В последнем номере "Секрета фирмы" интересная статья о страхах.
У страха есть как минимум две полезные функции. Во-первых, он является инструментом мобилизации. «Страх -- внутренний индикатор, говорящий, что вы идете в правильном направлении»,-- считает Фарбер. Менеджер, подавляющий в себе страх, лишает себя этого компаса и тем самым перестает понимать окружающую действительность.
Во-вторых, страх выполняет функцию тормоза, ограждающего человека от необдуманных действий. В некоторых видах бизнеса менеджер, не испытывающий чувства тревоги, вообще не сможет зарабатывать деньги

Самая полезная для меня статья в номере - "Текучий момент" Дм. Лисицина. В последнее время очень серьезно обострилась проблема кадров, но даже при таком обострении не каждый уход сотрудника - это минус. Возможно, что это плюс - вы давно пытались избавиться от нерадивого, неэффективного сотрудника и тут - свершилось - что тогда горевать - радоваться надо. Прочитав статью, я сделал подсчеты по ушедшим из фирмы за последний год - оказалось, что мы в большом плюсе!!!
Интересная статья для маркетологов и брендолгов - "Отстрел покойников" - как похоронить мертвый бренд. В качестве примеров рассматриваются известные марки - Олдсмобиль, Би+, игровая приставка "Кенга".
Статья про переманивание клиентов "Перехват менеджмент" не понравилась. Или я просто не нашел приемлимого для себя способа? Как вам, например, такой - Когда компания решила освоить новые рынки и вышла на территорию другого штата, то объявила, что те клиенты, которые вырежут из телефонного справочника и принесут два рекламных объявления других пиццерий, получат бесплатную порцию пиццы. За несколько дней большинство телефонных книг, валявшихся в будках телефонов-автоматов, лишились страниц с рекламой местных конкурентов. А любители бесплатной пиццы заодно близко познакомились с креативными пришельцами из Колорадо. Так компания не только нанесла урон чужой рекламе, но и «села на хвост» маркетинговым действиям конкурентов. К счастью в России это работать не будет, унас просто нет столько телефонных справочников.
Ну и статья, которая должна вызвать особый интерес у интернетчиков - об отмирании традиционной рекламы - "Вторая всемирная" - думаю, что те, кто наилучшим образом построит и настроит точечную рекламу в будущем будет самым богатым человеком - в десятки раз богаче старины Билла.

Принципы Дмитрия Агарунова
Компанию Дмитрия Агарунова Gameland многие считают сектой гомофобов и трудоненавистников -- так основателю издательского дома, выпускающего специализированные «журналы для энтузиастов», отозвались неосторожные слова на тему тайм-менеджмента и менеджеров нетрадиционной сексуальной ориентации. Но это не столько неправда, сколько часть большой мозаики. Gameland -- одна из немногих российских компаний, где корпоративная миссия возведена в ранг корпоративной религии, которой придерживается даже сам основатель.


Задайте мне любой вопрос -- у меня всегда есть ответ. Все ответы вытекают из моей миссии.


Надо сначала понять, кто ты -- язычник, христианин, ученый, отец. Как только ответил на этот вопрос, надо жестко встать на путь. И тогда все получается.

Когда я задумался, кто я, пришел к выводу, что я еврей. Хотя тогда я еще не знал, что такое быть евреем. А быть евреем -- значит соблюдать заповеди, которые отличают евреев. Когда я встал на этот путь, я увидел, насколько проще стала моя жизнь -- стало легко подбирать друзей, принимать решения, определять, что мое и что не мое. Я пришел к выводу, что и для компании было бы здорово определить, в чем ее суть.

Принципы у нас висят на стенке. Мы принимаем на работу людей, которые любят заботиться о других. Признаем, что есть духовная часть мира. Ищем тех, кто хочет изменить мир. Понимаем, что с каждым человеком взаимоотношения надо выстраивать и с каждым можно добиться поразительной близости, если относиться к этому очень серьезно.

С саботажем никак не борюсь. Просто те, у кого скепсис по поводу ценностей, потихонечку уходят. Кому ценности нравятся, потихонечку приходят. Так мы все больше приближаемся к принципам на бумажке.

Если человек исповедует религию отцов, в моих глазах это плюс. Мне подозрителен азербайджанец, принявший христианство, так же как русская девочка, принявшая ислам. Для меня отказ человека от религии предков -- звоночек, который дает повод для более глубокого изучения. Ведь это может быть поиск. А может быть протест.

Открыто заявлять о своих взглядах эффективно. Тот, кто их не разделяет, просто не идет на контакт и экономит тебе время.

Я искал инвесторов среди людей семейных и религиозных. И вот пожалуйста. Наш инвестор -- шведский фонд, в котором оба директора состоят в первом браке, у каждого по трое детей, и они религиозны.

Чем меньше работаешь, тем больше производительность труда. Вы не знали об этом? У меня важнейшие мысли приходят в отпуске. Так человек устроен -- ему надо переключаться. Чем глубже переключение, тем эффективнее. Поэтому у нас не поощряется переработка. Если человек работает 200 часов в месяц, он уже на карандаше -- значит, что-то не так и ему нужна помощь.

Неохота быть паровозом. Каждый человек создан для какой-то миссии. Моя задача понять эту миссию и помочь ее реализовать. Мне хочется зажигать бензин, который уже есть в людях. А не пылать самому.

Я хочу, чтоб мы больше создавали, а не больше работали. Мне нравится Скандинавия, где экономические результаты не хуже, чем в США, а люди на порядок меньше работают. И отношения в компаниях теплые. Не случайно в Скандинавии родилась концепция корпоративных религий -- как отражение многих реальных случаев.

Мы посвящаем работу самореализации, а не соревнованию, у кого пиписька больше или карман шире. Конкуренция, взятие баррикад, победы-мобеды -- это все не для нас. Я не собираюсь посвящать свою жизнь и жизнь сотрудников этой глупости.

записал Максим Котин

Константин Бочарский Персональное IPO

На работе мы создаем для себя следующий капитал: личную репутацию и набор навыков. Последнее -- это про кузнеца, который к старости заработал только на более тяжелый молот
«Надоело создавать ценности для других, пора создавать ценности для себя»,-- сказал один мой знакомый. Нет, это не значит, что он собирался стать предпринимателем. Он сформулировал гораздо более широкую и интересную идею: какую ценность создает работник для себя, работая на компанию?




Последнее время на каждом собеседовании мой знакомый спрашивает у нанимателей, что он сможет создать для себя, проработав здесь два или три года. С чем выйдет? Зарплата не в счет. В этой системе координат она не является ценностью. Скорее, это хорошо знакомая концепция «работа за еду». Разве что с тех пор еда стала значительно качественнее.

Карьера -- тоже сомнительная ценность. При переводе сотрудника на одну ступеньку вверх его зарплата повышается всего на 30–50%. Да и вообще, с каких пор надпись на визитке превратилась в актив?

По сути, на работе мы создаем для себя следующий капитал: личную репутацию и набор навыков. Последнее -- это про кузнеца, который к старости заработал себе только на более тяжелый молот. Усовершенствовал средства труда для того, чтобы еще эффективнее создавать ценность. И снова не для себя. «Работа за еду-2». Сомнительная перспектива.

Этот мой знакомый довольно востребованный специалист. Поэтому, когда он задает свои вопросы, его не выгоняют за порог. А морщат лоб и стараются с ходу понять, чем же с ним можно поделиться. И первым здесь на ум, конечно же, приходит опцион. Пакет акций. Бонус, привязанный к капитализации компании, или что-то вроде того.

-- К сожалению, подобные программы предусмотрены только для первых лиц,-- сказали ему в одной компании.

-- В вашем представлении лишь эти лица создают ценность, раз делиться ею вы собираетесь лишь с ними?

-- Мы не можем раздавать акции всем вплоть до уборщиц.

А почему нет?

На первый взгляд, программы распределения акций между сотрудниками хорошо известны. Проблема в том, что когда подобные проекты реализуются, они перестают отвечать изначальной задаче. Ведь дело не в том, чтобы получить дивиденды («работа за еду») и не в том, чтобы стать акционером («должность на визитке») и даже не в том, чтобы сыграть на росте курса. В какой момент великая идея «создания ценности для себя» превращается в «работу за еду»?

Было бы неплохо разобраться с каждым сотрудником, чтобы понять, какую ценность он хочет создать и что в этом плане ожидает от сотрудничества с корпорацией. Скорее всего, эти ценности окажутся очень разными. И, наверное, местами уложатся в привычные каноны HR-наук. Но местами, уверен, мы откроем совершенно удивительные вещи. Именно они и станут залогом превращения компании в непотопляемый, суперэффективный рыночный организм.

Главное в этом деле -- не забыть про уборщицу.

Евгений Чичваркин Торговая тяга

Когда образуется ошеломительный поток людей, можно подумать о себе и всем арендодателям повышать аренду по чуть-чуть — никто и не вздрогнет
Когда я еще не возглавлял «Евросеть», а стоял за прилавком и торговал джинсами и блузками, мне предложили открыть на рынке у станции «Динамо» точку по продаже яиц.




Владельцы рынка готовы были брать с меня всего $10 за контейнер, хотя стандартный тариф приближался к 2 тыс., а иногда и превышал его. Тогда предложение вызвало у меня позитивный шок. Я считаю, что именно эти владельцы рынка заложили во мне правильное отношение к торговле.

Покупатель первичен. Если людям на рынке нужны яйца, необходимо пойти на все, чтобы они там продавались. Если в торговом центре нужен книжный магазин, который не может платить такую же аренду, как и салон связи, для него надо назначить отдельную арендную ставку и устроить отдельный тендер. Если людям нужен магазин-дискаунтер, должен быть дискаунтер (пусть и имеются подозрения, что платить за аренду больше они запросто могут, просто не хотят). Нужно идти на это, потому что это необходимо вашим покупателям в настоящий момент.

Не так важно, что с кого-то ты стрясешь $500 за метр, а с кого-то — всего $50. Важно, что у тебя будет весь набор и в каждом магазине сядет лучший в своем деле. Тогда пойдет тяга, и со временем образуется ошеломительный поток людей, которые придут к вам потому, что у вас удобно. Вот после этого можно будет подумать о себе и всем арендодателям повышать аренду по чуть-чуть — никто и не вздрогнет. Но сначала нужно прогнуться перед потребителем полностью и создать модель, точно соответствующую его профилю потребностей и ожиданий.

Создать тягу — главное. А сделать это можно, только дав людям выбор. Некоторое время после открытия «Крокус сити молл» не мог заполниться. И уважаемые владельцы даже, как мне кажется, нервничали: им могло показаться, что они слишком большое здание построили. Проблема была, с моей точки зрения, обратная: они построили слишком маленькое здание. Нужно, чтобы под одной крышей оказалось 200, а лучше 400 брэндов. Не случайно, насколько я знаю, молл в итоге увеличили.

В России цивилизованной торговли, которая давала бы людям реальный выбор, а не его суррогат, не хватает катастрофически. Я думаю, лучшее, что можно сделать в Москве,— построить на месте ЗИЛа Mall of Russia. Сейчас там на крышах растут тополя. А можно построить торговый центр — миллион метров. Провести вокруг двухэтажную кольцевую дорогу с огромным паркингом. А крыши покрасить в три цвета: белый, синий, красный. Чтобы из космоса был виден российский флаг. Это будет не только фантастически большое, но и крайне эффективное предприятие.

Кстати, чтобы найти яйца для рынка на «Динамо», я объездил несколько совхозов, нашел поставщика, но торговать ими так и не стал. Скучно мне показалось продавать яйца. Хотя, конечно, в жизни всегда есть место подвигу.

Председатель совета директоров «Nemiroff холдинг» работает в Москве и Киеве, живет с семьей в Будапеште и навещает родителей в Немирове. А водка под брэндом Nemiroff и вовсе продается по всему миру. Главное — всегда и везде быть вовремя на своем месте.

Глупо создавать себе кумиров. Поэтому для меня и нет кумиров в бизнесе. По крайней мере какого-то одного. Есть скорее собирательный образ, по которому ты сверяешь свои поступки. Нас ведь всех учили чему-то в детстве, в семье, в школе. Так что есть представление о том, что хорошо и что плохо.


Невозможно начинать бизнес без креатива. Но когда переходишь в масштаб крупного бизнеса, одного креатива мало: бизнес начнет «тонуть» без расчета, планирования, стратегии, четкой организации. То есть без системы. Нужное соотношение креатива и системы зависит от характера бизнеса и его размера. Хотя, конечно, всегда хочется идеала — получить синергию от системы, помноженной на креатив.

Система сама по себе не делает бизнес успешным. Бывают разные ситуации: скажем, у тебя 17 проверок в месяц, и бизнес парализован. Или когда несешь серьезные потери на рынке. Тут становится важной роль лидера. Люди поверят тебе, если разделяют твою систему ценностей и видят, как ты ведешь себя с партнерами, конкурентами, сотрудниками, государством, наконец. Именно на реальных поступках строится харизма лидера, а не выражении лица, по которому подчиненные пытаются угадать, в каком он сегодня пребывает настроении.

Каждая организация несет отпечаток достоинств и недостатков своего руководителя. Вопрос лишь в том, что оценивать как достоинство или недостаток. Я, например, сторонник системного подхода, поскольку формализованность бизнес-процессов уменьшает вероятность ошибок его участников. Для кого-то из подчиненных это мой недостаток. Но если мы идем к одной цели, должно быть единоначалие.

Вечный вопрос: кто полезнее для организации — таланты или «солдаты»? Тут все зависит от функций подразделения: где-то нужны таланты, а где-то — и «солдаты». Неэффективно делать из креативных людей простых исполнителей. И задача руководителя — построить систему, которая не ломает человека, а позволяет реализовать достоинства каждого. Мне, наверное, все же комфортнее работать с талантами.

Уже на собеседовании можно понять, кто есть кто. Если кандидат готов на все, это настораживает. Лояльность далеко не единственное ценное качество специалиста. Простить-то можно все, но плохо, если человек не решает проблемы, а сам становится проблемой для компании.

Бизнес-среда стремительно меняется, и слава богу. Были времена, когда серьезной проблемой был недостаток оборотных средств. Сейчас на рынке достаточно финансовых инструментов, которые решают этот вопрос. Гораздо серьезнее проблема с кадрами, особенно с топ-менеджерами, но она вечная. И не только у нас.

На Украине и в России бизнес-среды практически не различаются. Разница чувствуется на макроуровне. На Украине рынок более структурирован: если еще четыре года назад 60% рынка контролировали примерно 50 компаний, то сегодня 90% рынка держат десять брэндов. Уменьшилось и количество нелегальной водки, где-то до 15–18% рынка. А в России, согласно мнению некоторых экспертов, доля контрафактной водки — более чем 50%. На это указывает простое сравнение объемов произведенной продукции с магазинными продажами.

В бизнесе неприемлемо то же самое, что и в жизни. Считаю, категорически нельзя идти на сделки с совестью. То же и в бизнесе — нечистоплотность не окупается. Даже если кажется, что один не очень красивый поступок принесет пользу делу,— это иллюзия, и опыт это доказывает. Вы ведь сами выбираете, кого позвать в гости, а кого нет? Здесь то же самое: мы сами выбираем основы, на которых строим свой мир.

записал Владимир Гендлин

Основатель компании «Руян», в стенах которой были созданы брэнды «Раптор», Forester, «Экспедиция», ищет управленческие идеи, изучая партизанское движение Ковпака и поведение пчел. Он умеет добывать оружие в бою и уверен, что с годами растет как пчеловод: его реже кусают и ему уже не так больно.

Меня не вставляло доить уже выращенных коров. Притом что коровы были хорошие. Вообще-то, принятое два года назад решение выйти с рынка инсектицидов и репеллентов, отказаться от обувных марок и сосредоточиться на марке «Экспедиция» было абсолютно алогичным. Ведь инсектициды и обувная косметика — «нефтекачалки», построенные на века, если их не портить и не ломать. Но для меня это решение было совершенно логичным.


Мир на самом деле не очень материален, все зиждется на человеческих энергетиках.

Иногда говорят, что наша компания — не бизнес, а личное развлечение одного человека. Я отчасти согласен, только с одной поправкой: это личное развлечение не одного человека, а целого коллектива. И это развлечение достаточно прибыльно, что заставляет нас самих относиться к нему с большим уважением.

Я никогда не создавал бизнес на продажу и не собираюсь на IPO. Нет никакого желания сверять свои действия, поступки, стиль жизни с критично настроенными акционерами.

Считать, будто можно сегодня что-то сделать и оно будет работать всегда,— ошибка. Нечто будет работать ровно до того момента, пока люди, его родившие, будут вкладывать душу и силы. Например, можно построить ресторан «Экспедиция», сказать, что это всегда будет лучший ресторан для своей целевой аудитории, и уйти в сторону. Но если каждый день не рождать его заново как лучший ресторан, он перестанет быть им достаточно быстро.

Настоящее первое лицо компании всегда сомневается. Зачастую ему достаточно одиноко на вершине пирамиды со всей своей ответственностью. Иногда наступают уныние, неверие в собственные силы. И вот это — та самая ситуация, когда нужно, чтобы человек, заслуживающий доверия, сказал: иди, все у тебя получится. Часто это бывает важнее всего.

Я пытаюсь изучать историю Ковпака, который, на мой взгляд, был одним из лучших управленцев XX века. И вообще, вся эта партизанская история — добудь оружие в бою — мне очень близка. К оружию, добытому в бою, к деньгам, заработанным внутри компании, люди относятся более ответственно, чем к полученным на стороне.

Будущее компании сейчас кажется мне менее предсказуемым, чем раньше. У меня есть несколько достаточно сильных идей, которые не умещаются под «зонтиком» «Экспедиции». Может быть, когда-нибудь я не удержусь и что-нибудь с ними сделаю. Я понимаю, что это может замедлить рост «Экспедиции». Но никто не сможет мне запретить — я сам хозяин своей жизни.

Сотрудники компании не являются ничьими рабами, и руководитель не является их рабом. Я сейчас очень увлекаюсь изучением поведения пчел — оттуда по менеджменту можно вытянуть в сто раз больше, чем из 99% специальных книг. Есть законы, по которым пчелам в улье комфортно, есть законы, по которым пчелам в улье перестает быть комфортно, и есть законы, по которым часть пчел улетает и создает новый улей. Я считаю, что люди свободны. Как и пчелы, впрочем.

Улей, который производит много меда, не вырастает на сто метров в длину и 50 в ширину, не приобретает восемь уровней управления. Пчелам для этого так же не нужны консультанты, как и нашей компании.

Мы выигрываем на рынке за счет большего раскрытия человеческого потенциала. Каждый — человек-оркестр, а не функция. Человеку приятнее быть оркестром, его эффективность так гораздо выше.

Времени всегда столько, сколько надо,— оно резиновое. На что не хватает сил — более существенный вопрос. А не хватает на то, чтобы в каждого стоящего человека вдохнуть больше веры в себя.

записала Елена Локтионова

Каждое утро генеральный директор IQ Marketing поднимается в офис на личном лифте Андрея Туполева — ее агентство арендует помещения, ранее принадлежавшие легендарному авиабюро. На дрожжах истории IQ Marketing и само становится легендой — под руководством Степанюк агентство стало одним из самых креативных в стране и единственное сумело завоевать для России два «золота» на рекламном фестивале «Каннские львы».

Если вы игнорируете интернет в рекламной кампании, вы полный придурок.


Брэнд-менеджер с яйцами встречается редко, причем среди женщин чаще, чем среди мужчин. Ведь отстоять креатив в своей компании — серьезный вызов. Большинство предпочитает репродуцировать серость, которую видит вокруг.

Хоть увешайся инструкциями с ног до головы, в XXI веке они работать не будут. Мир меняется быстрее, чем ты эти инструкции ваяешь. Поэтому в IQ Marketing у людей нет жестких обязанностей и определенных для каждого ролей.

Однажды ты понимаешь, что нормален, хотя долгое время думал, что ты идиот. Так было с Куртом Кобейном и Биллом Гейтсом. Меня все долбали, мол, я лопну от своих управленческих фантазий. Потом мне в руки попала книга «Бизнес в стиле фанк», я ее прочла запоем. Праздновала несколько дней. Просто бухала, потому что у меня был настоящий большой праздник. Я обнаружила, что не болею тяжелой болезнью.

Умному западному мужчине Тому Питерсу надо было достичь 60 лет, чтобы сформулировать то, что мне, женщине, стало понятно в 30.

Я борюсь за справедливость с детского сада. Никогда не было проблем заявить: я против того, чтобы Петрова поставили в угол, потому как он не бил игрушкой Сидорова, это Сидоров сам сначала на него полез с деревянным конем.

Вскоре после ареста Ходорковского я придумала акцию, которая не позволила бы бизнес-сообществу забыть, что один из нас попал в серьезные разборки с государством. Представьте, что вы один из 500 самых влиятельных бизнесменов России и вам приходит огромная коробка, которая выглядит как феерический подарок от бутика. Но когда вы пробираетесь сквозь бумагу, ленты и жемчужные булавки, обнаруживаете ватник с номером. Я выдала эту идею людям Ходорковского и даже подсказала, что и где можно заказать. В ночь перед доставкой коробок люди с автоматами ворвались в помещение и уложили на пол бабушек, которые вязали ленты. Рассылка не состоялась. А у меня начались тяжбы с прокуратурой. И под раздачу попали все, кто просто стоял со мной рядом.

Я в трансе от того, что у нас в стране процветает ксенофобское самодовольство на фоне разлившейся нефти, которая застит всем глаза. Это страшная вещь.

Секрет успеха может быть в том, что мы можем себе позволить отказать, в отличие от сетевых агентств. Год назад сделали проект, а у клиента поменялся менеджер, который сказал: это все круто, но я придумал по-другому. Мы возразили: то, что вы хотите сказать, сказать нельзя, потому что это вранье. «Да мне плевать»,— ответил он. «До свидания»,— ответили мы.

Диффузия хорошего вкуса среди российских потребителей неизбежна. Если поставить стену вокруг России, ничего ведь не изменится. Чтобы говорить о стагнации вкусов, надо свинтить интернет, закрыть поток пиратского видео и отключить музыку. Пока вы этого не сделали, «зараза» будет проникать с огромной скоростью. Я только вернулась из Сибири. Там люди за $100 делают ролики круче, чем в Москве. Я в шоке.

Только ограниченные люди могли говорить, что «Золотого льва» в Каннах нам дали по политическим мотивам, а не за работу. На следующий год мы завоевали второго «Льва» для России. И критики вынуждены были заткнуться.

Когда произошла трагедия в Беслане, у меня случился припадок беспомощности. В течение месяца я приходила на работу и рыдала. Да все агентство испытывало похожие чувства. Поступал от клиента бриф: давайте стимулировать продажи шоколада. Да пошел он!.. После того, что произошло, мы не могли работать как ни в чем не бывало. Мы поняли: надо что-то делать. И организовали акцию в Беслане — привезли туда на двух самолетах художников и краски, чтобы вернуть к жизни детей и их родителей. Уверена, что это было самое важное и сильное дело моей жизни. Дай бог, чтобы ничего похожего делать больше не пришлось.

(с) Секрет фирмы

Евгений Чичваркин Украшение имени


Ресторанчики в России часто называют по имени хозяина: «У Любаши» или «У Михалыча». Человеку приятно, что он Михалыч, поэтому человек так и называет свою забегаловку.

Может быть, он таким образом пытается создать домашнюю атмосферу. Все бы ничего, если б у Михалыча не подавали бутерброд из черствого хлеба с засохшей икрой с одного края, листочком укропа с другого и с неразмазанным куском масла. Чтобы в ресторане была домашняя обстановка, нужно подавать домашнюю еду и душевно обслуживать. Не название красит компанию, как думают многие, а компания -- название.


Над словом «Евросеть» мы, например, долго не размышляли. В самом начале использовали «Мобильные системы», а когда поняли, что таким названием лучше не злоупотреблять, прямо в машине накидали с ходу около сорока версий. Отбросили «Сириус», «Рустел», «Телефонторг», а выбирали между названиями со словом «евро», вроде «Еврофона» и «Евротела», потому что тогда стандарт GSM работал только в Европе. Назвались «Евросетью», хотя у компании был всего один магазин. Сегодня первоначальный смысл, который мы вкладывали в «Евросеть» (магазины, где продаются телефоны «евростандарта» GSM), пропал. Сейчас я бы назвал компанию иначе -- мне вообще слова с «евро» теперь не нравятся. Ну и что, разве название повлияло на бизнес?

Я согласен с теми, кто говорит, что хорошее название придумать сложно (ни одному конкуренту я не завидую, хотя многие из них потратили на название немало сил). Но дело в том, что название должно не помогать бизнесу, как считается, а просто не мешать развиваться.

Название мешает, когда придает ненужные ассоциации. Например, люди с маленькой фантазией часто используют слово «старый» (в названия сетей, ресторанов и даже продуктов). Авторам, наверное, кажется, что такие названия говорят о традициях, а они говорят о старости.

Название мешает, когда создает повышенные ожидания. Каждый, кто смотрел фильм Бунюэля, будет ждать особой атмосферы от ресторана «Скромное обаяние буржуазии». А там никакой особой атмосферы нет, во всяком случае, имеющей отношение к киноклассику.

Название мешает, когда плохо звучит и воспринимается, как аббревиатуры или имена с добавлением буквы «М» или «А» (последние напоминают о временах расцвета фирм-однодневок).

Наконец, название мешает, когда ограничивает бизнес компании. Амбиции «Нижфарма» уже давно переросли пределы Нижнего Новгорода, а оковы названия тянут на малую родину. «Телефон.ру» продает не только телефоны, хотя я считаю, что на определенном этапе это было лучшее имя на рынке.

С «Евросетью» нам повезло -- имя не мешает. Слово «евро» позитивно воспринимается не только в Европе, но и в Азии. Разве что российский флаг на логотипе помешал некоторым людям на Украине.

(с)http://www.sf-online.ru/chichvarkin/

Текст: Анастасия Джмухадзе, Константин Бочарский

Компании всегда стремились привлечь потребителей к разработке продуктов и генерации идей. Последнее достижение этого тренда – заставить потребителей самих выполнять работу, за которую они заплатили компаниям.

«Ты и не гадал, что все так обернется, когда выдумывал это слово, но, черт возьми, бизнес всегда найдет способ использовать любое модное словечко и феномен себе на пользу»,– пишет Тара Хант в маркетинговом блоге HorsePigCow о новом термине, вошедшем в жизнь с легкой руки редактора журнала Wired Джеффа Хауи.

С июня 2006 года благодаря ему у аутсорсинга появился опасный конкурент – краудсорсинг. Так после статьи Хауи The Rise of Crowdsourcing («Восхождение краудсорсинга») в журнале Wired стали называть привлечение «толпы», то есть пользователей интернета, добровольцев, потребителей, фрилансеров, к производству товаров и услуг, генерированию или оценке идей и решений.

В публикации Хауи применил термин в узком смысле, подразумевая связанные с интернетом направления бизнеса, а также социальные сети. Например, микросток фотографий iStockphoto с ростом оборота 14% в месяц или производителя маек Threadless, который выходит в этом году на $20 млн оборота только потому, что дизайн делают сами покупатели. «Ответы» портала mail.ru, Википедия – это тоже своего рода краудсорсинговые проекты. Идея привлекать потребителей к оказанию услуг самим себе – уже давно не просто рекламный ход, а реально работающая бизнес-модель. Услуги «толпы» эксплуатируются уже не только в экзотических сетевых и микропроектах, но и такими гигантами индустрии, как Procter & Gamble или Dell.

«Краудсорсинг – подход к менеджменту, когда компания ориентируется в производстве товаров и услуг на клиента и дает ему возможность принимать решения. Эту возможность любое предприятие, независимо от размера, может включить в стратегию. И хотя жизнь новому понятию дал интернет, вполне можно обойтись и без него»,– поясняет маркетолог Ханнес Трейхль.

Буквально за полгода блог Джеффа Хауи Crowdsourcing разросся до технологического центра, рассматривающего различные краудсорсинговые идеи. Прототипы новых продуктов, генерация контента, тестирование и модификация – все эти возможности краудсорсинга позволяют компаниям значительно экономить ресурсы, полагаясь на производственные мощности, которые добровольно готовы предоставить им их собственные клиенты. Пожалуй, последняя граница, которую сегодня штурмует краудсорсинг,– непосредственное выполнение работ самими же потребителями. Причем за их же деньги.
Читать далее