Стоя во дворике нашего офиса я рассматривала стоявший там же мотоцикл и размышляла, как он сюда, черт возьми, попал. Ворот рядом было не видать, только двери подъезда. Мои мысли уже перешли к тому, как я красивая мчусь по дороге, останавливаюсь где-нибудь, снимаю шлем и вот, вот оно мгновение демонстрировать шикарную шевелюру. Но проблема в том, что у меня только пять волосинок, да и на мотоцикл я вряд ли когда-нибудь взгроможусь, потому что я жуткое ссыкло. Тут внезапно себя обнаружил мой курящий коллега (по милости которого я и оказалась во дворике), а по совместительству муж моей подруги Саши, Денис:
– Думаю, на выходных в Берлин поеду.
– Оо, а Никита на лыжи укатил. Будем с Сашей грустить вечерами, ронять одинокие слезы...
Денис загоготал:
– Ну-ну, знаю я как вы там грустите. Вечеринку странную устроите какую-нибудь!

На самом деле, встречаться с Сашей мы не собирались. Обе простуженные и тюленеватые, нам было лень придумывать, чем заняться, и одинокие вечера без любимых программистов нас не шибко пугали. Один вечер я провела в компании 12 разгневанных мужчин 1974 года. Фильм понравился, но позабавила собственная избалованность кинематографом – я все ждала еще какого-то поворота сюжета. Основной финт и так был ясен, и хотелось чего-то сверху, второго дна, неожиданного поворота. Но нет. Нужно просто наслаждаться актерской игрой. А во второй вечер я как-то спонтанно позвала свою подругу в гости. Все-таки привыкаешь к тому, что годами вечерами (годами-вечерами) рядом с тобой сидит приятный человек. А тут он укатил кататься на лыжах, и почему бы не найти ему очаровательную замену на вечерок. Саша привезла с собой связку кистей, акварель и упаковку малинового печенья. Как говорится, мой друг художник и поэт, а я просто хотела повозить кисточкой по бумаге. Мы рисовали китов! Мой был с короткими лапками и вообще нелепый, но я обнаружила, что акварель – это прикольно. Я рисование использую чисто в рабочих/околокоммерческих темах, и рисую на компьютере, используя простые формы. Поэтому частенько рисование воспринимается мною как страдание: тут криво, это плохо, такие цвета не будут “работать” на задачу. А здесь же просто делаешь пятна на бумаге, они расплываются разными цветами, смешиваются, все криво-косо и прикоооольно. Криво-косо здесь называется ХУДОЖЕСТВЕННОСТЬ! Такие дела. И можно спрятать в стол, наигравшись, никто не увидит и не скажет: "Фе". Саша еще пыталась мне показать какие-то техники небольшие, но я практически на протяжении всего вечера с лозунгом: “ПЯТНА! Я делаю пятна!” радостно лила краску на бумагу, и была счастлива. Наконец-то поняла, как именно рисование используют для эмоциональной разгрузки. Потом мы еще рисовали помидор (Саша) и хурму (я. Тоже должен был быть помидор, но вышла хурма-убийца), кактусы (Саша) и перец-чили-переросток (я). Ну и космос, много космоса. Тут у нас была командная работа: я восторженно лепила пятна, а Саша на них рисовала объекты: кратеры, ракеты и НЛО. Паралельно с пятноделанием мы смотрели фильм “Остинлэнд”, многого от него не ждали, но это не мешало нам возмущаться: “Ну, что за сюжет! Да кто так делает вообще!” И тут внезапно сюжет повернул в неожиданную сторону и мы раскрыли рты: “Аааааахх!” И до самого конца еще пару раз шокировались. Когда ожидаешь малого, удивляешься вдвойне. Наверное, если бы мы не рисовали и смотрели внимательнее для нас концовка не была бы шоком. Но мы отвлекались, и внезапный вотэтоповорот посредственного кинца тож подкинул непередаваемых эмоций.

Только в девять вечера мы решили, что надо бы заказать еды. Выбрали индийскую. Я заказала дилдер. Хех, не знаю, что это слово тут значит, но было вкусно. Саша уехала от меня в 12 ночи (спасибо тебе, Чехия, за ночные трамваи). А я не могла уснуть до начала четвертого, отыскивая в кровати прохладные участки, чтобы прислонится к ним своим температурным лбом. Утром температура меня разбудила в 8 часов, но я сказала ей свое волевое: “Нет!” и гордо проспала до 12 дня.
А теперь сижу. Работать не хочу. Компьютер стационарный сломался – нипаиграть, нипарисовать. Вышла во дворик, погрела кости секунд 30, и заползла назад в свою обитель болезни и уныния. Никита с лыж пишет, что обгорел в снегах, прекрасно :)