Жаль, что не переведена на русский. Я поискала - это действительно так..
Вот нашла интересную статью о книге и авторе.. 

2008/08/28
Секрет Искусства Психопата: Заставить Нас Поверить, Что Зло Исходит От Других 

Секрет Искусства Психопата: Заставить Нас Поверить, Что Зло Исходит От Других 

Интервью швейцарской журналистки Сильвии Каттори [Silvia Cattori] о Политической Понерологии с Генри Си [Henry See] и Лаурой Найт-Ядчжик [Laura Knight-Jadczyk] 

www.Voltaire.net
www.sott.net 

После чтения книги Политическая Понерология: Наука о Природе Зла, Приспособленного к Достижению Политических Целей [Political Ponerology, A Science on the Nature of Evil Adjusted for Political Purposes] я намереваласьвзять интервью у автора. Однако, оказалось, что он был болен, и был способен дать лишь кратчайшие ответы на мои вопросы, единственным параграфом. К счастью, я смогла взять интервью у редакторов книги Лауры Найт-Ядчжик [Laura Knight-Jadczyk] и Генри Си [Henry See], которые обсуждали вопросы с ним по телефону и, таким образом, смогли говорить от его имени. 

Я думаю, что каждый должен прочитать эту книгу, потому что она предоставляет ключи, необходимые для понимания событий, природу которых мы часто не можем постичь. Книга описывает истинную природу и происхождение ‘Зла’ и иллюстрирует, как макросоциальное Зло распространяется по всему обществу. 

Лобачжевский [Lobaczewski] провел годы, наблюдая индивидуумов, находившихся у власти, действия которых были воплощением Зла, природа поведения которых, описанная в психологических терминах, квалифицируется как антиобщественная, психопатическая, или социопатическая. 

Сильвия Каттори: 
Вот - то, что швейцарский психиатр сказал мне о книге Политическая Понерология:
Никогда и нигде больше я не читал о вещах, о которых говорит Лобачжевский. Ни одна другая книга не рассматривает данный предмет таким образом. Ознакомление с книгой Лобачжевского немедленно принесло пользу в моей работе. Он подтверждает явления извращенного / патологического поведения в конфликтах в сфере бизнеса и в политической сфере, где мы видим все больше конфликтов и все больше людей этого типа [психопатов]. Это немедленно позволило мне лучше понять, например, функционирование этих индивидуумов, которые создают конфликты на рабочем месте, и кто повсюду, где бы они не находились, загрязняют атмосферу.
Почему он выбрал для своей книги такое герметическое название - Политическая Понерология, ведь книга должна интересовать не только психологов и психиатров, но и каждого из нас? 

Лаура: 
Прежде всего, позвольте мне сказать, что существует очень сильная эмоциональная связь между нами и доктором Лобачжевским; и мы общались с ним по поводу этого интервью. Он очень пожилой человек, и в течение прошлого года его здоровье сильно пошатнулось. Он очень огорчен, что он не в состоянии ответить лично; он сделал попытку, но теперь он даже недостаточно силен, чтобы написать больше, чем самые краткие ответы на письменные вопросы. После нескольких минут концентрации он уже чувствует себя изможденным и его ум начинает блуждать. Мы очень хотим защитить его здоровье и хорошее самочувствие, но мы также хотели удовлетворить просьбу ответить на вопросы затрагивающие важные проблемы. Эндрю сказал мне по телефону, что он полностью доверяет нашему пониманию предмета. Он еще раз повторил сказанное, когда он нам написал впервые, что он искал кого-то, кто бы двигался в том же самом направлении, думал бы так же, кому он мог бы передать свою работу - более или менее, передать нам факел так же, как и другие передали ему факел всей своей работы. Он провел годы, ища кого-то, и именно наша работа оказалась соответствующей его критериям.
Теперь, позвольте, я попробую ответить на ваш вопрос: Почему Лобачжевский выбрал такое название? Во-первых, первоначально работа представляла собой ряд технических и академических документов из различных источников. Как Лобачжевский объясняет во введении, очень незначительная часть работы оригинально принадлежит ему, он является составителем. Академики имеют тенденцию выбирать названия для своих статей, которые выражены в академической терминологии, и составление нового термина для описания своих открытий ученые считают своей прерогативой (например, физики, придумывающие такие слова как кварк, мюоны, лептоны, и так далее), таким образом в данном смысле, выбор названия полностью понятен. Термин ‘понерология’ - неясный теологический термин, означающий исследование зла. Эндрю знал об этом, и решил исправить и реабилитировать это слово для научного использования, так как наша наука по существу действительно не имеет термина для исследования ‘зла’. Мы нуждаемся в таком термине. 

Генри: 
Когда Лобачжевский прислал нам рукопись своей книги, мы были ошеломлены. Мы пытались найти ответ на вопрос почему, независимо от того, сколько доброй воли в мире, ведется столько войн, а несправедливости и страданиям человечества нет конца. Кажется, не имеет значения, какой план, идеологию, религию, или философию исповедывают лучшие умы человечества, кажется, ничто не улучшает наше положение. Так происходит в течение тысяч лет, много раз повторяясь.
Мы также исследовали вопрос психопатии в течение нескольких лет, и опубликовали много статей о психопатии на наших вебсайтах. Мы также подготовили электронную версию классического исследования доктора Херви Клекли, Маска Здравомыслия[Dr. Hervey Cleckley The Mask of Sanity], с разрешения держателей авторского права, так как книгавышла из печати. Это настолько важный и оригинальный текст, что мы сделали его доступным для бесплатной загрузки. Таким образом, мы обладали базовыми сведениями о проблеме и имели некоторое подозрение, что вопросы психопатии и ужасающей ситуации, в которой мы живем, были связаны между собой. 

Лаура: 
Позвольте мне добавить, что причина, по которой мы исследовали психопатию, была связана, как упомянуто выше, с тем, что мы столкнулись с данным явлением на собственном опыте. Мы работали с группами, и феномен Понерологии, изучающей группы людей и как они подвергаются развращающему влиянию со стороны патологических индивидуумов, внедряющихся непосредственно в группу и скрываясь под маской нормальности, был нам очень знакомым [по опыту работы с группами] в малом социальном масштабе. Мы наблюдали это явление, сталкиваясь с ним снова и снова, хотя поначалу мы, фигурально выражаясь, вылетали из собственных брюк. Мы знали, что происходит нечто странное, однако у нас не было терминологии и категорий, чтобы идентифицировать данный социальный процесс. Мы нашли некоторые из терминов и категорий в текстах по психопатологии, но мы все еще не обращались к социальной динамике. 

Генри: 
Но Политическая Понерология, в отличие от других текстов по психопатии, представляет предмет радикально различным способом - влияние психопатов и других патологических индивидуумов является намного более радикальным, чем одно из многих влияний, воздействующих на общество, а, при соответствующих обстоятельствах, может оказаться первичным влиянием, которое формирует то, как мы живем, что мы думаем, и как мы оцениваем то, что происходит вокруг нас. Когда Вы понимаете истинную природу данного явления, что [данный социальный процесс] претворяется в жизнь бессовестно, бесчувственно, эгоистично, при помощи холодного расчета и вычисления, и лишен любых моральных или этических стандартов, Вы пугаетесь, но в то же самое время все внезапно приобретает смысл и становится на свои места. Наше общество является более бездушным, чем когда-либо, потому что индивидуумы у власти и те, кто учреждал пример [для подражания], не имеют души - они не имеют никакой совести в буквальном смысле.
Когда Вы начинаете понимать, что узды политической и экономической власти находятся в руках людей, которые не имеют никакой совести, кто не обладают способностью к эмпатии, это открывает совершенно новый способ смотреть на то, что мы называем ‘злом’. Зло перестает быть исключительно моральной проблемой; это явление теперь может быть проанализировано и понято с научной точки зрения. 

Лаура: 
Лобачжевским cо слова ‘Понерология’ были удалены религиозные коннотации, где это никогда не приносило обществу в целом много пользы, и это – наука об изучении зла, понимания его происхождения с научной точки зрения, и как это социальное зло может заразить людей и общество в целом, как болезнь.
Когда психопаты пробираются в высшие эшелоны власти в правительстве [определяя таким образом политику государства] или становятся исполнительными директорами в крупном бизнесе, их [психопатический] способ мыслить и рассуждать, их [психопатическая] ’этика’ - становится общей культурой и ’этикой’ населения, которым они руководят. Когда это происходит, общественное мнение населения заражается таким же образом, которым болезнетворный микроорганизм заражает физическое тело. Единственный способ защитить нас против этого патологического мышления состоит в том, чтобы сделать прививку против этого недуга, и это делается изучением в максимально возможной степени природы психопатии и ее влияния на нас. По существу, эта специфическая ’болезнь’ процветает в окружающей среде, где ее существование отрицается, и это отрицание является заранее спланированным актом.
В то время как название книги может казаться герметическим, оно должно быть понято в контексте больших трудностей, которые Эндрю испытывал с публикацией его работы, как таковой. Как были утеряны первые две рукописи, он описывает в предисловии к Политической Понерологии. Первая из рукописей была сожжена за несколько минут до прибытия полиции в его дом с рейдом, а вторая рукопись, посланная в Ватикан через посредника, исчезла навсегда. Третья версия, изданная RedPill Press, была написана, в то время как Aнджей жил в США во время президентства Рейгана. Збигнев Бжезинский [Zbigniew Brzeszinki] предложил помочь ему найти издателя, но после нескольких месяцев стало ясно, что он в лучшем случае ничего не делал для публикации книги, а в худшем - активно способствовал, чтобы книга никогда не была издана. Таким образом, рукопись пролежала в ящике более чем двадцать лет. Книга была написана для профессиональной аудитории, и название было выбрано в данном контексте. Это также является причиной того, что сам текст является очень плотным, и название точно отражает, что книга не предназначалась для обывателя. Она была написана в академическом стиле для профессионалов.
Мы в настоящее время работаем над более популярной версией его идей. 

Сильвия Каттори: 
Лобачжевский изучил этих людей не с политической точки зрения, а с психологической точки зрения. Он сумел понять, как это случается, что безумные люди, безумные идеологи, и репрессивные власти, несмотря на их бесчеловечность, могут получить поддержку населения. Едва ли не каждый из нас, в определенные периоды жизни, является носителем определенных патологических качеств, не правда ли? 

Генри: 
Прежде всего, небходимо заметить, что ‘безумные люди’ не нуждаются в поддержке большого количества населения, а только меньшинства, находящегося у власти и которое может и ‘вести’ население и управлять им. Помотрите на итоги опросов общественного мнения в Соединенных Штатах. Буш имел приблизительно 30%-ую популярность в течение многих лет - и это данные по населению в целом. Но потому, что он поддержан очень мощным меньшинством, людьми, которые владеют СМИ, военной промышленностью, и единомышленниками на высших командных постах в армии, нефтяных компаниях, среди прочего, недовольство народа не имеет значения. И пока политика Буша открыто не затрагивает обычного американца отрицательно, власти ничего с этим не делают. 

Лаура: 
В США - и в любом другом месте в мире - даже наиболее угнетаемые люди, с которыми обращаются наиболее негуманно, легко контролируются страхом, угрозами их текущему материализму положению: спортивными зрелищами, развлечениями, азартными играми, и так далее. Даже провал системы образования, медицинского обслуживания, социальной безопасности, не заставляет людей к задаться вопросом, что же в действительности происходит. Это, как написал Олдос Хаксли, научная диктатура хлеба и зрелищ. Короче говоря, большинство американцев знает о своем притеснении, и выражает это в опросах, но индивидуумы у власти успешно ввели им многочисленные наркотики страха и развлечений, отвлекающие от задания себе подобных вопросов –в достаточном количестве, чтобы держать население под контролем. 

Генри: 
[Для социального контроля] есть морковь и дубинка. Пока люди в состоянии продолжать жить в иллюзии, они будут в ней жить. Когда мир иллюзии начинает трещать по швам, в ход идет дубинка. 

Лаура: 
Люди боятся высказываться из страха потерять то, что они имеют, потерять свой мир, страха перед необходимостью проявить усилие воли чтобы сопротивляться. В конце концов, поддержание иллюзорного мировосприятия действительно занимает все их время, они должны ежедневно работать по-рабски, чтобы у них не отняли их SUV, и они хотят иметь немного времени для футбольного матча в субботу. 

Генри: 
Они также полагают, что Буш так или иначе имеет в запасе лишь пару лет. Система будет заботиться о себе. и книга Лобачжевского демонстрирует, почему такое мышление является необычайно наивным. Текущая система, является патологической системой, которая фундаментальным образом противоречит природе большинства людей. Люди с совестью управляются людьми без совести. Этот факт - первичная несправедливость иоснование для остальных бед общества. 

Лаура: 
В течение многих лет эта система была тайной, потому что у власти все еще находились люди с совестью, но постепенно, они все были заменены или от них избавились, так или иначе, и теперь патология системы видна в открытую, но никто не обращает внимания. Если Вы оглянетесь назад на историю прошлых пятидесяти лет, то Вы найдете, что почти каждый общественный деятель, который умер трагически, имел совесть, заботился о людях, и обладал достаточным влиянием, чтобы атаковать патологические типы. 

Генри: 
Вторая часть вашего вопроса очень важна, потому что - эта идея, что мы до некоторой степени являемсяизвращенными и проявляем патологические черты, что все мы имеем теневую сторону [коренящуюся в нашем бессознательном], как выразился Карл Юнг, которая служит главной опорой партократической системы и позволяет психопатам скрываться в общем населении. Мы были убеждены, что мы - все только животные и что каждый из нас при благоприятных обстоятельствах способен стать Гитлером, Бушем или Менгеле. Мы покупаемся на это, потому что каждый из нас когда-либо совершал поступки, за которые нам стыдно, и за которые мы чувствуем раскаяние. Мы знаем о существовании мыслей, которые наплывают в моменты жгучих эмоций, мыслей, о которых мы не хотели бы, чтобы кто-либо знал или слышал. Мы ощущаем, что мы действительно имеем эту теневую сторону, ту часть нас, которой мы не гордимся. Поскольку мы чувствуем этот позор и раскаяние, сопутствующее нашей теневой стороне, мы проецируем эту нашу способность на других, считая, что они также способны на это. Именно в этом проецировании заключена наша фатальная ошибка.
Есть два аспекта данного вопроса. Сначала, есть мир различия между кем-то, кто, в накале спора с любимым человеком, например, теряет контроль над собой и физически или психологически оскорбляет его; и кем-то, кто холодным расчетом и предусмотрительностью, поступает так же. Действия неправильны в обоих случаях. Я не пытаюсь приуменьшить психологические травмы, нанесенные в накале эмоций. Я имею в виду то, что тот же самый человек, потерявший контроль над собой на мгновение, был бы неспособен заранее продумать и холодно распланировать тот же самый акт. Что-то внутри него не дало бы ему возможность сделать это. Этот голос совести, присутствующий в нас, полностью отсутствует в психопате. Психопаты способны к холодному планированию геноцида людей, например, палестинцев; к чему люди, обладающие совестью не способны. Один человек может быть убит в момент ссоры. Много тысяч могут умереть лишь при холодном заранее спланированном расчете. 

Лаура: 
Один способ понять это состоит в том, что исследования показывают, что психопаты не только совершают больше тяжких преступлений, они совершают неодинаковые, с непсихопатами, типы тяжких преступлений. Одно исследование показало, что две трети жертв психопатов были мужчинами - незнакомцами, в то время как две трети жертв непсихопатов являлись женщинами - членами семьи или знакомыми – то есть преступлениями, совершенными на почве страсти. Нормальные люди могут совершить насилие в состоянии чрезвычайного эмоционального возбуждения, в то время как психопаты равнодушно выбирают свои жертвы для мести или возмездия кому-либо или достижения какой-либо цели. Иными словами, психопатическое насилие является хищническим, инструментальным средством для достижения цели. 

Генри: 
Во-вторых, в обществе, где доминируют патологические ценности, если Вы можете их так назвать, существование незначительной группы бессовестных людей, распространяющих культуру жадности и эгоизма, создает окружающую среду, где патологическое становится нормой. В обществе, типа Соединенных Штатов сегодня, где президент может безнаказанно лгать по вопросам жизни и смерти, создана патологическая окружающая среда, где Ложь становится приемлемой. Насилие становится приемлемым. Жадность становится приемлемой. Это - неотъемлемая часть идеологии Американской Мечты, что любой человек может добиться успеха независимо от того, скольким другим людям вы навредили. И как раз так сеются семена патологии в обществе, когда Вы должны поступать именно так, чтобы фактически преуспеть в обществе. В такой окружающей среде люди с совестью, которые являются слабыми и легко управляемыми, приобретают патологические черты, чтобы выжить и преуспеть. Они видят, что их лидеры лгут и обманывают, и они полагают, что, если они хотят продвигаться по карьерной лестнице, они также должны лгать и обманывать. 

Лаура: 
я называю это ‘Официальной Культурой.’ Линда Милей [Linda Mealey] с факультета Психологии в Колледже С-. Бенедикта в С-. Джозефе, Штат Миннесота, предлагает, что конкурентоспособное общество, такое как капитализм, например, является типом общества где психопатия хорошо адаптируется и где ее усиление вероятно.
Психопатия является адаптивной жизненной стратегией, чрезвычайно успешной в Американском обществе, и таким образом ее роль в обществе возросла. Более того, как следствие жизни в обществе, которое является адаптивным для психопатии, много людей, которые не являются генетическими психопатами, успешно приспосабливаются, становясь ‘эффективными’ психопатами, или ‘вторичными социопатами’. Другими словами, в мире психопатов, те, кто не являются генетическими психопатами, вынуждены вести себя как психопаты просто, чтобы выжить. Когда правила установлены, чтобы адаптировать общество к психопатии, это делает психопатов из каждого. 

Генри: 
Если бы данное патологическое влияние было удалено из общества, поместив психопатов в карантин, обучив людей с совестью о существовании признаков патологии в обществе, о том, что искать и как обращаться с манипуляцией [общественным сознанием], изменяя системы, созданные психопатами; то с помощью таких методов мы были бы в состоянии удалить это понеризующее влияние; и тогда другой полюс, людей с совестью, имел бы большее влияние на общество [из этих двух альтернатив], и люди стремились бы к альтруизму и правде, а не эгоизму и лжи.
Если бы мы были в состоянии удалить патологическое влияние, то мы могли бы обнаружить, что наши концепции ‘человеческой природы’ являются неправильными и ошибочно взвешенными, потому что мы принимаем индивидуумов, генетически лишенных совести как ‘человек-ов’. Удалите их и их действия [из исторического процесса], удалите их влияние на общество в целом, и более высокие качества человеческой природы, способной к совести, могли бы найти способ для выражения путями, о которых мы никогда и не мечтали. 

Сильвия Каттори: 
Как мы можем различить психопатов и здоровых людей? Вы можете дать нам портрет истинного психопата? Какие из их способностей имеют проблемы? 

Лаура: 
Самый простой, самый ясный и самый истинный портрет психопата дается в названиях трех оригинальных работ о природе психопатии: Лишенные Совести Роберта Хаэра [Without Conscience by Robert Hare], Маска Здравомыслия Хэрвэй Клекли [The Mask of Sanity by HerveyCleckley], и Змеи в Костюмах Роберта Хаэра и Пола Бабиака [Snakes in Suits by Robert Hare and Paul Babiak]. Психопат именно таков - лишенный совести индивидуум. Самая важная вещь, которую необходимо помнить - то, что психопатия скрывается под маской нормальности, которая часто является настолько убедительной, что даже эксперты ошибаются, и, в результате психопаты становятся Змеями в Костюмах, которые управляют нашим миром. Это - короткий ответ. 

Генри: 
Популярная культура видит психопатов как персонажей типа Каннибала Лектора из фильма Молчание Ягнят, то есть, представляет их как серийных убийц. Однако, в то время как определенное число психопатов - преступники и имели неприятности с законом, и некоторые, фактически, являлись серийными убийцами, есть много психопатов, никогда не сталкивавшихся с законом. Они - более умны, изворотливы и они - именно те, которые являются самыми опасными, потому что они нашли способы заставить общество работать на себя.
Есть множество черт, которые мы находим в психопатах. Очевидная черта - полное отсутствие совести. Они неспособны к раскаянию или сочувствию к другим людям. Они могут быть чрезвычайно очаровательными, являясь экспертами очаровывать и привораживать добычу сладкими речами, гипнотизируя ее. Они также безответственны. Ничто никогда-не является их ошибкой; кто-то еще или мир в целом всегда виноваты во всех их ’проблемах’ или ошибках. Марта Стут, в своей книге Социопат По Соседству [MarthaStout, The Sociopath Next Door], назвала такой подход психопата к своей жертве уловкой жалости. Психопаты используют жалость чтобы манипулировать. Они убеждают Вас дать им еще один шанс, и никому не рассказывать о том, что они сделали. Таким образом другой очень важной чертой психопатов является их способность управлять потоком информации.
Они также неспособны к глубоким эмоциям. Фактически, когда Роберт Хаэр, канадский психолог, который на протяжении всей карьеры изучал психопатию, просканировал активность мозга психопатов, показав им два набора слов, один набор нейтральных слов без эмоциональных ассоциаций и второй набор - с эмоционально заряженными словами. В то время как в непсихопатической контрольной группе освещались различные области мозга, в психопатах оба набора слов обрабатывались в той же самой области мозга, области, которая имеет дело с языком. У них отсутствовала непосредственная эмоциональная реакция на эмоционально-заряженные слова.
Наша эмоциональная жизнь является для них недоступной тайной целиком и полностью, в то же самое время обеспечивая их неоценимым инструментом для управления нами. Подумайте о тех моментах, когда мы полностью погружены в эмоции и как это вредит нашей способности думать. Теперь вообразите, что Вы были в состоянии симулировать сильную эмоцию, оставаясь при этом холодным и вычисляя дальнейшие действия, в то время как человек, с которым Вы общались, действительно поймался бы в ловушку в эмоциональном котле. Вы могли бы использовать слезы или крик, чтобы получить то, что Вы хотели, в то время как ваша жертва переживала бы отчаянные эмоции.
Они также, кажется, не имеют никакой реальной концепции прошлого или будущего, живя полностью в мире своих неотложных потребностей и желаний. Из-за бесплодия их внутренней жизни они часто ищут новые острые ощущения, от чувства власти от контроля над другими людьми к совершению незаконных действиях просто для приятного всплеска адреналина.
Другая черта психопата – это их качество, которое Лобачжевский называет их ‘специальным психологическим знанием’ нормальных людей. Они изучили нас. Они знают нас лучше, чем мы сами знаем себя. Они - эксперты в знании как нажимать наши эмоциональные кнопки, как использовать наши эмоции против нас. Но, кроме того, они даже, кажется, имеют своего рода гипнотическую власть над нами. Когда нас начинает затягивать в сети психопата, наша способность анализировать ситуацию ухудшается, ухудшается четкость видения. Похоже, они нас каким-то образом завораживают. Только позже, когда мы больше не находимся в их присутствии, когда их околдовывающее действие пропадает, к нам возвращается ясность мысли, и мы задаемся вопросом: как получилось, что мы были неспособны остановить их или противостоять тому, что они делали.
Многие из книг о психопатии, написанных на английском языке, говорят о психопатах как о группе, обладающей серией общих черт. Наиболее широко используемый тест для измерения психопатии, PCL-R тест, был разработан Доктором Робертом Хаэром. Он перечисляет двадцать черт личности. Если черта проявляется спорадически, иногда, то в таком случае дают 1 балл; если черта является доминирующей, то дают 2 балла. Самое высокое общее количество баллов - 40. Людей, которые получают больше чем 30 баллов в PCL-R тесте, рассматривают как психопатов.
Но что сделал Лобачжевский - пошел далее и дал таксономию различных типов психопатов и других патологических типов, и он показывает, как различные патологические типы сотрудничают, чтобы сформировать патологическую систему. Он привнес значительную работу психологов в Европе, которая была утеряна при коммунистическом режиме. 

Лаура: 
Диагноз психопата - спорная проблема; есть противоречие, которое нужно объяснить, чтобы понять возможности обнаружения. [1]
Лобачжевский обсуждает факт, что в Нацистской Германии и Сталинистской России, психологические науки были порабощены для поддержки тоталитарных режимов и что это было сделано психопатами у власти, которые затем приступали к разрушению любой возможности широкого распространения точной информации. Он указывает, что любой режим, который составлен прежде всего из патологических типов, не может позволить науке психологии развиваться и свободно процветать, потому что результат состоял бы в том, что сам режим был бы диагностирован как патологический раскрыв таким образом ‘человека за занавесом.’
На основании собственного опыта наблюдений явления, Лобачжевский заявляет, что репрессия знаний производится в типичной манере психопата, тайно и скрываясь под Маской Здравомыслия. Чтобы быть в состоянии контролировать психологические науки, нужно знать, что происходит и какие фрагменты психопатологии являются самыми опасными. Патологический политический режим находит индивидуумов в [психологии], которые являются психопатами, (обычно они очень посредственные ученые), облегчает их продвижение по академической карьерной лестнице и получение ключевых постов с контролирующей функцией в научных и культурных организациях. Таким образом, психопаты, которыми управляют личные амбиции власти и типичная ревность, которая характеризует отношение психопата к нормальным людям, получают возможность разрушать карьеры объективно более талантливых людей,. Именно они являются- теми индивидуумами, контролирующими научные работы на предмет их принадлежности к ‘надлежащей идеологии’ и делающие все возможное, чтобы хорошему специалисту отказывали в научной литературе, в которой он нуждается.
Факт - то, что, за прошлые 50 лет, концепция психопатии была резко сужена и теперь она означает специфическое расстройство личности, хотя были попытки полностью покончить с классификацией, полностью переключившись на ‘Антиобщественное Расстройство Личности’, [AntisocialPersonality Disorder] который может охватывать широкий спектр антиобщественных поведений, не требующих клинического диагностирования как психопатии. Роберт Хаэр настаивает, что важно понять, что психопатия не синонимична с преступностью или насилием; не все психопаты участвуют в насилии и преступном поведении. В то же самое время, не все жестокие люди или преступники являются психопатами.
Согласно Роберту Хаэру, Клекли, Лобачжевскому и многим другим экспертам в психопатии, диагноз психопатии не может быть сделан на основе видимых поведенческих признаков исключая интерперсональные и эмоциональные симптомы, потому что такая процедура по существу делает психопатов из многих людей, которые просто ранены жизнью или обществом; и позволяет истинным психопатам, которые имеют хорошо сконструированную ‘маску здравомыслия’, избежать обнаружения. Основанный на растущем объеме литературы, многие (или большинство) психопатов воспитываются в устойчивых, зажиточных семьях, и становятся преступниками в белых воротничках, которые, из-за денег и положения в обществе, никогда не афишируют своего разрушительного поведения, и неоднократно избегают контакта с системой правосудия.
Теперь, переходя к диагнозу и/или обнаружению психопатии: Существует множество теорий этиологии психопатии, типа ‘психопатия как адаптивная стратегия’, психопатия как вариант нормальной личности, психопатия как дисфункция мозга, психопатия как выражение проблемного детства или патологии в раннем детстве, психопатия как дефект в обучении, и так далее. Существует очень незначительные эмпирические доказательства, поддерживающее идею, что истинный психопат является результатом трудного детства, и значительное количество эмпирических доказательств, что психопатия имеет генетический базис. Нейробиологическая модель предлагает нам самую большую надежду обнаружить даже самого увертливого психопата.
Как Генри упомянул, в исследовании времени реакции на различные слова, эмоциональные, нейтральные, псевдо-слова, было отмечено, что Событийно-Связанные мозговые Потенциалы (Event-Related brain Potentials, ERP) в лексических задачах среди не-преступников указывают, что ответы и на положительные и на отрицательные слова более точны и быстры чем ответы на нейтральные слова. [В мозге испытуемых, центральные и париетальные участки активизировались раньше и позже ERP компонентов в отношении эмоциональных слов.] Поздние компоненты ERP, как считается, указывали на продолжающуюся обработку слов.
В этом же исследовании, не-психопатические преступники также демонстрировали чувствительность к эмоционально- нагруженным словам. Психопаты, однако, были не в состоянии показать любое время реакции или различия ERP между нейтральными и эмоциональными словами. Более того, морфология их ERPs поразительно отличалась от морфологии не-психопатов. Последний компонент ERP, который был длинным и большим в не-психопатах, был незначительным и кратким в психопатах. Думается, что это отражает факт, что психопаты принимают лексические решения и обрабатывают информацию поверхностно. Эта поддержано недавними исследованиями, отображающими состояние мозга, которые показывают, что психопаты, злоупотребляющие токсическими веществами характеризуются меньшей мозговой активностью при решении лексической задачи чем не-психопаты, злоупотребляющие токсическими веществами.
Хаэр и другие также обнаружили, что аномалии ERP в психопатах не являются специфическими для эмоционального языка а включают также абстрактный язык. Другим любопытным явлением, отмеченным в двух других исследованиях, была необычно большая отрицательная волна, которая неслась по лобным областям мозга. Предварительная интерпретация этого явления предполагает, что волна является отражением глубокой познавательной и эмоциональной аномалии обработки данных в мозге психопатов.
Другие недавние исследования приводят к сходным результатам и заключениям: психопаты испытывают большие трудности при обработке вербального и невербального аффективного (эмоционального) материала, они имеют тенденцию путать эмоциональное значение событий, и что наиболее важно, что эти дефициты отображаются при сканировании мозга. Психопаты показывают необычное меж-полусферное распределение ресурсов обработки информации, имеют трудность в понимании тонких значений и нюансов языка, типа пословиц, метафор, и т. д, имеют бедную обонятельную дискриминацию, возможно из-за орбитально-лобной дисфункции, и, кажется, могут иметь субклиническую форму расстройства мысли, характеризующуюся нехваткой единства и последовательности речи. Все эти познавательные и эмоциональные аномалии нельзя объяснить любой из других моделей психопатии, и они могут быть обнаружены при сканировании мозга.
Последняя проблема: проблема расстройства мысли, является кое-чем, над чем мы работали, пробуя найти некоторые общие правила, чтобы обыватель мог сделать личные оценки после применения некоторых тайных тестов во время дискуссий с любым индивидуумом, которого они подозревают, что у него есть некая причина обмануть или управлять ими.
Но это – проблема ‘c прицепом’. Как указывает Лобачжевский, если психопат считает себя нормальным, что естественно значительно легче, если он обладает властью, тогда он счел бы нормального человека отличным от себя и поэтому анормальным. Действия и реакции нормального человека, его идеи и моральные критерии, кажутся психопатам анормальными. Нормальный человек поражает психопата как наивный сторонник едва постижимых теорий о любви и чести и совести, отсюда недалеко назвать нормального человека ‘сумасшедшим’. Это объясняет факт, почему патологические правительства всегда рассматривали диссидентов как ‘мысленно анормальных’ индивидуумов.
Юридическая система не настроена, чтобы иметь дело с этим, потому что, конечно, юридическая система часто является созданием патологических индивидуумов, или по крайней мере управляемой ими. Хорошо продуманное законодательство должно требовать научного [психологического/психиатрического] тестирования индивидуумов, заявления которых, что кто-то еще является абнормальным в психологическом отношении, слишком настойчивы или основаны на слишком сомнительной информации.
С другой стороны, любая патологическая социальная или правящая система, в которой психиатрия используется в политических целях, представляет дополнительные проблемы. Любой человек, восстающий против правительственной системы, которая кажется ему глубоко чуждой и безнравственной, может легко клеймиться представителями данного правительства как ‘мысленно анормальный’, имеющий ‘расстройство личности’ и кто должен быть подвергнут психиатрическому лечению; и для них существует много путей, чтобы получить контроль над системой тестирования. Дегенерат с научной точки зрения и нравственно выродившийся психиатр может быть найден для таких целей.
Таким образом, это - тернистая проблема. 

Сильвия: 
Каковы различные типы патологий, идентифицированных Лобачжевским? 

Генри: 
Как с большинством ученых, он делает начальное различие между унаследованными и приобретенными патологиями, то есть, теми, кто рождается с патологией и теми, кто становился патологическим из-за повреждений мозговой ткани или травм в раннем возрасте. Рана мозговой ткани может оставить шрамы, которые затем изменяют способность человека воспринимать и чувствовать. Секции мозга, ответственные за данные функции, не могут сделать этого, таким образом данные перенаправляются к другим областям, которые предназначены для выполнения других задач. Он называет таких индивидуумов, характеры которых развиваются искаженными способами из-за повреждений или травмы, характеропатами. Затем он перечисляет несколько форм характеропатий: параноидальный характеропат (он цитирует Ленина как пример); лобный характеропат с отклонениями из-за повреждений в лобных областях коры головного мозга (Сталин является примером этого типа характеропатии), характеропатия, вызванная веществами, например, наркотиками, которые повреждают центральную нервную систему. Затем, [Лобачжевский выделяет] характеропатию, вызванную патогенными заболеваниями (он предлагает в качестве примера Фрэнклина Д. Рузвельта), который, возможно, страдал этим расстройством), так же как определенные люди с эпилепсией (он приводит в пример Цезаря и Наполеона).
Унаследованные расстройства психики: шизоидия и шизоидальная психопатия, истинная психопатия [essentialpsychopathy], астеническая психопатия, ананкастическая, истеричная, и скиртоидальная психопатия, и тип индивидуумов с особым расстройством психики, которых Лобачжевский маркирует как ’шакалов’, то есть, индивидуумы, которые заканчивают как наемные боевики или наемные убийцы. Лобачжевский предполагает, что данный тип представляет собой смешение нескольких типов. Чтобы идея была понятна, я только затрону два типа.
Шизоидальная психопатия - отклонение, которое производит индивидуумов, которые являются сверхчувствительными, гипер-подозрительными и игнорируют чувства других. Их привлекают высокие идеи, но их обедневшая психологическая природа строго ограничивает их восприятие и превращает их так называемые "хорошие намерения" в излияния Зла. Их идея о человеческой природе заканчивается извращением их попытки. Как указывает Лобачжевский, типичное выражение их отношения к человечеству выражено в том, что он называет ‘шизоидальной декларацией’: ‘Человеческая природа настолько плоха, что порядок в человеческом обществе может только быть поддержан сильной властью, созданной высоко компетентными людьми во имя некоторой более высокой идеи’. Сколько движений, от фашизма до коммунизма и неоконсерватизма, которые мы наблюдаем сегодня, основано на той идее! Можно было легко вообразить это утверждение, звучащее из уст Лео Штрауса, например.
Истинные психопаты – это тип, который является самым близким к идее психопатии, обсуждаемой Клекли, Хаэром, Бабиаком, и другими. Лобачжевский сделал пугающее наблюдение, что ‘Они учатся узнавать друг друга в толпе уже в детстве, и они развивают осознание существования индивидуумов, подобных им. Они также осознают, что они отличаются от мира большинства людей, окружающих их. Они рассматривают нас с определенного расстояния, как иной подвид [para-specific variety].’
Подумайте о последствиях этого утверждения: Они, до некоторой степени, обладают самосознанием как отдельная группа уже с детства! Признавая свое фундаментальное различие от остальной части человечества, их преданность была бы к другим индивидуумам таким же, как они, то есть, к другим психопатам. Лобачжевский указывает, что, в любом обществе в этом мире, психопатические люди часто создают активную сеть конспирации, отделенную до некоторой степени от сообщества нормальных людей. Они осознают факт, что они ‘не такие как мы’, что они отличаются от нормальных людей. Их мир навсегда разделен на ‘нас и их’; их мир с его собственными законами и традициями; и этот ‘иной мир’ нормальных людей который, как они считают, полон самонадеянных идей и концепций о правде и чести и благородстве, о котором они знают, что там они нравственно осуждены. Их собственное искаженное представление о чести заставляет их обманывать и оскорблять непсихопатов и их ценности. В противоположность идеалам нормальных людей, психопаты чувствуют, что нарушение обещаний и соглашений – признак нормального поведения. Мало того, что они жаждут имущества и власти и чувствуют, что они имеют право на них только потому, что они существуют и могут ‘добыть’ их, но они получают специальное удовольствие, когда они отбирают у других; поэтому для них занятия плагиатом, обман, и вымогательство - фрукты, намного более сладкие чем те, которые они могут заработать честным трудом. Также они научаются очень рано, что выражение их лиц могут оказывать травмирующее влияние на лица непсихопатов, и как использовать в своих интересах этот корень террора чтобы достигнуть цели.
Так теперь вообразите, как легко люди, которые абсолютно неосведомлены об этом, могут быть обмануты и управляться психопатами, если бы те находились у власти в различных странах, симулируя лояльность к местномунаселению нормальных людей, в то же самое время искусственно распаляя очевидные и легко различимые физические различия между этническими группами нормальных людей (типа расы, цвета кожи, религии, и т. д) [ в то время как фундаментальное различие между патологическими индивидуумами, находящимися у власти, и основной массой населения, оставалось бы скрытым]. В психологическом отношении нормальные люди были бы искусственно установлены против друг друга на основе незначительных различий, в то время как [психиатрически] патологические индивидуумы у власти, фундаментально различаясь от подавляющей части населения отсутствием совести, неспособностью чувствовать другого человека, пожинали бы выгоды и тянули за веревки [чувств нормальных людей].
Я думаю, что довольно точно описывает ситуацию, с которой мы сталкиваемся сегодня. 

Сильвия: 
Вы можете привести примеры, которые помогут нам понять проблему более широко? 

Генри:
Вклад Лобачжевского - его анализ способа, которым различные типы психопатических типов сотрудничают, чтобы сформировать систему, где люди, которые являются клинически патологическими, приходят к власти и управляют людьми, которые являются в психологическом отношении нормальными.
В начале книги, Лобачжевский описывает собственный опыт в университете, где он первоначально столкнулся с данным явлением. Он вошел в библиотеку, чтобы получить некоторые книги по вопросу о психопатии и, к своему изумлению, обнаружил, что они все были удалены! Этот факт демонстрирует самосознание их различия среди по крайней мере некоторых из них, и, в случае Польши при коммунизме, индивидуумов, находящихся достаточно высоко у власти, чтобы удалить книги из университетской библиотеки. Лаура сказала, что при чтении этого абзаца волосы на ее голове встали дыбом! Значения этого факта являются далеко идущими в понимании нашего мира, как мир пришел к тому, что мы наблюдаем сегодня и что мы должны сделать, чтобы это изменить.
Вот некоторые примеры психопатического поведения как сообщают другие авторами:
Мать играет в прятки со своей 4-летней дочерью. Она держит в своей руке большой кухонный нож. Она говорит дочери: ‘Я собираюсь досчитать до ста, и если я тебя найду, тогда я отрежу тебе большие пальцы.’ Испуганная девочка скрывается в ее туалете, и мать, зная, где она вероятнее всего может прятаться, позволяет ее пребыванию там, испуганной, травмированной, до

Серия сообщений "Политическая понерология - прочтите обязательно":
Часть 1 - Хочу прочесть эту книгу "Политическая понерология"" (Andrew / Andrzej Lobaczewski, "Political ponerology"; на русский до сих пор не переведена)
Часть 2 - Продолжение. Понерология - наука изучающая зло- 1
Часть 3 - Продолжение. Понерология - наука изучающая зло- 2
Часть 4 - Продолжение. Понерология - наука изучающая зло- 3