Сras amet qui numquam amavit

quique amavit cras amet *

 

В 1926 году в Англии, в графстве Эссекс, родился писатель  Джон Фаулз – один из выдающихся постмодернистов современности. Писатель-философ, при жизни окрещенный королем британского постмодерна.

В 1966 году был издан роман «Волхв» - «загадка в загадке», катарсис мистического и магического реализма.

В 2012 году ваш покорный слуга, наконец, добрался до его изучения. Если попытаться дать самую краткую оценку этого произведения, хватит, пожалуй четырех слов -  стоит того, чтобы ждать.

Философская основа романа, как и всего творчества писателя, представляет собой, по признанию самого Фаулза, "своеобразное рагу о сути человеческого существования", главными ингредиентами которого являются философия экзистенциализма и аналитическая психология К. Г. Юнга. По замыслу Фаулза, один из героев романа должен был "продемонстрировать набор ложных понятий о том, чего на самом деле нет, - об абсолютном знании и абсолютном могуществе".

Только сейчас, выдохнув на 700-й, последней странице, понемногу начинаю переваривать откровения, снизошедшие со страниц романа. Понимаю, что он не просто пришелся ко времени, месту и образу нынешнего мышления моего. Череда случайностей и совпадений, благодаря которой книга столько лет лежала не тронутой на книжной полке, и дошла до моих рук именно сейчас, вызывает поистине мистическую дрожь . Отсылая к философии одного из героев романа, по ходу развития сюжета знакомящего читателя со своими убеждениями: «Нет никакого промысла. Все сущее случайно».

Есть у меня одна личная причина столь трепетного отношения к этой книге, о которой я, к сожалению или к счастью здесь умолчу. Сложно раскрыть суть произведения, при этом оставив в тени подробности. Бежать впереди паровоза ох, как не хочется! Признаюсь честно в том, что буду искренне завидовать тем счастливцам, кому еще предстоит совершить это неповторимое путешествие. Принимая решения на одном придыхании вместе с главным героем, сбежать из промозглой послевоенной Англии в жаркую солнечную Грецию. Налегая на весла плыть на ветхой лодчонке к загадочному и таинственному острову Фраксос, где ждет множество вопросов и ответов, где предстоит познать себя и настоящую любовь.

Как признавался сам автор, множество вопросов, возникающих у читателя не обязательно должны иметь точные ответы, потому что главная цель произведения – оставить отклик в душе. Это ему, без сомнения, удалось.

 

 

 

* Завтра познает любовь не любивший ни разу, и тот, кто уже отлюбил, завтра познает любовь. (лат.)

Pervigilium Veneris

римская поэма II-III в. н.э. 

Таинственная книга, написанная около 500 лет назад неизвестным автором, на неизвестном языке, с использованием неизвестного алфавита.

Рукопись Войнича пытались расшифровать множество раз, но до сих пор без всякого успеха. Она стала Святым Граалем криптографии, но совсем не исключено, что рукопись есть лишь мистификация, бессвязный набор знаков.

Книга названа в честь американского книготорговца литовского происхождения Вилфрида Войнича (мужа известной писательницы Этель Лилиан Войнич, автора «Овода»), который приобрёл её в 1912 году. Сейчас она хранится в Библиотеке редких книг Байнеке (Beinecke Rare Book And Manuscript Library) Йельского университета.

В книге около 240 страниц тонкого пергамента. На обложке нет никаких надписей или рисунков. Размеры страницы — 15 на 23 см, толщина книги — меньше 3 см. Пробелы в нумерации страниц (которая, видимо, моложе самой книги) указывают на то, что некоторые страницы были утеряны ко времени обретения книги Вилфридом Войничем. Текст написан птичьим пером, им же выполнены иллюстрации. Иллюстрации грубовато раскрашены цветными красками, возможно, уже после написания книги.

За исключением завершающей части книги, на всех страницах есть картинки. Судя по ним, в книге несколько разделов, разных по стилю и содержанию:

* «Ботанический». На каждой странице находится изображение одного растения (иногда двух) и несколько абзацев текста — манера, обычная для книг европейских травников того времени. Некоторые части этих рисунков — увеличенные и более чёткие копии набросков из «фармацевтического» раздела.
* «Астрономический». Содержит круглые диаграммы, некоторые из них с луной, солнцем и звёздами, предположительно астрономического или астрологического содержания. Одна серия из 12 диаграмм изображает традиционные символы зодиакальных созвездий (две рыбы для Рыб, бык для Тельца, солдат с арбалетом для Стрельца и т. д.). Каждый символ окружён ровно тридцатью миниатюрными женскими фигурами, большинство из которых обнажены, каждая из них держит надписанную звезду. Последние две страницы этого раздела (Водолей и Козерог, или, условно говоря, — Январь и Февраль) были утеряны, а Овен и Телец разделены на четыре парные диаграммы с пятнадцатью звёздами в каждой. Некоторые из этих диаграмм расположены на вложенных страницах.
* «Биологический». Плотный неразрывный текст, обтекающий изображения тел, главным образом обнажённых женщин, купающихся в прудах или протоках, соединённых скрупулёзно продуманным трубопроводом, некоторые «трубы» чётко принимают форму органов тела. У некоторых женщин на головах короны.
* «Космологический». Другие круговые диаграммы, но непонятного смысла. Эта секция также имеет вложенные страницы. Одно из таких вложений размером в шесть страниц содержит некое подобие карты или диаграммы с шестью «островами», соединёнными «дамбами», с замками и, возможно, вулканом.
* «Фармацевтический». Множество подписанных рисунков частей растений с изображениями аптекарских сосудов на полях страниц. В этом разделе также есть несколько абзацев текста, возможно, с рецептами.
* «Рецептный». Раздел состоит из коротких абзацев, разделённых цветкообразными (или звездообразными) пометками.

Так как алфавит манускрипта не имеет визуальной схожести ни с одной известной системой письма и текст до сих пор не расшифрован, единственная «зацепка» для определения возраста книги и её происхождения — иллюстрации. В частности, — одежды и убранство женщин, а также пара за́мков на диаграммах. Все детали характерны для Европы периода между 1450 и 1520 годами, так что рукопись чаще всего датируется именно этим периодом. Это косвенно подтверждается и другими признаками.

Самым первым точно известным владельцем книги был Георг Бареш (Georg Baresch), алхимик, живший в Праге в начале XVII века. Бареш, по-видимому, был также озадачен тайной этой книги из его библиотеки. Узнав, что Атанасиус Кирхер (Athanasius Kircher), известный иезуитский учёный из Римской Коллегии (Collegio Romano), опубликовал коптский словарь и расшифровал (как тогда считалось) египетские иероглифы, он скопировал часть рукописи и послал этот образец Кирхеру в Рим (дважды), прося помочь расшифровать его. Письмо Бареша 1639 года Кирхеру, обнаруженное уже в наше время Рене Цандбергеном (Rene Zandbergen) — самое раннее известное упоминание о Рукописи.

Осталось невыясненным, ответил ли Кирхер на просьбу Бареша, но известно, что он хотел купить книгу, однако Бареш, вероятно, отказался её продать. После смерти Бареша книга перешла его другу — Иоганну Маркусу Марци (Johannes Marcus Marci), ректору Пражского университета. Марци предположительно отослал её Кирхеру, своему давнему другу. Его сопроводительное письмо 1666 года до сих пор прикреплено к Рукописи. Среди прочего, в письме утверждается, что её первоначально купил за 600 дукатов император Священной Римской империи Рудольф II, который считал книгу работой Роджера Бэкона.

Дальнейшие 200 лет судьбы Рукописи неизвестны, но наиболее вероятно, что она хранилась вместе с остальной перепиской Кирхера в библиотеке Римской коллегии (ныне Григорианский университет). Книга, вероятно, там и оставалась, пока войска Виктора Эммануила II не захватили город в 1870 году и не присоединили Папское государство к Итальянскому королевству. Новые итальянские власти решили конфисковать у Церкви большое количество имущества, в том числе и библиотеку. Согласно исследованиям Ксавьера Чеккальди (Xavier Ceccaldi) и других, перед этим множество книг из университетской библиотеки были спешно перенесены в библиотеки сотрудников университета, имущество которых не конфисковывалось. Переписка Кирхера была среди этих книг, а также, очевидно, там была рукопись Войнича, так как до сих пор книга несёт на себе экслибрис Петруса Бекса (Petrus Beckx), в то время главы иезуитского ордена и ректора университета.

Библиотека Бекса была перенесена на виллу Мондрагон во Фраскати (villa Borghese di Mondragone a Frascati) — большой дворец близ Рима, приобретённый обществом иезуитов в 1866.

В 1912 году Вилфрид Войнич приобрёл 30 рукописей, среди прочего и ту, которая сейчас носит его имя. В 1961 году, после смерти Войнича, книга была продана его вдовой Этель Лилиан Войнич (автором «Овода») другому книготорговцу Хэнсу Краусу (Hanse P. Kraus). Не найдя покупателя, в 1969 году Краус подарил манускрипт Йельскому Университету.

......когда ты испытываешь смутные ощущения - писать рановато. А когда ты все понял, единственное, что остается - молчать....

......
Рано утром я постучался к доктору. В его кабинете было просторно и чисто.
- На что жалуетесь? - выговорил он, поднимая близорукие глаза.
Затем быстро встал и подошел ко мне.
- Ну что же вы плачете? Позвольте, я хоть дверь запру.....

....
Алиханов закурил сигарету, подержал ее в отведенной руке. Затем крупным почерком вывел на листе тетради:
"Летом так просто казаться влюбленным. Зеленые теплые сумерки бродят под ветками. Они превращают каждое слово в таинственный и смутный знак...."
За окном начиналась метель. Белые хлопья косо падали на стекло из темноты.
- Летом так просто казаться влюбленным, - шептал надзиратель.
Алиханов испытывал тихую радость. Он любовно перечеркнул два слова и написал:
"Летом....непросто казаться....влюбленным"
Жизнь стала податливой. Ее можно было изменить движением карандаша с холодными твердыми гранями и рельефной надписью - "Орион"....
- Летом непросто казаться влюбленным, - снова и снова повторял Алиханов....

....
В госпитале я лежал недели полторы. Над моей головой висел репродуктор. В гладкой фанерной коробке жили мирные новости. На тумбочке стояли шахматные фигуры, вперемешку с пузырьками для лекарств. За окнами расстилался морозный день. Пейзаж в оконной раме.....

.....
Я вернулся в гостиницу около семи. В руках у меня был пакет. В нем тихо булькал одеколон для мамы. Галстук и запонки я положил в карман.
В холле было пусто. Рейнхард, хозяин гостиницы, столь любезно приютивший нас, возился с калькулятором.
- Я хочу заменить линолеум, - сказал он.
- Неплохая мысль.
- Давай выпьем.
- С удовольствием.
- Рюмки взяли парни из чешского землячества. Ты можешь пить из пластиковых стаканчиков?
- Мне случалось пить из футляра для очков.
Рейнхард уважительно приподнял брови.
Мы выпили по стакану бренди.
- Можно здесь и переночевать, - сказал он, - только диваны узкие.
- Мне доводилось спать в гинекологическом кресле.
Рейнхард поглядел на меня с еще большим уважением.
Мы снова выпили.
- Я не буду менять линолеум, - сказал он. - Я передумал, ибо мир обречен.......