А ведь, пожалуй, в этих записках о впечатлениях от книг и фильмов гораздо больше личного, чем во всех рассказах и разговорах из категории "о себе". Ведь у нас есть только наши фантазии и мечты, и больше ничего и нет. 
Бывают такие книги и фильмы, которые иногда только небольшой сценой или совсем не очевидной идеей трогают очень глубокие струны и оказываются идеальным отражением собственных мыслей, или же, наоборот, показывают какую-то новую и кажущуюся очень важной мысль. И когда заканчиваешь чтение или просмотр, вдруг волной накатывает чувство абсолютной красоты и удовольствия, будто в голове сложился удивительно красивый узор калейдоскопа, и тогда хочется дать кому-то эту книгу или посоветовать фильм, чтобы человек тоже причастился к этой красоте. Ведь вряд ли есть что-то более прекрасное, чем уловить на секунду, что человек, который стоит здесь и сейчас рядом с тобой, ощущает те же чувства от созерцания картины, отметил для себя тот же эпизод или идею в фильме, или ту же близкую мысль уловил в книге, в этом тоже есть что-то идеальное, настоящее человеческое. Впрочем, чаще бывает иначе. И в этом вся соль такого "личного".
Но наши впечатления - это определённо квинтессенция нас даже большая, чем все факты биографии, и даже, чем кровь и плоть.

 День Поминовения Усопших, Allerseelentag (лат. In Commemoratione Omnium Fidelium Defunctorum) - в романо-германской католической традиции праздник, отмечаемый 2 ноября. Предназначен он для того, чтобы живые вспомнили о мертвых.  С утра люди отправляются на кладбище, где приводят в порядок могилы, ставят горящие свечи – как символ Вечного света, светящего всем усопшим.
  Свет на могилах может иметь различные толкования. С одной стороны, он указывает душам дорогу к последнему пристанищу тела – могиле. С другой стороны, свет служит барьером между живущим и умершим.

William-Adolphe Bouguereau  "The Day of the Dead" (1859)

Bowler Henry Alexander "The Doubt: Can these dry bones live?" (1855)

Eybl Franz "Junges Madchen ein Grabkreuz bekranzend" (1838)

Emile Friant "La Toussaint"

Gerhard Wilhelm von Reutern "Auf dem Friedhof von Willenshausen" (1842)

Gottfrid Kallstenius "Kyrkogård i sommarsol*

Jakub Schikaneder  "All Souls' Day" (1888)

Franz Skarbina "Allerseelentag" (Hedwigskirchhof) (1896)

"Ein schönes Bild zum Fest Allerseelen"

Waldmiller Ferdinand Georg "Am Allerseelentag" (1839)

 

 "Усі наші ешафоти — це кара за віру в ілюзії і за ревне служіння їм. Я довго служив ілюзіям, і надривався, маючи за фетиш якусь вишу, виняткову і обов'язкову для всіх справедливість. Однак у природі нема ні справедливості, ані дороги до неї. Якщо навіть і є дороги — вони ведуть у глухий кут. Є лише поняття «справедливість» і є бажання таких, як ми, досягти її в усьому. Утопії… ілюзіони. А справедливість — коли не думаєш про неї". 
(М. Матиос "Четыре времени жизни")

Такую литературу хорошо читать тем, кто ищет смирения.

 В каждой семейной избушке конечно же свои громко звенящие погремушки, но все они до безобразия банальны и похожи друг на друга: застарелые обиды, не понимающие друг друга отцы и дети, борьба за роль рулевого в семейной лодке и эгоизм. Но есть всё же что-то в каждой семье, что держит на себе всю эту шаткую конструкцию. 
Проживая 21 год в собственном филиале семейки Аддамс, я могу громко говорить о том, что возраст ничего не значит и люди со временем не умнеют, но где-то в глубине себя всё-таки стоит признаться, что с годами люди приобретают особую житейскую мудрость, будто некое сакральное знание, до которого не додуматься никакими умозаключениями и которым никто не может поделиться.

И каждyю ночь...
В бyбен бьют космонавты, игpает бес на дyде
В доме на yлице Смольной, в гоpоде Москве.

(Крематорий "В доме на улице Смольной")

 

 Эту книгу не стоит читать тем, у кого слишком хорошо развито логическое мышление. Однако, это нельзя записать в безусловный её недостаток, потому что она иллюстрирует человеческую жизнь и отношения между людьми именно так, как они есть: без какой бы то ни было логики и со множеством противоречий. Вновь и вновь сталкиваешься с тем, что люди сами себе создают непонятные запреты и принципы, сами их придерживаются и сами этим гордятся, и сами же нарушают. И сами ненавидят и стыдятся себя за это. Понимают, что есть что-то абсолютно недопустимое, и сознательно делают это. Строят рамки и ставят цели, и запутываются. Запутываются в себе, своих истинных желаниях, блуждают в чужих потёмках душ, забывают, что искали и не понимают, что обрели. Всегда и везде люди сами себе первые враги и мучители. Мне многое из этого понятно, но часто и, наверное, не без радости я ловлю себя на мысли, что для себя узоры отношений я вижу более определённо и без шелухи гордыни.

В мире всегда одно и то же: одни люди убивают других людей, а какие-то другие люди в это самое время - любят ещё других. А ещё другие - ненавидят тех, кто любит.
И не могут себе помочь ни те, ни другие.
Ни с любовью.
Ни с ненавистью.
И почти никогда не бывает наоборот.

Да, в конце концов, люди никогда и никого не успевают ни поблагодарить за добро, ни отплатить за обиды.
Никому, даже себе.
И почти никогда не бывает наоборот.
(М.Матиос)

 Я долго думала, что же общего в категории фильмов, так нравящихся мне своей особой атмосферой странности, доходящей до тонкой психоделии, бледным маревом какой-то потерянности, растерянности и неуверенности в настоящем и будущем, юмором чёрным и горьким, как шоколад и сладковатым, как лепестки клевера, привкусом детства. Недавно выяснилось, что название и черты этой категории фильмов уже придумали до меня - перестроечное кино. В нём есть что-то, что глубоко подсознательно мне понятно и близко. Эта атмосфера потерянности и лёгкости отпечаталась где-то на изнанке подсознания и серыми тенями присутствует на картинах детских воспоминаний. Прочувствованная в фильме, она оставляет острое чувство дежа вю. Видимо, для меня именно ощущения того времени останутся самыми комфортными, несмотря на всю свою противоречивость.

Перестроечное кино — явление, наблюдавшееся в культурной жизни этой страны в промежуток между эпохой «Советского кино» и сформировавшимся позднее «Российским кино». Кратко этот период можно охарактеризовать так же, как и саму перестройку: всем вдруг стало всё можно, но никто не знает, как надо. Явление существовало приблизительно с 1986 г. по 1995 г.

Must seen:


* Белая кость 

* Действуй, Маня 

* Джек Восьмёркин — "Американец" 

* Дом под звёздным небом 

* Привет от Чарли-трубача 

* Имитатор 

* Клад 

* Колесо любви 

* Комедия строгого режима

* Курочка-Ряба 

* Невеста из Парижа 

* Паспорт - финальная черта в жизни советского кино, и, наверное, последняя советская комедия. Смотреть обязательно, ибо Данелия.

* По Таганке ходят танки

* Приморский бульвар

* Самолет летит в Россию

* Серый Волк энд Красная Шапочка — внезапно мультфильм. На этом разница заканчивается. Во всём остальном — все атрибуты перестроечной фарсовой комедии: и свистопляска с толпой сказочных героев, и нарочито карикатурно слепленные фигурки персонажей, и тема эмиграции, и разномастная клюква. Хороший продукт. Кроме того, один из двух полнометражных мультфильмов, выпущенных в России в девяностые.

* "Удачи вам, господа"

* Устрицы из Лозанны 

* Частный детектив, или Операция «Кооперация» и На Дерибасовской хорошая погода, или На Брайтон-Бич опять идут дожди 

* Ширли-Мырли 

* Барханов и его телохранитель 

* Арбитр 

* Бакенбарды

* Город Зеро

* Настя 

* Окно в Париж 

* Оно

* Сны — Аристократка девятнадцатого века, графиня Призорова, живет в Москве. Она богата, молода, но с некоторых пор ей стали сниться очень странные сны. Будто она не графиня, а уборщица Маша Степанова, работает в Москве, в 1993 году, в столовой № 9. Она лимитчица из глубинки и живет в общежитии. Не найдя объяснений столь странным сновидениям, графиня обращается к доктору.

* Стрелец неприкаянный 

* Чёрная роза - эмблема печали, красная роза - эмблема любви 

* Щен из созвездия Гончих Псов 

* Где находится НОФЕЛЕТ?.

* Самая обаятельная и привлекательная 

* Альфонс

* Бабник 

* День святого Валентина 

* Жених из Майами

* За прекрасных дам 

* Импотент 

* Колесо любви 

* Личная жизнь королевы 

* Убегающий август

* Авария — дочь мента 

* Без мундира 

* Бродячий автобус

* Воровка 

* Взломщик 

* Вы чье, старичье? 

* Дети чугунных богов 

* До первой крови 

* Дорогая Елена Сергеевна

* Зеркало для героя 

* Золото 

* Интердевочка 

* Казенный дом, Мир в другом измерении 

* Какая чудная игра 

* Курьер 

* Любовь с привилегиями 

* Мементо мори

* Меня зовут Арлекино 

* Молодой человек из хорошей семьи 

* На окраине, где-то в городе…

* На тебя уповаю 

* Небеса обетованные 

* Ночной экипаж 

* Ночные забавы 

* «Плата за проезд» 

* Распад 

* Серая мышь 

* Соблазн 

* Сто дней до приказа  

* Трагедия в стиле рок 

* Ты у меня одна 

* Фонтан 

* ЧП районного масштаба 

* Забытая мелодия для флейты 

* Смиренное кладбище 

* Арифметика убийства 

* Асса 

* Беспредел 

* Воры в законе

* Гений (Абдулов, Смоктуновский) 

* День любви

* Дюба-Дюба (Меньшиков)

* Заложники дьявола

* Золото партии 

* Игла 

* Как живёте, караси? 

* Катала 

* Контракт со смертью

* Криминальный талант 

* Крысы, или Ночная мафия 

* Никотин 

* Палач 

* Разорванный круг 

* Риск без контракта 

* Серые волки (Захарова, Ролан Быков, Лев Дуров, Белявский, Богдан Ступка) — чекист вдруг узнаёт страшную тайну про заговор против Хрущёва. А кто-то ещё знает о том, что он знает.

* Телохранитель 

* Футболист 

* Чёрный квадрат

* Я объявляю вам войну 

* Господин Оформитель 

* «Духов день» 

* Монстры 

* Полигон

* Поcредник 

* Прикосновение 

* Псы

* Пьющие кровь 

* Упырь 

* Чекист 

* Люми

* Экстрасенс 

Источник: http://lurkmore.ru/

Из собственного прочтения жанра:
Лестница (Меньшиков)
Яды или Всемирная история  отравлений
Формула любви
Собачье сердце
Китайский сервиз
Володя большой, Володя маленький
Полёты во сне и наяву 
Он не завязывал шнурки
Три истории
Астенический синдром

 После долгих поисков у букинистов были куплены "Старинные чешские сказания" Алоиса Ирасека с чудесными иллюстрациями. Совсем иная прогулка в чешские воспоминания. Теперь можно продолжить впадать в детство за чтением сказок.

 Эту повесть мне посоветовали, как литературное произведение, в котором можно почитать про ведьм, что меня конечно же заинтересовало, потому что это именно та тематика, мимо которой я пройти не могу. Однако, как ни старалась, я так и не нашла в ней ожидаемого волшебства и мистических мотивов. Но нашла трогательную и удивительно жизненную фольклорную историю о таких нередких, но таких искренних метаниях души. Волшебство в книге всё же есть, но его сияние меркнет и растворяется среди этой искренности настоящих чувств, поэтому уходит на второй план и кажется чем-то обычным. Может ли душа по-настоящему сильно и искренне любить одновременно двоих людей, и если всё же может, то как сделать выбор, не причинять боли и остаться честным? Где грань между верностью и искренностью, и бывают ли ошибки чувств, которые можно простить? Эти непростые и нередкие, но вместе с тем очень жизненные вопросы заставляют по-настоящему сопереживать героям, ставить себя на их место и будто проживать их жизнь, а это чувство давно забытое, которое в детстве приносило больше всего удовольствия от чтения. Последние страницы повести я дочитывала с нетерпением и надеждой, потому что в написанном не было ни капли надуманности, а всё так же непредсказуемо, как в жизни. 
Образы героев, хоть и яркие, но всё же меркнут перед вопросами, на которые им приходится отвечать, и если спросить меня, то мне до сих пор трудно сказать, на чьей я стороне и как было бы лучше. И это, наверное, правильно, потому что в жизни, а не в надуманной притче, так и бывает, что нет единственно верного ответа и почти никогда не найти границу между белым и чёрным, потому что душа человечья - полосатая серая кошка.

 " Он сохранил ценное детское качество - умение искренне восхищаться. Сколько взрослых людей вокруг навсегда расстались с этим чувством! Джонатан обладал редкостной способностью восторгаться красками вечера, запахами, свойственными тому или иному времени года, улыбкой на лице незнакомки, взглядом ребёнка, жестом старика, простым сердечным движением, таящимся в повседневности. Невзирая на насмешки Питера, Джонатан дал себе слово, что всю жизнь останется верен обещанию, некогда данному отцу: никогда не переставать изумляться".

Владимир Высоцкий

Я не люблю

Я не люблю фатального исхода.
От жизни никогда не устаю.
Я не люблю любое время года,
Когда веселых песен не пою.

Я не люблю открытого цинизма,
В восторженность не верю, и еще,
Когда чужой мои читает письма,
Заглядывая мне через плечо.

Я не люблю, когда наполовину
Или когда прервали разговор.
Я не люблю, когда стреляют в спину,
Я также против выстрелов в упор.

Я ненавижу сплетни в виде версий,
Червей сомненья, почестей иглу,
Или, когда все время против шерсти,
Или, когда железом по стеклу.

Я не люблю уверенности сытой,
Уж лучше пусть откажут тормоза!
Досадно мне, что слово "честь" забыто,
И что в чести наветы за глаза.

Когда я вижу сломанные крылья,
Нет жалости во мне и неспроста -
Я не люблю насилье и бессилье,
Вот только жаль распятого Христа.

Я не люблю себя, когда я трушу,
Досадно мне, когда невинных бьют,
Я не люблю, когда мне лезут в душу,
Тем более, когда в нее плюют.

Я не люблю манежи и арены,
На них мильон меняют по рублю,
Пусть впереди большие перемены,
Я это никогда не полюблю.

1969 г.

 Нашумевший роман Пауло Коэльо "Алхимик" я прочитала тогда, когда основные восторги улеглись, не люблю читать, когда шумно. Тогда у меня возникла мысль, что г-н Коэльо - воплощение известного героя интернет-фольклора - баяниста, потому что во всей книге не нашлось ни одной "гениальной" истины, которая не встречалась бы до этого в другой экзистенциальной литературе и не была бы известна со школьной скамьи всем, кто родился в последнем десятилетии прошлого века.
Однако, делая скидку на то, что автор родился намного раньше, и, возможно, дошёл до этих мыслей только сейчас и поэтому для него это ново, я решила не относить его столь категорично в разряд совсем уж пропащих и дать ему второй шанс, посмотрев фильм, снятый по его роману "Вероника решает умереть". После просмотра создалось впечатление, что Коэльо патологически похож на ещё одного меметичного интернет-персонажа - Капитана Очевидность.
Молодая девушка, в один момент резко почувствовавшая всю абсурдность окружающего мира и неприятие тех принципов, по которым живут люди, решила покончить жизнь самоубийством. Однако попытка оказывается неудачной, и она оказывается в психиатрической клинике, где ей сообщают, что в результате этой трагической попытки наступили необратимые изменения в сердечной мышце и жить ей осталось недолго, и даже это самое "недолго" ей лучше провести под присмотром психиатров. Поначалу она радуется, так как в любом случае она достигла своей цели, пусть и не в сей момент, но постепенно начинает осознавать тот факт, что время идёт и его становится всё меньше, а жизнь в то же время не так уж плоха и в ней ещё есть чем заняться. Она бежит из больницы вместе с другим пациентом, перенесшим шок на фоне психологической травмы и вернувшимся к жизни благодаря проснувшейся в ней жизнерадостности. Понимая, что дни её сочтены, они радуются жизни и живут каждый день так, будто он последний. И всё это благодаря специфической методике лечения в клинике, которая включала в себя возможность лгать пациенту о наличии у него смертельного заболевания. Странноватый, но мудрый главврач снисходительно качает головой, и звучат слова о том, что так она и будет чувствовать вкус жизни и радоваться ей до тех пор, пока какой-нибудь врач не скажет ей, что она совершенно здорова. На экране появляются финальные титры, зрители уходят из зала со слезами просветления.
Не говоря даже о том, что сюжетная линия, психологические переживания и схемы рассуждения в фильме до крайности банальны, нельзя смириться с тем, что автор не понимает, что это совершенно нелогично, чтобы человек, сознательно  уверенный в необходимости самоубийства, вдруг начал ценить не устраивающую его жизнь только по причине того, что её осталось совсем немного. И самое главное, автор нарушает постулат экзистенциализма, под который пытается подогнать свои опусы, гласящий, что только сам человек хозяин своей жизни и смерти, это его путь, на котором он выбирает все повороты и остановки и на котором никто не имеет права его учить без его на то просьбы. 
Публика в восторге, я - в недоумении. 

Эта удивительная сказка попалась мне в сборнике украинской готической прозы, и удивительна она тем, что сюжет её необычен для сказок такого рода. Жаждущая спасения и прощения ведьма и влюблённый в неё чёрт, помогающий обрести покой её душе. В итоге ведьма спасена, простой смертный добыл себе счастье обманом, а чёрт обманут и убит.
Именно тёмная сторона не знает лицемерия и фальши, но почему-то она изначально обречена на вечную вину и непрощение, а праведнички могут грешить и каяться, грешить и каяться.
И действительно, нет кары страшнее, чем быть виноватым. И каждый втайне жаждет прощения и приятия своей души.
 

 Мечта и жизнь, соединённые в красивом узоре, в который безоговорочно верится, потому что во всём этом нет ни капли условностей, только искренность. Глядя на разворачивающуюся перед глазами картину не судеб, а именно жизней героинь квартета, тонко сплетающихся в cadenza, верится, что жизнь если не справедлива, то удивительно гармонична. Есть старые раны и новые поцелуи, не будет равновесия, но есть жизнь в каждом мгновении. Бусины нанизываются на нитку, бусы запутываются, но есть надежда, что в итоге всё будет правильно. Люди живут так, как умеют - мечтают, страдают от горя, ошибаются и искупают, бывают счастливы. Нужно только суметь принять жизнь.
Книга не оставляет ощущения тепла, но кажется, будто кто-то добрый и более опытный, видевший то, во что ты с тревогой всматриваешься, протянул тебе руку издалека. 

 109 минут географии Киева, "парадной" и "подпольной", как было анонсировано в описании фильма, оказались так же унылы, как посмотренный накануне некачественный плагиат "Москва, я люблю тебя!". Снятые с разницей в 6 лет фильмы о двух столичных городах странным образом объединяет то, что оба они позиционируются как признание в любви к любимому городу, раскрывающие всю, и даже неприглядную правду, но тем не менее показывающие всю его красоту, однако на деле оба фильма будто выворачивают наизнанку жизнь города, гротеск в них доходит до абсурда, а, якобы, правда оказывается тряской грязным бельём. Ни в одной картине не чувствуется ни капли сыновьей любви к городу, а там, где проглядывает нечто отдалённо на неё похожее, чувствуется какая-то примесь смущения, неуверенности. Видимо, образ Павлика Морозова крепко впечатался в сознание нескольких поколений.
Вероятно, ларчик открывается просто: режиссёры фильмов не являются коренными жителями городов, про которые они снимают фильмы. И пусть бросит в меня камень каждый, кто уверен, что это никак не связано.

 "Мрець чухав потилицю своєю вовчою лапою і позіхав, аж видніли діри в горлі."

В нередкой в наше время истории про провинциальную девочку, случайно оказавшуюся выше по уровню, чем окружающая её суровая правда жизни, притягателен не сам сюжет, не неравномерное его развитие, не наигранная простоватость повествования, а что-то, что трудно сразу для себя определить. Химеры, которых она создаёт на каждом шагу, и которые, прорывая занавес реального мира, ходят за ней по пятам, не кажутся в этом мире чем-то неестественным, ничто не выделяет их как существ иного мира, разве только то, что они единственные, кому есть какое-то дело до неё. 
Несмотря на то, что сюжет иногда кажется штампованным, временами заказным и с пересвеченными красками, но мне интересна одна лишь мысль о том, сколько всякой собственной чертовщины бродит ежечасно за мной, наблюдая, помогая и мешая, нашёптывая на ухо мысли, скользя неясными тенями и случайными образами. 
Химеры нашего воображения не есть мир вымышленный, выдуманный, чтобы можно было в поисках лучшей доли сбежать в него из мира реального, они и есть реальный мир, наш собственный, настоящий и без капли фальши.
Мне только хотелось бы узнать, почему всё же кошка разбила Синюю Фею, неужто, признав, что химерный мир был создан ею, девочка предала его?

При всём моём скептическом отношении к творениям Балабанова, стоит сказать, что определённого рода талант у него всё же есть. В этом фильме, в отличие от других, нет эпатажа, нет менторства и желания оглушительным ударом по сознанию объяснить то, что понятно всем нормальным людям, ткнуть, якобы, изнеженного и наивного зрителя в, якобы, неизвестную ему "ужасную правду". Есть только честное предложение понаблюдать за слегка приоткрытыми пороками и извращениями человеческой натуры во всём их многообразии, и сделать собственные психилогические наблюдения или же согласиться с авторскими, добавленными ненавязчивыми, лёгкими штрихами. И не забыть посмотреть на себя со стороны, чтобы увидеть самого себя, наблюдающего за этими пороками.
Порочность и извращённость как опасное зерно, лежащее в глубине человеческой сущности и дающее ядовитые удущающие всходы при самых разных условиях. Жертвы чьей-то порочности, сами становящиеся порочными. Духовное уродство в противопоставлении и сходстве с физическим. Уродов много, людей - мало, но даже они далеко не всегда полностью лишены тени уродства, которую бросают на них окружающие их уроды. Слишком тонка грань, которую человек должен переступить, чтобы начать терять человеческий облик.

 Михаил Юрьевич Лермонтов

Молитва

В минуту жизни трудную
Теснится ль в сердце грусть,
Одну молитву чудную
Твержу я наизусть.

Есть сила благодатная
В созвучьи слов живых,
И дышит непонятная,
Святая прелесть в них.

С души как бремя скатится,
Сомненье далеко —
И верится, и плачется,
И так легко, легко...
1839

 

Булат Окуджава

Молитва

Пока Земля еще вертится, пока еще ярок свет,
Господи, дай же Ты каждому, чего у него нет:
Мудрому дай голову, трусливому дай коня,
Дай счастливому денег... И не забудь про меня.

Пока Земля еще вертится, Господи, - Твоя власть! -
Дай рвущемуся к власти навластвоваться всласть,
Дай передышку щедрому хоть до исхода дня.
Каину дай раскаянье... И не забудь про меня.

Я знаю: Ты все умеешь, Я верую в мудрость Твою,
Как верит солдат убитый, что он проживает в раю,
Как верит каждое ухо тихим речам Твоим,
Как веруем и мы сами, не ведая, что творим!

Господи, мой Боже, зеленоглазый мой,
Пока Земля еще вертится, и это ей странно самой,
Пока еще хватает времени и огня,
Дай же Ты всем понемногу... И не забудь про меня.

1963

 

Марина Цветаева

Молитва

Христос и Бог! Я жажду чуда
Теперь, сейчас, в начале дня!
О, дай мне умереть, покуда
Вся жизнь как книга для меня.

Ты мудрый, Ты не скажешь строго:
- "Терпи, еще не кончен срок".
Ты сам мне подал - слишком много!
Я жажду сразу - всех дорог!

Всего хочу: с душой цыгана
Идти под песни на разбой,
За всех страдать под звук органа
и амазонкой мчаться в бой;

Гадать по звездам в черной башне,
Вести детей вперед, сквозь тень...
Чтоб был легендой - день вчерашний,
Чтоб был безумьем - каждый день!

Люблю и крест, и шелк, и каски,
Моя душа мгновений след...
Ты дал мне детство - лучше сказки
И дай мне смерть - в семнадцать лет!

 

Константин Бальмонт

Молитва

Господи Боже, склони свои взоры
К нам, истомленным борьбой,
Словом Твоим подвигаются горы,
Камни как тающий воск пред Тобой!

Тьму отделил Ты от яркого света,
Создал Ты небо, и Небо небес,
Землю, что трепетом жизни согрета,
Мир, преисполненный скрытых чудес!

Создал Ты Рай - чтоб изгнать нас из Рая.
Боже, опять нас к себе возврати,
Мы истомились, во мраке блуждая,
Если мы грешны, прости нас, прости!

Не искушай нас бесцельным страданьем,
Не утомляй непосильной борьбой,
Дай возвратиться к Тебе с упованьем,
Дай нам, о Господи, слиться с Тобой!

Имя Твое непонятно и чудно,
Боже наш, Отче Наш, полный любви!
Боже, нам горько, нам страшно, нам трудно,
Сжалься, о, сжалься, мы - дети Твои!

 "Волшебные сказки - это не дезертирство солдата, а бегство пленника из постылой тюрьмы".

(Дж. Р. Р. Толкиен)

 То, что показано в фильме, относится к тому, что я для себя не могу объяснить ничем. Это никак нельзя внести в рамки человеческого. Всего лишь за час фильм разворачивает перед  зрителем бездну ада, без костров и кипящей смолы, но с неугасимыми страданиями души.
Законы революционного да и не только революционного времени требуют того, чтобы у преступлений не оставалось свидетелей. Поэтому молодому лейтенанту НКВД, которому впервые довелось командовать расстрелом "врагов народа", свидетелем которого стала случайно оказавшаяся на месте казни деревенская свадьба, приходится выбирать: подчиниться ли приказу или же самому вскоре оказаться на месте тех, кто только что смотрел на него из ямы ненавидящими и молящими глазами. И он подчиняется приказу. Казалось бы, всё просто, на войне как на войне, и приказы обсуждать не принято, а инстинкт самосохранения заставляет забывать о многих моральных принципах. Но на самом деле всё очень непросто. Люди, дающие приказы об уничтожении невинных, и люди, покорно выполняющие эти приказы - это верх сумасшествия этого мира. Я не понимаю, как тысячи людей могли видеть в этом  что-то само собой разумеющееся. Я не понимаю, как может даже мелькнуть мысль о том, чтобы у людей, с которыми ты минуту назад разговаривал, которые смотрели на тебя своими живыми глазами, которые дышали и двигались, думали о чём-то, мечтали и жили, вдруг по одному твоему слову хлынет кровь из груди и обледенеет взгляд. Я не понимаю, как можно не умереть в ту же секунду после этого. Он думал, что выбрал жизнь, а на самом деле он выбрал два ада - прижизненный и посмертный. Он выбрал смерть, потому что даже оставшись телесно живым, он умер сам для себя, потому что, зная о том, что совершил, человек перестаёт уважать сам себя, а жизнь без самоуважения - растворение кислотой. 
Всё это можно было бы хоть как-то объяснить, если бы не один момент, который наталкивает на истинное осознание сути происходящего. Только у преступлений не должно быть свидетелей, а те, кто искренне считают себя правыми, не будут скрывать своих деяний. А они скрывали. Значит, понимали, что творят зло, но всё равно творили. Мир, где люди с полным осознанием творят зло, чувствуя за собой не столько вину, сколько страх перед возможным ответом, даже нельзя назвать миром. Это Чёрная Пустота. 
Если бы у меня был свой собственный бог, то я бы попросила, чтобы он отпустил меня отсюда.