Стихи мои, птенцы, наследники,
Душеприказчики, истцы,
Молчальники и собеседники,
Смиренники и гордецы!

Я сам без роду и без племени
И чудом вырос из-под рук,
Едва меня лопата времени
Швырнула на гончарный круг.

Мне вытянули горло длинное,
И выкруглили душу мне,
И обозначили былинные
Цветы и листья на спине,

И я раздвинул жар березовый,
Как заповедал Даниил,
Благословил закат свой розовый
И как пророк заговорил.

Скупой, охряной, неприкаянной
Я долго был землей, а вы
Упали мне на грудь нечаянно
Из клювов птиц, из глаз травы.


Арсений Тарковский. Стихи разных лет.
Москва, "Современник" 1983.

Увлеклась притчами. Через них более всего доходит. Господь говорил притчами. А почему? Может потому, что если бы Он сказал: "Ты, Петров или Васечкин, буль ка благоразумен - не кради, не убивай, почитай родителей итд". Петров-Васечкин тут же и взбрыкнул бы - не надо мне ваших нравоучений тут, сам знаю, как жить! А на примере других как-то и доходчивее получается. Ну не любит наш народ и не понимает прямого обращения.
Книга "Жил человек" - что надо. 101 притча, коротко о многом.
Процитирую последнюю:
"Однажды авва Макарий застал в своей келье вора, который грузил его вещи на стоявшего у кельи осла. Не подав вида, что он хозяин этих вещей, преподобный стал молча помогать увязывать поклажу. Отпустив его с миром, блаженный сказал себе:
- Мы ничего не внесли в этот мир, ясно, что ничего не сможем и унести отсюда. Да будет благословен Господь во всём!"

Готовы ли мы в один прекрасный день всё потерять, всё, что нажито непосильным трудом? Ой...а как это? А это когда чувствуешь сильнее ветер и ласковее солнце ,и зеленеее трава, когда окружающий мир преобретает для тебя большее значение, чем презренный металл, от которогь ты только что избавился. И чувствуешь , как ужасная гора сваливается с твоих плеч, и ты понимешь, что такое - ветер свободы.

Арсений Тарковский

МАЛЮТКА-ЖИЗНЬ

Я жизнь люблю и умереть боюсь.
Взглянули бы, как я под током бьюсь
И гнусь, как язь в руках у рыболова,
Когда я перевоплощаюсь в слово.

Но я не рыба и не рыболов.
И я из обитателей углов,
Похожий на Раскольникова с виду.
Как скрипку, я держу свою обиду.

Терзай меня - не изменюсь в лице.
Жизнь хороша, особенно в конце,
Хоть под дождем и без гроша в кармане,
Хоть в Судный день - с иголкою в гортани.

А! этот сон! Малютка жизнь, дыши,
Возьми мои последние гроши,
Не отпускай меня вниз головою
В пространство мировое, шаровое!

Мебель трескается по ночам.
Где-то каплет из водопровода.
От вседневного груза плечам
В эту пору дается свобода,
В эту пору даются вещам
Бессловесные душы людские,
И слепые,
немые,
глухие
Разбредаются по этажам.
В эту пору часы городские
Шлют секунды
туда
и сюда,
И плетутся хромые,
кривые,
Подымаются в лифте живые,
Неживые
и полуживые,
Ждут в потемках, где каплет вода,
Вынимают из сумок стаканы
И приплясывают, как цыганы,
За дверями стоят, как беда,
Сверла медленно вводят в затворы
И сейчас оборвут провода.
Но скорее они — кредиторы,
И пришли навсегда, навсегда,
И счета принесли.
Невозможно
Воду в ступе, не спавши, толочь,
Невозможно заснуть,— так тревожна
Для покоя нам данная ночь.