(и еще 197372 записям на сайте сопоставлена такая метка)
Другие метки пользователя ↓
KMFDM ces 2012 flash hi-end kraftwerk recoil sharp toshiba абсент акустические системы альбом аналитика арт электроникс архитектура аудио безопасность берлинская электронная школа бизнес венецианский карнавал видеоарт виртуальность государство джаз дизайн дюк эллингтон завтрак на руинах изобретение инновации интервью информационные технологии искусственный интеллект искусство история кино компьютер литература майкл муркок марат гельман марк левинсон михаил трофименков музыка поэзия премия рецензия робот строительство фотография электроника электронная музыка энергосбережение
Информационные технологии против энергоэффективности |
Дневник |
Наша жизнь, как известно, состоит из противоречий. То город с деревней схлестнется, то пролетариат с буржуазией, то промышленность с экологией… А теперь дожили до того, что… В общем, это рассказ о том, как поссорились информационные технологии с энергоэффективностью.
Контент — начало начал.
И один из зачинщиков конфликта…
Начнем, по обыкновению, издалека. Мой друг и соратник, архитектор Марк Товве, любит говорить: «Первичен всегда контент, архитектура — вторична». Позволю себе расширенно истолковать это мудрое изречение: вторична инфраструктура, то есть вся та среда, в которую помещается контент — люди с их привычками, потребностями и предпочтениями. Бизнесу необходима специфичная деловая среда, только в которой он и может быть эффективным. В свою очередь, создать такую среду можно лишь с помощью соответствующей инфраструктуры — уже на физическом уровне. Точнее, и на физическом, и на социальном. Все взаимосвязано. Представим в качестве контента наш бизнес, находящийся в области пересечения архитектуры, строительства и системной интеграции (иными словами, информационных технологий). Мы решили создать оптимальную среду для его развития, поддержав ее инфраструктурой, идеологически (и экономически) выдержанной в соответствии со спецификой нашей деятельности. Так возникла идея строительства технопарка, об этом мы говорили в прошлый раз.
На чем основана в данном случае идеология? Абстрагируясь от чисто профессиональных моментов, можно сказать, что мы всегда полагали основой модель «этического бизнеса» — это когда не только стремятся к получению максимальных прибылей при минимальных затратах, но и отдают себе отчет, что не всякий способ здесь хорош. Такой бизнес ориентирован на наиболее глобальные цели, небезразличные для всего человечества, он ответственен перед будущими поколениями и самим собой. В нашем случае это энергосберегающие технологии, их интеграция на уровне архитектурных, инженерных и информационных решений. Отсюда однозначно следует, что наш технопарк обязан быть энергоэффективным, с непременным наличием в нем энергосберегающих технологий. Что этот объект, как «умный» дом в полном смысле слова, должен быть таким, чтобы можно было и жить, и показывать. Обычный бутафорский экспонат или закрытый для окружающего мира шестизвездный бункер нам не подходит. В общем, была поставлена высокая, «этическая» цель, воплощение которой, казалось бы, должно быть столь же бескомпромиссным, как и ее идеологический фундамент…
Но не тут-то было! Реальность — это всегда компромисс. Она не обязательно сводит на нет высокие устремления, однако «верхушечки» благих идей почти всегда подрезает, выравнивает. И это нормально. Все, что создано полезного в мире, создано путем компромисса. Любое функционально безупречное устройство либо физически нереализуемо, либо стоит огромных денег, что так или иначе сводит на нет его полезность. Непреклонный абсолютизм неконструктивен. Главное — знать меру, чтобы компромиссы не нанесли ущерба самому контенту. Мы выявили массу проблем и противоречий уже на ранних стадиях проектирования своего технопарка. И одно из них оказалось глобальным, даже эпохальным. Но подойдем к нему издалека, и сначала хотелось бы подробнее поговорить о целях, ради которых все это затевалось. Чтобы четко обозначить границу, за которую компромиссы пускать нельзя.
Путь в технопарк выстлан исключительно благими намерениями…
Итак, о том, что такое технопарк, нет смысла говорить вновь. Но чтобы глубже раскрыть тему, полезно рассказать не только о том, чем является данный объект, но и о том, чем он не является — объяснить, так сказать, «от противного». А поскольку ближайшим «противным» технопарку объектом является бизнес-центр, необходимо четко очертить принципиальное их различие. Так вот: если и здесь и там сдаются в аренду площади и продаются услуги, то для бизнес-центра абсолютно все равно, кто будет клиентом. Лишь бы бизнес был легальным и за аренду исправно платили. Разорится или уйдет какая-нибудь компания — не беда, ее место займет другая. Все, что их объединяет, это территория и инфраструктура на ее чисто физическом уровне, поскольку система жизнеобеспечения для всех одна. Общность целей здесь не нужна.
Между тем, в технопарке чисто коммерческий аспект арендных отношений не является единственным и даже определяющим. Конечно, технопарк — это в первую очередь объект недвижимости, который должен окупаться и приносить прибыль, но на первый план выходят партнерские отношения: в качестве арендаторов привлекаются только профильные компании, между которыми будут образовываться естественные деловые связи. В нашем случае это фирмы, работающие в областях проектирования, строительства и IT-технологий. Не считая сопутствующих направлений (консалтинг, аудит, бухгалтерия, делопроизводство и прочие), которые будут обслуживать основные сферы деятельности. Технопарк — это конгломерат предприятий, которые в конечном счете производят один совокупный продукт. Точнее, индивидуальная деятельность направлена так, что образует составляющую общего вектора развития. Компании-арендаторы обеспечиваются не только местом и всеми необходимыми для работы сервисами, включая вычислительные и информационные мощности. Они, будучи окружены не конкурентами, а партнерами, обеспечиваются гарантированной занятостью. Арендодатель в известной степени становится еще и работодателем. И от соседей-партнеров могут стабильно поступать заказы. Вместо «бизнес-общежития» мы получаем симбиотическую структуру, части которой при всей своей независимости органично связаны друг с другом. Такая структура может сделать очень многое. Технопарк может стать и проводником перспективных национальных программ, и инновационным авангардом, если задать далеко идущую стратегическую цель. Привлеченные в технопарк компании окажутся в благоприятной деловой среде, в которой их результативность будет расти, а затраты снижаться, даже с учетом аренды и оплаты дополнительных услуг. Последние ни в коем случае не должны навязываться. Нужно, чтобы арендатор сам пожелал купить ту или иную услугу. А для того, чтобы подобное желание у него возникло и не исчезло потом, необходим дополнительный стимул. Им станет накопительная система бонусных баллов. Она привлекательна для клиента не только с точки зрения прямой экономии средств. В конце концов, просто по-человечески приятно, когда, в очередной раз заказывая билет на самолет в авиакомпании, вы вдруг узнаете, что теперь вам как постоянному клиенту полагается бизнес-класс по цене эконом-класса! Ощущение того, что ты свой среди своих, что о тебе заботятся, — это один из важнейших факторов создания благоприятной деловой среды. Неважно, каким образом в нашем случае будут реализовываться накопленные баллы: в бесплатной ли парковке на определенный срок, в скидках на аренду или услуги. Получить заслуженный бонус всегда приятно.
Мы предполагаем, что каждый работник здесь будет создавать ВВП примерно на 250–300 тысяч у.е. в год. При таком условии компании, несомненно, смогут оплачивать аренду помещений, идеально подходящих для данного рода деятельности, а также сопутствующие дорогие услуги.
Чтоб дети наши не угасли, пожалуйста, организуйте ясли…
Теперь о «техноинкубаторе», без которого технопарк не может обойтись, как птицефабрика без обычного инкубатора. Ковать кадры, которые, как известно, решают все, — важнейшая из задач. Необходимо создать такую среду, которая способствовала бы устойчивому росту молодых компаний и становлению одаренных специалистов. Именно в этих двух разрезах и следует рассматривать роль «техноинкубации». Начнем же с первого — с бизнеса (отсюда еще одно определение феномена — «бизнес-инкубатор»). Но сначала обратимся к статистике. Известно, что крупных компаний в мире лишь 2%, однако они создают 60% мирового ВВП. Это непотопляемые фирмы, которые имеют историю, имя и неограниченные возможности. Конечно, никакие инкубаторы им не нужны, они сами создают для себя среду обитания, они сами выращивают компании-сателлиты, которые иногда затем покупают, поглощают или разоряют. Привлечь в технопарк крупную фирму так же сложно, как пересадить вековой дуб в новую почву. Гораздо легче вырастить целую рощицу из молодых саженцев. Значит, наш потенциальный клиент — молодой бизнес, а раз молодой, значит, мелкий. Который, кстати, платит 80% налогов в мировом масштабе.
Новые компании постоянно возникают и исчезают. К примеру, средний срок жизни молодого бизнеса в Америке составляет три года. И, разумеется, таким предприятиям нужна поддержка в трудный период становления и выхода на рынок. А уж потом станет ясно, насколько их присутствие в бизнес-пространстве оправдано и целесообразно. Конкуренция, которая служит двигателем прогресса, с другой стороны является его же могильщиком. Слишком много факторов, помимо реальной востребованности результатов деятельности молодой компании, влияет на то, выживет ли она в жестких условиях рынка. Многие погибают задолго до того, как начинают «плодоносить». Да, выживают сильнейшие, но это не означает, что они же — полезнейшие для рынка и общества в целом. Кому-то больше повезет, кто-то выплывет за счет не слишком честной игры, у более хищных больше шансов устоять. В конце концов, пример с ростками, пробивающимися сквозь асфальт, здесь некорректен: это сорняки, а не культурные растения. На чертополохе, который первым пробьется сквозь преграду, яблоки не вырастут!
Как появляется новая компания? Собираются несколько молодых трудоголиков, начинается поиск средств. Куда идти за средствами? Написать бизнес-план и с ним — в банк? Скорее всего, там вас вежливо выслушают и укажут на дверь. Вкладывать свое, продавая квартиры с машинами? Во-первых, скорее всего, этих денег не хватит, а, во-вторых, вдруг неудача? Не у каждого хватит смелости.
Прикинем на пальцах, сколько нужно для открытия, к примеру, небольшого проектного бюро. Мощные компьютеры со всей необходимой периферией плюс заоблачно дорогие пакеты лицензионного «софта» — вот уже 30–40 тысяч «зеленых». А скорее всего, под сотню, если тщательнее посчитать. («Пиратский» продукт, естественно, в расчет не берется).
Но даже если средства найдутся, пускаться в путь в одиночку — большой риск. Сразу же на вас обрушивается куча рутинных проблем, не имеющих никакого отношения к непосредственной деятельности, однако отнимающих колоссальное количество времени, сил и средств. Поиск помещения под офис, оформление документов, делопроизводство, бухгалтерия, реклама, налоги, таможня, лицензирование, кадры, проверяющие организации… И на фоне всего этого придется постоянно рыскать в поисках заказов, если еще останется время их выполнять! Молодая компания оказывается в агрессивной враждебной среде, и сразу с ней начинают соперничать другие волонтеры, не говоря о стабильных крупных фирмах. Однако это еще не честная рыночная конкуренция, когда качество сделанного вами продукта определяет ваше место под солнцем. Это обычная борьба за выживание, частенько грязная и без правил. Неважно, что через пару лет новый продукт мог бы сделать сенсацию на рынке: если ваша компания к тому времени благополучно потонет, об этом все равно никто не узнает!
И вот вместо этого кошмара вам предлагают уютную «ячейку» в «инкубаторе», где будут созданы все условия именно для вашего бизнеса, где вы окажетесь в окружении соратников, где будете обеспечены стабильным потоком заказов, где все вокруг, как и вы сами, заинтересованы в вашем профессиональном росте. Вместо изнуряющей гонки на выживание — деловой симбиоз, атмосфера дружелюбия и ощущение своей значимости в тщательно выстроенной структуре партнеров. Если компания действительно перспективна, она в подобных условиях может очень быстро и безболезненно встать на ноги, и за два-три года удвоить, утроить, а то и удесятерить свой капитал. Ну а если новое начинание — пшик, то фирма либо изначально не попадет в структуру, либо, не вписавшись в обстановку общей эффективности, окажется за ее пределами.
А что будет дальше, по истечении критического срока «младенчества» компании? Произойдет формализация деловых отношений, выстроится кадровая структура, фирма прочно займет свою рыночную нишу. Тогда, окрепнув, она либо уйдет в свободное плавание, либо останется — если и так все хорошо, какой смысл менять шило на мыло?
Теперь спроецируем все это на индивидуума. Одаренный человек испытывает схожий прессинг в реальной жизни, и далеко не всегда способности и устремления становятся гарантией их адекватной реализации. Может ли гений взять старт, что называется, в «чистом поле»? Скорее всего, нет. Время самоучек давно прошло. Сейчас объем знаний, который необходимо освоить, слишком велик, нужны соответствующие условия, как минимум библиотеки, Интернет, высшая школа. И как воздух нужна благоприятная творческая среда, отличающаяся от той, во многом формальной, которая царит в высших учебных заведениях — недостаточно просто сдать экзамен, «прорваться», нужно, чтобы тебя заметили и оценили твой вклад. У нас будут проходить практику студенты профильных вузов. И пусть не все они, естественно, придут впоследствии работать к нам, но хорошая школа им будет обеспечена. А мы чрезвычайно заинтересованы в обновляющемся «притоке мозгов», которые должны обязательно разбавлять коллектив в нужной пропорции, с сохранением разумного баланса. Молодость — это энтузиазм, это сумасшедшие идеи, и из четырех тысяч таких идей одна может оказаться гениальной. И она никогда не придет к состоявшемуся специалисту с опытом. Опыт — это другое, это преемственность и ответственность, это сдерживающий фактор. Не может одно и то же одновременно быть и автомобилем, и светофором!
Так мы, оттолкнувшись от бизнес-функций «техноинкубатора», естественно перешли к его социальной значимости. Со временем через него пройдут тысячи студентов! И кстати, эта часть нашей деятельности тоже не альтруистична — основа и тут коммерческая. Конечно, для самых перспективных будут созданы условия наибольшего благоприятствования или спонсорская поддержка. А в будущем, когда основные капиталовложения окупятся, мы сможем вкладывать больше в кадры, приглашать студентов уже не только старших курсов, но и младших, чтобы выявить плотно сжатые «творческие пружины» на возможно более ранней стадии.
И еще пару слов о социальном аспекте. Об отношениях рынка и творческого индивидуума. Творчество в чистом виде нельзя выпускать на рынок с его грубыми реалиями. Не все то, что талантливо и даже гениально, может быть востребовано рынком здесь и сейчас. Необходим буфер, некая деликатная прослойка. Деятельность гения нужно тактично корректировать в соответствии с реальными условиями и задачами. И знать, где и как можно продвинуть то, что он создает. У великих артистов, напомню, есть агенты, которые занимаются бизнесом, продавая плоды их таланта. А им остается только творить. Кесарю — кесарево!
Противники выходят на ринг…
Но вернемся к нашим баранам — компромиссам. Мы нарисовали контент, для которого собираемся создать инфраструктуру. Теперь о ее воплощении в жизнь. И тут, при переходе к физическим реалиям, возникает то самое противоречие, которое я бы назвал эпохальным.
В чем специфика описанной инфраструктуры? В том, что основной потребностью компаний-арендаторов станут вычислительные мощности и информационные сервисы. Иными словами, новейшие компьютеры, серверы и локальные сети.
А сколько электричества потребляет современный двухъядерный агрегат? Ватт 300–500. Тысяча арендаторов — это уже 300–500 кВт. Единственный способ снизить затраты электроэнергии — создать дата-центр с мощными скоростными серверами, коммутаторами и прочим оборудованием, ограничив арендаторов 100 ваттами расходуемой ими энергии (преимущественно на питание монитора). Монитор, мышь, клавиатура — и все. Шумных и выделяющих тепло PC-станций не будет, все вычислительные мощности — в дата-центре. Задача высокоскоростной доставки программного обеспечения и данных к рабочим местам вполне решаема — на это есть GRID-технологии. Мы также нашли способ «долевой аренды» лицензионных программных продуктов, дающий возможность пользоваться самыми совершенными и периодически обновляемыми приложениями за весьма умеренную плату. При этом затраты арендаторов оказываются несопоставимо скромными по сравнению с обычным приобретением легального программного обеспечения (нелегальному, повторюсь, путь в технопарк заказан). В такую схему отлично вписались продукты Microsoft и многие условно бесплатные приложения, работающие под Unix и Linux.
Дата-центр — это примерно 20 стоек с аппаратурой, и от 5 до 20 кВт на каждую стойку. Итого 100 кВт в лучшем случае и 400 в худшем. Охлаждение аппаратуры, на которое уходит много дополнительной энергии, будет водяным. Это сэкономит нам 150–200 кВт. Но при всем этом потребление электроэнергии остается примерно на уровне в 300 кВт. И это только на информационную инфраструктуру. Плюс жизнеобеспечение — оно потребует, как показывают расчеты, порядка 400 кВт тепловой энергии. Метод тригенерации, выбранный нами, позволяет получить 1.4–1.5 кВт тепла или холода на 1 кВт электроэнергии.
Что это — врожденная несовместимость?
Итак, получается, что технопарк и энергоэффективность не очень уживаются друг с другом. На фоне стремления к мегаватту расходов электроэнергии на информационную инфраструктуру меркнут все усилия, сберегающие ватты и киловатты. И что же? Нам, стало быть, не нужны энергосберегающие фасады, совершенные системы отопления и вентиляции с рекуператорами? Электрической энергии, оказалось, нужно слишком много. К примеру, алюминиевый завод, если дать ему меньше электричества, произведет меньше металла, только и всего — это энергоемкое производство. Вот и IT-технологии оказались чертовски энергоемкими (дата-центр становится прожорливым монстром). Меньше дашь — меньше получишь! А чтобы много дать, надо где-то взять. Идея тригенерации, то есть получения одновременно тепла, холода и электричества, уже не обеспечивает полностью потребностей — третьего надо гораздо больше. С природными возобновляемыми ресурсами у нас тоже не ахти: ветры в Москве умеренные, то же самое с инсоляцией. Мы, конечно, поставим вертикальный ветряк, но работать он будет с очень низким КПД — скорее, в роли экспоната.
Что же делать? Как я уже говорил, образцово-бутафорская «технодеревня» нам не нужна. Нам тут жить, а не только водить экскурсии! Придется часть электроэнергии брать все же у города — построить энергетическое «натуральное хозяйство», как мечталось, видимо, не получится.
Продам тепло. Недорого!
Обиднее всего то, что львиная доля электроэнергии, расходуемой в дата-центре, будет банально превращаться в тепло! Скоростные серверы греются всерьез, дело известное. Отводиться оно будет с помощью «серой» воды, сбрасываемой в коллектор. Жаль, до слез жаль и тепло, и воду… А что делать? Пускать ее по второму контуру, разгружая частично систему отопления, или, догревая, использовать непосредственно в ней? Это зимой, а как быть летом, когда и так жара? Обсуждались разные идеи, связанные с проблемой побочного тепла. Например, зарыть под дата-центром большой чан-термос и там аккумулировать воду, отбирая у нее тепло. Но что с ним дальше-то делать? Тепло — продукт скоропортящийся и с трудом поддающийся консервации, тем более при невысокой температуре и огромном объеме теплоносителя. Если бы тепловую энергию можно было расфасовывать в баллоны, как пропан, и продавать — скажем, баллончик побольше на 5000 килоджоулей, поменьше — на 1000… А что можно сделать с теплой водой градусов в 40–50? Поставить цех для сушки грибов разве что… Словом, ни одна из идей по урегулированию конфликта между энергоэффективностью и IT-технологиями не оказалась конструктивной по причинам либо техническим, либо экономическим.
Что же остается? Поступиться контентом? Ни за что! Тогда никакой технопарк не нужен — в условиях информационного общества. Пожертвовать энергоэффективностью? Тоже не годится. Остается одно — компромисс. Причем со стороны энергоэффективности, потому что, повторюсь, инфраструктура вторична. Если агрессивная энергетическая политика оказалась недостижимой, пусть будет умеренная с некоторым пересмотром интегральных показателей той среды, которую мы создаем. Пусть наш технопарк будет настолько энергоэффективным, насколько это возможно. При этом он останется носителем нашей идеологии и будет готов к хорошим переменам, которые ожидаются в ближайшие лет пять.
Первый далеко идущий вывод
Описанный выше конфликт не локализован лишь на территории нашего технопарка, он глобальный. В недрах информационного общества родилось и выросло капризное дитя, прокормить которое становится все труднее. Это — наши с вами IT-технологии, воздух новой эпохи. И никуда не денешься, придется кормить! А мы только-только собрались заняться экономией ресурсов…
Скорости передачи информации растут, растет и потребление — дитя взрослеет и требует больше пищи. Рекомендации Комитета по стандартизации в отношении современной сети — это пользовательские 10Гб/сек и 40–100 Гб/сек в дата-центрах. На один, кстати, 10-гигабитный порт расходуется от 12 до 24 Вт электроэнергии. Притом что каждому условному пользователю понадобится не один, а два и больше таких портов. Значит, в нашем случае одна лишь коммутация съест дополнительно 50 кВт!
Именно IT-технологии создали «умный» дом. А теперь, развиваясь дальше, они его гробят.
Однако аппетит обжоры, без которого мы теперь не можем жить, все же можно умерить. И это произойдет в течение нескольких лет. Сейчас все так быстро происходит, даже эпохальные метаморфозы! Уже наметились пути к примирению IT-технологий с энергоэффективностью. Надо слезть с «кремниевой иглы» — именно кремний рассеивает большое количество тепла из-за высокого удельного сопротивления. Гораздо лучше с этой точки зрения полупроводники из арсенида галлия, массовый переход на которые пока затруднен из-за токсичности этого соединения. Но свет в конце тоннеля показался — нанотехнологии. Их развитие должно выйти на принципиально новый уровень к 2012 году. Наночипы — вот выход из положения.
Второй далеко (но ближе) идущий вывод
Пока человечество будет переходить на новую платформу компьютерного «железа», незачем терять время. Тем более что проблемы с побочным «энергетическим балластом» имеют место всюду, и появились они до IT-технологий и безотносительно к ним. Сейчас невозможно построить «энергетически натуральное» хозяйство на отдельно взятом участке земли. Но это тема территориального планирования. Реализация излишков сначала в виде натурального обмена, а затем — рыночного, сопровождает нас на протяжении всей истории. Однако у нас до сих пор отсутствует альтернативный сегмент энергетического рынка, на котором мы и подобные нам производители излишков могли бы их реализовать? Скажем, если переориентировать мощности генерации на стопроцентное удовлетворение потребностей в электроэнергии, у нас будет столько побочного тепла, что можно будет использовать его в городских отопительных коммуникациях — проложив трубы до ближайшей котельной. У кого-то, наоборот, возникнет избыток электричества — пусть его продает! Возможно, наш пример не очень ярок — масштабы не те. Возможно, подобная реализация энергоизлишков теперь оказалась бы экономически невыгодной. Неважно — все равно вопрос давно назрел, и решать его пора. За рубежом уже решают, и довольно успешно.
А пока, в самом деле, не заняться ли еще и производством сухофруктов? Кто сказал, что в технопарке нельзя еще что-нибудь немножечко сушить?! >>
Метки: Бизнес Строительство Энергосбережение |
"Хрустальное облако" Лиона |
Дневник |
* Бидермайер - стиль в немецком и австрийском искусстве около 1815-48. Архитектура и декоративное искусство бидермайера перерабатывали формы ампира в духе интимности и домашнего уюта, что нравилось бюргерам. Для живописи характерно тонкое, тщательное изображение интерьера, природы, бытовых деталей. Сейчас бидермайер считается понятием, близким к современному "китчу".
Метки: Архитектура Строительство Дизайн Инновации |
Страницы: | [1] |