Если не "глубинный смысл", то во всяком случае некая ирония заключается в том, что ID обозначает не только "идентификацию", но и "бессознательное" в терминологии психоанализа.

Из первой благородной истины Святого следует, что главным содержанием человеческой жизни является страдание. Если понимать страдание как беспокойную неудовлетворённость, эта "истина" - факт.

Но тогда что такое "жить полной жизнью"?..

Не следует ли из вышеуказанного, что наиболее полная, наиболее содержательная жизнь должна предполагать и наибольшее количество страдания? 

И можно ли в этом случае говорить о жизни, в которой мало страданий как о "хорошей жизни", или правильнее было бы назвать это хорошей нежизнью, хорошим, маленьким, уютным недобытием?

<...>В древнегреческом языке существовали четыре слова для обозначения разных видов любви. Несомненно, древние греки знали в этом толк. Но я не о греках. А о том, что во многих других языках, в том числе и в русском, для любви есть только одно слово. Вроде бы убогость нашей мовы налицо. Но, с другой стороны, разве не есть четыре греческих слова — просто обозначения различных форм одной и той же "сущности"? И именно об этой «сущности» идёт речь в русском языке.
  Фрейд ведь не только прикалывался, (как думают некоторые), когда озвучивал свои околонаучные исследования в области отношений родителей и детей. Социально-приемлемые формы любви строго ограничены, и любовь детей в них попросту не вмещается, а потому ищет выход на уровне подсознания, (Эдип, Электра). Другой пример. Отношение представителей различных конфессий к б-гу. Индуизм, движение бхакти: четыре (как и у греков, что характерно) подвида любви к богу, причём, высшим подвидом считается эротическая любовь. Суфизм: бог как эротический возлюбленный души верующего суфия. Христианство (в первую очередь, католичество) — особенно отличились три монахини, получившие статус учителей церкви: Екатерина и две Терезы со своими исполненными, опять же, эротической любви видениями, их "брак со Христом" и прочее… Уместно будет вспомнить и пылкую любовь монахов к Богородице. Православные монахи в этом тоже замечены, как бы хорошо они не конспирировались<...>

17.04.2012

Пару лет назад я прочёл фразу: "Я знаю, что я такое же говно, как и все". Я мысленно пожал плечами: критично... и самокритично, что тут ещё скажешь? 

Через год я пришёл к тому, что, мог повторить её уже применительно к себе. Но прочувствовав её смысл на себе, я уловил в нём те содержательные стороны, которые были скрыты от меня ранее. Когда человек говорит: "Я такое же говно, как и все", это гораздо больше, чем негатив, критика, или самокритика. Хотя налицо декларируемое самоуравнивание по отношению к другим, уравнивание своего социального и, что более важно, духовного статуса... В действительности, это одна из самых тонких форм самовозвышения, на которые только способен человек.

Здесь и там приходится слышать: "Я не такой как все". Каждый человек, будь то придорожная шлюха, или ректор университета, малолетний гопник или высочайший госчиновник, думает так. В сущности, мысль верная, ведь все люди действительно разные, все "не такие как все". Но верно и то, что эта мысль о непохожести на других приходит в голову всем. А это значит, что, как ни крути, но не смотря на все различия, мыслят всё равно все одинаково. 

Сюда же примыкает мыслеконсткукция "я лучше других". У тех, кто поглупее она принимает форму "я лучше всех". У более умных людей встречаются формы: "я лучше большинства", или "я не хуже большинства". Хотя в определённые жизненные периоды, (обычно это периоды жизненных неудач, или терзаний совести, сопровождающихся усиленным самобичеванием), вышеперечисленные мыслеконструкции могут выворачиваться наизнанку. И тогда они соответственно могут быть сформулированы как "я хуже всех", "я хуже большинства", "я хуже большинства". Но смысл у всех один - попытка дифференцироваться. 

Принимая во внимание рассмотренные факты, можно вернуться назад, чтобы понять сущностное содержание изначальной фразы. Она отрицает не только исключительность конкретного субъекта, но и (в определённом смысле) саму возможность исключительности как таковую. Однако, именно это отрицание исключительности, весьма изощрённым, достойным хитрости гегелевского Мирового Духа, образом, эту исключительность субъекта и созидает, (даже если она остаётся не понятой более прямолинейными умами). Мне приходят на ум пара довольно простых аналогий. Первая - это сократовское: "Знаю, что ничего не знаю". Вторая из реалий современного западного общества: это недопотребление богатейших людей (underconsumption), которые, будучи миллионерами, или миллиардерами позволяют себе исключительно скромный в плане материального потребления образ жизни (потёрые джинсы, общественный транспорт и т.д.). Таким образом,  человек, признающий, что он "такое же говно как и все", в действительности не столько практикует самокритику, сколько ловко актуализирует себя в качестве миллиардера духа, или, если угодно, Сократа духовного потребления.

Некоторые соотечественники, побывав где-нибудь за рубежом делятся впечатлениями: "Страна конечно так себе, но люди хорошие". Странно, но о своём отечестве мне часто хочется сказать противоположное: "Страна хорошая, но люди..." Совсем не потому что люди здесь действительно хуже, чем в Западной Европе, Америке, или какой-нибудь "банановой республике": я совершенно убеждён, что люди (в широком смысле) одинаковы везде, будь то Шотландия, Камчатка, или Сомали. Но характер межличностных отношений в России вызывает у меня неприятие. Встретить по-настоящему хорошее отношение можно не так уж редко, но найти уважительное отношение к личности, равно как и внешнюю доброжелательность у незнакомого человека почти невозможно. Складывается впечатление, что люди вообще не понимают, что такое эта самая "внешняя доброжелательность": за нарочитым презрительным равнодушием почти всегда следует откровенная фамильярность. Ну хорошо, пусть им плевать на окружающих - это я прекрасно понимаю - но почему нет элементарной ненавязчивой приветливости и почтительности, которая должна быть в зрелом обществе? (Хоть бы Карнеги читали!) Думается, не последнюю роль здесь играет отсутствие уважения к личности.

Но нет и подлинного уважения к знаниям, таланту, даже деньгам: в России по-настоящему уважают только понты. Богатых здесь уважают не за то, сколько денег, а за то сколько у них автомобилей, домов, яхт, спортивных клубов. Если бы Форд, Джобс или Гейтс (можно указать и другие имена) по недоразумению жили здесь, наша бизнес-элита считала бы их идиотами. Старое пальто, джинсы, невзрачная водолазка?.. нет многочисленных вилл, любовниц, кайенов, феррари? - идиот, однозначно.

Наверное здесь есть за что сказать спасибо родному Совку: ограничение товаро-денежных отношений привело к тому что цениться стали не деньги, а редкие материальные предметы, которые удавалось "достать" с помощью "связей". И это был отнюдь не шаг вперёд, но заметный регресс. Усиление значения конкретных материальных предметов - это шаг к натуральному обмену, имевшему место при феодализме, а повышение роли социальных "связей" - это вообще кивок в сторону клановых, родо-племенных отношений (хотя и в условиях индустриального общества). (Конечно, Маркс - гениальный социолог, но по всей видимости плохой парапсихолог: не призрак коммунизма бродил тогда по Европе. Может то был какой-то другой дух, но история точно показала, что не дух коммунизма.)

Бегущая строка в Сбербанке: "Клиент всегда прав!" и соседствующая с ней хмурая рожа работника, смотрящая из приёмного окна так, словно видит вокруг себя исключительно гавно - постиндустриализм и средневековье - вот оно, наше современное, незрелое, несущее в себе ворох разновременных пережитков общество во всей красе!

Наконец-то разжился новыми наушниками. Но вот смотрю на них и думаю, что это за фигня, которая давит на уши, не помещается в карман, слишком мягко и не достаточно громко звучит? Но действительно ли проблема в наушниках? Ведь я знаю, что AKG-K518 - одна из лучших моделей в своей ценовой категории. В чём же дело?

На ум приходит воспоминание, которому более года - первое впечатление от предыдущих наушников Sennheiser PX 200: "Какой резкий звук, почему так тихо, до чего же плохо сидят на голове, где низкие частоты?" Но через пару недель к тем наушникам привык, полюбил и был весьма расстроен, когда через несколько месяцев они приказали долго жить. После этого три месяца пришлось ходить со вкладышами Sony, слушая их ужасно резкий и громкий звук. Что удивительно, даже к ним смог привыкнуть)... 

В один из летних вечеров я прогуливался с ними (Sony) и со скуки колдовал над настройками плеера, когда подумал о том, сколь большим извращением обычно является прослушивание музыки. Слушать на полной громкости - извращение (звуки воспринимаются заметно хуже, чем на средней громкости). Слушать музыку в метро - извращение. Слушать формат МП3 - однозначно извращение (разница между записью на лазерном диске и МП3 заметна почти с любыми наушниками). Использовать наушники идущие в комплекте с плеером - извращение. Слушать музыку, когда занимаешься посторонними делами - извращение. Слушать отечественную поп или рок музыку (учитывая их уровень) - тоже извращение... Конечно, вся человеческая жизнь так или иначе состоит из цепочки извращений, но как дела обстоят с музыкой - это что-то особенное. В сущности, то что мы слушаем, с музыкой имеет мало общего. И скорее всего, что абсолютное большинство нас, людей, которых можно увидеть в наушниках, даже не подозревают что такое музыка. А то, что изо дня в день звучит в наших ушах - это не более чем фоновый шум, который мы используем, чтобы малость изменить своё эмоциональное состояние, расслабиться, или чтобы отгородиться им от навевающего тоску внешнего мира, или чтобы отделаться от самих себя и своих "лишних" мыслей.

Но в то же время, я далёк от мысли о том, что "настоящая музыка" - это только "живая музыка". Конечно, если речь идёт об игре симфонического оркестра в зале консерватории, это нельзя сравнить ни с какой записью. Но когда мне говорят, что концертное исполнение электронной музыки лучше, чем запись на лазерном диске, сделанная в студии, это вызывает у меня только недоумение. Если не брать в расчёт таки факторы как "энергетика" концерта, возможность "лично" увидеть почитаемых музыкантов, "причастившись им", и тому подобные "мистические" и "иррациональные" вещи, то... на мой взгляд, выбор в пользу качественной студийной записи очевиден.

Но что же новые наушники AKG-K518, которые сейчас не вызывают во мне симпатии? Я знаю, что через какое-то время я привыкну к ним и полюблю их, точно так же, как и те, что были раньше, так же, как и те, что были до тех, что были раньше). И причина банальна: все хорошие вещи были когда-то дурными, воспринимались каждым человеком и обществом как "дурные". Только потому что были новыми и непривычными. Любой новый предмет, любое явление, любой социальный институт сначала воспринимался людьми враждебно и только со временем получал признание. Человек немного знающий мировую историю может привести десятки примеров. И это значит не только то, что всё "хорошее" когда-то было дурным. Это значит ещё и то, что многое из того, что сейчас кажется людям глупым, отвратительным, безнравственным, со временем станет нормой и эталоном человеческой жизни. Omnia mutabantur, mutantur, mutabuntur. А человек консервативен.

Но я к наушникам уже привык. =) Самое время спуститься в метро, включить на полную МП3 плеер, и начать читать книгу, чтобы немного забыться. =)

 

A.S. Пост написал более двух недель назад, но из-за отсутствия времени не опубликовал. За это время между делом прочёл "Заводной апельсин" Энтони Бёрджесса. Книга "в тему". Но ничего концептуально нового она мне не принесла. Как и весь прочий жизненный опыт двух недель. =) Повода для поправок, кроме как стилистических, нет.

 

Мне казалось, что в гносеологическом соединении веры и разума имманентно живёт воля к жестокости. И, что удивительно, я даже нашёл кое-какие подтверждения этой гипотезы, в числе которых слова учителя католической церкви – Св. Фомы Аквинского. (Ведь именно он осуществил один из самых смелых синтезов веры и разума в истории человеческой мысли).

Например, перу этого знаменитого богослова и выдающегося философа, на учении которого в течение веков основывалось всё учение церкви, принадлежат следующие строки: «Блаженные в царствии божием увидят наказания осужденных, чтобы блаженство их было им приятнее… Увижу… гонителей имени Господня, жарящихся на огне ещё более ужасном, чем тот, на котором они сжигали христиан! Увижу, кроме того, и тех мудрецов и философов, которые говорили, что нет Бога, которые утверждали, что нет души или что она не вернётся в своё прежнее тело! Их будут подрумянивать на огне вместе с их учениками!..» - и т.д. многое пишет Аквинат в том же духе. А также: «Ну, какой претор, консул, квестор или жрец может своею щедростью доставить тебе такие зрелища, такие наслаждения? А мы ведь, благодаря вере, можем уже и теперь представить себе всё это воображением…»

Но каким конченым идеалистом нужно быть, чтобы пытаться искать корни жестокости церковников (а равным образом и «простых смертных») в метафизических предпосылках, которыми они руководствовались! Как нужно закрывать глаза, чтобы не видеть очевидного?.. Ведь следуя вышеозначенной логике можно прийти к выводу, что и Августин, и Кант, и Иван Ильин и ещё много кто (да что уж там: добрая половина человечества) – все как один были томистами! Впрочем, к чему мне так подробно расписывать свои заблуждения?

Но вот картина, которая меня отрезвила.

Мальчик четырёх лет какое-то время внимательно смотрел на маленькую трёхсантиметровую ящерку, медленно ползущую по тротуару. Но довольно скоро ребёнку наскучило это зрелище, и он уже собрался отправиться по своим делам, но вдруг, словно спохватившись, обернулся, весело сделал несколько быстрых шагов и, радостно улыбаясь, опустил свой маленький ботинок на ящерицу и шаркнул им, размазывая то что от неё осталось по бетону.

В тот день я ещё несколько раз возвращался к увиденному, но не потому что впечатлился им, а потому что пытался понять, понять то, что увидел и почувствовал, но пока ещё не осознал. Что же это было такое? Я увидел в ребёнке радость уничтожения, любопытство, азарт, волю власть имеющего… и что-то такое, что я должен был бы назвать жестокостью… хотел назвать, но не мог. Потому что то, что я увидел, это была не какая-то прихоть, своеволие, что-то осознанное и осмысленное, но чистый инстинкт, лучшим именем для которого было бы «Сама Жизнь».

Можно научить человека чему угодно, выдрессировать его как цирковое животное, заставить его взвешивать каждый свой шаг на «весах нравственности», (ко всему этому с успехом принуждает человека общество)… но инстинкт из него ни кнутом не выбьешь, ни пряником не выманишь. Можно загнать его в глубокое подполье личности, но и там он продолжит свою тайную работу. И то, что мы сейчас называем «жестокостью» - только одно из внешних проявлений той глубокой внутренней природы человека, которая непрестанно подавляется массивом культуры, но может быть уничтожена только уничтожением самого человека.

Болезненная утончённость чувств, которая заставляет меня вместе со многими людьми содрогаться при одной только мысли о жестокости, (есть люди, которые не могут удержаться от слёз, читая всего-навсего книгу по истории, где описываются социальные потрясения), эта утончённость, почти всецело является наследием последних двух - трёх веков, плодом Нового Времени. Сколь нелепо выглядят люди, пытающиеся перетолковать всю известную им древнюю культуру на современный лад. Ведь находятся даже и те, что пытаются пересмотреть Ветхий Завет в духе новоевропейского гуманизма, ищут способа приспособить его Бога – «чудовищного и кровожадного тирана» (по нашим-то меркам) - к требованиям современной этики.

Каковы люди, таковы и времена, каковы времена, таковы и боги. Впрочем, всё это не возражение: если цель оправдывает средства, пусть принцип историзма посторонится «иезуитов» новейшего времени). В конце концов, что есть прогресс культуры, как ни история придания новых смыслов старым символам, как ни история переоценки ценностей?

И всё же, несмотря на всю «утончённость» современных людей, в них (или в нас) есть и всегда будет «жестокость», как сама наша суть, как сила направленная ли вовне и попирающая других, или направленная вовнутрь и терзающая самое себя.

Мысль, которая преследует меня уже вторую неделю подряд.
И почти нечего пояснять. 

Совершенно точно, что Фрейд был прав много больше, чем принято думать в современном обществе, чем это отражено в известной мне части современной культуры. Прав больше, чем считал я сам, чем я хотел бы считать.

Да, Фрейд ненаучен. Да, частьего теории была не нова: концепция сублимации была вполне разработана задолго до него в индийском учении о Шакти. Да, слишком много в психоанализе необоснованных обобщений, допущений и экстраполяций.

Что бы не диктовало Супер-Эго, "основной инстинкт" всё так же движет индивидами, и дедушку Сигизмунда нужно помнить и не списывать со счетов.

Повод почитать русского "Фрейда" и "Анти-Фрейда" в одном лице - Василия Розанова и его "Уединённое".

"Чтобы преодолеть чувство тоски и скуки, рвутся к опьянению... Мы знаем опьянение в виде музыки, в виде поклонения отдельным людям и событиям; мы знаем опьянение трагическим, эту свирепость ввиду гибнущего; мы знаем ... неистовый труд; иным способом опьянения оказывается мистика веры в ничто и самопожертвование ради этой веры... каждый, вместо того, чтобы жить, все более впадает в актерство". (К. Ясперс).
И я всё больше впадаю в актёрство. Маски, маски, маски... И их почти невозможно снять. Да и нет, или почти нет людей, в присутствии которых можно находиться без маски. Обычно они и не понимают, что непрестанно заставляют лгать и лгут сами. "Либо порой приходиться врать, либо все время молчать" - а ещё пару лет назад я был категорически не согласен с этим утверждением, оспаривал его, но сейчас понимаю, что просто мало с кем общался.
По утверждению Мартина Бубера, только в "ты", "я" становится настоящим "я", становится самим собой. Может и так, а может и нет. Но на деле люди хотят не найти себя в других, а потерять. В страхе бегут от себя, только бы не остаться одним, только бы не увидеть пустоту, бездну, что зияет внутри. Но что мне до других?
Меня самого почти нет. Чем больше становится других людей во мне, тем меньше остаётся меня самого. Чувствую как прогибаюсь под окружающих, как фольга, придавливаемая к рельефу: чем лучше видны очертания рельефа, тем хуже виден рисунок, бывший на самой фольге. Истончаюсь, почти до совершенного растворения. И, вместе с тем, даже когда меня уже почти нет, даже когда уже смог поверить в ложь как в истину, остаётся она, бездна. Всё проваливается в неё: слова, события, люди... Но ничем её не заполнить и никуда от неё не сбежать, всё тонет в ней, ибо она бесконечна.
А причина... причину я вижу всё в том же: жизнь чужими ценностями, (которые ничего не стоят), чужими целями, (которые никуда не ведут), чужими смыслами, (которые ничего не значат). И я всё так же прогибаюсь и прогибаюсь...
Не пора ли начать прогибать других под себя?

В этот вечер, я шёл по парку и размышлял...
Подобные прогулки вошли у меня в привычку за последнее время. В морозные вечера было очень сложно повстречать кого-либо, но в последние дни, когда на улице тепло и снег тает даже ночью, в парке стало на удивление людно. Стали встречаться какие-то маргинальные личности, странные группы людей, в нескольких десятках метров от дороги слышны пьяные голоса под гитару... Очевидно, что теперь не так уж сложно нарваться на неприятности). Но не с этой ли тайной целью, которую я возможно скрываю от самого себя, я и брожу среди ночи: подраться, или даже просто хорошо получить в рожу? - это должно быть забавно)... Снег тает и все тротуары залиты водой, кое-где её по щиколотку... ночные фонари и московское небо рябят на поверхности разлитой повсюду воды. Иногда, чтобы совсем не утонуть, приходится сходить с дороги и идти по снегу, но и это не сильно помогает, и к концу прогулки кроссовки всё равно промокают насквозь.
Люди... они такие предсказуемые, такие ограниченные в своих проявлениях, да на что они вообще способны? Каждый как раскрытая на определённой странице книга. Это страница - человек в сегодняшнем дне, но сама-то книга уже давно написана от начала и до конца. И не получится уже ничего ни прибавить, ни убавить. Смотришь и уже точно знаешь, какая страница будет следующей, какой на ней будет поворот сюжета и чем закончится всё повествование. Для этого достаточно только взглянуть на страницы, что уже были открыты, что были и остались в прошлом. И, конечно, сам я ничем не лучше: столь же предсказуемый, как и все. Тяжело сознавать свою ограниченность, но ещё тяжелее видеть ограниченность других людей, когда они сами ничего о ней не подозревают. Пф! Даже пришла мысль начать рукописный дневник, чтобы писать не только общие мысли, но и частные. Да вот только зачем? чтобы потом показать кому-нибудь и сказать: "Смотри, как я всё круто предугадал, я пророк, в рот мне ноги!!!" =) Пустое тщеславие, не более. Для кого-то "крамольная" мысль: может пророки были людьми, и всего-то, что только и могли - адекватно оценивать происходящие в настоящем события и делать прогнозы на будущее? Но вспоминается пример русского философа 19 века - Владимира Соловьёва. В уме и возможностях адекватного суждения ему не откажешь, но что он напророчил в "Трёх разговорах", получило чуть менее, чем никакую реализацию в будущем. С другой стороны, Соловьёв ведь оценивал социально-политическую действительность, а каких-либо достоверных и непреложных законов её функционирования никто до сих пор не выявил. И его "пророчества" мало чем отличаются от теоретизирования на пустом месте. Когда же дело идёт о конкретных людях, всё существенно проще и достовернее. Но неужели это рабство обусловленности - удел всех людей? Пожалуй, что нет, не стоит впадать в крайность... Даже если обусловленность - это правило, то из него, как и из любого правила, есть исключения. И где-то есть иные, отличные от нас, свободные люди... Но видеть обусловленность вокруг себя и во всём мире - это тяжело. Тяжело знать, как люди во всём мире обрекают себя на страдания снова и снова. Это больно, и причина этой боли - сострадание к ним. Но нельзя вместить в себя страдания всего мира, даже малая их часть убивает. И выход лишь один - превзойти, растоптать своё страдание, а с ним и своё сострадание. Человек есть нечто, что дОлжно превзойти...

Вспоминаю различные периоды и события своей жизни и сам себе удивляюсь... За последние десять лет даже самые лучшие из них были отравлены страданием, состраданием, чувством вины. Но при этом даже самые худшие, которые, как казалось, почти невозможно вынести, через какое-то время обнаруживали свою лучшую сторону. Так, словно, тот самый, бывший наихудшим из всех возможных вариант, приносил огромную пользу, оказывался в итоге наилучшим… Тогда как хороший, нормальный исход дела со временем терял свою ценность.
Когда я впервые заметил эту «закономерность», то решил, что это род удачи, который преследует меня: будучи неудачником в каждодневных мелочах, в вещах по-настоящему важных мне не на что жаловаться. (Ха! Пусть же меня сглазят! =Р)
Но вот пришла и другая мысль: а что если это неудачи, приводящие к удачам больше, чем случайность? Что если это было тем, что хотел я? Если это не до конца осознаваемый, но всё же мой собственный выбор, приносящий неприятности сейчас, но оказывающийся выигрышным в перспективе? Хе, может это та «хитрость разума», о которой говорил Гегель? Ведь, по Гегелю, разум хитёр и никогда не ходит прямыми путями, предпочитая им извилистые, окольные тропы…
А может просто, (и это вероятнее всего), нет ни одного решения или события, которое могло бы быть абсолютно «плохим» и абсолютно «хорошим». И если у человека есть способность делать выводы из своих неудач, учиться на своих ошибках, преодолевать их последствия, то «плохие» решения и события могут принести пользы намного больше, чем «хорошие».

Не так давно заинтересовался человеческими потребностями, тем какие из них являются базовыми, основными, какие второстепенными, как формируются искусственные потребности. Тема чрезвычайно интересная.
На мой взгляд, совершенно очевидно, что концепция Маслоу соответствует реальности чуть более чем никак. И главные претензии здесь к предположению о том, что потребности "высшего" порядка появляются только после удовлетворения "низших" потребностей. Поэтому решил посмотреть: есть ли в современной психологии альтернативные теории потребностей. Нашёл одну - теорию потребностей Уильяма Телли, показавшуюся мне весьма интересной и довольно правдоподобной. В соответствии с ней, выделяются четыре равнозначных шкалы потребностей, реализующихся соответственно в одной из четырёх сфер: индивид, творчество, социум, малый социум. При этом каждая из сфер может быть реализована на одном из четырёх уровней. Впрочем, это уже детали. И самое интересное ни в этом.
Мне не удалось найти ни одного источника информации о Уильяме Телли, кроме авторского сайта Вит Ценёва psyberia.ru Оказалось, что никакого "Уильяма Телли" в природе не существует: он сам и его концепция - плод творчества самого новосибирского психолога Вита Ценёва. Весьма неплохой плод, надо сказать).
Зато, потратив время на поиски мифического "Уильяма Телли", в английской википедии я нашёл теорию потребностей Генри Александра Мюррея и, показавшуюся мне не менее интересной, теорию Манфреда Макс-Нифа, которую даже начал переводить на русский. Ведь на русском языке нет информации ни об одной альтернативной теории Маслоу концепции, по крайней мере в рунете. Есть простор для творчеста).

P.S. А Вит Ценёв отжёг - так отжёг. Просто гениально.

...Интересно, что для большинства экзистенциалистов, (начиная с Кьеркегора и заканчивая последними, вымершими уже в 20 веке), характерна одна особенность - принижение роли разума и рационального мышления. Безусловно разум ограничен, но много ли человек может постичь другими способами, да и вообще, где они? Если рациональный подход объясняет хоть что-то, то иррационализм не объясняет ничего. "Гегель комичен" - говорил Кьеркегор... Но, как знать, не более ли Гегеля комичен сам Кьеркегор?)

Серия сообщений "Семь и одна ночь нигилизма":
Часть 1 - НедоПролог.
Часть 2 - 1 июля 2010.
...
Часть 8 - 6 июля 2010.
Часть 9 - 7 июля 2010.
Часть 10 - 10 июля 2010.
Часть 11 - 28 июля 2010. Вместо эпилога, и больше чем эпилог.

A.S. Пусть в сокращении, но доопубликую свои летние записи.

...За прошедшие шесть дней я написал очень многое из своих размышлений. Но я вспоминаю ещё не дочитанную мной книгу Льва Шестова "На весах Иова". Автор "странствует по душам" великих людей: Ф. М. Достоевского, Л. Н. Толстого, Б. Спинозы, Б. Паскаля, Плотина... Лев Шестов справедливо утверждает, что в любых записях, (даже если они не подлежат публикации), любой человек сообщает гораздо меньше знаний о себе, (или о людях, о которых он пишет), чем мог бы сообщить. И, наверняка, утаивает нечто очень важное.
Далеко не всё пишу и я). Да и нужно ли это кому-то?) Ведь люди так любят мифы: мифы о себе, окружающих людях, предметах, событиях...

P.S. Вот оно, проявление "религиозности" человеческого мышления).

Серия сообщений "Семь и одна ночь нигилизма":
Часть 1 - НедоПролог.
Часть 2 - 1 июля 2010.
...
Часть 7 - 5 июля 2010
Часть 8 - 6 июля 2010.
Часть 9 - 7 июля 2010.
Часть 10 - 10 июля 2010.
Часть 11 - 28 июля 2010. Вместо эпилога, и больше чем эпилог.

Когда писал прошлый пост, сначала поставил в тексте несколько смайлов, которые должны были продемонстрировать моё скептическое отношение к написанному, высмеять текст. А последним абзацем было заключение, которое также высмеивало всё вышенаписанное. Подумав, я удалил и его, и лишние смайлы. Не стоит из всего делать комедию.
Уместно вспомнить: а вообще, что такое комедия? Комедия - это древнегреческое действо, выделившееся как отдельный жанр из трагедии. (Сама же трагедия была формой религиозного культа, посвящённого богу Дионису).
Но что важно - это то, что комедию никак нельзя противопоставлять трагедии. Смех совсем не отрицает слёзы. Потому что комедия появляется из трагедии, является её продолжением. Комедия - это тоже трагедия, разновидность трагедии. Комедия - это трагедия, вывернутая наизнанку. Но вывернута, искажена - только форма. Сущность же остаётся тождественной. Рыдания Гераклита и безудержный смех Демокрита при виде людей - одно и то же.
Бытие человека трагично. Смехом мы ещё раз, но по-иному, актуализируем трагичность собственного существования.
Так зачем лишний раз смеяться? Трагизма и так хватает...

Интересующийся другими людьми может понять их. Понявший других людей может понять себя.

Иногда я забываю, что даже если человек что-то действительно хорошо знает, то всё равно
никогда не сможет это объяснить в точности так, как понимает сам.

Достаточно долго я размышлял над тем, что такое эстетика, "красота". Существует ли вне нашего сознания то, что мы обозначаем этим понятием, или это не более чем функция человеческого сознания? И кажется, что вчера мне удалось дать на этот вопрос довольно очевидный ответ. Красота- это личностно и культурно обусловленное восприятие негэнтропии. Как-то так)...

В который раз я ставлю перед собой вопрос об искренности, о правдивости. О её границах и о том, насколько важно то, что думают о человеке окружающие его люди. Вот небольшой сюжет, имевшию место в моей жизни в августе прошлого года и который я хотел описать и "опубликовать" с того самого времени.

Торжественное мероприятие, как-бы на природе- в сельской местности, день рождения моей родственницы.Первая группа гостей распрощалась и отбыла, прочие- разошлись кто-куда. За столом только муж виновницы торжества- J.D. Он прекрасный человек, муж, хороший отец троих своих детей.
J.D.(мне)- Подойди сюда, садись.
Разливает водку: себе стопку, мне- половину. Я к спиртному равнодушен, отказываюсь. Но он меня уламывает). Он начинает рассказывать о том- о сём.
J.D.- Вот, мне тридцать.Ты думаешь, наверное, тридцать- это много, но я вспоминаю: вот только школу окончил, техникум... из армии пришёл... Тебе сейчас двадцать, нужно пока жить полной жизнью, а потом- семья, дети...И уже живёшь не ради себя, а ради них, чтобы их на ноги поставить, думаешь об их будущем...
Вот у меня фамилия- J., у тебя- М., и я хочу, чтобы мои дети носили мою фамилию, а ты хочешь, чтобы твои будущие дети носили твою. Ведь дети- это всё, что после нас останется. Ты знаешь, я строю дачу. Не знаю, когда мне удастся достроить её до конца, но знаешь о чём я мечтаю?.. Когда я уже буду на пенсии, буду жить там; мои дети приедут ко мне, "скинут" у меня своих детей. И тогда я буду заниматься с ними- со своими внуками...
Со мной в классе учился парень, которого звали также как меня (Ф.И.О.). Он жил... в шоколаде, а я жил... как все... И сейчас я делаю всё, чтобы мои дети жили хорошо.
Мы пропустили уже по три стопки, но вот подъезжает новая группа гостей, и я, воспользовавшись этой возможностью, незаметно ускользаю. Мой собеседник же продолжает застолье вместе с ними.
Ухожу подальше, в поле. И располагаюсь на небольшой куче соломы, под лучами вечернего августовского солнца, перебирая в уме события минувшего дня и вспоминая недавний разговор, во всё время которого я только и делал, что улыбался и поддакивал. Хотя не был согласен практически ни с чем из того, о чём говорил J.D. "Правильно ли я поступил, ни разу не высказав своего несогласия? Но что это могло бы изменить? Мои слова всё равно ничего не значили бы для этого человека: он живёт совершенно иными категориями."
Недалеко от себя я слышу какие-то звуки. Осматриваюсь. Это J.D., кажется он перебрал, и его тошнит. Мне смешно и грустно. "Да, я поступил правильно,-" думаю я.

Вот и весь маленький рассказ. Возможно через некоторое время я напишу другой сюжет о правдивости из своей жизни, (вопрос там тот же, но постановка его немного на другом уровне), но не сейчас.
И потом, и теперь, оказываясь в ситуации, когда есть возможность высказать своё мнение, но я не высказываю его, я думаю: "Честно ли я поступил тогда? честно ли я поступаю сейчас?"
Как-то, пару месяцев назад я сказал себе: "Да, я не честен с другими, но я честен с самим собой- и это главное."
Но может ли человек быть вполне честным хотя бы с собой, не являясь честным с другими?