14.06.2010 В последние месяцы я отчаянно ленюсь записывать сны, хотя, стоило мне перейти на обычный режим ложиться к рассвету и вставать к обеду, оные начали меня посещать. Впрочем, последние незаписанные похождения не отличались интересностью и были связаны с учёбой или семьёй: то я попадала в свою бывшую школу и видела стены коридоров, расписанные граффити, то должна была выполнить какую-то работу по информатике и, решительно не зная, что там писать, шлялась с кем-то по каким-то забегаловкам и потом возвращалась в школу по всем бульварам, то, выйдя из дома, пересекала мост, больше подобающий Лондону, оказывалась в похожем на Нью-Йорк городе, знакомилась с какой-то девушкой и обедала с ней в каком-то ресторане, где в меню оказалось веганское блюдо, в котором было так много чернослива, что я предложила съесть его пополам. Но это, допустим, мне давно черносливу хочется, а к чему был сон в ночь на понедельник, который нельзя не записать, я не понимаю. Началось всё почти как обычно: я получила тему для сочинения из двух слов – прилагательного «сербский» и непонятного мне существительного; я почему-то решило, что оно связано с железными дорогами, но ничего не знала о сербских железных дорогах и ничего не написала. А потом (была я на даче) я увидела на далёком горизонте с каким-то инфернально-грозовым небом… пирамиды. Судя по расстоянию, на котором они находились от меня, они были просто огромными, но главным было не это – самая высокая пирамида, стоявшая отдельно от других, была ровно разрезана пополам, и верхняя половина парила в воздухе над нижней, а остальные, поменьше, выстроились в косую линию. И я знала, что вижу это только я, а прочие люди видят просто пирамиды, но тем не менее притащила к тому месту, откуда смотрела, какого-то художника, обитавшего в фургоне неподалёку. Он посмотрел, тоже не заметил ничего необычного, позвонил Малевичу (!), тот сказал, что видит так же, как и я, и сказал, под каким углом надо смотреть. Тогда художник посмотрел под моим углом и увидел то, что видела я, а я посмотрела под его углом и увидела, что большая пирамида – целая, а не разрезанная, а маленькие стоят в беспорядке, и всё это напоминает египетский пейзаж. Я успела подумать о том, что, наверное, моё поколение застанет конец света и это будет интересное зрелище, прежде чем проснуться. Может, я слишком много читаю ОЭ?.. Но тогда мне бы снились Закатные башни, а не пирамиды…Проснувшись, я за неимением средств пострадала с утра ерундой, а вечером отправилась гулять – перешла через железнодорожные пути, дошла до зоомага, где не было ни души и только продавец сонно подпевал Васе К., а посетив его, перешла на противоположную сторону Можайского шоссе и добрела по нему до Славянского бульвара, откуда вернулась домой на метро.
15.06.2010 Ночью почитав и поспав, я проснулась утром по будильнику и неторопливо отправилась под приятно моросящим дождём в родную школу, по которой успела соскучиться. Нас было немного народу, посему нас без особой переклички отправили в ту же школу, где мы писали пробный и настоящий ЕГЭ по алгебре, и послали вдогонку француженку, не знающую дороги. Мы рассредоточились небольшими группками и поехали каждая отдельно, непосредственно на Марксистской обнаружили француженку, указали ей дорогу и – в составе меня, Бакумыча (она ЕГЭ не писала, а провожала Юлю, чтобы дождаться её и пойти с ней гулять), Юли и Наташи – зашли в магазин, постояли, да и пошли по Товарищескому переулку. Во дворе синагогоподобной школы, как и в прошлый раз, помимо наших классов толпились ещё и кадеты из всё того же корпуса; я выяснила, что мне предписана аудитория такая-то и четвёртая парта у стены, вскоре мы вошли, и обделили нас не только регистрацией, но и гардеробом. Нас развели по кабинетам, я оказалась в одном кабинете с Юлей и ещё парой человек из нашей школы; со стены на меня сурово смотрел рисованный Пушкин, похожий на австралопитека. После всех набивших оскомину церемоний мы начали работать; части А и Б оказались практически элементарными, С было поинтересней. Первые два задания оного требовали тупо выписать из текста фразы авторов, третье хотело от меня два аргумента в пользу перспективности рыночной экономики, и я с удовольствием подобрала два аргумента в пользу её упадочности. Ещё вопроса четыре были чисто по теории, что-то я выдумала, что-то припомнила из уроков нашего правовика, а С8 предлагало составить развёрнутый план ответа на тему способов познания мира. Прикинув, что способов этих дохуя и больше, а я планы составлять не умею от слова «вообще», а значит, займёт это слишком много времени из трёх с половиной отведённых на экзамен часов, я послала это задание и перешла к С9 – непосредственно эссе. Выбрав тему из раздела философии на одну из излюбленных проблем – попытку подмены морали законами и правилами – я накатала от души большой текст на половину черновика, а затем начала перекатывать все ответы на чистовик – при том что все ответы на задания части С я писала на черновике. Когда объявили, что остался час, я не стала отчаиваться – только прибавила скорости письма, копируя своё эссе на бланк: донести до безвестного проверяющего свои мысли было делом принципа, ведь это была не какая-нибудь лажа по литературе, а шедевр псевдофилософии ажно с двумя сносками. Я закончила впритык, хоть пальцы на правой руке не желали разгибаться и вообще я не чувствовала эту руку до самого локтя, а многим людям светило остаться сидеть в кабинете в блаженном бездействии и ждать курьера, посланного за дополнительными бланками, потому что все имевшиеся уже раздали, а у них всё равно эссе не вмещалось. Видимо, ввиду этого факта надзирательницы, которым я сдавала работу, долго восхищались моим мелким почерком со всеми причитающимися в таких случаях вопросами: специально ли я училась, все ли в семье так пишут, и не отличница ли я, грешным делом (доо, все отличники пишут мелко, конечно). Получив благословение француженки и штампик на пропуск, я поплыла по лужам обратно до Таганки, уныло глядя на единственную сотенную бумажку в кошельке: будь их хотя бы две, я бы ей-богу забила на всё и вся и отметила последний (!) экзамен очередной LPSовской тварью или ещё чем приятным. И пофиг, что экзамен этот я писала со скуки, ибо общага мне никуда не нужна, и что окончательно можно будет расслабиться и радоваться жизни, только когда появятся результаты по алгебре и подтвердят, что я получу аттестат, а не буду прозябать в ПТУ. Дом родной встретил меня приятной новостью: бабушка таки согласилась сходить получить накопившуюся пенсию, и они с мамой отправились туда, а я осталась дома страдать ерундой, которой тоже порядочно накопилось. Эта новость обещает немалое капиталовложение в мои надежды сходить в театр завтра, послезавтра (забив на консультацию в ГИТИСе, которую перенесли туда с сегодняшнего дня, но, надеюсь, это уважительная причина) и так далее, а так же покончить наконец с прикидом на выпускной. Прощаюсь – надеюсь, что до завтра)