Как-то уже стало нормальным, что важнее всего казаться, а не быть. Не важно, что ты ешь, главное, что ты думаешь при этом, все равно, что ты делаешь, главное, чувствовать удовлетворение от проделанного, маразм фрейдизма крепчает и конца этому не видать. Книги - вот где мир иллюзий, но маразм остается маразмом и здесь. На самом деле писатели создают реальность. И некоторым это удается. Но все больше я слышу о том, что не важно, что написано, важно - во что завернуто и как отрекламировано.
Я не собираюсь спорить о важности обложки и рекламы, но это странно похоже на спор о том, что не важно, из чего сделан стейк, главное добавить побольше перца. Странно, что новую религию неважности текста исповедуют авторы. Мне трудно понять, как вообще будучи адептом это веры можно писать, и что не странно, а вот так они и пишут. Ведь если уверовал, что текст вторичен, то будешь все вдохновение тратить на другое - бойкое название, спекулятивную тему... конечно, автор может стать неплохим автором рекламных слоганов, но за слоганы платят иначе и в других местах.
В принципе нет ничего хуже того момента, когда автор начинает подстраивать свой талант под текущий момент. Не потому, что не нужно добиваться актуальности. А потому, что будучи профессиональным романистом, почти невозможно быть профессионалом еще и в рыночной востребованности. И точно нельзя объективно воспринимать себя. Я видел крушение ряда книг, только потому, что хорошие писатели вдруг решили добиться хороших продаж именно уверовав в обложку и рекламу.
Существует два фактора успеха. Социальный. Понятно, что успех ряда книг обеспечен не силой текста, а потребностями социума. И ряд звучных фамилий стали громкими именно в силу этого фактора. Но социум меняется и автор вдруг понимает, что тираж в три тысячи это его потолок, а денег привык получать куда как больше. А есть фактор текста. И Маркес продается десятилетиями. И Акунин, Улицкая и это и есть тот путь, который открыт для таланта.

Так получилось, что я был на выставке два раза. Причем не первый и сразу последний, а в четверг и воскресенье. В четверг трудно было поверить, что выставка, она же ярмарка – книжная. То, что где-то рядом меха и бесплатная маршрутка мне напомнили раз сто. Что акулы живые и американские, тоже объяснили, про книги догадывался сам. Плакат выставки нашел путем долгого и пристального разглядывания входа в ВВЦ. Серое на сером не самое заметное сочетание. Что хотели сказать рекламщики демонстрируя срез дерева – внушить потенциальным покупателям книг, что лучше не участвовать в этом экологии не угодном мероприятии? Также не просто оказалось определить номер павильона. На самом деле нужно было просто достать из сумки распечатку письма нашей пиар-службы, но мне хотелось примерить на себя чувства человека не приласканного корпоративной мощью.
Нашел. Не сразу, но обнаружил нужные цифры.
И вот он – 75 павильон.
Вероятно, мало что настолько не говорит об отрасли, как профильная ярмарка. Но один тренд в этом году просто таки явил себя миру. О чем бы не говорили писатели и критики, читатели и редактора… кажется все они забыли о том, кто они и дружно подались в маркетологи.
Тиражи, гонорары, реклама, обложка, упаковка…
О, люди! Кто усеял вас этими мертвыми мыслями? Любые, даже общественные связи «не сделают ножку маленькой», а текст великим.
В воскресенье было иначе.
То есть все было почти как всегда и даже Джигурда…
Но находясь на стенде АСТ со своими редакторами, в окружении замечательных авторов, видя уже практически просвечивающихся от усталости пиарщиков и до странности угадывая чувства московских коллег… я вдруг остро почувствовал себя дома. В каком-то смысле для породы книжников читающих и даже считающих – это и есть семья.
Я чувствую это часто в родной редакции, но чтобы в Москве – на ярмарке???? Это какая-то магия. Спасибо за нее.

Никто не хочет писать в формате. Хочешь, чтобы автор ругнулся, скажи ему слово «формат». Но ничего же просто так не бывает. И трудно поверить, что дело просто в том, что все такие разные и ни одни формат никому не подходит.
Ларчик открывается значительно проще.
Что нужно, чтобы написать неформат? Какую подготовку? Никакую. Вдохновение, фантазия, протест… - это да… и все… А если добавить к этому, что автор такой вот альтернативной прозы сплошь и рядом не ставит перед собой задач по какой-либо структуре или хотя бы приблизительной оформленности сюжета, то как-то понимаешь – в девяти случаях из десяти отказ от формата, это просто лень и неумение.
Чтобы написать полицейский криминальный роман, мало посмотреть пару-тройку сериалов. Надо знать, надо эти знания где-то добыть, причем не только о том, какие нынче чины и звания в полиции, но и чем вооружены, какие технологии, какие методики, как это все реально работает. А это большой труд.
Не слаще с женскими мелодрамами… Это довольно трудно написать эротическую сцену так, чтобы женщинам это понравилось. Чтобы не порнография, чтобы любовь. И чтобы вкусно все и с грудой подробностей. Это надо уметь.
И боевики тоже не подарок. Надо не просто знать прицельную дальность выстрела из АК. Надо понимать, что такое понятие в принципе существует.
А есть еще детектив. А тут совсем все сложно, потому что надо придумать не просто загадку, а еще и с решением, и чтобы это не было в стиле – «ой, так там же под стулом пистолет лежал, а мы и не заметили».
Продолжать список – исторические романы и боевая фантастика, триллер и сказка – можно долго. Сказка – тоже сложный формат. Надо чтобы для детей и чтобы интересно, а не сам для себя и не пойми зачем…

Как-то довелось побывать в Тунисе. Поразило, что в стране, каждое дерево сосчитано и за кем-то закреплено. Понятно, что пустыня, понятно, что деревья и не деревья вовсе, а трава-переросток, то есть пальмы, и все-таки.
У нас немножко не так. Причем, ведь кажется, что картина может получится просто сумасшедшая, ну представьте себе – роща кокосовых пальм. И все озадачены доставкой, продажей, строго следят, чтобы водой, не дай бог, или удобрениями не перекормили, не потому что вредно, а потому что рентабельность упадет. И ходит народ такой продвинутый, знает кому какой кокос продать и с какой скоростью.
И все ведь правильно, но странно, что мало кого волнует вкус этого самого кокоса, и как за пальмой этой ухаживать, чтобы она эти самые кокосы таки рожала. То есть считается, что оно уж как-нибудь, само, то есть навоз в песок кинули, водой из шланга полили, давай, плодоноси.
То есть меня всегда умиляли идеи издать книгу как-то по этакому, чтобы колонтитул на полстраницы и чтобы в форме главного героя корешок… Но до сих пор убежден, что главенствует текст. А текст берется из одного источника – из автора. И все остальное, если мы, конечно, до сих пор чего-то ждем от русской современной прозы, абсолютно вторично.
И проблема тут одна. Как-то придумать правильную логистику – можно, сбалансировать книжную экономику – искусство, но искусство понятное, предсказуемое, а вот с уровнем книги, да еще не дай бог не из бренда выпавшей – огромная терра инкогнита. И инвестировать в неизвестное – бешеный риск.
И вот встанут не сегодня завтра по стране чудо-магазины, а в них молодцы продавцы, а у них за спиной дивные склады и книгопроводы, чтобы в мгновение ока книгу доставить покупателю, да не простому, а точно высчитанному… А вот чего делать, если доставлять будет нечего? Молчит Русь, что, впрочем, для нее состояние привычное, иногда закрадывается мысль о врожденной немоте.
Если же серьезно, все, что пока книжное сообщество может предложить автору, это отправить рукопись в издательство. При этом, подразумевается, что книга сразу хорошая. Мой коллега маркетолог сообщил мне, что мы редактора, странные люди, вместо того, чтобы публиковать первые книги, надо тупо подождать до третьей хорошей и вот уже ее в тираж… А то, что без первой до третьей автор тупо может не дожить (как автор), это понять маркетологу трудно. Он же не знает, что книги пишутся в зависимости много от чего, а не только согласно уже вычерченному расписанию.
У меня нет готовых рецептов, но придется делать что-то. Что-то отличное от союза писателей и от литинститута. Каждый автор в этой стране должен быть на учете и холить его и лелеять. Потому как вымрут.

Не знаю, как это происходит на рынке колбасы. То есть вот выпустили сервелат с орехом, а не покупают.
При том количестве новых книг, которые мы публикуем, «а не покупают» = смертный приговор книге, и часто автору. Выбраться из-под этого приговора труднее, чем натренировать шею, чтобы и гильотина нипочем.
По опыту – рынок готов простить не самый лучший язык, если речь идет о жанровой литературе и… пожалуй все.
Никаких «авось», никаких надежд на серию и формат. Любая ошибка – сотни не проданных экземпляров. Две ошибки – и тираж умирает на складе.

Но, как будто этого мало, не каждая ошибка видна. Если книга не продается, кажется, что все понятно. Гораздо хуже, когда книга продается отлично, но сам факт ее выпуска – бомба под будущее книжного рынка.
Не так давно в серии «Сталкер» вышла книга посвященная… рыбалке. И довольно хорошо продалась. То есть понятно, что нужна была книга в серию, а у автора лежало в столе нечто, что он быстро отформатировал и продал за хорошие деньги. И кажется, что все хорошо.
Но рынок не только ничего не прощает, он еще и все помнит. И через пару таких рыбалок, оказывается, что серия уже продается, не так хорошо, как раньше.

«За время пути» совместные усилия редакторов, издателей, авторов выдали на гора совершенно невероятное количество книг, которые будучи проданы хорошо, здорово поработали над тем, чтобы в следующий раз читатель три раза подумал, прежде чем отдать деньги в кассу.
Начиналось все с примитивного выхода одних и тех же книг под разными названиями, заканчивалось все тоже не без выдумки, когда под одним и тем же автором печатаются разные таланты. И это лишь два варианта из сотен способов «хапка».
Вероятно, стоит порадоваться тому, что доверчивость читателя конечна. Он уже научился не покупать книги с названиями фильмов, знает, что лучшие из певцов совершенно не обязательно лучшие из авторов, а рекомендация выдающегося писателя на книге новичка не значит ничего.

И не хотелось бы писать о том, что просто старые фокусы уже не работают, нужны новые. Хотелось бы вообще без фокусов. Ведь дело не в том, что очередной финт с мимикрией под что-то уже продающееся работает не так здорово, как хотелось бы. Дело в том, что каждый такой финт убивает интерес к чтению, мы лишаемся еще сколько-то читателей навсегда.
Книжный рынок – не прощает и все помнит.

Есть такая неспетая песня под названием «Женская фантастика». Я не о том случае, когда классическая фантастика или фэнтези пишется автором женского пола. Есть нюансы, но жанр все тот же. Я о том, когда по всем признакам – фантастика, но понимаешь – что-то здесь не то, и книга, поставь ее на полочку рядом с другими книжками на которых - то крепыш с мечом на драконе, то неведомо чудище расползается под ударами лазерного меча неизвестного в скафандре… - и умрет она тихо на этой полочке. Потому как те, для кого она – просто не ходят в сторону этих милых картинок.
Женщины в массе своей жанр фантастики за литературу не держат. То есть, конечно, можно им долго объяснять, что Булгаков - известный писатель фантаст. Не верят. А вот стоит им прочесть фантастику, не зная, что это она и есть – тут важно не спугнуть – как восторгам их нет числа.
Но есть особые тексты. Ведьмы, чудеса, оборотни… только все это настолько плотно сидит в здесь и сейчас, настолько впрессовано в психологию времени настоящего большого и жесткого города, и экшен есть, но до стандартов авантюрно-приключенческого романа ехать долго и все равно не судьба.
Чтобы совсем понятно – это не мелодрама. И к классическому женскому роману отношение имеет слабенькое.
Что же это вообще за овощ такой? Экстремальные женские судьбы в экстремальных условиях. Как-то так. А дальше, если принять за основу экстрим – все по законам большой литературы, никаких упрощений, никакого деления на наших и чужих, черных и белых, и с хэппи-эндами и непременным раскрытием тайн – все плохо. Как Сталкер Тарковского: фантастика? Едва ли. Но назвать фильм психологической драмой – малова-то будет, не правда ли?
Мне этот жанр нравится. Он то, что рождается у нас на глазах, при этом это именно тот фронтир, который стоит на плечах большой литературы. Никаких этногенезов и сталкеров.
Вы хотите читать и получать удовольствие от прочитанного, и чтобы не стыдно за обложку? Добро пожаловать в Женфан.

Мы все более-менее ориентируемся в жанрах, и почти никто не задумывается о том, что авторы принадлежат к совершенно разным генотипам, вне зависимости от того в каком формате их издают. А ведь читатель сплошь и рядом становится фанатом того или иного жанра именно в силу того, кто из авторов ему попался первый. Подсел человек на Конан Дойля и всю оставшуюся жизнь остается верным фанатом детектива, страшно разочаровывается, но все равно приходит к любимому разделу и покупает - часто - без шансов повторить тот ранний опыт. Дело в том, что ему понравился не жанр, а тип писателя. А этого на обложках не пишут.
Есть авторы летописцы. Их романы чем-то похожи на уверенное движение вперед асфальтоукладочной машины, которая прет и прет, медленно, но верно, пока не утонет в ближайшем водоеме. Герой, единожды взятый, уже не выпускается из рук, сменяются территории и годы, но ничто не способно остановить, ни автора, ни его героя. Узнаете? Вспоминаете пару фамилий?
А теперь представим себе не исторический роман, а мелодраму, написанную вот таким образом, хуже того – детектив.
Есть авторы рассказчики, не так важно о чем. Важно как, всегда живо, всегда с интонацией – все будто слышишь. Есть проблемы – на объеме романа начинаешь уставать, для повести – лучше не придумать, но вдруг этот человек напишет исторический роман…
Есть редкие – фокусники, мастера головоломок, кролик в цилиндре - непонятно откуда, это про них, кажется, этаким путем ни одни жанр не испортить, но тут свои неприятности, как правило, кроме фокуса им ничто не важно, а для книги, это не есть хорошо.
А есть психоанализаторы. Концепт простой – сделаем герою плохо, и постепенно будем делать все хуже. Иногда такие люди приносят сказки.
Конечно, в чистом виде, таких типов не существует, но у каждого что-то просто на генетическом уровне сильнее. Именно здесь начинались жанры, потому что куда проще классифицировать книги, с людьми все сложнее. Хуже всего, когда автор уходит в чужой, непоказанный ему формат, еще хуже, если думает, что может справиться с любым.

«Что ни век, то век железный» и перемены уже даже не пугают, поскольку уже бы наступили скорее, все в ожидании этих самых перемен, обернешься, а уже не один год прошел, и можно было сделать много чего, а мы не торопились – пусть переменится и вот тогда…
«Тогда» не наступит никогда, есть только «здесь» и «сейчас».
И в этом месте и в это время мне хочется написать, что важно лично для меня.
Понятность, предсказуемость и справедливость.
Для меня это выглядит таким образом:
Плохой текст с хорошей обложкой и огромной рекламой продается хуже хорошего текста с хорошей обложкой и рекламой. То есть, если издатель не облажался, автор сильный побеждает автора слабого. Дальше – по мелочам. Победивший получает больше денег, чаще мелькает у критиков, пишет все больше и лучше, счастливый издатель тихо пьет красное сицилийское вино, потому как под шашлык из телятины это как раз то, что нужно.
Есть еще тонкость с определением сильного автора. Потому как, редко кто сходится по данному поводу.
Для меня сильный автор тот, кто способен на долгий квалифицированный труд. Роман - прсто в силу объема – не та вершина, которую можно взять на таланте. Не взять ее и на богатом словарном запасе и умении острить вкусно и оригинально. Этого мало. Нужна пахота и тот, кто способен – покоряет вершина. Понятность, прозрачность и справедливость. Чтобы человек, которому отмерян боженькой талант, нашедший в себе силы на долгий труд, получал славу и гонорар. Все остальное – только технологии, которые обязаны это обеспечить. Абсолютно все равно какие именно технологии – книги бумажные или электронные, можно попробовать скрижали, там свои достоинства – один раз вырубил – тысячелетиями читают.

Не уверен, что этот цикл Глена Кука самый популярный, даже среди заядлых любителей фэнтези. Читал и слышал разные отзывы. Кто-то в восторге, кто-то не понимает, а что же собственно в этом цикле такого особенного.
С точки зрения высокой литературы – вероятно – ничего. Другой вопрос, что не все части цикла переведены достаточно хорошо, но даже в худшем из переводов, невозможно не увидеть целый мир построенный автором. С мифологией, с десятками характеров и повествованием, тянущимся через века.
И это не хвалебная рецензия. Для меня этот цикл показателен в том, что он стал возможен не только благодаря таланту автора. Не было бы там ничего на одном таланте. Огромное количество труда, расчета, скрупулезности, дотошности… - много черной работы.
И я не знаю ни одного даже близкого по масштабу цикла в российской литературе. Циклы есть. И поболее, если в томах считать. Но по проработке характеров, по просчитанным сюжетным линиям, количеству тайн, легенд… Ничего близко.
Это грустно сознавать, но проблемы есть не только в автопроме. И обвинять тут в чем-то издателей, книготорговцев… Печатаем и продаем, выбирая из того, что есть. Часто помогаем добраться до какого-то уровня.
В отличие от автопрома, все зависит только от автора, никаких проблем с поставщиками и пьяным дядей Васей на конвейере. Если сам не сопьешься – никто не заставит.
Но пока «Черный отряд» не несут. Если кто напишет – хотя бы пришлите почитать.

Хочется на каждый вложенный получать больше. Хорошо бы на рубль – два, лучше - три, совсем хорошо - десять, но трудно. Даже если получится, придут большие парни и заставят делиться.
Когда вкладываешь много, страшно не хочется рисковать. И есть методы. Я на самом деле о книгах, так вот в книгах методика простая:
- А давайте печатать только то, что точно хорошо продается.
Определяется «точно хорошо продаваемое» просто – такое же, как уже изданное хорошо продающееся. Смотрим рейтинги, видим первые места – печатаем такое же. Мы с вами пережили несколько волн таких историй – хорошо продаваемых вампиров, а до этого гламура, еще раньше был фэн-шуй, женский иронический детектив, сейчас заканчивается волна медицинская имени Соломатиной… Много чего было. Механизм работает споро – и какое-то время все получается – только тексты подноси, а на поверку их всегда мало. Хороших текстов нужного формата много не может быть, поэтому в дело идут либо тексты плохие, либо совсем не для этих целей написанные. И в результате… даже вампиры умирают.
Извечный вопрос - что лучше – делать мало хороших книг, или много средних. И в первом и во втором случаях – вы в прибыли, во втором есть еще шанс заработать много и быстро. Существует вероятность и в убыток уйти. Ну, если уж слишком низко пасть в плане качества и количества. Поэтому настоящие бизнесмены выбирают много средних, а еще лучше очень много плохих.
Но еще важнее – откуда взяться новым направлениям, если все будут печатать только уже хорошо продающиеся? Ответ понятен – нужно рисковать. Но рисковать – страшно не хочется, потому как – деньги вкладываются немалые.
Самое странное, что выход есть. Для того, чтобы делать новое и в то же время не рисковать, а точнее, свести риск к минимум – всего-то и надо, обратиться к специалисту. Человеку, который читает книги профессионально и понимает, какой потенциал есть у того или иного текста не с точки зрения языка, следованию литературным традициям и чуткости к сиюсекундному политическому моменту, потенциал коммерческий – какой тираж купят?
Все-таки рейтинги, это только цифры, чтобы понять, что было. Чтобы понять, что будет – нужен эксперт, а не бумага в клеточку. Рейтинги – это не плохо, но если только они… Получается все предсказуемо – все время опаздываешь, зато не совершаешь ошибок. Проблема в том, что при такой схеме нужны специально обученные профессионалы. А не писатели. И надо как-то смириться с тем, что ты делаешь копии, пусть качественные, но никогда не оригиналы.

7 июня в 18.00 мы объявим. Из десяти кандидатов, вошедших в шорт-лист премии Рукопись года мы выберем победителей.
На этот раз было тяжелее. Мы сознательно пошли на то, чтобы молодые авторы не конкурировали с тяжеловесами. Соблазн был велик, но мы удержались.
Понятно, что главная новость дня другая, слон оказался зубастее кита, и теперь будет не только ходить по суше, но и царить на море. И никто не знает толком к лучшему это или нет, ясно, что все зависит от работы головного мозга гиганта, и целей, которые мозг поставит всему организму. Тут просто, если краткосрочные – отжать от умирающего рынка по максимуму – то хорошего не жди. Если долгосрочные, с пониманием того, что книги есть книги и они переживут всех нас, вместе с нашими электронными гаджетами… тогда есть шанс, что в стране, для которой любая монополия является естественной, и книжная будет работать хорошо.
А я о рукописях.
Две предыдущие премии помогли узнать читателю новых писателей. Совершенно разных. Вот они:
Наринэ Абгарян, Оксана Ветловская, Лара Галль, Татьяна Дагович, Юлия Евграфова, Наталья Лебедева, Елена Ленковская, Нелли Мартова, Татьяна Королева, Дмитрий Силлов, Эльвира Хакимова.
Я не упомянул профессионалов, которые были отмечены премией в первые два сезона, потому что в их случае, это было просто некое подведение понятного лидерства в жанре.
Разные тиражи, разные жанры, разные читатели. Но есть одно общее.
Говоря о книгах, каждый из нас имеет в виду что-то свое. Кто-то – быстрочитаемый бестселлер, кто-то труднопонимаемую психологическую драму или учебник по ликвидации газонов. И книги, действительно стали очень разными. Книга для чтения в метро – знаете такую? Вероятно, классический формат от Дюма до Ремарка здесь не уместен. Книга для чтения на пляже? Тоже не всякий возьмет даже Пелевина.
Но есть более трудный жанр. Читать с удовольствием не отвлекаясь долго. Так, чтобы не уснуть, чтобы утром спрашивали:
– Ты чего такой?
- Не смог оторваться пока не дочитал...
Все победители Рукописи года – авторы, которым доступно это трудное чудо – не просто заполнить паузу между делами, погружая мозг в оцепенение, нет, заставить читателя жить в другом мире.
Я благодарен авторам год присылавшим нам тексты, и, наверное, фанатизму редакторов «Астрели - СПБ», прочитавших сотни произведений и в муках определивших лауреатов, спасибо вам:
Филипп Бастиан, Ирина Бурлакова, Ирина Епифанова, Александр Мазин, Виктория Пименова, Петр Разуваев, Екатерина Серебрякова, Наталья Тюленева. Спасибо нашим коллегам из московских редакций – Ирине Архаровой и Елене Шубиной, порадовавших роскошными рукописями.
И я завидую читателям. Им еще предстоит удовольствие узнать эти книги, этих авторов. Не знаю, насколько это звучит правильно с литературоведческой позиции, но для меня в рукописях, отмеченной нашей премией, главным было то, что они приносят удовольствие. А еще… А еще… Эти рукописи – не горят.

Ну, я как-то так воспринимаю подвиги Кирилла и Мефодия. То есть православные греки – шпионы империи добились своего, а мы теперь это празднуем, пафосно называя Днем славянской письменности. Забавно - в Европе хуже всех живут как раз те, кто пишет кириллицей. Такое чувство, что сам факт перехода на латиницу что-то такое сдвигает в мозгу.
Дело, конечно не в буквах, а в конфессиях. Протестанты – впереди, католики отстают, православные замыкают. Европу трясет – православные греки вот-вот выйдут вон, католики на грани, протестанты, что понятно, не особо хотят спасать первых и вторых своими деньгами.
С другой стороны господин Шувалов вчера предложил модернизировать культуру. Прямо так и сказал. Вероятно, как минимум, два человека – Шувалов и его спичрайтер – знают, что это за зверь такой – модернизированная культура. С форсированным движком? Или с новым тюнингом?
В принципе, как вариант модернизации – перейти на латиницу и объявить о том, что у нас новая россиянская церковь, главой которой прямо по новой же Конституции поставить Президента.
Смешно, что, если с латиницей точно не прокатит, а жаль, слово «jivotnovodstvo» забавно смотрелось бы, то с россиянской церковью уже все свершилось. Просто никто не объявлял.

Современный издательский мир так устроен – ключевая должность редактор. Пока. Конечно, важны все – от корректора до продавца, но редактор это ключ. Он решает – есть смысл работать с автором или нет. И собственно работает.
Быть может, когда-нибудь у нас вдруг начнут работать литагенты, быть может, напишут новые программы, и все будут делать роботы, а то и отделы маркетинга... пока так.
На основе чего редактор принимает решение? Если отбросит бла-бла-бла про высокую литературу, то работа распадается на несколько частей:
1. О! Этот текст как раз здорово ложиться в нашу новую замечательно продающуюся серию про маньяков зоофилов.
2. Дык… еще одно фэнтези… серия есть, продажи средненькие, ну, если что-то вообще выдающееся…
3. А это куда?

Это грубо, но близко. Понятно, что редактор оценивает язык, и если автор не выдержал минимальный уровень, то дальше можно не читать. Понятно, что тяжелее всего с книгами, в которых и язык не ужасен и сюжет есть, только совершенно не понятно, с какой такой бешеной радости читатель должен именно эту книгу взять и полюбить на всю ее стоимость в магазине.

А есть еще одна категория книг. Книги, читая которые, редактор выключается. Редактор не понимает, как выстроен сюжет и как создан образ, то есть, раз текст существует, то его кто-то создал, но совершенно не понятно как.
Нет обычного – это он фильмов насмотрелся таких-то, а это он автора начитался такого-то, а это страшно ненавидит свою жилконтору… И трудно сказать - вот тут надо усилить, а здесь ослабить, тут забыл, а здесь недоглядел. Просто читаешь, просто живешь в книге, без шансов.
В идеале, только такие книги и надо издавать. И выходило бы у нас в стране, по десять книг в год.
Для бизнеса это плохо.

У меня всегда было подозрение, что для наших чиновников идеальный гражданин это счастливый обладатель такой особенной походки - левая рука раскачивается в шаг, правая застыла. Откуда такая? А вы походите два года с автоматом на плече и все получится.
А мы, несмотря на все усилия властей, ходим по всякому, и даже, если собралось больше троих, упорно не идем строем.
Не поверите, но это я на книжном салоне набрался вот такого хорошего:)
И что странно - ведь замечательно, что в Петербурге есть собственный книжный салон. И реклама в этом году была не позорная и много. И администрация, уже в который раз, совершенно бесплатно дала место на выставке малым издательствам, то есть все здорово, а мне не угодишь...
Фишка в том, что у нас не просто салон, то есть не ярмарка-продажа книг дешево. У нас Писательский форум. И мне даже довелось побывать на нескольких его мероприятиях. Вы будете смеяться, но я был уверен, что на ПИСАТЕЛЬСКОМ ФОРУМЕ дадут слово писателям.
Настоящим. Не популярным ведущим, не ученым, которым просто для степени надо что-то все же что-то издать, а ПИСАТЕЛЯМ.
Я ошибался.
На круглом столе обсуждали замечательную свежую идею Путина о зловещем списке в сто книг. Я воспринимаю его, как нечто зловещее, потому что, как только определят эти сто, и все мы знаем кем и по какому принципу, про остальные книги уже будет в этой стране не интересно - поправьте меня.
Вот я и пошел услышать, что же с этим списком собираются делать те, кому назначено. Я пытался спросить, ну типа же круглый стол... Увы. Докладчики внятно объяснили, что им назначено, и пусть всякие помолчат, покуда...
Ну, да, кто мы и что мы, разве издатели имеют какое-то отношение к книгам и уж тем более сразу к ста?
Понятно, прозвучало слово «Путин» и все должны были замереть... А я хотел не слушать о том, что такое чтение, когда оно появилось и в какой связи чтение находится с письменностью... Забавно, почему все нас принимают за идиотов, которые ничего не знают и никогда не учились? Я спросить хотел - зачем список 100, если есть тупо школьная программа? Она всегда плоха, но и список будет не лучше, в чем фишка? В очередном роспиле?
Я был упорен. Я был на Пленарном заседании вместе с губернатором, и ответственными из администрации и самим Степашиным. И Новиков был и Ткач. Страшно далеки эти люди от книг. Есть одна сформулированная проблема - не знают они, как заставить читать правильные книги. А я вот знаю. Загоняешь народ в такие специальные поселения и они не только читают то, что надо, а еще и какой-нибудь беломорканал строят в перерывах между чтением. В нашей стране есть серьезный опыт таких проектов...
Степашин высказал глубоко креативное. Вероятно, кто-то из его помощников долго думал над тем, как сделать лучше писателем. Итак - будет создан ЕДИНЫЙ КОНСУЛЬТАЦИОННЫЙ ЦЕНТР, который будет таким большим государственным литературным агентством. ОНО, в смысле - центр, ну, не могу я его мужским родом, будет собирать рукописи и работать с издательствами. Страшно представить. Вызывают меня в центр и говорят, а что это вы товарищи редактор не работаете вот с этой рукописью замечательного автора, вероятно, члена какой-нибудь Единой России? Я - под козрек - есть! работать с рукописью.
Духовности нам добавил отец Тихон. Он поведал собранию, что на самом высоком уровне (страшно подумать, кого имел в виду святой отец!) вот-вот будет сформирована стратегия культурного развития и все мы должны будем НЕУКОСНИТЕЛЬНО ЕЙ СЛЕДОВАТЬ.
Пока еще книги были как раз тем местом, где можно было творить «укоснительно». То есть, вот как бог на душу положит, но наша любимая, пиар себе на Киркорове делающая, Breguet носящая, РПЦ научит писателей и издателей родину любить. Разве это может не радовать? Кстати, отец Тихон автор супербестселлера «Несвятые святые», изданный тиражом в миллион экземпляров. И как-то так непостижимо все совпадает - издатель - ОЛМА, которая только что купила государственную компанию Просвещение, а значит стала монополистом на рынке учебной литературы, а автор - духовник Путина. И сразу веришь, что культурная стратегия таки будет, и деться с подводной лодки нелегко.
Да, чтобы без иллюзий, миллион тиража отца Тихона вещь вовсе не чудесная, с учетом того, что в стране церковных лавок куда больше, нежели книжных магазинов, за аренду они не платят, а выбор там достаточно невелик, то есть чего РПЦ положила, то и купят, практически идеал для книжных боссов.

Уже особо без надежды я заглянул на круглый стол по исторической книге «Война и мир». Понятно, что среди почетных - посаженных за микрофоны - ни одного писателя не оказалось, но я думал, что такие авторы, как Юзефович и Мазин могут интересного чего сказать... Но кто же им даст? Юзефович пытался... Но кто он? Замечательный модератор - Борис Кипнис поставил выскочку на место, объяснив, что его неслучайно посадили на это важное место и вручили микрофон... Вы вотзнаете этого Кипниса? И я не знаю, а он не знает писателей, что они на книжной ярмарке потеряли?
Нам снова читали лекцию. Напомнив, что в этом году юбилей российской государственности? Точно вычисленный - 1150 лет... Трудно сказать, кто там стоял и свечку держал, когда ее эту государственность зачинали и какое такое отношение Ладога имеет отношение к Московскому княжеству... То есть, если Путину с Медведевым нужны очередные отмечульки, то никто не против, но людям, которые всерьез занимаются историей можно было бы голову не морочить...

Странный такой писательский форму получился. Собрались государевы люди и решили помочь литературе российской. Особо у тех, кто этой самой литературой занимаются, не спрашивая. Оно и правильно, вдруг ответят. Вдруг расскажут страшную правду о том, что членство в союзе писателей не делает автора ни популярным, ни талантливым, о том, что встреча зевак с медиаперсоной не превращает этих зевак в читателей, даже если встреча проходит в книжном магазине, о том, что надо писать интересные книги,а не заставлять читать правильные, о том, что нет никого, кто мог бы назвать именно сто самых самых книг, а не сто одну или двести пять, о том, что детская литература есть, и продается хорошо, а не так, как думает кто-то, кто просто ничего не знает... Но это все так сложно, а главное, там, наверху, никому не интересно.

Устал собирать соболезнования. Особенные - с тихой радостью. Судя по всему, нам есть чем гордиться, раз несколько упоминаний о «страшной налоговой проверке» вызывают столько счастья.
Как бы всякие маргинумы – вот уж действительно, как яхту назовешь… - не ликовали, мы за месяц делаем больше высокого светлого и правильного, чем некоторые за всю трудовую биографию. И дело не в том, что мы тупо больше, просто мы конкретно лучше. Ваше время лаять, наше… Караваны они такие, ходят и ходят, и хоть бы им что.
Это было про «не дождетесь». Теперь про «и чего дальше».
Рынок таки меняется. Он становится жестче, значит, книги будут лучше. Ведь авторы - это пока единственные предприниматели в стране, которые заняты не роспилом государственного бабла, а конкуренцией, за гонорары издателей, за кошельки читателей, а заодно и за умы оных.
Остались жанры, которые продаются – крайние формы фантастики – то есть боевик, постапокалиптика и иже с ними… литература детская, причем чем больше раскрашенная, тем более продаваемая, еще желательно, чтобы букв меньше, картинок больше. Дальше с жанрами становится плохо, дальше все больше тренды. Прошли вампиры, проходят байки, истончились подстрочники… Редактор, читая текст, обязан ответить на вопрос – а вот с какой такой радости читатель должен взять и отдать кровные именно за эту книгу. И традиционное – это же хорошо написанная книга о любви - представляется слабым утешением.
Читатель подумал-подумал и встал в позу «удиви меня».
Я не призываю начать писать книги с конца к началу, белым на черном, желательно на арамейском. Просто если вы пишите – хотя бы себе ответьте – почему? Что в моем тексте такого, чего есть только у меня.
На самом деле это очень трудная история, но мы именно в ней и живем.

Это не странно, но авторы делятся на два неравномерных сегмента - умные и дураки. Умные знают все – кто и почему продается хорошо и кто плохо, в чем виноваты издатели, и почему редактора сволочи, как правильно написать коммерческую книгу и как в принципе правильно рекламировать, издавать, продавать. Умные знают маркетинг и посещают курсы, разбирают по косточкам все, что было, и смело делают прогнозы…
А еще они как-то редко пишут что-то приличное. Вероятно, это от «многого знания». Зато, если уж пишут, и что-то не так с успехом, то понятно, свою неудачу они объяснят. Ведь стоило положить их книгу на первые столы, дать рекламу в метро и запустить рекламу по Первому и весь пятитысячный тираж был бы продан.
Непонятно только почему именно на эту книгу должны быть потрачены миллионы, чтобы продать тираж, совокупной стоимостью тысяч в пять долларов…

Знаю, и готов ловить грудью гнилые помидоры, но я предпочитаю дураков. Такая специальная порода идиотов, которая пишет романы, не потому что знает: как это правильно сделать, когда книга должна встать на полку, какая должна быть обложка… Просто потому что не писать не могут. И странно, но именно дураки в результате осваивают искусство композиции, и с психологией у них получается, и жанр приходит сам, а не потому, что кто-то в сети нашептал, что вот сейчас модно писать про вампиров, постап, иронический детектив или антигламур…

Как известно, умного учить - только портить, они и не портятся, так и остаются умными, обиженными на весь мир и без книг. Знаете, такой вот писатель, который скользит взглядом по изданному, хочется другу подарить, а нечего. То написано на заказ, то в качестве эксперимента, что-то должно было попасть в тренд, но вот книги – не книжки – не находится. Все какие-то литературные подработки, такое иногда можно продать, дарить тяжко…

Дураки из года год, пашут, пишут, не зная, что не формат, что не модно, и что редактора точно не примут… и издаются. Не зная о том, что редактор враг его – прислушиваются, чему-то учатся и становятся писателями. Настоящими. Так и не узнав секрета гарантированного успеха.

Не так давно, лет семь назад, я не имел никакого отношения к издательскому бизнесу. И тот - доиздательский я - сильно бы удивился тому, что можно сознательно выбрать тему и жанр. Чай не сочинение писать - книгу. Нынче не удивляюсь. 
Понятно, что автор хочет не просто написать, а быть прочитанным. В силу этого сплошь и рядом выбирает ту упаковку, которая с его точки зрения поможет донести его текст до максимального количества читателей. Это обман. Фишка в том, что читатель очень остро и безошибочно понимает, где реальный жанр, а где мимикрия. Практически всегда автор подделки моментально вычисляется и ставится в угол, то есть,  не продается. 
Реально жанры, форматы имеют совершенно другой смысл. Они нужны для того, чтобы читатель, нрчего о вас не знающий, уже по месту книги на полке знал, что за зверь такой перед ним. И именно в этом месте начинается полоса препятствий отечественного книгобизнеса. 
К примеру, есть когорта авторов, которые считают, что жанр мэш-арт популярен. Угу. Место на полке видели? Я - нет. То есть в результате, те пять- шесть книг, которые в этом жанре есть, будут мило размазаны между современной прозой и фантастикой и читателю останется только догадываться, что же он покупает. 
Но это лирика. По факту, выбор жанра, это выбор, как именно сказать читателю о себе интересно и не обмануть. Увы, но многие наши жанры несут в своих названиях ловушку для непросвещенного автора. К примеру "фантастика". Автор, не дай бог, выросший на Азимове, Кларке и Хайнлайне не понимает, почему его книга особо не продается. Так потому, что его герой за время романа всего лишь один раз продемонстрировал, как лихо он умеет собирать-разбирать свой любимый бластер Б-74 М, стрелял всего два раза и то, не очередями, ни разу не съел противника, да и с особями противоположного рода, как-то у героя все деликатно. А все дело в том, что нет у нас фантастики, а есть лишь ее боевая, славно продаваемая часть, по классификации американской - чистейший палп-фикшен. А то, что автор написал - по нынешним временам современная проза, то есть книга одна из тысяч неопределенного жанра и формата. И не берут книги автора, пусть на обложке изображена совершенно правильная для жанра боевой фантастики картинка. 
Это странно, но у меня нет претензий к магазинам. Они бьют по площадям. Делить пространство магазина на сотни поджанров, наверное, просто невозможно. Для того, чтобы автор не пытался обмануть себя и аудитории нужны кижные обозрения и рецензии в каждом приличном журнале, на любом портале. Увы-увы, не говорите мне ничего про всевозможные недоразвитые имхоресурсы. 

Читаю рукописи. Много. Строчу однотипные отказы. Людям, которые владеют русским языком, но с каким-то страшным упорством наступают на одни и те же грабли. Читаю синопсис - фэнтези - некие чудовища проникают в наш мир, героиня самоотверженно борется-борется и побеждают. Допустим. Открываю текст. Автор подробно так описывает утро, день, встречу героини с подружкой, вкус утреннего, вечернего, дневного кофе, телефонный разговор с мамой, взгляд парня на пешеходном переходе... Наконец, странице так на двадцатой - удача какая -появляется намек, что действие вот-вот начнется. Ну, да - еще через пятьдесят - начнется.
Вопрос. Если я, человек, который заинтересован в том, чтобы понять книгу, еле-еле доживаю до момента начала действия, то, что должен чувствовать читатель? Раздражение. Потому как он покупал фэнтези с чудовищами, а не лирический дневник автора, причем такой подробный, что ЖЖ ежечасно пишущего маньяка отдыхает.
Сейчас мне быстро напишут, что я ничего не понимаю, что действие не главное, можно наслаждаться великим могучим языком... Ну, так вот, Набоковым и Буниным там не пахнет, то есть для наслаждения градусов мастерства не хватает, а потом, господа, жанр!!!!!!
И самое главное. Не имеете вы права тратить текст на подготовку к прыжку, на разбег. Не может быть эпизод-разведка, эпизод - рекогносцировка, только время для жизни героя, и герой в этой жизни двигается, меняется, а не раболепно увеличивает объем рукописи. Все, что может быть не написано, должно быть вычеркнуто.

Недавно встретился с удивительным. Со статистикой. Эта дама нагло сообщила, что в 1990 году у 72% населения было в домашней библиотеке более 100 книг.
И дело даже не в том, что сто книг хорошо звучит, но как только представишь себе эти жалкие три полочки, то слово «библиотека» как-то сразу выветривается. Дело в том, что я помню, как именно эти библиотеки выглядели, да и выглядят до сих пор.
Это не просто полки. Это полки за стеклянными дверцами, на которых - между книгами и хозяином - высятся горы хрусталя и фарфора. И захочешь чего взять почитать, а не получится. Во-первых, лучше не открывать – потому как пыль, а во-вторых, если и открыть, так, если гости пришли и вон там, как раз рядом с томиком Сервантеса две хрустальные рюмочки, а то уже наливать некуда.
Вот такие советские библиотеки. Когда уже умрет великий советский миф о дико умных людях, которые с какого-то непонятного перепугу позволяли с собой делать что угодно, летали в космос и ели колбасу из картона?
Сейчас и хрусталь котируется ниже. Как-то с модой на хрусталь плохо, примерно как на макулатурные книжные серии. Мало кто читал то, что доставать удавалось. Но в шкафы ставил. Глубоко за фарфор.
Я, конечно, не понимаю русский хип-хоп, и с трудом отличаю творчество ди-джеев от описанной Стругацкими «дрожки» (вдруг кто не читал – советую - Хищные вещи века), но мне не кажется, что трава стала блеклой, что снег, напротив, ни разу не белый, а народ потерял ум. Думаю, что сейчас, чтение куда более осмысленный и не показушный процесс. Ну, не покупает никто Донцову, чтобы желтеньким оттенить обои под пробку. Чтобы читать нынче покупают. Не по блату, а за кровные. Если читают и мало, то хотя бы не врут. А это уже прогресс.

Уже скоро год, как признаком хорошего тона стало хоронить книжный бизнес. Причем, почему-то считается это совершенно естественным процессом, то есть дело не в кризисе, а как бы время пришло. Вон, мол и на Западе все плохо...
Чтобы у нас было так хорошо, как на Западе плохо.
Я бы хотел, донести несколько простых вещей.
1. Книжный рынок России пока еще не дорос до таких замечательных вещей, как естественный спад. Магазинов мало, очень, в разы меньше, чем в развитых и не очень развитых странах. То есть расти есть куда - впереди непаханая целина.
2. Спад произошел в сегменте литературы, которая годами становилась все менее качественной. Ну, разве это странно, что писатель, который как бы пишет по две книги в месяц вдруг теряет читателей?
3. Невозможно продавать книг столько же, если зарплаты не растут, а цены на книги поднялись в полтора-два раза.
4. Пиратство никуда не делось. Причем ничего естественного в пиратах нет, также как нет ничего нормального в алкоголиках и водителях маршруток без прав. Это одного корня явления и лечатся просто, нормальной работой полиции.
Я к чему, если сегодня автор пишет роман, нет никаких препятствий для того, чтобы донести его до читателей и, кто знает, проснуться в меру знаменитым. А вот время тех, кто собирался проскочить в литературу по методу: «ну, ка - напишу быстро книгу на модную тему и мне заплатят много, или просто напишу много, потому что за много и заплатят хорошо» - вот время этих людей, кончается. И собственно, именно эти литзаписчики и орут «шеф, усе пропало!». Собственно да, для них книжный бизнес умер.