Рейтинг - NC-17

- Привет! Меня зовут Кайл Минц. Мне 24 года и я новый пациент психиатрической клиники «Neues Leben», что расположилась в живописных окраинах Зальцбурга.

Хотите знать, что молодой и здоровый парень делает в таком месте? Я вам скажу — он прячется от любви. Да, да, вы не ослышались! Именно Любовь, которую многие люди ищут годами, заставила меня скрыться за стенами этого тоскливого учреждения, что бы восстановить силы и в тишине разобраться в себе и своей так бурно начавшейся взрослой жизни. Как справедливо заметил мой психиатр - есть на свете места где можно качественно укрыться от всего мира, но уйти от себя еще не удавалось никому. Поэтому верным решением для меня он выбрал уехать как можно дальше от эпицентра событий, а что бы найти причину моих необъяснимых страхов по отношению к самому светлому чувству в мире, я просто обязан начать писать что-то вроде дневника. Чем я собственно и занимаюсь, сидя на скамейке больничного парка у самой кромки небольшого пруда. Итак, начнем с самого начала!

 

Часть 1

 Ричард

 

 

Глава 1

Родился и вырос я в Шотландии, в пригороде Петерхед. Мой отец, Вильям Минц, еще до моего рождения приобрел в этих краях небольшую винокурню и огромный особняк. Сразу же после свадьбы они с мамой переехали из Лейпцига в Петерхед, так сказать, чтобы не затягивать начало самостоятельной жизни. Производство Шотландского виски было делом всей жизни моего отца. Он любил свою работу и поэтому сутками пропадал в винокурне и ее подвалах, контролируя каждую стадию процесса приготовления этого как он любил говорить «Божественно-адского напитка». Моя мама, Вики Минц, сначала помогала ему в финансовых вопросах, но через пару лет, когда появился на свет я, она все свое свободное время посвятила единственному и любимому чаду.

Так как наш дом находился довольно далеко от города и вообще каких либо населенных пунктов, всем миром для меня вплоть до 12 лет стал наш дом, окружающий его осиновый лес и небольшое озеро, где мы с мамой часто кормили диких уток. Учился я на дому, так как мама категорически отказалась отправлять меня в школу, сославшись на то, что нынешние дети очень жестоки и такому ангелочку как я в таких асоциальных заведениях как школа, не место. И, наверное, мама была права. Мой внешний облик в детстве был далек от мальчишеского. Я больше напоминал девочку слишком хрупким телосложением, длинными, шоколадного цвета волнистыми волосами и большими карими глазами за которые моя няня называла меня «Вишенка». Детей в нашем доме, кроме меня, не было. Няня, Элен МакАллан, была пожилой женщиной и жила в нашем доме со своим мужем Николасом с самого переезда моей семьи в Шотландию. Николас ухаживал за садом и следил за техническим состоянием дома, а няня помогала по хозяйству, или сидела со мной, тогда когда мама уезжала по делам в город. Так что был я невинен во всех отношениях до своего 12-го дня рождения.

В этот день отец впервые взял меня с собой на винокурню, дабы начать посвящать своего наследника в семейный бизнес. Отец показал мне склад с зерном, огромный цех по превращению этого самого зерна в темно-бордовый напиток и, конечно же, подвал, заполненный гигантскими бочками, в которых «виски» становилось «ВИСКИ». Мне было безумно интересно своими глазами увидеть новый мир, мир моего отца и, как в то время мне казалось, в будущем и свой тоже. Большую половину дня мы провели на винокурне и вот когда пришло время возвращаться домой, а я уже было сел в машину, папу окликнул какой то мужчина, выбежавший из конторы. Он что-то коротко крикнул отцу и тот, бросив мне через плечо «Я скоро», рывком побежал обратно в винокурню, а я остался сидеть один в машине. Минуты ожидания и, что еще хуже, неведения тянулись бесконечно долго и я, от нечего делать начал считать колышки на заборе, огораживающего склад. Устало зевая, я уже непреодолимо приближался в своих подсчетах к тысячи, когда вдруг мой взгляд наткнулся на парня, что-то увлеченно рисовавшего в большой тетради. Я заворожено разглядывал этого юношу, удивляясь своей наглости, но взгляд отказывался отворачиваться от его волнистых волос, отблескивавших в лучах заходящего солнца золотыми огоньками, от пушистых ресниц, игриво взлетающих вверх, открывая небесно-голубым глазам какие то волшебные картины, от пухлых губ, которые он иногда поджимал и покусывал напряженно что-то чертив на белых листках, от широких сильных плечей, покрытых тонкой тканью белой футболки, от длинных пальцев, крепко сжимающих обломанный на конце карандаш.

«Интересно, как его зовут» - вдруг подумал я, и тут же отпрянул от окна автомобиля, поняв, что объект моего интереса заметил любопытного наблюдателя. Ничком упав на сидение, я замер, в надежде, что меня не обнаружат, и только мысленно просил отца поскорее вернуться и отвезти меня домой. В этот момент я услышал тихий стук в стекло и зажмурился. Зажмурился от стыда и страха перед незнакомцем, мне так хотелось в этот момент провалиться сквозь это сиденье, днище машины и землю под ней, что не осознанно я прошептал впервые в жизни:

- Черт!

Стук возобновился, и мне ничего не оставалось, как выбраться из своего импровизированного убежища и, смущенно опустив глаза, глупо помахать ладошкой красивому художнику, приветливо улыбающемуся мне через стекло.

- Привет, - вдруг послышался его бархатный голос, и моя рука сама потянулась к ручке двери.

- Привет, - пролепетал я неуверенно, вываливаясь из салона авто на свет Божий.

- Ричард Тулси, - произнес парень и протянул мне руку.

- Ээээ...

- Забыл свое имя? - звонко хохотнул он, а у меня все сжалось внутри от солнечных ноток его голоса.

- Кайл... Кайл Минц, - чувствуя как краска с еще большей силой заливает мои щеки прошептал я.

- Ты сын Мистера Минца?

Я молча кивнул и осторожно поднял глаза к загорелому лицу Ричарда, а он в свою очередь, видимо почувствовав мою неловкость протянул мне широкую тетрадь:

- Хочешь, покажу свои рисунки?

- Конечно! - неожиданно для себя воскликнул я и, хлопнув автомобильной дверцей, пошел следом за Ричардом к ближайшей скамейке.

Усевшись на тонкую деревянную доску, я открыл тетрадь на первой странице и сразу же замер от раскрывшегося перед моими глазами грифельного пейзажа.

- Красиво... – немного погодя протянул я, поглаживая кончиками пальцев легко заштрихованное небо на листке.

- Нет, что правда нравится? - с долей удивления спросил Ричи.

- Конечно. А тебе разве нет?

- Ну... Я не знаю... Наверное, как любой художник я очень самокритичен. Всегда есть то, чем я недоволен. Вот, например, смотри… — он наклонился ко мне так близко, что плечом я ощутил его нагретый солнцем живот и вздрогнул, а Ричард, будто не замечая ничего, увлеченно заводил длинным пальцем по рисунку, - В этом месте нужно было добавить света, а я наоборот его забил тенью от дерева. А вот тут наоборот нужно больше тени, а я оставил это место пустым... Надо же, только сейчас вижу изъяны! Блин, и это тоже неверно изображено! Все же было совершенно не так...

Ричард все больше и больше вспыхивал гневом к своему якобы неумению рисовать, а я увлеченно наблюдал за ним и думал, что более красивого человека я не видел даже по телевизору.

- Зря ты так, - удовлетворенно добавил я, когда мой новый знакомый замолчал, - Очень красиво нарисовано.

- Думаешь... - со вздохом прошептал он.

- Уверен.

И в этот момент Ричи широко улыбнулся, обнажая моему взору белоснежные ровные зубы.

- Спасибо. А почему ты один? Где Мистер Минц? - вдруг озабоченно поинтересовался он и закрутил головой в поисках кого-нибудь из взрослых.

- Его позвали обратно в контору. Наверное, случилось что-то серьезное. Я не хочу мешать ему и поэтому сижу и жду его возвращения.

- Примерный папенькин сынок? – весело усмехнулся Ричард, а у меня в груди что-то больно кольнуло.

- Просто не хочу мешать... - буркнул я и обиженно уставился на свои кроссовки.

- Кайл, ты что? Я же пошутил.

- Ничего. Ты спросил, я ответил. Вот и все.

- Ну и отлично, - обрадовался Ричи, соскочил со скамейки и протянул мне руку, - Пойдем, я покажу тебе кое-что.

- Я... Я не могу... Вдруг отец вернется, а меня не будет... Он будет ругаться... - пролепетал я, чувствуя как жгучее любопытство начинает распирать легкие, мешая дышать.

- Папенькин сыночек, - игриво пропищал Ричи, наклонившись совсем близко к моему лицу.

- Не правда! - рыкнул я и уверенно встал вслед за ним, - Пошли.

Ричи довольно улыбнулся и, взяв меня за руку, потащил к боковой стене складского здания.

- А что там? - взволнованно спросил я, периодически оглядываясь на отдаляющуюся машину, стараясь не пропустить возвращение отца. Что не говори, а я действительно был парниковым растением, вот только показывать свой страх Ричарду мне совсем не хотелось.

- Увидишь... Сейчас, еще немножко...

Мы обошли пушистые кусты и вдруг, Ричард вцепился в мое плечо, резко прижав меня к себе. Я почувствовал как сердце рухнуло куда то вниз и тихонько трепетало где то в районе живота. Затаив дыхание я ждал неизвестного. Спиной я чувствовал его упругий живот, а его пальцы все сильнее впивались в мое хрупкое плечико. Какая-то странная волна чего-то горячего прокатилась по моему телу, и, задержавшись лишь где-то между ног, продолжила охватывать все мое тело совершенно не понятным огнем. Я закрыл глаза от нового удовольствия и в этот момент услышал у самого уха теплый шепот:
- Смотри... Только тихо...

Я нехотя открыл глаза и увидел перед собой, в самом центре куста акации, ветки которой Ричи осторожно отвел свободной рукой, маленькое гнездышко, а в серединке три бежевых в крапинку яйца. Эта трогательная картинка напомнила мне иллюстрацию из книги сказок, которую часто мне читала на ночь мама. Мне даже на минутку показалось, что крохотная слезинка резко сорвалась с ресниц и я часто заморгал, дабы не показать Ричи на сколько я сентиментален.

- Ну, пойдем... - так же тихо прошептал он и осторожно вытащил меня из кустов, аккуратно отпустив потревоженные веточки.

- Боже мой! Это так... так... это потрясающе!

- Тихо, тихо, - улыбаясь моим эмоциям, сказал Ричард.

- А кто там живет? Тоесть, я хотел спросить, чье это гнездо? – подпрыгивая от переполняющих чувств поинтересовался я.

- Какой-то глупой перепелки, - уверенно ответил Ричи, - В поле сейчас полно людей, вот она и забрела сюда, в поисках защиты для птенцов.

- А почему она глупая? Разве ей что-то здесь угрожает? – забеспокоился я.

- Хм… - парень почесал макушку и, немного подумав, добавил, - Здесь кошки, да и мальчишки местные часто забираются на склад… Ну, вобщем здесь не безопасней чем в поле. Всеравно птенцов вырастить не успеет.

- Жалко… - вздохнул я, сдерживая слезы.

- Ну, ты что? Снова расстроился? – заботливо поинтересовался Ричард и присел передо мной на корточки, что бы видеть мое лицо, - Хочешь, я пообещаю, что буду охранять это гнездо? Для тебя…

Я всхлипнул, расплываясь в улыбке, и часто закивал в ответ:

- Спасибо большое! - вешаясь на шею довольного собой Ричи, запищал я.

- Да не за что. Только никому не говори. Понял?

- Что ты! Конечно, нет!

- Ладно. Пойдем, я отведу тебя обратно к машине, - он взял меня за руку и повел обратной дорогой вокруг склада на уже знакомую мне стоянку.

Едва вынырнув из за угла, я заметил отца, выходящего из конторы, и дернулся было бежать к нему, но рука Ричи, сильно сжавшая пальцы вокруг моей ладошки, остановила меня и заставила удивленно посмотреть в его небесно-голубые глаза.

- Мне пора, - будто оправдываясь, прошептал я.

- Был рад познакомиться, - улыбнулся он своей белоснежной улыбкой.

- Мы еще увидимся? - с надеждой спросил я.

- Обязательно, - спокойно ответил он, и внутри у меня все потеплело от нежности его голоса.

Я кивнул на прощание своему новому другу, а он, нехотя ослабив хватку, отпустил мою ладошку.

По дороге домой в машине я думал только о Ричарде, мне казалось, что знакомство с ним было самый замечательным событием в моей жизни.

Дома нас ждала мама, праздничный ужин и торт, приготовленный няней специально в честь моего дня рождения. Я помню, что весь вечер я рассказывал родителям о своем новом друге, о том какой он интересный, добрый и главное талантливый художник. Папа слушал мои визгливые рассказы очень спокойно, а мама иногда вздыхала как-то грустно, отчего я несколько раз останавливался, и хотел было закончить свою болтовню, но папа еле заметной улыбкой поддерживал во мне желание поделиться новыми впечатлениями со своими любимыми людьми. Время уже приближалось к полуночи, когда мама поднялась с кресла и подошла ко мне:

- Уже поздно малыш. Пойдем, я провожу тебя в кровать, - она ласково потрепала меня по волосам и чмокнула в макушку.

- Сейчас мам, - не обращая внимания на ее легкие ласки, я вынырнул из-под ее руки и подбежал к отцу, - Можно я завтра поеду с тобой?

- Завтра у тебя занятия, Кайл, - отозвалась мама и, понимая, что весь мой молящий взор сейчас обращен только к отцу, многозначительно добавила, - Вильям!

- Сын, мама права, ты должен учиться и это не обсуждается, - громко сказал он, а тише добавил, - А вот послезавтра я обязательно возьму тебя с собой.

Я радостно подпрыгнул на месте и, обняв папу, чмокнул его в щеку, на что он подмигнул мне и прошептал так же как Ричи - «Только никому не говори».

 

Продолжение следует...

>EviBraun