САМАЯ АМЕРИКАНСКАЯ АНГЛИЧАНКА

 

Судьба Вивьен Ли, как и ее внешность, неорди­нарна. Сенсационный триумф в первой же серьезной роли на сцене всего в двадцать два года! Красота, трудолюбие и встреча с Лоуренсом Оливье во многом определили путь актрисы, но в еще боль­шей степени этот путь ознаменован ее талантом, ее не­приятием обывательской морали и «здравого смысла», ранимостью ее души, не переносившей лицемерия...

Вивиан Мэри Хартли родилась 5 ноября 1913 го -да в Индии, которая была в то время английской ко­лонией. Ее мать, набожная католичка Гертруд, и отец, Эрнест Хартли, обаятельный повеса, не очень-то ладили. Разлад в семье и оборвал относительно беззаботное детство семилетней Вивиан — по возвра­щении в Англию ее отдали в монастырскую школу «Святое сердце».

В школе с Вивиан произошли два события, оп­ределившие ее судьбу: сырой климат туманного Альбиона «наградил» девочку слабыми легкими, а первые встречи с искусством зажгли в ней желание стать актрисой. Страсть к театру передалась ей от отца — он успешно играл в любительских спекталях. Девочка обожала историю, литературу, музы­ку, она превосходила ровесниц в духовном и интеллектуальном развитии и (не оттого ли?) была вольно одинока. «Я стану великой актрисой!» -  решила Вивиан, когда ей исполнилось десять лет.

Маленькая Вивиан сразу же невзлюбила суровые церковные порядки, но, возможно, благодаря именно им в ней в полную силу и проявилось умение неуклонно идти к поставленной цели. Поменяв еще несколько монастырских школ,  она получили прекрасное образование: свободно говорила на трех языках, знала музыку и драматургию. В девятна­дцать лет девушка поступила в лондонскую Коро­левскую академию драматического искусства.    

 Обидно, что брак с юристом Гербертом Ли Холманом и рождение ребенка так и не позволили ей закончить академию. Вивьен проучилась здесь все­го два семестра, а затем оставила учебу.

Как вскоре выяснилось, Вивьен не создана для семейной жизни — слишком страстно она хотела попасть на сцену. Холман, который был старшее на четырнадцать лет, оказался стопроцентным анг личанином и требовал от жены педантичного по­слушания и безупречного ведения хозяйства. Как только речь заходила о театре, муж начинал читать Вивьен пространные лекции о вреде искусств.

Когда Вивьен неожиданно получила приглашение на съемки от какого-то начинающего продюсера, который увидел ее на студенческой сцене, она поставила мужу условие: или съемки, или развод. Тот впервые уступил. Фильм оказался пустой комедией из жизни школьниц, и Вивьен достался маленький эпизод. Она должна была крупным планом показать язык директрисе и сказать что-то вроде: «Если вы меня исключите из школы, я скажу папе, и вас уволят». Но она отнеслась к работе слишком серьезно, и это не осталось незамеченным.

 

 

На углу Гороховой улицы и набережной реки Мойки, у Красного моста, находится трехэтажный,  старинный дом. На крыше его крест. Сейчас это здание принадлежит Педагогическому университету имени А.И.Герцена, тут находится исторический факультет.

Когда в начале 80-ых годов, прошлого уже столетия, я училась здесь на дефектологическом факультете,  то  с недоумением смотрела на полукруглый выступ со стороны двора у исторического факультета. Только к концу пятого курса я поняла, что это алтарная абсида домовой церкви Императорского училища глухонемых, которое до революции находилось в этом здании. Удивительно то, что за все 5 лет обучения  никто из преподавателей ни разу не рассказал нам, студентам, об  истории зданий, в которых мы учились. 

Поводом для открытия первого в Санкт-Петербурге и в России училища для глухонемых детей послужила встреча в 1806 году вдовствующей императрицы Марии Федоровны в аллее Павловского парка со знакомой ей дамой, женой генерала Ахвердова, который был воспитателем юных великих князей. Генеральша гуляла  со своим племянником. Императрица заговорила с мальчиком и была поражена тем, что он не мог ей ответить: он был глухонемым. Его звали Александр Меллер. Из дальнейшего разговора Мария Федоровна узнала, что в семье Меллер из шести детей трое глухонемых. Императрица  предложила отправить их за границу, где уже были специальные школы для таких детей.  Но родители не хотели расставаться со своими детьми.

На следующий день на прогулке в парке Мария Федоровна снова встретила Е.Б. Ахвердову и сказала ей: «Ваш племянник не дал мне целую ночь уснуть. Я до утра думала об участи его и подобных ему детей»[2]. В тот же день императрица поручила выписать из-за границы одного из наиболее известных специалистов, чтобы учредить в Санкт-Петербурге училище для глухонемых.

  - И первыми будут в него помещены дети вашего брата, – сказала императрица генеральше Ахвердовой [2]. В этом же году из Польши прибыл в Россию профессор и ксендз А.Сигмунд, и в Павловске открылось «опытное» училище для глухонемых. Целью этого учебного заведения было образование и воспитание детей обоего пола, родившихся глухонемыми или оглохших от болезни. В первый год в него было принято 9 детей:  4 мальчика и 5 девочек. Императрица Мария Федоровна сама следила за их обучением, часто посещала училище, которое стало ее любимым детищем. Нередко можно было видеть императрицу в окружении глухонемых детей, она лично пожертвовала большую сумму денег на их содержание.