Я не являюсь поклонником творчества Харуки Мураками и потому мне отчасти проще воспринимать экранизацию "Норвежского леса", на заламывая руки "ах, да как они могли, так книгу испортили". Но с другой стороны, мне безумно нравится всё что делает Чан Ань Хун и именно по этой причине отношение к его фильму у меня весьма субъективно. Можно даже честно сказать, что благодаря именно Чан Ань Хуну я взялась за прочтение "Норвежского леса". Уж очень велик был соблазн посмотреть, что у него вышло, основываясь на литературном источнике. До сего момента все его работы для меня были самостоятельны и полноценны без известного литературного основания. Роман Мураками мне понравился. И фильм понравился. Но совершенно с иной точки зрения, чисто эстетически. Если просто сказать про фильм, что он красиво снят, это значит не сказать о нем ничего, но "Норвежский лес" действительно поражает картинкой, причем что летние эпизоды, где герои бродят в высокой траве или среди деревьев, что зимние, кажутся изумительными по красоте. Но для меня это не новость, именно за эту эстетику кадра я и полюбила ранние работы режиссера. Однако, без привязки к первоисточнику фильм сильно теряет в своей драматической составляющей. Жаль, что полностью опущен ряд ключевых на мой взгляд моментов, без расшифровки которых не выстраивается полная картина характеров и мотивация тех или иных поступков главных героев. В первую очередь это касается линии Рэйко, из-за чего последний эпизод с её участием получил совсем иную смысловую окраску. Ну и еще ряд момент, которые мне показались напрасно не отмеченными. Так, из фильма совершенно непонятно почему именно такое название, почему "Норвежский лес" и что это значит для главного героя.

   В общем, если честно резюмировать, то поклонникам Мураками фильм смотреть не стоит из-за небрежного обращения с первоисточником, и уж тем более не стоит смотреть тем, кто не читал и читать не собирается. Чтоб не портить впечатление о книге).

 

Мидори и Ватанабэ. Диалог равных. Открытые лица, открытый прямой взгляд.

 

 

Ватанабэ и Наоко. Свет, тень, полутона. Перекрытия. Смятения. Сомнения.

 

 

 

Обожаю фирменный почерк режиссера  - игры с сочным зеленым цветом.

Четко выстроенные мизансцены, ничего лишнего.

 

  

 

    И еще одно удивительное ощущение. Книга удивила меня своей универсальностью, в ней нет особого японского духа, свойственного литературе подобного рода. Сначала я погрешила на переводчика (кстати, отличный перевод), а в послесловии прочитала от автора,  что писалась книга аккурат в Европе, частично в Греции, частично в Италии. А вот фильм этнического вьетнамца Чан Ань Хуна, выросшего и воспитанного на французской культуре, оказался на редкость японским, протяжно-медитативным и глубоко философичным.