Кошка чудесно поет у огня, 

Лазит на дерево ловко, 

Ловит и рвет, догоняя меня, 

Пробку с продетой веревкой.

Все же с тобою мы делим досуг, 

Бинки, послушный и верный, 

Бинки, мой старый испытанный друг, 

Правнук собаки пещерной.

Если, набрав из-под крана воды, 

Лапы намочите кошке 

(Чтобы потом обнаружить следы 

Диких зверей на дорожке),

Кошка, царапаясь, рвется из рук, 

Белого фарфора статуэтка,
В деревянном сабо семенит,
Девичье смущение, кокетка,
На лице под маскою хранит.

Шёлком кимоно завита в кокон,
Зонтик создаёт дневную тень,
Гребнем жёстко забран каждый локон,
Веер от гримас из наглых окон,
Робко прячет нежную мишень.

И сама скромна, стройна, игрива,
Без нужды не лезет в разговор,
Гейша по призванью не спесива,
Жестом остановит всякий спор.

Бабочкой цветущею порхает,
В обществе гулящих "мотыльков",
Чай с саке изящно разливая,
Должное вниманье принимает,
От хозяев разных кошельков.

И когда манер и песен мало,
Ублажать каприз мужских сердец,
Сброшено приличий покрывало -
Тело гейши вожделеньем стало,
Кто заплатит больше, тот и жнец.

Всё при гейше подлежит продаже,
Кимоно слетает с узких плеч,
Чувства для неё подобно краже,

Лицо как рисовой бумаги лист
с тонким рисунком черт
и роскошь черных волос над лбом,
похожим на диск луны.
Тончайшее облако пестрых шелков
обвило её гибкий стан,
Когда красавица делает шаг,
видны её стройные ноги
Ножка ребенка и мелкий шаг
манят чужие взгляды -
подобна фарфоровому сосуду
спокойная женская красота.
Не разбей, касаясь...