09.03.2010 Несмотря на все восьмомартовские приключения, я умудрилась вовремя лечь спать, вроде бы как даже выспаться и открыть новую учебную неделю, нихрена из уроков не сделав за праздничные дни. На литературе мы окончательно выбесили русичку – лекцию о Зощенко и Бабеле, похоже, записывала только я, слева от меня народ лихорадочно списывал друг с друга историю, справа пинали балду, и очередного эссе по очередному рассказу Набокова снова никто не написал. В итоге она поставила всем в журнал по две двойки за два последних заданных эссе и заявила, что если мы и к четвергу ничего не напишем, она будет просить в деканате о прекращении занятий с нами. Самое интересное то, что я к четвергу ничего не написала бы уж точно, как бы ни хотела, потому что по вторникам и средам у меня курсы, возвращаюсь я поздно и не успеваю всерьёз чем-то заняться. Историчка моих долгов мне не припоминала, что, впрочем, не помешало им удвоиться, причём тоже к четвергу и с тем же успехом. Из-за курсов, чтобы скоротать время до пяти, пришлось тащиться на последнюю пару социологии, потом купить в монастырской трапезной на обед пирожок с горохом, оказавшийся на сей раз отвратным на вкус, доехать до Смоленки, пешком под лёгким снежком пройтись по Арбату и всё равно прибыть в ГИТИС за 20 минут. Отметилась у охранника, нашла с задней стороны здания большую белую лестницу в крошечный закуток театроведческого факультета, познакомилась ещё с пятком девчонок, одна из которых была из того же лицея, что и я, только из другой школы. Занесли договора в деканат, разделись в прихожей – гардероба не было, скромно скучились там, пока нас не пригласили в небольшую, на театральное помещение похожую аудиторию с каменными стенами и белыми сводчатыми потолками, создающими классную акустику. Она уже была полна народу, мы повесили манатки на вешалки, заняли камчатку, стали ждать, время от времени переговариваясь, пока не пришла наша преподша по истории русского театра, действующий критик с фамилией Карась. Лекции не было – она просто поговорила с нами о профессиональных тонкостях (некоторые записывали, я просто молча соглашалась, удивляясь тому, как идентичны высказанные ею идеи тем, которые успели сложиться у меня при прочтении различной критики), поспрашивала о последних посмотренных спектаклях и любимых режиссёрах, в перерыве вышла покурить, а я успела съесть свой йогурт. В целом и Карась, и народ (девушки самые разные – 11-классницы вроде меня, уже пропустившие год и вернувшиеся на вторую попытку абитуры, пара студенток других ВУЗов, одна 10-классница) произвели на меня самое приятное впечатление – я всегда отдыхаю душой, получая возможность пообщаться на знакомые и интересные мне темы, как и на парах зарубежной литературы в школе. После занятия мы шли к метро тем же составом, каким перезнакомились перед его началом, и разъехались по разным сторонам; читая Станиславского, я приехала домой, выгуляла собаку, когда села обедать – уже новости по телеку закончились. Ночью я читала, не знаю, сколь долго, но вроде худо-бедно выспалась.
10.03.2010 В школу я сегодня ехала к девяти писать пробный ЕГЭ по русскому, опоздала минут на 20, но ничего ещё не началось, пришлось ждать, пока распечатают все бланки и задания. Сложными они мне не показались, тема эссе по тексту Быкова тоже была благодатной, и я в своё удовольствие растеклась мыслью по древу, хотя, как обычно, без аргументов. Закончив, я успела приехать домой, пообедать и снова отправиться на курсы; из-за простоев метро опоздала на 10 минут, но ничего особенного не пропустила. Первую половину занятия всё та же Карась распространялась об экзаменационных темах, на второй прочитала лекцию по драматургии Пушкина, насоветовала книжек, которые нам неплохо будет купить в следующий раз в издательстве ГИТИСа. А следующий этот раз будет аж в шесть вечера, что, впрочем, меня не остановит, а вот что всё-таки делать с завтрашним днём, дабы не схлопотать двойку-другую, я не знаю – может, прогуляю, может, частично, может, забью на всё, появлюсь и честно оправдаюсь. С вами же покуда прощаюсь - очевидно, уже до выходных.)
