Знаешь, я очень хорошо умею вводить себя в то состояние, при котором я пишу. Это сродни какому-то полутрансу, когда я не вижу ничего вокруг, полная лишь того ощущения, которое во мне. В такие мгновения тело мое должно находиться в полном удобстве и ноутбук тоже, потому что иначе мне начинают дико мешать ноги, руки или еще что-то в этом роде. Как сейчас, когда я, начиная искать положение, сменила уже которое, и ноги все равно кажутся лишними и мешают, хотя они же есть подставка для ноутбука. А в ушах играет скрипка, легкая скрипка и флейта "Розен Мейден", и  почти слышен странный цокот каблучков и игра часов, ход времени. И снова погружаюсь в странный мир собственных видений, как трек сменяет трек в плеере, так и видения мои сменяют друг друга, образуя странные круги и вихри, из которых выцепляю я картинки.  
О чем хочу поговорить с тобой сегодня, вечный и единственный мой читатель? А я сама еще не знаю, я пишу лишь полет своей мысли, одержимый, легкий, такой несовершенный. Он манит и манит, он бодрит разум, он нужен и должен быть, я так считаю.  
Сегодня напишу я тебе отрывок сказки, отрывок, потому что не вижу ни конца его ни начала, однажды он приснился мне, и я долго смеялась - таких обрывков масса. Но почему-то он остался, как сон или видение, и если бы не приснился вчера мне, я может быть, и не вспомнила бы.  
Я, кажется, уже говорила тебе как-то, что у меня в саду, если можно так назвать эти старые яблони, закопан под одной из них мешочек с костяными картами таро. Они такие старые, что их боязно касаться, кажется, что вот-вот рассыплются под пальцами. А сон таков. Я не успела рассказать его тебе тогда, он очень, очень странный. Но преследовал меня уже неоднократно, впрочем... Да, верно. Даже и не один год.  
Я вижу себя. Я редко вижу себя со стороны во сне, но в этот раз это именно так и я себя вижу. Я стою на краю какого-то леса, или не леса вовсе, но в общем рядом достаточно густая растительность, как бывает в нашем обыкновенном смешаном лесу. А спереди меня как поляна, похоже на то, потому что что дальше, я не вижу, что дальше, но на этой поляне выжженная трава, бурая, страшная, покорежено все, земля истоптана, но никаких четких следов.  
И рядом со мной в этот момент все мои знакомые, все люди, которых я когда-либо знала, бывшие одноклассники, бывшие учителя даже, какие-то случайные знакомые мои или знакомые знакомых... В общем, все, вообще все, с кем за свою жизнь я перекинулась хотя бы словом. И среди них я вижу знакомые, до боли знакомые лица тех, кто были или есть более-менее приближены к моей личности, кто имеет более высокий допуск... И ты стоишь там, стоишь и просто на меня смотришь, ничего не говоря, как и все они.  
И занимается рассвет, странный, он не просто розовый или алый, а само небо полностью начинает приобретать малиново-рыжий оттенок, будто после ядерного взрыва. Но это просто такой странный рассвет, хотя я чувствую, что меняется даже воздух, он становится довольно плотным, таким, что дышишь и ощущаешь его. И я делаю шаг. Правая рука вытаскивает какой-то предмет из-за пояса. Я стою, смотря только вперед, на этот рассвет, и почему-то внутри сидит осознание, что теперь уже будь что будет, и только я могу это сделать, ради всех, всех кто мне близок. И ради тебя. Еще шаг. Я чувствую движения всех мышц моего тела, их напряжение, но страха нет, я продолжаю смотреть на рассвет, а левая рука достает другой, так похожий на предмет в правой, какой-то предмет.  
И накрывает. Этот тяжелый воздух, как песчаная рыже-алая буря, с сильным ветром, несущимся в лицо. И моя кожа лопается, как чешуя змеи, на две части, по всему телу, вместе с подранной этим ветром одеждой, на несколько мгновений я вообще не вижу ничего, кроме себя и этого ветра, будто в какой-то странной другой реальности, и с меня слезает кожа, слезает... Но только под ней не мышцы. Под ней тоже я. Я другая, Я с большой буквы, которая держит в руках две карты таро, вырезанные из кости и, как я знаю, писаные кровью, моей кровью. Я та, что вылезла из старой, красивее, молодая, нет той загнанности в угол, но есть почти царственная гордость, и стыдливый странный ветер останавливается, послушный воле карт в моих руках.  
Дьявол. Карта летит по ветру, потому что так пустила ее моя рука, ветер будто собирается к ней, впитываясь внутрь, и в конце концов исчезает. Я оборачиваюсь. Все, кто стояли, так и стоят позади меня, молча смотря. Но нет больше леса, нет мирных деревьев, нет даже жухлой травы - только исчерченная трещинами засухи рыжая от песка и засухи земля. Пустая. Мертвая. И эти люди. Они смотрят на меня, взгляды такие разные, удивленные, восторженные, испуганные, разные. И я понимаю, что, остановив ветер, я будто не завершила дела, и вторая карта, которая в моей правой руке - я пускаю ее в воздух, теперь уже чистый и прозрачный. 
Это Судья. Она пролетает, неизвестно какой силой, описывая круги над этим местом, и возвращается ко мне. Меня швыряет на землю, лицом вниз. Я чувствую, как из меня начинает уходить как будто сок, жизнь сама, но и мне ее хватает, я просто отдаю излишки, той земле, которая выжжена. И вскоре начинает снова прорастать тонкая трава, земля наливается свежестью, влагой, силой и чернеет, и растет с необыкновенной скоростью лес, безумно красивый, свежий, горящий зеленью молодой листвы и запахом трав.  
Я поднимаюсь из травы. Половины из тех, кто был здесь, уже их нет, я знаю почему-то, что они уже ушли. И я смотрю вокруг - рядом стоит большой камень, он теплый, и я подхожу ближе, рассматривая знак на прогалине из рыжей сухой земли среди этого леса. Странный знак, я попробовала бы нарисовать его, но не знаю, как закинуть его сюда, у меня нет фотоаппарата.  
И я снова поднимаю глаза, стоя на границе этого знака, я чувствую счастье и опустошение одновременно, и люди, я смотрю на них, они разворачиваются и расходятся. Я пытаюсь говорить им вслед, но только мысли в моей голове. "Куда вы? Я дала вам жизни, стойте, стойте". Но они не слышат моих мыслей. Остается лишь небольшая кучка людей, я не вижу их лиц, но я точно знаю, кто они. Ни одного осуждающего или одобряющего взгляда. Все они просто знают, что так и есть, что я сделала то, что должна была. И я сажусь на теплый большой камень, рядом с символом у меня под ногами, и устало опускаю руки. В руках моих снова, вернувшись, безвольно повисают две карты таро - Судья и Дьявол. Я смотрю на них, и убираю их куда-то за пояс. И опускаю голову, полная немого отчаяния, но радости, что я выполнила то, что была должна. Я спасла людей, каким-то образом, но они разошлись и от того горечь и больно. Волосы, которые распустились из косы, падают вниз по плечам и закрывают лицо. И чьи-то руки, теплые, такое знакомое касание рук, они ложатся мне на плечи, а я в каком-то оцепенении как будто, и не могу поднять даже голову или повернуться. И эти же руки тихо гладят меня по голове. И потом так же осторожно и ласково, как и все до этого, берут меня на руки. Я не вижу лица или фигуры. Я только бессильно, как ребенок, утыкаюсь носом в черную рубашку, сжимаясь в комок, и плачу. И меня уносят, прижимая к себе, бережно. Куда - мне неизвестно. Но я доверяюсь этим рукам, я знаю, что они не предадут меня и сохранят, что им можно верить.  
Странный сон, не правда ли? Но эта вот такая моя странная реальность сна, от которой становится даже страшно - ведь я чувствую мысли ее, цвет ее, запах, ее голоса и мелодии. Вот такой вот странный сон. Очень странный.

Этот сон снился мне неоднократно, стоило мне познакомиться с новым человеком, как лицо его или ее добавлялось в те, что стояли там, на этой поляне или что это было. И так каждый раз. И я никогда не видела лицо того, кто уносил меня оттуда. Я только знаю, что я могла довериться полностью этим рукам, зная, что от них идет тепло, ласка, и что эти руки, а верней, их обладатель, никогда меня не предаст. 
Странный сон... Он снился мне днем, пока я спала, снился снова. Я не знаю его значения. Но думаю, что он имеет смысл какой-то, иначе бы не снился столько раз, почти не меняясь, лишь вписывая в себя все новые и новые лица.