Решил обратиться к роману (вероятно, самой известной работе писателя) после чтения "Александра". 

Узнал, что у романа довольно интересная судебная история. Публикация его в ФРГ была запрещена в 1968 году. Решение суда было основано на том, что образ главного героя Хендрика Хёвгена является клеветой на реально существующего театрального деятеля Третьего Рейха Густафа Грюндгенса. Фактически запрет действовал до 1981 года, когда роман вновь был издан в Федеративной Республике. В ГДР никаких ограничений на издание "Мефисто" не было. 

Впрочем, сам роман оказался куда интереснее судебного дела. В подзаголовке указано, что это - роман одной карьеры. Действие начинается "с конца", а именно - в прологе мы видим протагониста на пике славы и влияния. Он в числе почётнейших гостей на праздновании дня рождения одного из главных вождей Рейха - "генерала авиации", "премьер-министра", "Толстяка" (Геринг ни разу не назван в книге прямо по имени, как и другие вожаки нацизма, однако более чем узнаваем). Хендрик Хёвген - не только ведущий актёр Германии, но также интендант Государственного театра (в котором и является ведущим). Он - любимец "Толстяка", для которого он сам - "Мефисто". Соответственно, он любимец и всех нижестоящих. Даже его враг, министр пропаганды ("Хромой") любезен с ним. 

Таково вступление. Далее же мы узнаём, как амбициозный актёр дошёл до жизни такой. Оказывается, в молодости он считался чуть ли не коммунистом (правда, салонным), враги называли его большевиком. И он несомненно был очень талантлив!

Читать было интересно. Хотя сам автор завершил роман словами, что описывал типы, а не создавал портреты (возможно, под влиянием того дела, что примет потом вполне судебный характер, - чтобы избежать обвинений в "клевете"), эти типы получились у него вполне живыми, не одномерными. 

Даже то, что писатель иногда переходил на публицистический тон, не ослабило впечатления. Хендрик Хёвген и его окружение (очень разные люди) оказались участниками драматичной истории, состоящей из нескольких фаз. В этой истории отразилась судьба страны, её интеллигенции во всяком случае. 

Хендрик Хёвген, он оказался таким многогранным, разносторонним, талантливым... Хотя несомненно, что во многом это был талантливый проходимец и подлец. Вызывающий сочувствие однако. 

Вот такая история. 

Во всей этой истории лично для меня немаловажным оказалось то, что немецкий язык, которым написано это произведение, оказался мне по силам. Помню, с каким трудом я продирался через "фантастический" роман Дёблина год назад. Не уверен, что так же легко мог бы справиться с большими произведениями отца Клауса Манна - и малые-то формы, некоторыми из которых я восхищался в переводах, сопротивлялись чтению в своё время очень сильно...