях, Гауди опередил идеи «современной архитектуры», создав каркасное жилое здание с независимой планировкой этажей. Известно, что архитектор упоминал о том, что в будущем дом мог бы быть преобразован в гостиницу, т. е. фактически самостоятельно пришел к идее «гибкой» планировки, ставшей позже генеральной идеей творчества Миса ван дер Роэ. Дом Мила дал архитектору возможность развернуть художественную идею в полном объеме и совершенным образом. Сложно сказать, почему Гауди взялся за этот проект, возможно, его привлекли масштабы строительства. Здесь не надо было создавать впечатление большого здания - оно таковым и было. Благодаря неординарному решению угловой части фасада Гауди придал дому характер одельностоящего здания, несмотря на то, что о обеих сторон его обступают дома. Архитектор смягчил угол так, что здание кажется, скорее, круглым. При проектировании двух внутренних двориков, которые должны стать просторными, чтобы обеспечить естественное освещение, Гауди пошел по неизведанному пути. Дворики он спроектировал круглыми, с наклонными стенами.

В отделке внешних стен Гауди ограничился необработанным камнем. Сменяющие друг друга "волны", выступы и ниши создают впечатление чего-то ассмиметричного и естественного.

На верхнем карнизе вырезаны бутоны роз и надпись по-латыни «Ave Maria Gratia Plena, Dominus Tekum»

На фасаде Гауди запланировал установку статуи Девы Марии, держащей Иисуса, в сопровождении двух ангелов. Но в это время в Барселоне вспыхнуло неожиданное восстание против Церкви и хозяин посчитал неуместным такое украшение его дома. Некоторая монотонность пластики фасада при всей его сложности идеально компенсирована удивительной по красоте и изысканности форм системой балконных ограждений. Первые из них выполнялись под руководством Гауди в мастерских Бадиа, где архитектор проводил целые вечера, лично корректируя изготовление сложных «болванок». Некоторые из ограждений спроектированы Жужолем при постоянных консультациях с Гауди. Гауди первоначально намеревался придать криволинейные очертания всем внутренним перегородкам, но впоследствии отказался от этого, придав им ломаные очертания, контрастирующие с волнистой поверхностью фасада. Внутри отстутствуют прямые линии, выступы и ниши приводят к постоянному чередованию света и тени. В начальной стадии проектирования подвал предназначался для размещения конюшни и экипажей. При увеличении популярности нового транспортного средства — автомобиля — полуподвал был переделан под гараж с въездом и выездом по пандусам. Когда один из квартиросъемщиков приобрел огромный «Роллс-Ройс», выяснилось, что радиус кривизны рампы слишком мал для этой машины. Тогда Гауди убрал одну из опор, заменив ее, как обычно, сложной системой арок и консолей, что, разумеется, потребовало сложных конструктивных расчетов, осуществленных Хайме Байо и Каналетой. При кладке кирпичных колонн кирпич раскалывали пополам и укладывали сколом наружу — для лучшего сцепления с гипсовой штукатуркой. На вышележащих этажах опоры из кирпича чередуются со столбами, выложенными из камня. В бельэтаже столбы сплошь покрыты текучим абстрактным орнаментом. По сути дела, перед нами первое конструктивное решение многоэтажного жилого дома, где всю нагрузку принимает на себя каркас, а внутренние перегородки распределены свободно. Над последней конструкцией перекрытия Гауди возвел обычный для себя чердак — перегородчатые кирпичные арки, повторяющие форму висячей цепи. Поскольку из-за сложности плана пролеты между арками не одинаковы, то и арки все разные — и пролетом, и высотой стрелы подъема. По словам подрядчика Байо, сначала оштукатуривали временную перегородку, после чего Каналета обозначал ширину пролета, а Байо вбивал по гвоздю по верхнему обрезу стенки над этими отметками. Затем с гвоздей свешивали цепь, обводили ее контур, и по нему изготовлялось правило.

Весь объем, занятый чердаком и скульптурными деталями крыши, вырос выше линии регулирования застройки, что вызвало письмо муниципалитета владельцу, требовавшее или разобрать незаконную надстройку, или узаконить ее, заплатив огромный штраф 100 тыс. песет. Это было в 1908 г. Однако уже в следующем году муниципальная комиссия по развитию Барселоны пришла к выводу, что здание «имеет монументальный характер, что позволяет сделать для него исключение из общего правила». Плоская кровля над арками чердака имеет ступенчатый характер — в соответствии с колебаниями высот между арками. Чердаки по периметру окружены мансардными комнатами с окнами-люкарнами в ограждающей кирпичной стене. В отличие от других построек мастера здесь между обрезом кровли и стеной мансарды сделан широкий проход, позволяющий обойти всю кровлю по периметру вдоль отклоненных стен. Обходной путь проведен под четырьмя куполами заостренных очертаний и многократно дублирован «тропинками» и трапами между архитектурно-скульптурными группами выходов из лестниц, дымовых труб и вентшахт.

После смерти Мила, его жена донья Росарио полностью изменила интерьер своей квартиры, не оставив ни следа от первоначальной отделки, мебель была сожжена. В 1984 году дом Мила стал первым из сооружений XX века, включённым в Список Всемирного наследия ЮНЕСКО. Здание находится в собственности банка «Caixa de Catalunya», которая использует бывшую квартиру в бельэтаже площадью 1 000 кв. м под выставочные цели. Квартира на седьмом этаже здания оформлена в стиле 20-х годов XX века и вместе с чердачным этажом и террасой на крыше демонстрируется посетителям во время экскурсий.

На остальных этажах размещаются офисы, некоторые квартиры по-прежнему занимают каталонские семьи.