Джу
листья, срываясь с веток, бьются в пустой затылок.
птицы зарылись в норы, город замер на вдохе.
осень шипит сквозь зубы. осени очень плохо.
осень хотела б плакать и доставать чернила.
быть акварельно-нежной. пахнуть вином с корицей.
выть, забивая плотно снегом дворы-колодцы.
смешивать лед и воду, мерзло блестеть на солнце.
и бесконечно - долго - невыносимо - длиться.

Джу
на город опускается туман -
так неизбежно и неотвратимо,
что кажется почти непобедимым,
как мутная усталость по утрам.
и морок наполняет острова,
стирая всех, что с улиц не успели.
и ветки еле видимых деревьев
колышет ветерок едва-едва.
и сквозь белесый невесомый дым
желтеют фонарей слепые пятна.
пространство исчезает безвозвратно.
и время исчезает вместе с ним.

Джу
он залижет ухо, шерсть отрастит длиннее или вовсе наоборот - сбросит ее ко всем чертям
потому что – жизнь, потому что дом, потому что лямку тянуть и двигать вперед за шагом шаг
даже если никак, даже если со всех сторон обложили туман, дожди, темнота
перепрыгнет ночь. отойдет к утру. выпьет ржавой воды - кто ж нальет ему молока?
избегать зеркал - толку в них смотреть, все равно не в масть, все равно соврут
выдыхая пар, удивляться - лето ж, рекордный год, скоро все сгорим, так с чего тут пар?
согревая дальних, многих, обжигать одну, что совсем внутри - не сказать чтоб удобный дар
продолжать игру. по-другому не может. его не учили другому. такой. идеальный. шут.

Лодка
Елена Касьян
Смотри, как перевозят снег
В небесной лодке.
Какой короткий выпал век,
Какой короткий.
Чего искала, кем была,
О чём мечтала?..
А снег осыплется с весла —
И нас не стало.

Не стало неба и земли,
Ни крыш, ни улиц,
Как будто взрослые ушли
И не вернулись,
Как будто смотришь из окна
И ждёшь ответа...
Лишь лодка белая видна
Над белым светом.

Очнёшься в городе пустом —
Туман и слякоть.
Уже не вспомнить ни о ком
И не заплакать.
Как скоротечен человек —
И сам не знает.
Качнётся лодка, ляжет снег,
И полегчает...

Отче, прости сей стон. Это все рана. Боль же
не заглушить ничем. Дух не властен над нею.
Боже, чем больше мир, тем и страданье больше,
дольше -- изгнанье, вдох -- глубже! о нет -- больнее!
Жизнь, словно крик ворон, бьющий крылом окрестность,
поиск скрывшихся мест в милых сердцах с успехом.
Жизнь -- возвращенье слов, для повторенья местность
и на горчайший зов -- все же ответ: хоть эхом...

Иосиф Бродский

Светлана Бещук
Я лепила себя из огня и песка,
Из холодной воды и горячего снега.
В этой глине было так много стекла
И так мало бескрайнего синего неба.

Я лепила...Я пальцы изранила в кровь,
Вынимала то душу, то слезы, то сердце.
И вдыхала я ненависть и любовь
И искала себя за закрытою дверцей.

Не нашла, не узнала - в душе пустота
Улетело на волю, видать, моё сердце.
Только в небе чужая сияет звезда.
Ну а я всё живу по инерции...

Она не любила людей
Она не писала стихи,
Не верила книгам и песням:
Лирической всей чепухи
Не нужно для смерти и секса.
Она не любила котов
И, впрочем, людей не любила:
Смотрела в провалы их ртов
И видела только могилу.
Она не любила Москву,
Она не любила природу:
Бросала окурок в траву
И шла не спеша на работу.
Садилась на маленький стул
И чиркала, чиркала спичкой,
Свет падал на выемки скул
Легко и почти эротично.
И так очень много ночей:
Огонь, ее стул, папиросы.
Она не любила людей,
Она зажигала им звезды.

Аль Квотион

Не любить тебя сложно, но я учусь. Не кричу, не буйствую, не скорблю. День идет за днём, вот еще чуть-чуть, и тебя я полностью разлюблю. Я кривой и пьяный, но я живой, трогаю гитары нагретый гриф, и своей взлохмаченной головой осторожно дёргаю — вдруг слетит. Не ''люблю'', а матерное словцо, раз, и понимаешь — тебе конец. За грехи библейских каких отцов, ты опять приходишь ко мне во сне? Микроскоп достану, шагну вперед, ведь в тебе изъянов — не сосчитать. (Но какого черта твой жаркий рот мне так сильно хочется целовать?). Нет-нет-нет, не сдамся, я лёд, я сталь. Я звезда в созвездии Орион. Там тебе меня точно не достать, как Луне не тронуть древесных крон. Под ногами небо, над головой — колосится рожь и поют сверчки. Я кривой и пьяный, но я живой, и шаги по звёздам мои легки.
Я спою с котами полночный блюз, наколдую дым и пойду к реке. А наутро, я тебя разлюблю, только имя прутиком на песке, только желтый камешек из серьги, поцелуи в щеку и звездный дождь, — я себе оставлю, еще шаги, и твои ладони — оставь, не трожь.
Я включу паяца, начну шутить, ведь по мне не скажешь, что я тебя… Рану нужно выжечь и посолить, пусть болит сильней — тем сильнее я. Вверх, по небосводу, покуда ночь, и пока погода еще тепла. Пусть мурашками пробегает дрожь, а под курткой будто горит напалм. Я, как чёрт, заливисто хохочу, и играю с ангелами в слова.

Не любить тебя сложно, но я учусь.
Пусть пока по предмету выходит ''два''.

© Джио Россо 37

Кот Басё Светлана Лаврентьева
Я хотел бы помочь, только я не бог, богу некогда, он намотал клубок из ошибок, страхов, беды, вины, из сомнений и ран твоих нутряных, богу некогда, он тебе вяжет шарф, хочет петли накидывать, чуть дыша, хочет спицей о спицу стучать в тиши, никуда до осени не спешить. Я к его окну прижимаюсь лбом, я сегодня умею украсть клубок, пока Отче спит и не тянет нить, я могу клубок для тебя добыть. Пусть он катится в лес, в золотую мглу, ищет озера солнечную юлу, крутит вихри хвойные над водой, пусть заставит вспомнить, что было до. Может быть, на сказочном берегу ты поймёшь, как я тебя берегу, вспомнишь, как смеяться, лететь, дышать. Согревайся, счастливым не нужен шарф.
Я хотел бы помочь, только я не бог. Он связал клубок, я украл клубок, и тянулось время великих бед, чтобы нить тебя привела к тебе.
Так сиди на мостках, прославляя день, и болтай ногами в святой воде, обретай себя, не смотри назад.

Бог смеётся, он тоже устал вязать.

Ни веры, ни надежды, ни любви...
жизнь сузилась до вида из окна.
Уходят в плаванье чужие корабли
И я хочу к волшебным берегам.....

Почему то зима не радует,
Новый Год ничего не сулит.
Я смотрю как снежинки падают
И душа так же тихо грустит.

Будет елка, бокал шампанского
И салют за окном как всегда.
Буду музыку слушать испанскую
И смотреть как мерцает звезда.

Нагадаю себе , напророчу я.
Пусть все сбудется! Я прошу!
Просто Чуда, как в детстве хочется.
Всё плохое я отпущу.

Не то,что б мне тоскливо,но мне волшебно пусто.Пустота звенит
колоколами дальности и свежего ветра продувающего всего сквозь сердце.
Башни Старого города сливатся в один большой кубик мироощущения и то,
что меня зовёт внутри меня самого,есть что-то очень похожее на
оранжевые одежды зимнего леса особых предназначений.И как можно быть
одиноким среди великолепия космических зорь и судорог сиреневых
заплаток.Всё это зов великой зимы.

«Свобода от привязанности - это свобода от смерти.Свобода от привязанности - это свобода от колеса жизни и смерти.Свобода от привязанности позволяет войти во Вселенную и стать единым с ней. А это величайшее благословение, это высший экстаз, вне которого уже ничего нет.»
(Ошо)

Всё-таки наша Жизнь - удивительнейшая штука!!! Всё, что бы только не происходило вокруг, вообще не подлежит никакому логическому объяснению...

Научи меня простить жизнь
Научи меня принять смерть...