Как только мы вышли на Петербургскую улицу, мы поняли, что она, каким-то образом, менее значимая, чем улица Баумана, ибо народу там оказалось на порядок меньше. Возможно, это заметили не все, но я, так точно. Петербургская улица – это маленький Санкт-Петербург внутри Казани, она украшена мостами, под которыми не было, нет, и, наверное, не будет никогда воды. Так же хочется заметить, что традиции львов тоже соблюдены, ибо львинообразными существами, были украшены бока скамеек. Традиционно не был забыт тот факт, что Санкт-Петербург, - город-флот, ибо разница между возрастом Российского флота и возрастом города Санкт-Петербурга минимальна, ежели она вообще есть. Вроде бы есть, потому как был у меня дневник в младших классах, так там было написано 300 лет Российскому флоту, а город, на сколько мне помнится, отмечал юбилей, стоя уже за порогом XXI века. Всё это я говорил к тому, что на Петербургской улице был обнаружен памятник, - высокая колона, на которой томился парусник, из числа тех, на которых ещё не было паровых двигателей, и вся надежда была на ветер и на гребцов. Вдалеке виднелся купол, похожий на один из куполов Казанского собора в Санкт-Петербурге. Это если говорить в общих чертах, и диву даваться от одного лишь факта присутствия на Петербургской улице. На самом же деле, и тут хватало своих недостроенных и разрушенных зданий. Больше всего поразил тот факт, что вроде бы и попытались спрятать это всё за красивыми растяжками с рекламой или, скажем, картиной Кремля с надписью «Казан 1000 Казань», но это было спрятано настолько давно, что маскировка под влиянием погодных условий успела растрепаться, и всё стало замечательно видно.
Недостроенное же сооружение, похоже, служило притоном для местной гопоты, действительно, проходя мимо разодранной клеёнки с изображением стены и множеством окон на ней в просветах можно было заметить вороватого вида молодёжь, распивающую пиво из баклажек. Вдалеке грозно лаяла собака, однако, приветливо, при этом виляла хвостом. Добродушная, такая, Казанская бездомная шавочка. Искренне жалко, конечно, зверушку, как и жалко всех обитателей гетто, переходов и подвалов с чёрными носами и влажными глазами, вечно просящими кусочек чего-нибудь.
Я заметил, что в Казани тоже есть эмо. Невероятно, но это факт, - сначала нам на встречу попались два тощих парнишки с густой чёрной шевелюрой, в полосатых футболках и в кедах, типа «тапки». Это, на самом деле, всё лирика, и, скорее всего, это были не эмо, а ребята из числа тех позёров, которые сначала были панками, потом скейтерами, а когда и это уже стало немодным, то перекрасились в чёрный цвет, прикупили для стилизации одежонку, и вновь стали модными.
Уважаемые сообщники, Лимпоповцы стали медленно, но верно замерзать, как-никак на улице была несвойственная для конца апреля температура в два градуса по Цельсию, - утром даже снег шёл, который был тут же наречён «белыми мухами». Не смотря на это, все продолжали вырисовывать на своём лице счастливые улыбки для каждой фотографии. Сфотографировались сначала у места, где, согласно надписи, лежит послание президента республики Татарстан потомкам. Сфоткались мы, так же, на одном из мостиков, под которым воды и в помине не было, причём, Эрнест изловчился привлечь в нашу компанию двух девушек, мирно прогуливающихся с шариком в виде синего зайца. Все отчётливо помнят, что Эрнест стрельнул у одной из них адрес электронной почты, которая оказалась на mail.ru. Однако, тот адрес, который отложился в моей памяти, - не существует, и тут одно из двух, - либо он вправду не существует, либо я запомнил неправильно.

Наше пребывание на Петербургской улице затягивалось, - Айрат уже начал нервничать и предлагал идти в сторону Кремля, а я же, настоятельно предлагал дойти до купольного сооружения. И мы пошли, по пути наткнувшись на скромное кафе «Питер», где Олеся, ну просто уфоткалась, - так сказать, - своё, родное в Казани, - Питерское.

Осмотрев купольное здание, мы выяснили для себя, что ничего особого там и нету, разве что написано о каком-то памятнике в честь совместной деятельности Петербурга и Казани. Побродили, значит, мы вокруг этого будущего монумента и в обратную сторону направились, но как-то так случилось, что Эрнест не удержался и зашёл в кафе Питер, а мы проследовали за ним. Кафе пустовало, да, сказывалось пониженная концентрация людей на улице Петербургской. Сказочник заказал себе пива и, разговорившись с женщиной, работающей… эх, язык не поворачивается назвать её барменом, что ж, если такая должность существует, то работала она барвумен, типа пиво разливала и принимала заказы. Для простоты я буду называть её в дальнейшем хозяйкой заведения, хотя, это не так. Так вот, разговорившись с хозяйкой заведения, Эрнест выяснил, что попса, играющая в заведении, - это DVD, тогда он попросил посмотреть, - есть ли в наличии Оззи Осборн. Что интересно, - хозяйка заведения взяла со стола пачку дисков и положила их на барную стойку для того, чтобы Эрнест сам посмотрел и выбрал на свой вкус. Интересно, в Москве бы, явно, в ответ на такой вопрос нахамили, а здесь, - пожалуйста, - выбирайте. Эрнест нашёл диск с рок-н-роллом. Как я за всем этим проследил? Естественно, - случайно, ибо в нерешительности покупать ли пиво или нет смысла, так как мы заглянули не надолго, я бегал, как ошпаренный то к выходу, то к барной стойке. Что хочу отметить, - во время этой беготни умудрился даже оказаться в нужное время и в нужном месте. Когда Зайца прилепила на «карту памяти» (это не то, что вы подумали, - это карта Санкт-Петербурга, на которую все на память лепят железнодорожные билетики, или билетики на метро, или же автобус) билетик на метро со своим электронным адресом, я тут же подсуетился и написал там же свой электронный адрес.
Как только я узнал, что Айрат стоит у дверей кафе, я тут же вышел на улицу, чтобы составить ему компанию, - реально, бедняга стоял один и ждал, пока его болтливая однокурсница завершит разговор, который с каждым словом «пока» лишь больше набирал обороты. Я вздохнул с облегчением, когда она догадалась элементарно бросить трубку. Имени девушки я, к сожалению, не запомнил, ибо мы познакомились, зашли внутрь кафе, а в этот момент неугомонный Эрнест уже выпроваживал всех оттуда. Девушка уселась за стол и стала кого-то ждать, разглядывая меню, Айрат в этот миг, находясь, словно между двух огней, выбрал большинство и захватив меня, дружеским хлопком по плечу, указал на выход. Мы вышли, оставив девушку в кафе. Что ж, я не знал, что и думать, - вроде бы, неловко получилось, но это были не мои проблемы и я старался не заморачиваться, тем более, что всем своим видом Айрат давал понять, что он сам не заморачивается, что успокаивало.
На обратном пути мы вновь пересеклись с Динарой и Изель. Немного подискутировав о том, что будем делать дальше, - выбрали вариант «по домам», хотя Юля рассматривала вариант кино, а я же, с обычной настоятельностью рекомендовал, всё же, посетить Кремль.
Вот тут огромное уважение выражаю Айрату за то, что прежде чем отправиться по домам он предложил прокатиться на метро. Несогласных почти не было. Я сказал почти, так как Изель отказалась. На прощание Эрнест учил её какому-то методу передачи желаний или удачи человеку одним лишь прикосновением к запястьям. Интересно, но я слишком поздно стал подслушивать их диалог, оттого этот метод в своей целостности остался для меня тайной. Итак, мы попрощались с Изель и направились в метро. Там как в ветхом доме были расставлены вёдра и тазики, - потолок капитально протекал. Вы не представляете, как я ужаснулся тому, что извечно величественная в моём понимании система, коей является метро, показалась мне очень ненадёжной. Почему же наша страна такая бедная, столько красоты в ней, на сохранение которой не хватает денежных средств, - сплошная халтура там, где её не должно быть. Москва, Санкт-Петербург, - да, там всё слаженно, там вертятся деньги и всё стабильно. А Казань, - провинциальный город, - республиканский центр… Нет, вы как хотите, а за Россию-матушку обидно, а вся беда в том, что усилиями одного человека невозможно ничего сделать, ну один или два человека на десяток хотят лучшего стране, но подавляющему большинству безразлично. Вот так и живём и красота у нас не вечна. Фотографии не просто так запрещают делать в метро, а искренне не исключают того факта, что рухнет это дело, когда-нибудь из-за неспособности поддерживать его и всё, чтобы народ не показывал, что вот оно было, а теперь этого нет. Бояться прошлого, а без прошлого, - нет места будущему. В общем, извиняюсь, что расплылся мыслью по плинтусу, - у меня бывает.
Мы сели на станции Площадь Тукая и доехали до станции Горки. По пути весёлые Лимпоповцы игрались ногами в велосипед, а мы с Юрой делали ценные кадры Казанской подземки при помощи видеокамер. На наземной станции Аметьево Эрнест примерил Насте тюбетейку, купленную на улице Баумана и так замечательно она сочеталась с тоном одежды Насти, что добрый сказочник подарил ей покупку, не раздумывая.
А на станции Горки от нас отсеялась Динара, прощаясь, я как-то неожиданно для самого себя обнял её. Кто-то из Лимпоповцев с шутливой завистью прикрикнул: «А почему меня так же крепко не обняла?» Да, Эрнест, ты, явно помог мне стать ближе в общении с этой замечательной девушкой. Я пытался забрать максимум от общения с ней, так как прекрасно осознавал, что её принцип, высказанный мне там, на карьере ни за что не позволит нам быть ближе, чем просто друзьями. Я мирился с этим, принимая то, что она права и просто брал максимум от общения с человеком, с которым мне комфортно. Я не прятал чувств, ведь я уже посмотрел ей в глаза, а, соответственно, и в душу. Мне было просто приятно находиться с ней рядом и слушать её голос с какой-то необычной интонацией, в которой звучала доброта и наивность, - такая же наивность, с которой я меланхолично зачастую смотрю на мир. Я со всей искренностью сказал ей: «Я надеюсь, что ты и завтра к нам присоединишься…» Она, словно шепнула в ответ: «Я постараюсь…». В этот миг я уже направлялся вместе с другими Лимпоповцами на прибывший поезд. Я не привык махать людям на прощанье движением одних лишь пальцев, но я точно повторил этот жесть за Динарой. Почему так?
А в поезде, когда Арина решила немного пофотографировать, к ней прицепилась женщина, как она представилась, - работница метрополитена, но не находящаяся на посту. Сказала, что если заметят, - заставят удалить все фотки. Тут уже я не стерпел, пытаясь хоть как-то угомонить пыл карьеристки, я сказал, что у нас, если заметят, то лишь замечание сделают, только при повторном нарушении примут меры. Я намеренно сказал у нас, нарываясь на вопрос: «Где?» И я получил этот вопрос, ответив на него: «В Москве». Новость о том, что мы неистовые Москвичи должна была запугнуть тётеньку, но она настойчиво продолжала твердить, что мы хулиганы. Надо отдать должное Эрнесту, который решил продемонстрировать, - что есть хулиганство в понимании Москвичей. Шест, установленный посередине вагона стал отличным реквизитом, - Эрнест начал танцевать стриптиз. Тёток словно сдуло из вагона на следующей станции, да, молодец Эрнест, - с чувством юмора у него полный порядок.
Мы вышли на станции Кремлёвская, на улице был конкретный дубак, Зайца с Филом полетела фоткаться с Зилантом, приняв очень забавную позу. Когда я впервые увидел эту фотографию, меня она очень сильно насмешила, да я и сейчас смеюсь над этим креативом Зайцы.

На остановке мы стояли довольно долго, - транспорт заставлял себя ждать, однако, когда он прибыл, мы, полные счастья в него забились и поехали на всё ту же улицу Мусина 23. Но перед тем, как окончательно вернуться в убежище, Айрат забежал в Евросеть – положить деньги на мобильный счёт, затем в магазин за взбитыми сливками (какая-то у них своя тема на это счёт была вместе с Юриком и Зайцей). Когда мы выходили из магазина, то нас оглушила, сработавшая ни с того, ни с сего сирена. И тут я узнал от Олеси, что когда громкий звук воздействует на человека, - нужно как можно шире открывать рот, чтобы не оглохнуть. Интересный факт, - я запомнил его на всякий случай, ибо всякое в жизни бывает.
Вскоре мы оказались в квартире на улице Мусина 23 и мирно грелись, продолжая распитие вина, открытого ещё утром. Айрат в это время усиленно решал вопрос о походе в ночной клуб.