Сначала я оказался в армии. Многие рассказывают, что видят сны о том, как снова попали в армию. У меня это уже не первый сон на эту тему. Эмоции соответствующие: удивление и разочарование. Твою ж мать, опять служить! Да как так-то? Армия – это энциклопедия человеческой глупости, и читать ее второй раз нет никакого желания.
        Воинская часть была незнакомой. Другое место, другие люди, другие отцы-командиры. Какая-то деревня, райцентр, наверное. Есть даже парочка многоэтажных домов. Рядом проходит шоссе, обсаженное высокими узкими тополями, а чуть поодаль внезапно клуб! Дому культуры местный. Красный кирпич, массивные колонны – «античная» эсэсэровская архитектура. Кому взбрело в голову стоить воинскую часть рядом с домом культуры?!
        Нас, солдатню, регулярно вывозили работать на промышленные склады в паре километров за селом. Видать, местные коммерсанты договорились с командиром части гонять бесплатных рабов-солдат вместо обычных рабочих. Бизнес!
        Но не склады главное. Главное началось попозже, когда приехали к нам в часть американцы. На двух шикарных комфортабельных автобусах, которые заняли половину парковки перед домом культуры. Американцы ходили все такие важные, обвешанные амуницией и всегда при оружии. В точности как показывают по телевизору. Почему-то все были в пластиковых масках и тёмных очках наподобие лыжных, а одежда не серая и не зеленая, а ярко-желтая. Каждого амера было хорошо видно издалека как выделяющееся желтое пятно. Даже во сне у меня возникло недоумение: почему желтый цвет, это разве камуфляж? Разговаривать с ними не получалось, хоть они понимали по-русски. Удивление быстро рассосалось. Ну, американцы, ну прикомандированные, ну и что? Мало что ли тут дебилов неразговорчивых шляется?
        Потом я нашел кровь.
        На задворках казармы, в курилке по земле тянулась цепочка свежих капель крови. Кровоточащий человек, видимо, вышел из задней двери и ушел в сторону дыры в заборе. Капало обильно, почти ручейком, видно было каждый шаг человека – в этих местах кровь стряхивалась на землю обильными брызгами. Я удивился: с кого это лило как с кабана?! Естественно, я пошел вдоль следа в надежде найти хозяина этой крови и спросить, что случилось. Выбрался за забор и пошел вдоль шоссе. На автобусной остановке стояла какая-то женщина из местных. Я спросил, что это за кровь? Она ответила: «Да пырнули тут одного ножом...» и больше ничего. Кровавые капли вели через дорогу и далее на спортплощадку. На ней я встретил одного из солдат. Он брел мне навстречу в расстегнутом кителе и держался рукой за живот, были заметны следы крови. Почему-то я не стал ему помогать. Во сне логика поступков бывает неожиданной. Раненый прошел мимо и побрел куда-то дальше. Впрочем, выглядел он бодро и на меня лишь хмуро глянул, помощи не попросил.
        След привел меня на стадион, и там я увидел странное. Как будто раненый человек сидел в траве или лежал, обильно истекая кровью, а потом встал и ушел. Вся трава в радиусе метра была красной и мокрой от крови. Я подумал, что он провел тут немало времени, менял позу (трава характерно примята), тут прилег, тут перекатился набок. И если этот тот самый раненый, то как он на ноги смог подняться после такой кровопотери? В общем, я решил вернуться в казарму.
        Но увидел разрытую могилу.
        Прямо тут, рядышком со стадионом, под деревьями. И к ней вел след (уже редкие капли, едва заметные в траве). Массивное каменное надгробие в форме толстого креста было заставлено горящими свечами. Точнее, догорающими. Свечи были расставлены и вокруг могилы в траве и на кучах земли. А также амулеты, цепи, какой-то хлам, я не рассматривал. Ритуал? Американцы что ли хернёй страдают? Свои вроде бы за таким замечены не были. На дне могилы гроб со сдвинутой крышкой. Видно было, что гроб пустой...
        В казарме все было обыденно. Никто ничего не слышал про пырнутого ножом солдата. Разве что американцы пропали. Мало ли, у них своё начальство, укатили куда-нибудь на стрельбы.
        А потом начались зомби!
        Обитатели казармы превратились в агрессивных неадекватных чудовищ. Они встречались в коридорах, на лестнице, в раздевалке... У каждого изменялось тело, появлялось какое-либо оружие: костяное лезвие на руке, здоровенные челюсти или хвост с колючкой на конце... Те, кто не стал зомбями, от страха орали ничуть не меньше зомбей, прятались кто куда или выскакивали на улицу. Я и еще двое солдат спрятались в сортире на улице. Сортир был большой, добротный, кирпичный, на четыре очка, но ужасно вонючий.
        Почему-то я знал, что нужно найти одного парня, который сможет все исправить. Это совсем молодой метис, негр-полукровка, и он работает на тех самых складах. Он и сейчас там должен находиться, будний день ведь. Мы, по очереди выглядывая из сортира и обозревая плац, яростным шепотом совещались, как нам попасть на склады не привлекая внимания зомбей, которые были уже повсюду, в том числе и по плацу кто-то кого-то гонял, догонял и убивал в кустах...
        Решено было быстро бежать к дому культуры, там на парковке захватить машину и ехать на склады. Один из нас от страха даже отказался покидать сортир. Мы решили бежать вдвоем, третий пусть остается. Подождали, пока на горизонте никого не будет заметно, и - ух! Побежали! Я выскочил из сортира и во все лопатки помчался через плац к воротам.
        И тут мой товарищ стал зомби!
        Прямо у меня за спиной! С чего вдруг?! Я услышал его крик, это был не крик страха или боли, а победоносный вопль, вой. Обернулся на бегу, и увидел, как он остановился, отделил от живота кусок собственной плоти, и этот кусок сформировался в метательное орудие. Каждый зомби сразу отращивает себе оружие и потом остается таким, больше не изменяется. Этот сделал себе кидательный бумеранг с тремя кривыми костями-лезвиями. Почти как в кино «Джиперс-криперс», только большой и тяжелый. И запулил в меня этим бумерангом! Сила броска была ого-го! Я еле успел отскочить. Бумеранг мощно прошуршал рядом и умчался вдаль, в небо. У меня глаза на лоб от удивления, я даже остановился! А этот зомби бегом бросился за мной. Ну, а я, соответственно, от него.
        Спустя секунд пять бумеранг – вот чудо! – описав круг где-то там над тополями, вернулся в руку догоняющему зомби. И он тут же запустил его вновь. А я понял, что враг опаснее, чем показался сначала. Тем более, наперерез мне откуда-то выскочил еще один зомби. Я обернулся, чтобы увидеть летящий бумеранг, и опять еле успел в прыжке упасть на бок как вратарь. Опять эту штука с тугим жужжанием умчалась куда-то вперед.
        Уже вскочив на ноги, на бегу я понял, что совершил невозможное. Бумеранг летел слишком быстро, увернуться было невозможно! А я не просто успел уклониться, но и каким-то образом видел эту штуковину во всех деталях, когда она пролетала мимо. Это был не эффект замедления времени, нет, все произошло молниеносно, в обычном темпе, но, тем не менее, я хорошо рассмотрел его. Не было времени думать над этим, но с этой секунды я уже без труда мог держать в уме местоположение бумеранга: как и где он летит, когда вернутся в руку той твари, и когда она совершит следующий бросок, мог угадать момент и уклониться. А тут еще второй зомби сбоку, от него нужно тоже драпать, и шансов выжить все меньше...
        ...не помню как, но я добрался до складов...
        Нужно было найти мальчишку-метиса. На производстве царила такая же паника. Зомби корявыми пародиями на людей маячили в окнах, ходили и бегали на улице... Я понял, что метис где-то спрятался внутри зданий, и что он пока еще жив. Как будто радиомаячок у него работал и посылал сигналы: «Я жив! Я жив!», а я мог принимать их.
        Мне подумалось, что при панике нормальные люди бросятся в раздевалку. Не сразу домой, не к машинам, а сначала в раздевалку за личными вещами, деньгами и документами. Метис мог прятаться где-то там, в тех окрестностях. Я решил начать поиск с раздевалок. Раздевалки на этом производстве были огромные. Череда комнат, заставленных шкафчиками, из одной в другую вели двери. Но бегать от зомби внутри зданий не то же самое, что на улице...
        Я попался почти сразу.
        Пробежал первую раздевалку насквозь, выскочил во вторую и... В следующем дверном проеме меня ждал зомби. Его руки были как два огромных серпа, лицо превратилось в кривую костяную маску с торчащими вверх рогами. Позади меня тоже кто-то бежал, громыхая стульями, которые пинал по дороге. Стало понято: я в ловушке. Шансов ноль.
        И тут я понял, что сплю.
        Не в полном смысле, иначе сразу бы проснулся. А просто сообразил, что кругом все не настолько настоящее, как я думал. Поэтому в голове созрел план действий: эту реальность можно менять. Правда, на этом мысль и застопорилась. Способ думать во сне отличается от привычного. В частности, напрочь отказывает логика. По логике вещей, раз образы сна поддаются манипуляции, мне бы пожелать, чтобы зомби просто взяли и исчезли, и дальше спокойно шляться, осматривать достопримечательности. Но нет. Зомбей я и не подумал трогать. Зато я сообразил, что могу проломить стену. Разбежался и прыгнул в стену рядом с дверью, которую перегородил зомби. Просто взял и швырнул себя на череду шкафчиков и стену позади них – прямо грудью, лицом, с размаху плашмя. И пробил! Выскочил в клубах пыли и грохоте смятых металлических листов (шкафчики металлические) и побежал дальше.
        ...Бетонные стены не получалось пробить сразу. Это удивляло: как же так, если стены не настоящие, то почему так трудно их проломить? Шлакоблочные разлетаются на ура, а железобетон долбишь, долбишь, а он только крошится, вываливается кусками, но все равно торчат гнутые прутья арматуры. Пока продерешься сквозь них...
        Пробивая стены я осматривал помещение за помещением, но нигде не находил места, где мог бы прятаться живой человек. Зомби иногда попадались. Одного я даже ударил рукой. Он отлетел в угол, смял пару шкафчиков, а третий опрокинул на себя. Я подумал мельком: «А в фильмах они отлетают не так». В кино актеров тянут тросами, хоть этих тросов и не видно, а падают они аккуратно, ломая стены как пенопласт, после чего изображают страдания. Тут все получилось проще: зомби от удара сложился пополам как тряпичный, улетел не прямо, а полого вниз, вмял пару шкафчиков в стену и остался лежать, ничего не изображая, просто бесформенной кучей. Хотя я четко понимал, что он жив и даже в сознании, подходить к нему опасно...
        Парня-метиса я, наконец, нашел. Не в раздевалках, а где-то в недрах здания, в какой-то подсобке. Он был не один, их пряталось человек пять, помню женщину-толстуху... Я зашел прямо сквозь металлическую дверь. Уже привычно, не первый раз, швырнул себя на нее грудью, но рассчитал силу так, чтобы не влететь вместе с ней в помещение. Дверь согнулась, вырвала петли и с размаху шарахнула об пол, а я зашел внутрь по ней же, хрустя ногами по разбитым стеклам (дверь была с окном). Люди в ужасе подались назад, вглубь темной каморки. Думали, я один из зомбей. Я подошел к метису вплотную. По его виду было понятно, что он ни сном, ни духом о своей уникальности. Времени не было, поэтому я быстро сказал что-то невнятное и непонятное. Что-то типа: «Ты должен выжить, идите за ним, только прямо». Объяснение ситуации так себе, но я с таким трудом сюда добирался не ради болтовни. Схватил за руку и потащил за собой. Прямо в стену. На ходу продумывал, как будем выходить. Метис и остальные люди будут идти прямо, а я буду бегать, ломать стены во все соседние помещения и отгонять зомбей. Он должен выжить непременно. Остальные – как получится, не до соплей сейчас...
        И проснулся.

        Что это за могила? Куда подевались американцы? Зачем нужен был этот парниша? Не досмотрел, к сожалению.