Разговор был о совестком нашем детстве.
Finneas заставил меня повспоминать...

В жизни нас порой подкарауливают удивительные сюрпризы.
Друг моего детства, ныне живущий в Белоруссии, прислал мне рассказ, который он нашёл где-то в недрах Сети. Рассказ ему показался очень знакомым и он решил поделиться со мной - прислал вордовским документом.
С первых строк я поняла, что я знаю и кто его написал и про кого это написано.
Это рассказ из моего отрочества, в нём практически всё правда (исключение составляет жена профессора, которая никогда не была его студенткой, она всю жизнь проработала врачом, да и профессору щедро подарили лишний десяток лет жизни)
Потом я нашла и сам рассказ в Сети (он был представлен на конкурс рассказа на Форуме Первого канала)

Лида-Линда

Профессор был большой чудак и оригинал.
Давно обрусевший далекий потомок шведской королевской фамилии ездил на работу исключительно, на велосипеде. В любой сезон и любую погоду. Брючины защелкивал деревянной прищепкой, что б не задевали спицы, на голове неизменное кепи. Во рту шкиперская трубка. За плечами рюкзак.
В таком виде, сняв кепи, но, не всегда вспомнив о прищепках на брючинах, Густав Ваза появлялся на лекциях.
Вы уже догадались, конечно, что студенты обожали своего профессора.
Он отвечал им взаимностью.
В пятьдесят восемь, Густав влюбился последней любовью в свою студентку, миловидную Анну -Аннике. Ему было шестьдесят, когда родилась Лидия, как было записано в метрике, или Линда, как упорно звал её отец.
Первый ребенок, последний ребенок, свет в окошке, смысл и радость оставшихся дней.
За пятнадцать последующих лет, Густав ничуть не изменился. Сухощавый, поджарый, с классическим профилем непобедимый временем викинг.

Локса – небольшой поселок, где Хельга проводила летние каникулы. Собственно у девочки было более привычное для русского уха имя, но Густав переименовал её подстать своим вкусам, в Хельгу и все смирились. Как всегда смирялись перед его чудачествами.
Хельгу забавляли словесные созвучия. Её пса звали Локис, и она привезла его с собой в Локсу.
Локис в Локсе… Ло-Ло… весеЛО.
Домики Лидии и Хельги оказались рядом, и девочки неминуемо подружились.
Когда утром заспанная Хельга выводила пса на прогулку, всегда загоревший Густав уже делал гимнастику на крыльце под первыми лучами летнего солнца.
Завидев Хельгу, он вместо приветствия командовал: «Линда, вставай лежебока, твоя Хельга уже пасёт Локиса!»
Не успевала Хельга дойти до заброшенного стадиона и устроиться на скамейке под остатками навеса, как прибегала, разбуженная отцом Линда.
Пока Локис нарезал круги по дорожкам, девочки делились написанным за последний вечер, а то и ночь… Они переписывали сценарий «Искателей приключений», заранее договорившись, кто какую сцену пишет. Этот фильм был посмотрен раз шесть, и каждый раз ощущение несправедливости от гибели героев не давало подругам покоя. И тогда они решились. Переписать.
Любовь к кинематографу наследство отца. Густав, пользуясь особым профессорским положением, выписывал на дом невиданные журналы. Там печатались статьи о зарубежном кино и, главное, фотографии актеров, которые бережно вырезались и наклеивались в специальные альбомы с фильмографией и прочими любовно собранными сведениями.

Иногда студентам Густава везло. Он приглашал их домой на консультацию или сдачу зачета.
Для их приема было разработано два секретных варианта.
… Войдя в квартиру чуть позже назначенного студентам времени, Густав свистел особым птичьи свистом, извещая дочь о своем прибытии. Линда откликалась таким же.
Это означало «все в сборе, можно начинать». Тогда профессор врывался в комнату, потрясая журналом и восторженно крича: « Линда, посмотри, новое фото Бардотки!», так он на свой манер величал знаменитую ББ – Бриджит Бардо.
Студенты почтительно вставали, но он не обращал на них никакого внимания.
«Вырежи и наклей в альбом!» - командовала дочь. Профессор беспомощно озирался, и… студенты тут же предлагали ему свою помощь.
Далее, Густав подавал чай, размешивал Линде сахар, дул в чашечку, чтоб «быстрее остыло, а то пить невозможно». И смиренно выслушивал ворчание, что опять не то печенье куплено.
… Но, в другой раз события могли разворачиваться совсем иначе.
«ЛиДкааа, черт возьми, где мои таПки!» - раздавался с порога грозный шкиперский рык.
Лидия делала испуганные глаза и бежала в прихожую. Густав бросал куртку на пол, рюкзак резким броском прямо в Лидию, но она почему-то всегда успевала уклониться.
«Подай чай, да не сюда, а в гостиную! Опять плохо заварен, сколько раз тебе говорить…
Сейчас я буду заниматься, чтоб ни звука! Иди к себе, и не смей выходить, пока я не позову!»
Потом студенты делились впечатлениями о посещении профессорского дома и отчаянно спорили.
Одни утверждали, что профессор полностью под каблуком своей капризной дочери, другие, что он домашний тиран и деспот.
… А Густав с Лидой-Линдой весело хохотали, рассказывая все это Хельге летним вечером на маленькой уютной веранде за чаем с вареньем собственного приготовления.