Книга американского автора (не путать с англичанином Майклом Бондом!) вышла в 1992 году в серии "Мировой бестселлер" издательства "Новости". Единственный перевод Бонда на русский. В мягких таких корочках. Был экземпляр и у меня, однако некоторые моменты в начале показались очень пафосными, и я с этой книжицей расстался.

Мрачный боевик, как сейчас пишут в сети. Решил вдруг почитать после "По следам неведомого" Громовой и Комарова. Там действие первой части происходит в Непале. В американском же триллере в Непале всё начинается.

Трое молодых американцев, уже пару лет путешествующих по горам, берутся провести по ним группу соотечественников, типа съёмочную. В дороге к ним присоединяется караван тибетцев. А далее... Далее следует такое, что главному герою романа Сэмюэлю Коэну придется пересечь полмира, то удирая от охотящихся за ним убийц, то - устраивая охоту уже на них самих. Слишком много он узнал - даже если хотя бы только по мнению преследователей.

От обычной приключенщины книгу Бонда отличает предметно зримый реализм, гораздо грубее и жестче, допустим, "сваренных вкрутую" детективов Хэммета и Чандлера (всё-таки и написано много позднее). Знатоки даже называли его книги "экзистенциальными" и "ловкими" триллерами. И "Огонь подобный солнцу" эту репутацию подтверждает.

Перевод, наверно, не идеальный. Однако непросто было перевести написанную таким "импрессионистским" языком книгу.

Ещё один объёмистый роман Стивена Кинга. 

Кинг очень плодовитый писатель, однако не опускается до банальной эксплуатации однажды найденной интересной темы, во всяком случае, так безнадёжно и явно, как многие его российские коллеги - детективщики и фантасты. Те, нащупав однажды "золотоносную жилу", будут вычерпывать и выскребать её до полного истощения и даже больше. А Кинг умеет находить новые "месторождения", хотя всякий раз это "кинговские залежи полезных ископаемых". Кинг - певец маленького городка в американской глубинке, населённого простыми, по большей части очень хорошими людьми. Среди героев Кинга много молодёжи, которая учится в школе или колледже (а попутно вообще осваивает жизнь, разносторонне). Описываемый Кингом мир очень узнаваем - даже для тех, кто никогда не был в Америке, потому что насыщен символами, известными в обоих полушариях планеты. На экранах ТВ и кино этого мира очень знакомые нам - а часто даже и любимые нами - лица. Из динамиков льётся музыка, которую слушаем и мы. Это "Битлз", "Роллинг Стоунз", оркестр Гленна Миллера.

Музыка и танцы играют особую роль в этой книге. Потому что - Dancing is life - так гласит третий из предпосланных роману эпиграфов, авторство которого принадлежит то ли самому писателю, то ли главному герою этого произведения, рассказчику. Танец - это жизнь.

В отличие от предыдущего (тоже большого) романа "Под куполом", в этом произведении все события увидены глазами главного героя - рассказчика. 
Но тольк у него здесь два имени - сначала это Джейк Эппинг. Потом - Джордж Эмберсон. И также у него две жизни.

Потому что вообще-то речь идёт о предотвращении убийства президента Кеннеди. И чтобы выполнить эту задачу, Джейк отправляется, почти на полвека назад, в прошлое. В него он вживается под именем Джорджа Эмберсона. 

Не упомянул ещё одну отличительную черту фантазий Стивена Кинга - реализм. Но чем-то поразительным это было, быть может, лет 40 назад, когда фантасты, во всяком случае те, чьи книги тогда издавали в Советском Союзе, по большей части не очень заморачивались на бытовых подробностях существования своих героев. Авторов этих книг в первую голову интересовали идеи. 

Не таким оказался Кинг. Его первая большая публикация на русском языке роман "Мёртвая зона" казался не фантастикой, а - книгой, как бы это сказать? - "о жизни" и "из жизни", только лишь с элементами фантастики. Которая тоже почти и не выглядела фантастикой. 

На самом деле, возможно, Кинг был просто первым дошедшим до нас писателем такого типа. Но, также возможно, - и в самом деле просто первым. 

Хотя вспоминается ещё вот что - "Меж двух времён" Джека Финнея. Роман, в котором герой тоже путешествовал в прошлое - и тоже с целью его изменить. Опять-таки в книге было много реализма, хотя при первом прочтении она и не запомнилась как образец фантастики нового типа. По ряду причин. 

А сейчас я упомянул её вот почему. Нынешний роман Кинга вызывал определённые ассоциации с нею, пусть и не очень бросающиеся в глаза. И как оказалось, не случайно. В послесловии Кинг пишет, что хотел посвятить эту работу именно Джеку Финнею. Но потом всё же адресовал её только что родившейся внучке Зельде. 

При чтении романа восхищение вызывали умение автора с интересом рассказывать о самых простых, казалось бы, вещах. Потом, конечно, язык повествования. Стиль Кинга нельзя назвать изысканным - он никоим образом не наследник и продолжатель традиции Генри Джеймса или Натаниэля Готорна. Но этот язык нельзя назвать и банальным и примитивным. Кинг - знаток разговорной речи и насыщает свои описания и диалоги персонажей словами и выражениями, которые, вероятно, отсутствуют даже в самых толстых бумажных, а впрочем, и электронных словарях. Лично меня часто выручал Гугл; он находил нужные ссылки на такие ресурсы, как Urban Dictionary, например. И соответственно, уже там я отыскивал расшифровку всех этих словесных загадок. 

Сюжет, по мере продвижения, всё более захватывал меня, и теперь уже я восхищался умением мастера создать атмосферу тревожного ожидания, опасности. Джейк-Джордж, пытаясь изменить прошлое, вступает в противоборство с таинственным и крайне опасным противником - оттого более пугающим, что противник этот представлен не какими-то отдельными конкретными людьми. Нет, это само прошлое - которое сопротивляется вмешательству с тем большей силой, чем значительнее должны произойти перемены. 

Это интересная авторская находка. Хотя в какой-то момент я подумал, было бы ещё интереснее, если бы по отношению к прошлому герой вынужден был соблюдать "пределы необходимой самообороны". Иными словами, чтобы за попытку устранить причину того или иного события заранее, до того, как это событие начало формироваться прямо на глазах героя, герой был бы примерно наказан...

Этого нет у Кинга. Но есть другие наказания, обрушивающиеся на героев. Есть опять-таки очень интересная перекличка разных событий - как будто между ними происходит определённый резонанс и взаимодействие. 

Некоторую досаду вызвало то, что автор или хотя бы издатели не привлекли к работе над романом людей, знающих русский язык, - ведь Ли Харви Освальд, главный нехороший герой книги, произносит несколько русских фраз в адрес своей жены Марины (в девичестве - Прусаковой). Например - Staryj baba! (Old woman). Перл ещё более смачный - ‘Pokhoda, cyka!’ Что по мнению автора, означает - Walk, bitch. 

Но быть может, единственным по настоящему не очень убедительным моментом в романе мне показался выбор главного героя. Он школьный учитель литературы и английского языка. И хотя не склонен лить слёзы даже в самые трудные минуты, однако счастливо просуществовал в должности такого вот "ботаника" аж до 35 лет, самым большим приключением своей жизни считая юношескую поездку автостопом по Канаде. Мне показалось, что такой человек никогда бы не решился на ту авантюру, которая выпала ему в романе, - спасти Кеннеди. Такой задушевный обыватель и конформист придумал бы тысячу оправданий того, почему он не достоен менять прошлое, почему прошлое вообще нельзя менять. И не последним среди этих оправданий было бы убеждение, что существующая действительность и так устроена достаточно уютно...

Всё же Эппинг отправляется в своё опасное путешествие, и то, через что он там проходит, преображает его, превращает в настоящего авантюриста, которого уже ничто не пугает - практически. Хотя упрямое, неподатливое прошлое тоже оказывается практически неистощимым - на ужасные и жестокие выдумки и выходки, препоны и препятствия на пути героя...

Нынешний Зоил российской словесности Кузьменков поставил автору книги в вину то, что он всего лишь идёт по стопам Андрея Константинова, автора многосерийного эпоса про бандитский Петербург. 

Новый роман Иванова и впрямь открывается спланированным ограблением микроавтобуса, перевозящего большую сумму денег, потому, каюсь, у меня тоже возникло такое чувство, причем совершенно независимо от "филиппик и анафем" Кузьменкова. 

Однако только поначалу. 

На самом деле "Ненастье" никакое не эпигонство, а книга именно в ключе и стиле Иванова. На этот раз - очень серьёзный разговор о недавнем прошлом страны. Начав с технологии крупного ограбления инкассаторской машины (а ведь подобные преступления в последние годы перестали быть "экзотикой" в России), Иванов постепенно переходит к предыстории случившегося. 

Главный герой бывший "афганец" Герман Неволин, к началу повествования (а это ноябрь 2008-го года) всего лишь водитель - лучший водитель - некой коммерческой структуры, которая в начале 90-х сформировалась как объединение военнослужащих, прошедших Афганистан. Люди, которым он себя противопоставил, кстати, тоже "афганцы", все - члены того изначального союза, так называемого "Коминтерна" ("Комитет интернационалистов"). Особо хочется отметить имена. Как всегда у Иванова, имена нестёртые, врезающиеся в память (достаточно вспомнить Служкина в "Географе", Моржова в "Блуде"). Причем не только у главного героя. 

Но имена это только поверхностный слой повествования, если можно так сказать. Не следуя строго хронологии событий, автор воссоздает впечатляющую картину того, как создавался союз, основанный на "афганской идее", как вообще эта идея возникла, как объединение "афганцев" постепенно трансформировалось и перерождалось. 

Да, перед нами вновь предстают картины бандитских разборок 90-х, но - как бы под другим, непривычным углом и в ином свете. Но и эпизоды войны в Афганистане предстают неожиданно ярко, зримо, по-ивановски. Хотя сам автор и не был "интернационалистом", кажется, вообще не служил в армии. Возможно, что-то переврано, возможно, сгущено. Но я заметил некие мотивы общие и для других книг Иванова - "Сердца Пармы", "Золота бунта". Война у Иванова не просто война. Это опять прежде всего - отношение героев к другим людям, к самим себе. На войне мы соперничаем со своими сослуживцами, - так утверждает прапорщик Лихолетов, который по возвращении в Союз создаст "Коминтерн", объединяющий "афганцев". 

И уже в 2008 году, когда от былого братства солдат, прошедших войну, останутся лишь воспоминания, один из участников этого союза назовёт Лихолета героем - из тех, кто прокладывают новые пути, а само это объединение, "Коминтерн", воплощением желания жить по справедливости...

Но, увы, справедливости трудно достичь... "Ненастье" - книга по-ивановски жёсткая. И в изображении людей, персонажей; и в отсутствии утешительности для читателей. 

Про имена я уже сказал. Но также многомерна и психология героев. А ещё хотелось бы похвалить и сюжет. Он совершенно лишён какого-либо неправдоподобия, в нём нет и никакой мистики (кроме разве ощущения того, что мир, хотя и огромен, однако неожиданно тесен, и годы спустя сводит людей, расставшихся, потерявших друг друга, казалось бы, навсегда). Но при этом повествование обладает напряжённостью полноценного триллера, и кинематографической зримостью тоже. 

В общем, вот так... Увы, несколько сумбурно, не очень стройно...

Смотрел этот фильм в третий или четвёртый уже раз. Такого напряжённого внимания, как первоначально, уже не было. Но всё равно - впечатляет. Особенно то согревает душу, что с героем Дугласа у нас общий день рождения... Смешно, тем не менее...

В середине 90-х фильм показался довольно забавным. Таким он остаётся и до сих пор.

Мэл Гибсон играет здесь парня, который по программе защиты свидетелей вынужден был взять другое имя и переехать в другой город. Но спустя пятнадцать лет Ричарда "Рика" Джармина, поменявшего уже не одну личину, место жительства и род занятий (сейчас он, кстати, рабочий автосервиса-бензоколонки), узнаёт его бывшая подружка (даже практически невеста) - Мэрион "Маффи" Грейвз (Голди Хоун), которая за истекшее время стала довольно успешным юристом. Однако не только она одна интересуется личностью засекреченного свидетеля... Бандит, который был засажен в тюрьму по его показаниям, вышел на свободу под посписку "больше так не делать" (у них это называется parole) и хочет отомстить...


В общем Рику и Маффи приходится бежать, бежать, чтоб спасти свои жизни. А вездесущая и всесильная мафия (состоящая, впрочем, из двух бывших агентов по борьбе с наркотраффиком - оборотней в погонах) следует буквально по пятам за ними...

Понятно, что за 20 с лишним лет голливудцы научились делать экшен и покруче, с более сногсшибательбными трюками и даже с тщательнее мотивированными сюжетами. Немного грустно...

Первую книгу этого автора - Александра Трапезникова - "Механический рай" я читал несколько лет назад, поначалу с большим интересом, даже восхищением. Типа, во как сюжет закрутил! Тут и мистика, и злоба дня, и, главное, до чего лихо развиваются события! Но потом я на чём-то споткнулся, и мой пыл несколько поугас... Я увидел в романе нечто даже попсовое. Тем не менее имя запомнил...

Роман Проект Мегаполис также отличается и стремительным сюжетом, и злобой дня, и даже мистикой... Главный герой романа Сергей Днищев оказывается втянут в несколько афер сразу, причем разрешиться они должны чуть ли не одновременно, а территориально тоже практически в одном месте... По складу своему это такой русский Жан-Поль Бельмондо, стихийный борец со всякой падалью и нечистью, которая так массово вышла на авансцену в описываемое в книге время (а именно - 90-е годы прошлого века). Вот только в личной жизни у него не всё гладко. Зато, как и персонажи французского актера, на которого он похож, он весьма успешный сердцеед. Правда, и тут за одним исключением: ему никак не удаётся подобрать ключик к сердцу Светы Муреновой, студентки иняза, девушки не от мира сего, с которой его однако сводят постоянно силы загадочные и необъяснимые (и в этом, пожалуй, единственный мистический мотив романа).

Трапезников ведёт своё повествование очень лёгким, живым, таким же динамичным языком; не опускаясь до использования ненормативщины, он тем не менее изрядный острослов и вообще дока по части ситуаций комических, хотя часто окрашенных в довольно мрачные тона. Временами юмор грубоватый, тем не менее не один раз по ходу чтения я искренне смеялся...

Характерной чертой, наверно, всего творчества Александра Трапезникова можно назвать активное его неприятие той действительности, которая свалилась на нас в начале 90-х прошлого века, хотя к сторонникам прежнего режима и тогдашних вождей отнести его тоже ни в коем случае нельзя.

А ещё меня поразило то, что в этой написанной ещё в прошлом веке книге автор сумел предугадать одни из самых громких и страшных событий века нынешнего. Вот только никто его тогда не услышал...