Лето в разгаре, за окном плюс много, окна настежь, гамак на балконе, благовония дымятся, музыка играет, вяз за окном - в самом соку. Хорошо быть взрослым. Делаешь что захочешь, обустраиваешь обстановку и быт вокруг соизмеримо своим ценностям и понятиям. 
Накатываю на велосипеде километры воспоминаний по лесу своего детства, району старушки Первопрестольной, с эпическим названием: "Богородское". 
Вот тут я, еще совсем карапузом, съезжал, зимой, на санках с метровой горы - восторги и визги длились гораздо дольше, чем я с нее катился. И, все же, этот крошечный холм казался, тогда, такой огромной горой, что большего и не нужно было. Моей личной, тайной горой, о которой знали только я и бабушка, возившая меня в это сакральное место.
А здесь - я, уже пятилетний, держась за бабушкину теплую руку, стою у двери школьной кухни, где работает ее подруга. Сейчас она откроет дверь, как всегда с улыбкой, худенькая и сухая, с чертами советской актрисы Татьяны Пельтцер, и мы с бабулей зайдем на тарелку супа и сплетен. Взрослые,как всегда, начнут свои скучные разговоры, а я отправлюсь на изучение кухни. Пока идут занятия она тиха, пустынна и полна чудес. Перед уходом я непременно получал огромную ром-бабу, сладкую, темно-коричневую, с плевком молочной глазури сверху, от которой потом, с полчаса, скрипят от сахара зубы.
Вот гараж, на краю района, а кажется что - всего мира, куда отец иногда приводил меня, покопаться в машине, обсудить что-нибудь крайне важное с дедом, пока я, с огромными, счастливыми глазами, кручу руль на его старенькой синей Волге, пахнущий кожей и скрипящий чистотой. Как горд я был, когда дед как-то подъехал на этой Волге к нашему дому и все соседские дети пялились на то, как мне дают порулить.
Хорошо быть ребенком. Даже время года не имеет значения.
Воспоминания столь же хрупки и мимолетны, сколь и сладостны. Возможность погружаться в них - непередаваемое чудо, дарованное нам Создателем, и, в конце концов все, что нам остается. Я вспоминаю десятки мест и сотни историй, пока велосипед, стремительно вращая колесами, гонит в лето.

Весна, пока еще очень осторожно, но уже, по-хозяйски, не мелочась, поступает в дикий, истосковавшийся по солнцу город. Сегодня вот опять нет солнца, но греет мысль о том, что скоро это безобразие закончится до следующего цикла. 

В последнее время я мал, сонен и тих. Но тем не менее иногда выбираюсь из берлоги, чтобы вдохнуть в себя большой город. Запахов много, но один, приближающейся весны, я ни с чем не спутаю.

В гости приходила волшебная сестричка Элли, раскрасив несколько серых дней, как это умеет только она, и у Оленьки на голове теперь живут три милых дреда.