Он на любителя, разумеется. Очень манерный, все танцы (несмотря на то, что, помню, он сам рассказывал, что изучал некоторые в местах, где их танцуют) стилизованные. Та необыкнвенна гибкость, которая ему присуща, мне кажется, диктовала изменения в аутентичный номер. Все его танцы мира снабжены, если можно сказать, его интерпретацией. Или: подсунь оин и тот же рецепт и одни и те же продукты нескольким хозяйкам, и получишь одно и то же блюдо, но с заметными различиями.