Не колышется, не шевелится, не подвинется, у зимы ввиду, у снега на поводу, слышь, малыш, я уже не знаю, во что всё выльется: в ядовитую ртуть, в сверкающую слюду, где очнешься - в Нью-Йорке или где-нибудь в Виннице, в чьей постели, в чьих ладонях, на чью беду. Я боюсь, что тебя не хватит не только вырваться - но и даже отпрыгнуть, когда я вдруг упаду.
В этом войске я почетная злополучница, многолетний стаж, пора открывать кружок. Здесь не будет времени пробовать или мучиться, ждать, пока другой осмелится на прыжок. Видишь, милый, по-хорошему не получится, тут сперва глотай - а после лечи ожог. И сначала ты выходишь себе со знаменем - наклоняешься с другого конца стола - я-то знаю, ты давно уже без сознания и в груди твоей застряла моя стрела.
Закружатся, завальсируют шпили, ратуши, голубые сосны, звездчатый хризолит, я насню тебе сегодня морские ракушки и канатную дорогу через залив, дни летят, смеются, щелкают, будто семечки, брось монетку, не считать на воде кругов, две усталые ладони на теплом темечке, бесконечно-мокрый ветер вдоль берегов. Мы гуляем фонарями, дождями, парками, инспектируем устройство дверных щеколд, греем ветер золотыми твоими патлами. Утыкаюсь теплым носом между лопатками, острие стрелы привычно поймав щекой.
Суета и осень, дымка, дурная практика, теплый кофе пополам на двоих в ларьке, шоколадка разломалась на сто квадратиков, что один за другим растаяли в кулаке. Время лечит лучше самых полезных выдумок, голова в порядке, в сердце зарос проем, чтоб забыть тебе сегодня на вырост выданы новый дом, другой автобус, чужой район.
Ты очнешься утром, выдохнешь "утро доброе",
Удивленно глянешь - кто это тут лежит?
Я увижу круглый шрам у тебя под ребрами.


И в который раз попробую пережить

кричать так, чтобы окружающие просили заткнуться. самопальный шансон в неизменном педофилическом духе. мы кроим цитаты, мы кроим основу под бесценные мемуары, а человек, установивший за нами 24часовое наблюдение, стал бы миллионером.
целую одну, - пытается разогнуть мою напрочь больную спину. обеими руками держусь за другую, - а она мечтает о скрипке. вы бы знали, как они меня кормят. на завтрак, обед, ужин - в течении всего дня. бутербродами, мандаринами, ирисом, силой и эмоциями. все это запить молочным банановым чем-то вкусным и флешем, и какой бы ни был размазанный и неудавшийся день, я начинаю смеяться, когда вспоминаю.

и вот ездим мы по шесть раз в день в автобусе. умереть от смеха - самая нелепая смерть. но мне иногда кажется, что именно так я и умру. с ними. самые живые люди на свете через час вырубаются на коллоквиумах, послав ко всем чертям массовую культуру в принципе.

- посмотри, как красиво, - *показывает на электропровода, на которых повисла связка сдувшихся шаров*.
и я тогда думаю, что, может, это те шары, которые мы отпустили всем классом тогда, уже очень давно, загадав какие-то нелепые желания. а теперь они оказались здесь, в морозе, беспомощно повисли, да так и кончили - только от того, что были связаны друг с другом, и им просто не хватило свободы, места на свободе. так бы кончили и мы, останься все, как есть. я, по крайней мере.
но все произошло по-другому, так что я просто смотрела на эти шары снизу вверх, слишком чужая для них. настолько же, насколько и они мне чужды.

совсем другими оказались другие шары. они были привязаны к перилам на лестнице.
и тогда было сказано: "я хочу фиолетовый". а я какой хочу?
эти шары были гораздо ближе, наполненнее и настоящее.
так что уже в следующую секунду мы прожигали зажигалками нитки.
а еще в следующую нас засекли хозяева шаров.
"девочки.. ну, вы же девочки.. вам не стыдно? вы что, вандалы?"
"мы и не такое умеем."

мы развернулись и ушли. и ведь на самом деле ни капельки не стыдно. только досадно, что нам не дали уйти с шарами. да и главное не это. главное то, что эти шары вообще были.

"| | Р| " - это все, что осталось от цирка.
В колонках играет - korn - kiss

"не спать, не спать, не спать".. а в следующую секунду я открываю глаза и понимаю, что нахожусь в другом месте и в другое время. там, где не была готова находиться. там, где не могу сориентироваться. но, в общем, неважно.

между двумя трамваями, сердито глазеющими на меня своими хмурыми фарами
между днем и ночью, которые перестали существовать для меня как нечто разное
между весенним ветром и детством, которые никогда уже не будут вместе
между отпечатками шарфа на щеке и апатией ко всему происходящему
между кофеином и таурином, которые, в общем, и вовсе не разъединимы
между людьми-пустышками и людьми чересчур глубокими
между волшебством и обманом
между лицемерием и приспособленностью к жизни
между ненавистью и необходимостью
между роскошью и тоской, в конце-то концов
между всем этим я нащупываю наитончайшие обрывки лесок, тщательно скрываемые, кем-то опошленные. я по миллиметру плету из них трос, чтобы спастись, чтобы оказаться по другую сторону баррикад, - там, где нет льда и безразличия, там, где мое дерево снова распустится, спрятав балкон от грязи, там, где сны, которые хочется пересматривать, там, где я снова люблю жизнь и людей. no matter what.

так что оставим все эти россказни
и переживания
даже мысли - и те бы бросить
"хер - всему голова"
самое время для зимней lamb - gabriel

...утро...
у меня есть много чего в квартире. есть рассыпанные спички на столе, у меня есть пустой пакет из-под сухарей, пустая коробка из-под печенья, пустая банка без помидор и вообще без варенья, пустая бутылка водки в мусорке и пустая двухлитровая бутылка колы, даже пакет на стуле, прямо тот, на котором я сижу сейчас, и тот пустой. у меня есть много чего, но полезное оно только с виду. а внутри - конкретнейшая пустота.

...вечер...
безграничные пространства штор и зеркал. когда я стояла маленькая в раздевалке в магазине между двух зеркал и смотрела, как мои отражения убегают друг от друга на расстояние, недопустимое глазу, мне казалось, что я постигаю сущность бесконечности.

...ночь...
размытые глаза, столкновение душ, белые лужи, полосатые затяжки. БСШ. Спустя время, водка приобретает свой неповторимый необходимый вкус. "здесь есть кто-нибудь, кто не может просраться?" - кричим мы в окно. в этом вся наша старость и мрачность. я забываю свою улицу. но улица будет помнить меня вечно.
"кончайте, суки. и перестаньте стучаться к нам, соседи". а теперь подумаем о соседях...
мокрые ступни.
я, конечно, все понимаю, я не понимаю, что делает варенье в тарелке. лямка, улыбка и сигарета. я теряю мысли. ажурные варенья - вот, что составляет реальность. я не различаю буквы и машины. пятница - зима. я стараюсь почувствовать свежий воздух.

...утро...
- а знаете, что я видела, когда курила на балконе?
- виселицу?..

- а что ты вчера ему писала?
- я что, помню?

- сделай одолжение
- эм.. что?
- будь другом, налей мне чаю.
- фууу.. я уж думала, сходить куда-нибудь. за таблетками, как обычно.

- так вот..так что просто... и... ну... поняла, да?

- ты кричала в окно "кончайте, суки".
- серьезно? а из-за чего так?

- настя, блядь... я так... блядь... блядь...

- слушай, на улице такая хуета.
- угу. а сейчас еще и потемнеет.

вывод: думать противопоказано. мысли изнутри расцарапывают лоб и виски.
В колонках играет - земфира - ты же

сегодня я на собственном опыте убедилась, что есть такие темы у каждого человека, на которые нельзя разговаривать. существует вероятность не-обнаружения своей такой темы никогда. потому что если ты не можешь о ней говорить - это совсем не значит, что предмет обсуждения пугает. это сложно.. в общем, я не могу говорить о шее. когда сегодня Ксюша поделилась со мной мыслями по поводу того, что в человеке шея - абсолютно бесполезная часть тела, то я вдруг почувствовала, что не могу ответить ни слова. даже больше - я не могу больше ни секунды ее слушать. этому нет объяснения. но просто мозг отказывается воспринимать и перерабатывать информацию. так что остается просто никогда не говорить о шее, вот и все. а Ксюше - о зубах.

а еще я копалась в тетрадях и нашла маленький листочек из блокнота, на котором большими черными жирными буквами написано "sex". я не помню подробностей и прочего, помню только, что дело было в прошлом году, мы сидели на какой-то паре, и Лиля старательно выводила целую ленту эту надпись на бумажке. а потом подарила мне. а сейчас я его нашла. в связи с чем, вспомнила еще и то, что наша с рыж дружба завязалась как раз-таки на почве секса. как пошло и мило)так вот и начинают тру филологи.

слишком мокрые сигареты
слишком строгие правила
слишком длинные дороги
слишком мало времени, чтобы жить.
мне не хватает жизни. я не в депрессии. я в зиме.

ни в коем случае нельзя пить, если ты кому-то симпатизируешь. это просто конец света, я убеждаюсь в очередной раз. когда, проснувшись, мы с рыж лежали, боясь пошевелиться, потому что мозг мог уплыть, и вспоминали, что было вчера, то решили, что пить нам с ней можно только в абсолютно пустой комнате с ватными стенами, полом и потолком. без компьютера, без средств связи, без людей. в противном случае ночь чревата последствиями. каждая из нас наделала такой хуйни, что мы еще не скоро отойдем. только так с надеждой смотрим друг на друга и спрашиваем: "все же будет хорошо?..". не смешно. утром хотелось только колы и суицида. сейчас - не намного больше.

розовые люди и золотые цветы - меня тошнит от всей этой сладости. хриплое тяжелое дыхание и причиняющие боль звуки - вот из чего состоит автобус. оборванные губы и синие круги под глазами - вот из чего состою я.
Джек мне мстит за то, что я оставила его одного сегодня ночью - он беспрестанно долбит колокольчиком о клетку. в данный момент это самое изощренное для меня наказание. такой маленький, а даже он знает, как меня достать.

и конечно, тебя приняли. ты оставила бостон и переехала в Париж, в маленькую квартиру в сент-дени. я показал тебе район, где я жил, мои бары, мою школу. я познакомил тебя со своими друзьями, с моими родителями. я слушал тебя, когда ты учила свои роли. я слушал твое пение, твои надежды, твои желания. я слушал музыку твоих слов. а ты слушала меня. слушала мой итальянский, немецкий, русский. я подарил тебе плеер, а ты подарила мне подушку.
и однажды ты поцеловала меня. время шло, время мчалось. и все казалось настолько легким, таким простым, свободным, новым и неповторимым. мы ходили в кино, ходили танцевать, ходили по магазинам. мы смеялись, кричали. мы плавали, мы курили, мы брились. время от времени ты кричала.
я ходил к тебе в консерваторию, я готовился к экзаменам. я слушал твое пение, твои надежды, твои желания. я слушал музыку твоих слов. а ты слушала меня. мы были близки. так близки, и еще ближе. мы ходили в кино, мы ходили плавать, мы смеялись вместе, ты кричала. иногда по поводу, иногда - без. время шло, время мчалось.
я ходил к тебе в консерваторию. я готовился к экзаменам. ты слушала, как я говорил на итальянском, немецком, русском, французском. я готовился к экзаменам. ты кричала. иногда с причиной. через некоторое время - без повода. ты кричала без повода. я готовился к экзаменам. экзамены, экзамены. время шло. ты кричала. ты кричала. ты кричала. я ходил в кино.
прости меня, Франсин.©

когда одновременно несколько человек, никак не связанных между собой, сказали мне, что нужно быть проще (хах. история повторяется), иначе "голова крякнет", я поняла, что на самом деле анализирую чуть ли не каждый свой вдох. да что свой - вдох каждого, кто находится в радиусе моего неравнодушного отношения.

но что гораздно горше, так это то, что голова моя уже крякнула. господа доброжелатели опоздали буквально на несколько дней. теперь я вынуждена держать ее обеими руками, чтобы не потерять - хотя и это уже мало помогает.

кухня нагоняет тоску. там холодно, пусто и чисто. раньше все не могла сформулировать, какие у меня эмоции вызывает чистота - явно не легче дышится. зияющая белизна, вот какие. там одиноко и неуютно.

я потеряла место, в котором мне хорошо. вялая паника. потому что метаться нет смысла - мне больше некуда идти.

все дети - стойкие оловянные солдатики.
не осознавая ценности жизни, готовые делать что угодно. самые мудрые существа.
около 10 лет я сидела, свесив ноги из окна. 8 этаж. и читала сказки.
они стоят неподвижно, если мама сказала им ждать.
боятся дышать, чтобы не нарушить просьбы.
кода мы гуляли летом с мамой в детстве, я убегала вперед нее метров на 15, искала в поле зрения еще людей, и замирала, рассчитывая: кто быстрее успеет дойти до меня - мама или чужие. мама всегда была быстрее.

сирены захлебываются, а я спокойной курю, не жалея дым, разбивая его о стекло. вдребезки, в разные стороны, проглатывая, еще раз, традиции в одиночку, искать вдохновение, сделаться пьяной, а потом ломать руки, чтобы не написать, чтобы справиться с собой. через полчаса я буду ломать руки. иначе наутро возненавижу себя. хотя..мне уже нечего терять. утопические самоубеждения - какое это уже родное.

послушно впитываюсь в пол,
утекаю...
потому что.
мне снятся сны, от которых впору выть, когда просыпаешься.
нет таких слов, чтобы объяснить, какой вой гуляет внутри меня. мне страшно, когда я его слышу.

звери с головами ворон оккупируют мои деревья и дома. балансируя. а я бессильна против них. вижу только то, что хочу видеть. но все совсем иначе. отказываюсь понимать это, а ведь с каждым разом все больнее возвращаться на землю. я не учусь на своих ошибках. и навряд ли когда-то воспитаюсь делать это. меня ждет большое будущее.

вот был у меня пакет с гнилыми овощами. в нем поселилось миллион мошек и коричневых червей. они продолжали размножаться, а я не обращала на это внимания. когда уже стало совсем невозможно дышать, потому что их стало в пространстве столько, что при каждом вдохе они забивались в горло и нос, я наконец-то очнулась и выбросила его. но теперь я понимаю, что где-то остался еще один пакет, поменьше. там тоже разложение - менее капитальное, но все еще впереди. только этот пакет я не смогу найти и избавиться. я не хочу больше спать никогда.
и ждать.
и убеждать себя.
и натянуто улыбаться, в тот момент, когда хочется кричать.
и придумывать смыслы там, где их нет.
и идеализировать жизнь.
и мечтать я больше не хочу.
искать интересы там, где не интересно ничего.
и я заебалась заебывать
всех вокруг
чем-то разным
но одним и тем же

Игрушки падают со стола, вращаясь вокруг своей оси. мы бежим за ними, пытаясь поднять, вернуть на место, но они безвозвратно исчезают, забыв, кто играл с ними много лет назад, бросив прошлое, не подозревая, что через несколько оборотов - обрыв.
Мы прозябаем в психбольнице. накачавшись алкоголем, мечтая о наркотиках: единственная тяга - к трипу. бесконечному трипу по жизни, впитывая музыку, не плача совсем, преодолевая кочки и поезда, я лежу. подняв глаза вверх. свет мигает, но не подмигивает - он просто знает, что должен выполнять свою работу и все равно, как отнесемся к этому мы - постояльцы. коктейль из дрелей, красных волос, предупреждений - то тише, то громче - шелохнувшихся жалюзей и жалюзей, навсегда застывших в моей голове. каждый занимается своим делом, здесь разрешено делать, что угодно. но обязательно смеяться. бараний смех и аморфная реальность. эти люди - шлюхи.
мне дико хорошо. если воздух будет продолжать рябить передо мной, то я его проглочу.
город всегда был таким красивым?
В колонках играет - Coddy & GilliA - Линии Электро

мой мир мерцает.
сверху летят кучами маленькие пушистые чуда. от них всем уютно и радостно.
голуби кучкуются на люках. прижимаются друг к другу и о чем-то шепчутся. мохнатые и сонные. как я!
на градуснике -6. ой, ну, не, вы интересные такие. мне-то что? хоть -66. я же в чуде. а оно во мне.
и на мне.
и на всех вообще вокруг.
кому не станет лучше - будет наказан.
я ж борец за добро и справедливость. ахаха.
спач и любич.
В колонках играет - Garbage - Queer

я что-то, вроде как, переехала. имейте ввиду.
http://cloud-my-world.livejournal.com/

понравилось мне писать песни..я разошлась.

Клей вперемешку с осколками мира.
Стала пуста на отшибе квартира.
Вместо иконы в углу – наше фото.
Вместо слезы на щеках только рвота, -
Это меня покидает сознанье.
Я отменю время и расставанья,
Я зачеркну Новый Год и поминки.
День или ночь – это просто картинки.

Крик монотонный внизу – мне не важно.
Всё, но не ты, во вселенной продажно.
Есть только грязь. Ты сияешь, как иней.
Будь снова ядом, будь снова богиней.
Где измеренье «нигде» и «нисколько»?
Мне остаются два шага, и только.
Мы будем вместе, как раньше, ты слышишь?
Я снова твой. Я иду к тебе – с крыши.

мое "я" смущенно рассыпается, радуясь туману. оно обнажило себя, насколько возможно - и стояло бесстыдно голо, доверившись импульсам. но порывы обманули в самый неподходящий момент. "я" ни о чем не жалеет, потому что "все, что ни делается - все к лучшему", потому что "блядь, один раз живем!", потому что "мой рок-н-ролл", потому что оно бы необратимо истлело, если бы не поступило иначе. но теперь оно совсем одно, а вокруг - туман, который съел город, машины, людей, деревья и снег. а "я" оказалось несъедобно, так что наедине с тенями и светом фонарей оно стоит на пустом проспекте, опустив руки, глядя на лестницу - вниз или вверх - не имеет значения. дешевое наслаждение с неминуемым счастьем в прошлом, связь с ними обеспечивают только мягкие кудри, кино-страсть и булочки за 3,50. теперь неясно, кто кому должен завидовать, и должен ли вообще.
спасибо за карамельный чай,
спасибо за заботу,
спасибо за ультрамарин,
за ответы - спасибо.
но мое "я" виновато дрожит. из-за того, что оно давно в нигде. fuck u fuck u fuck u..whatever..nevermind. just so. природа зла не постигнута ни на йоту. просто..очень..грустно. just so.
В колонках играет - Земфира - Бесконечность

в общем, я ошиблась, когда сказала, что на неделю мне денег хватит. почти три касаря ушло за 4 дня. никогда бы не подумала, что можно быть такой бедной и такой сытой.
сегодня один мой даааавний знакомый, с которым мы не виделись несколько лет, водил меня на выгул.
- что будешь?
- ореховый латте

- что-то еще хочешь?
- хочу глинтвейн

- ну, что? теперь десерт?
- нет..знаешь..у меня еще пицца не переварилась. давай еще глинтвейн.

я шиковала-шиковала. не понимаю, что им движет, когда после всего этого он мне говорит: "ладно, надо будет еще нам суши поесть. и в кино я не был сто лет. а еще тебе нужно попробовать пончики в travels, сходим обязательно". ммммм, really??? я определенно вызываю жалость своей голодной физиономией.

экс-бой ходит на работу моей мамы, узнает, как я тут. мама рассказывает мне об этом по телефону 20 минут. она всегда переживает за моих бывших мальчиков больше, чем я за них переживаю. у меня ноль мыслей по этому поводу, по их поводу. там, где они должны быть - аккуратная черная дыра, что я сделаю. очень простите..очень ненатурально..
В колонках играет - Dolphin - Свет для меня

Андрей сказал, что это я. Мне страшно. Но это и правда я.

при самых первых звуках этой песни я растворяюсь в атмосфере. у меня возникает ощущение, что я там, где должна быть. и делаю все правильно, что продолжаю жить, как живу, отказываясь от своих бешеных идей в стиле: "а пошло оно все к чертям, уезжаю".

сегодня получился немного нестандартный четверг: мы с Ксюшей не поехали домой сразу после философии, а соблазнились пивом, которое уроды-однокурсники пили прямо на ленте. "по одной, и домой. только серьезно, да. надо готовиться". в общем, мы себя и не обманули - мы купили по одной. а по второй нам купили уже монтажники какие-то, устанавливающие видео наблюдение в универе...
и когда мы ехали домой, как всегда, переплетясь руками и погрязая в музыке, я уснула. а проснулась от того, что чувак, стоящий около меня, ехил, держа в руке футляр такой для бумаги, знаете. и в общем, долбил мне им настойчиво по ноге. видел это прекрасно, но продолжал долбить.
я раздражаю людей ничуть не меньше, чем они меня.

моя весна закончилась, так и не успев начаться. что мне еще нужно? - все сказано более, чем ясно. но зачем у меня до сих пор трясутся руки и ноги, когда я всего лишь вижу?.. и все звуки пропадают - такое ощущение, что вокруг не стало ничего. я даже по сторонам на всякий случай оглянулась - а есть ли на самом деле что-то?

наконец-то получила стипендию и у меня теперь есть еда. я просто восхищаюсь этой тенденцией - еда-то есть, но есть уже почти не хочется. привыкла ужинать сухарями)

у меня теперь в сумке три вида сигарет. надо пользоваться возможностью покупать, пока она есть. то есть, потратить все деньги в первую неделю, а потом снова бомжевать)

а Викуля меня подстригла. спасибо, мой друк :* так что по этому поводу я тоже доволен. конечно, как и было сказано ранее, телки, практикующиеся с ней, просто феноменальны. если бы я, зайдя в парикмахерскую, увидела, что там работает мастер с ЭТИМ на голове, я бы развернулась и вышла, честное слово. как можно запускать до такого состояния свои волосы, а потом еще и претендовать иметь доступ к чужим головам? бр.. половина женщин, находящихся с нами в той комнате, где она меня стригла - напрочь сожженные блондинки. и, что бы вы думали, они там делают? обесцвечиваются еще раз! каждая! я в шоке.. как, ну, вот, КАК можно не понимать, что это выглядит безобразно? человечество, и вправду, катится ко всем чертям. потому что даже надежды на красоту, которая, вроде как, должна мир спасти, почти не осталось.

да, и еще, Викуля! вот что я тебе отвечу на смс про секс и то, что у меня его теперь, походу, 7 лет не будет:

сегодня прямо двойная дата. одна дата - 2 года, а другая - месяц. причем, они очень тесно и горько связаны между собой. превратности судьбы, я бы сказала..хех..

но я так спокойно, в общем, реагирую на все происходящее. даже удивляюсь себе. видимо, все правильно сделала, значит - то-то мне и было нужно.

написала вот слова песни для группы одной.. просили про одиночество и безысходность. ну, а про что еще могут петь, собственно?) написала, в общем. мне аж полегчало. да и им понравилось. хочу теперь уже послушать это быстрее где-нить на концерте)

Уберите от меня свои тусклые глаза,
Ваши выцветшие лица. Я хочу назад.
В то безмолвное счастье. В те высокие крыши.
Почему меня теперь никто не слышит?

Искусственный свет. Сугробы нежности и ласки.
Я таю, кончаюсь. Сожгите ваши маски.
Питай своей жизнью. Питай своей болью.
Ты так же, как я, не доволен той ролью.

Пр.:
Провода решетят небо.
Мне бы тебя, мне бы…
Липкие стены, мягкий паркет.
Тебя больше нет – меня больше нет.

Мне не порвать эти черные нити.
Я улетаю отсюда – ловите.
Ты не поможешь. Кради мою слабость.
Все, что осталось. Последняя радость.

Съешь мое сердце. Сотри мои вены.
Тише – никто не заметит подмены.
Режь же на части. И спрячь по карманам.
Они все тупые – не видят обмана.

Припев 2 раза