Поздравляю всех с днем защиты детей! Пусть ваши детки всегда будут здоровы и счастливы!


Но в этот радостный день(в который мы, уже принарядившись и повесив банты на головки, отправились гордые в садик), хочется мне поговорить не о радостном, а о грустном. Уже месяц возле компьютера у меня находится одна маленькая книжечка, которую я прочитала залпом, книга Елены Живовой " Переплывая реку".
А ещё мелко там подписано "В защиту жизни нерождённых детей".....Истории о том, как из безвыходных, казалось бы, ситуаций, женщины находят выход, находят этот выход в пользу детской жизни, жертвуя подчас самым дорогим для себя. Я не буду вдаваться в моральную сторону вопроса, всё это уже сто раз говорено-переговорено, хотя говорить об этом надо, и на кажом углу, кричать об этом! Я напишу о своих наблюдениях. Вот история с живым журналом, где я как-то оговорилась, что многодетна и что верующая (ну, скорее ищущая пока...) Что было! Опрос социальный можно проводить (хотя друзья успокаивали меня, что нарвалась на придурков просто...но этих "придурков" я насчитала человек 15!!!, хотя не исключаю, что это может быть и пару человек или вообще машина...)Ну вот, меня обозвали овуляшкой, свиноматкой, сказали, что я живу лишь только продуктами своей матки (всё привожу дословно), что более в своей жизни я ни на что не способна итд. Сначало было обидно, но потом я вообще содрогнулась - это же общественное мнение! А коли так, страшно, страшно, господа, что с нами происходит. Некоторые вообще писали , что детей ненавидят, что рожать никогда не будут....Вообщем, волосы у меня слегка приподнялись, тем более, что в такой массе ни одного человека на мою сторону не встало (то же самое было, когда я выступила против гомосексуалистов, там вообще был кошмар) Все эти общества против детей, движение "фричайлд" (новая заграничаня гадость). И при том, что дамы эти очень хотели бы появиться на свет и таки довольны жизнью.
Еще один запомнившийся мне случай произошел ещё в бытность мою в налоговой инспекции. Как-то в году 2001 к нам в отдел зашла женщина, я её сразу узнала - это была мама моего одноклассника, верующая. Она оставила у меня на столе православные газеты, в которых осуждались аборты, и попросила их, по возможности, распространить. Наши дамы потянулись к моему столу, но по мере прочтения лица их менялись, в них появлялось отвращение, брезгливость какая-то, как будто держали в руках жабу. Некотрые бросали газеты чуть ли не в урну, поступило предложение "больше эту женщину сюда не пускать". Что же на них так подействовало? Простая газета, правильне (не желтые) тексты, простые истины. Совесть? У них даже не было желания посмотреть правде в глаза, они отшатывались от нее, как от гнусной жабы. Бедные наши женщины, издерганные, заеденные бытом, испорченные бытом. Он убил вашу внутреннюю красоту, вашу доброту и жертвенность, оставив на поверхности лишь блеклые краски косметики...В этих газетах было написано:"Мама, не убивай меня!" Вдумайтесь в эти слова. Убить человека - это преступление, а та бойня, что творится у нас в гинекологии - это простая медицинская процедура. Мало кто из таких врачей нормально проживают свою жизнь и нормально умирают, уж поверьте, этому есть подтверждения из жизни. Я уж не говорю о прямом нарушении клятвы Гиппократа, ведь маленький человечек - это тоже пациент, просто он пока зависим от мамы....зависим от мамы, да...Ну вот, я всё-таки вдалась в моральную сторону.
Сегодня я пошутила не очень удачно в саду - "день защиты детей от родителей", а может это вовсе и не глупая шутка? Давайте хотя бы сегодня посмотрим правде в глаза - да, ругали, да, били, да.....убивали. Давайте хотя бы с сегодняшнего дня начнем защищать своих детй от нас самих, от самых плохих наших сторон - от гнева, от крика, от пьянства, от жадности, от ленности, от сквернословия. Вспомним своего, уснувшего в нас ребёнка, нас самих в детстве, как мы боялись порки и маминого крика, как порой нам, может быть, было стыдно за своих родителей, как нам не хватало любви, ласки, участия в наших делах.
Проведтите этот день в добре вместе со своими детьми, целуйте их, обнимайте их и дай Бог вам всего-всего самого хорошего!!!!

Читаю новую книгу "Русская поэзия 21 век, антология". Вернее, я только начала ее читать с предисловия Геннадия Красникова.

"Пустотой дохнуло неживою,
дожили до осени времён…
Но покуда сад не оголён,
вечности не видно за листвою.
Кажется бессмысленной игрушкой
в золото окрашенный покой,
ходики настенные с кукушкой
остановим собственной рукой.
Жалкий род людской,
сосуд скудельный,
что мы сможем в вечность унести? –
только слёзы,
только крест нательный,
только просьбу: «Господи, прости!»"

Да, о поэтах должен писать только поэт.
Немного резануло взгляд строчка писателя Виктора Топорова, приведенная Красниковым в предисловии:" Читателей поэзии сегодня нет, есть читатели поэтической классики и нехотя читающие друг друга стихотворцы и как бы стихотворцы, имя которым по-прежнему легион..." и далее уже авторское ..."Так, на сайте "Стихи.Ру" зарегистрировано более 1000000 - миллиона! - поэтов!!!) "
Да, я полностью согласна, поэтами становятся немногие. Но Стихи.ру - это такой же интернетовский сайт, как и многие другие, и тем, кто там регистрируется не присуждается торжественно великое звание Поэт, просто люди пробуют себя в творчестве, пытаются самовыражаться, разве это так уж плохо? Ну пишут друг другу некоторые порой незаслуженые дифирамбы, ругают порой тоже незаслуженно, да мало ли что там бывает! Чтобы найти золотой песок, сколько надо просеять простого? А то, что миллон людей пишет стихи - это же здорово - не убивают, не пьют, не воруют в определенное время, стихи слагают, пусть корявые, пусть неправильно построенные, но этот поток слов, исходящий прямо из сердца, он дорогого стоит. Я думаю так.
Дорогого, конечно же, стоит и вышеупомянутая книга, которая займет достойнное место на моей книжной полке.

Фуф, наконец-то дочитала книгу Петра Вегина "Опрокинутый Олимп", читала так долго не потому, что муторно, потому, что по дурацкой своей привычке читать сразу тридцать три книги я так и читаю....А книга замечательная, столько поэтов узнала, столько историй. А как почти любовно о каждом написано, как дорога память этого человека и ему самому и нам, вспоминающим вместе с ним. Нет этого поэта, как и многих героев его книги, увы, остались вечно живые стихи, осталась память.

Уходя, оставлю свет
В комнатушке обветшалой,
Невзирая на запрет
Правил противопожарных.

У любви гарантий нет —
Это очень скверно, братцы,
Но, уходя, оставьте свет
В тех, с кем выпадет расстаться!

Жаль, что неизбежна смерть,
Но возможна сатисфакция:
Уходя оставить свет —
Это больше, чем остаться.

Читая последние строчки книги, я невольно прослезилась, хотелось бы привести их здесь:
"....Господи, я так привык жить, что я буду делать там, у Тебя? Неужели придется сидеть у Твоих ног и смотреть вниз - на любимую землю, не делая для неё ничего, и душа моя по Твоей воле будет вечно мерцать буквицей на рукописи нетленного небосвода? Господи, и без меня таких много, дай мне, Господи, что-нибудь делать - выстругивать лодку или копать грядку, красить крышу или готовить борщи. Могу ещё крылья растить у людей. Дай мне, Господи, любое из этих дел, я ничего не умею больше - умею только жить.
Но если, безупречный Господи мой, Ты найдешь возможным и заслуженным для меня, оставь мне клочок бумаги и карандашный огрызок, я буду писать крохотными буквами, никому не мешая, и, может быть, когда-нибудь Тебе понравится одна моя строчка и Ты одаришь меня за это еще одним клочком бумаги....."

Так мог написать только настоящий поэт....светлая память

Владимир Тоцкий, книга "Бесконечные веки". Прочитала с удовольствием эту маленькую книженцию. Стихи в прозе, маленькие жизненные зарисовки, точно удар колокола, оставляющий в душе долгое "послезвоние". О Боге, о вере, о людях и их непростых судьбах, поступках. Один рассказ очень хочу здесь привести:

Божий одуванчик

После ремонта булочная-кондитерская на набережной стала работать без выходных. За ее витринами шумела столица, а совсем рядом невозмутимо текла река, ограждая себя от всего суетного тяжелым гранитом.
По выходным было спокойней, и река текла так же, не отражая сбегавшие к ней израненные новостроем таганские переулки.
Зимним воскресным утром покупателей обычно мало. Сверкает влажной чистотой плитка под каррарский мрамор, монотонно гудит большая холодильная витрина с разнообразием тортов и напитков. Молчат писклявые электронные кассы.
Еще молодые, пухлые как шанежки, продавщица и кассирша от скуки взялись за кроссворд, тиснутый бесплатной рекламной газеткой. Решение его напоминало детскую игру в классики, где приходилось прыгать с клетки на клетку. Но в классики играть, однако, было легче.
— Жена греческого бога Ареса, восемь букв, — прочла кассирша.
— Не знаю. Давай дальше! — поторопила продавщица.
Проснулся дверной колокольчик. В булочной появилась согбенная старушка в ветхом пальтеце, в ботиках прощай не только молодость, но, похоже, и старость.
— С праздником, доченьки, — прозвучало то ли приветствие, то ли поздравление. Девицы недоуменно переглянулись — мало ли чего учудят эти надоевшие всем пенсионеры — и продолжили свое занятие.
— Старинная русская распашная одежда, шесть букв. — Давай дальше...
— Ферязь, — виновато произнесла старушка.
— Я таких слов-то сроду не слыхала, — оторопела кассирша.
— А маленькая соната, восемь букв?
— Сонатина, — последовал точный ответ.
— Что еще за сатанина? — хохотнула продавщица.
— А еженедельный христианский праздник, одиннадцать букв? — торжествующе пригвоздила бабулю обиженная кассирша.
— Воскресенье, доченьки...
***
Тоцкий о себе:"Родился в Челябинске в 1952 году. Крестили меня маленьким. Воспитывался в полуправославной семье: отец — атеист, мать верующая, но в церковь ходили только бабушка и крестная.
Писать я начал как все, в первом классе. Правда, первое стихотворение написал в восьмом. После школы думал о поступлении в духовную семинарию, но помешала армия. Отслужив, приехал учиться в Москву.
Первая публикация — в 1984 году, потом сразу же в 1988. Далее альманах «Богема» — 1993 год и сборник «Пою Богу моему» —1999 год.
Остаюсь человеком прошлого, но сознательно верую в жизнь будущего века.
С 1991 года я — прихожанин одного из московских храмов, где работал сторожем и завхозом".

Простой человек, не изнеженный интернетом, простые рассказы, стихи, много мудрости...
***
Я вышивал крестом на перекрестной рифме
И ткал без шва коан на полотне листа.
А время, странный сон: в нем сотни лет, как в вихре,
Проносятся за день, а день ползет века,—
Дало мне просто шанс, единственный из ста:
Пиши все набело, не порть черновика.
Билет не выбирал, я просто был билетом
В момент зачатия, а может, до него.
И жизнь теперь не сходится с ответом.
А если все же нет ответа одного?
Языки замолчат, и холст с погасшим небом
Скатают в трубочку и в Лету уберут.
Пожалуют одних вином и хлебом,
Другим же ничего не подадут.

Нет, всё таки мне надо было связать свою жизнь с книгами, я их просто обожаю. Особенно меня вдохновляют почему-то с простой, пожелтевшей бумагой, такие видавшие виды или уже обиженные судьбой в виде жадноватого издателя. От таких я просто тащусь. Ну это лирика.
Вчера изучали с дочей новую книгу с белыми страницами, с хорошей полиграфией и замечательными рисунками детей "Райская птица" Татьяны Шороховой. Автор книги детских стихов «Райская птица» Татьяна Сергеевна Шорохова, член Союза писателей России, член Крымского отделения Национального Союза писателей Украины, является автором двадцати книг, в том числе и для детей. Это православная поэтесса с прекрасным стихосложением. Многие укоряют её - мол, зачем тратит такой талант на православную тему. Странно, писать матом порой, писать о плотском, о не земном даже, а приземлённом, но высоким слогом - это круто! Сколько измарано бумаги такими вот писателями. А православные поэты, почему-то, должны быть корявыми. Поэт заканчивается тогда, когда начинает писать на заказ, для публики, для моды, потому, что "так надо". Настоящий поэт никогда не изменит себе, жаль вот только, что не изменивший себе поэт порой выливает из своей души что-то не очень чистое, но такова она, его душа на сегодняшний день, что можно с этим поделать? По крайней мере, он честен перед людьми. У Татьяны Шороховой светлая и добрая душа, душа, искренне любящая Господа, которой она щедро делится со своими читателями.

Смотрю, не отрывая глаз,
На главки золотые....
Я видел церковь много раз,
Но близко так - впервые.
Сияют в лучиках кресты
Над голубком на крыше:
Ему оттуда, с высоты,
Кажусь я ростом ниже.
На купол солнце льёт и льёт
Сиянье золотое,
И кажется, что храм поёт
Застывшей красотою.

В книге много детских рисунков райской птицы. Мы долго рассматривали их с дочей. Я рассказывала ей о храме, о Боге, о грехе. Она задавала вопросы. "А что такое рай?"- спросила она. "Рай, это место, где живёт наш Боженька, и я думаю, что там есть вот такие птички, которые нарисовали ребята, и там очень тепло и хорошо". "Я хочу в рай!" - Анечка улыбнулась мне. "Мы обязательно туда попадём, когда умрём, только надо очень сильно любить Боженьку и жить так, как Он говорит" - я говорила, а в душе пузырилась какая-то необъяснимая радость, то ли от того, что я, может быть, впервые, осознавала с этими словами, что именно так всё и будет, что рай действительно есть, и что любящий Господь нас всех там ждёт, но только чистых и раскаявшихся. И даже факт смерти не произвел на нас с дочей сильного впечатления - на неё в силу недопонимания еще этого, а на меня просто сошла благодать, перекрывшая в этот момент все земные страхи.


В моей душе вопрос дозрел –
Мы шли из храма:
- Зачем живём мы на земле?
Скажи мне, мама!
Светился в окнах тёплый свет…
Сказала мама мне в ответ:
- Даны земные нам пути,
Чтоб Царство Божие найти.
Оно – в любви и доброте,
В высоких мыслях, красоте.
Познай себя, как хороша
Твоя бессмертная душа!
Господь живёт в Своих словах
И в человеческих сердцах,
Но только в тех, где вера есть,
Где Богу воздаётся честь.
Христос любил – и нам велел.
Он смерть любовью одолел
И потому на всякий час
Святыми хочет видеть нас.
Такими Богу мы нужны –
На том нам годы и даны.
И если будет жизнь чиста –
По слову Господа Христа,
Нас не коснётся злая тьма
И не убьёт нас смерть сама.
Кто здесь по Божьи проживёт,
Тот в рай прекрасный попадёт.
Там горя нет, там злобы нет –
Всех обнимает Божий Свет.
А кто небесному не рад,
Уходит в мир страданий – в ад,
Где не кончается беда,
Где злоба царствует всегда.
Знай, в этой жизни нам сполна
Свобода выбора дана:
И рай, и ад в добре и зле
Мы выбираем на земле.

Прекрасные стихи, замечательная книга для детей (да и для взрослых). Здесь подробнее http://crimea-petrovskoe.prihod.ru/ourschool/view/id/10616

Почему я так медленно читаю книги? Могу читать 10 сразу, и все лежат месяцами. Вот чтобы одна увлекла и не отрываясь - такое было только в молодости, типа "Консуэло" или "Анжелика"...или "Аэлита"ну и ....вообщем. Нет, сейчас мне всё так же интересно, вот такая читальная распущенность на лицо. Более всего читаю сейчас "Федор Достоевский" Анри Туайя. Легким, доступным языком о нелегкой жизни гения. Мне кажется, Достоевский вообще один из всей когорты наших замечательных писателей. Вот есть классики, а есть Достоевский. Нет, есть, конечно, еще и Чехов. Но Достоевский - это такая громадина, он выше. Может потому, что более всего он познал жизнь, всякую разную, и познал тонкую грань между жизнью и смертью, познал Бога. Так мне нравится часто употребляющееся его выражение - "в эту минуту". А что в эту минуту? Быть может, сейчас читают указ о твоём помиловании и ты стоишь под белым платом, мокрый и бледный, до смерти напуганный, но уже в эту минуту начинающий осознавать всю эту жизнь во всей ее полноте и своё в ней предназначание, и даже каторга и ссылка - это так, тьфу просто. Носить в себе тяжелую болезнь годами, но испытывать огромное, величайшее счастье за минуту до припадка, и в одну минуту переворачивать своё личное - и это всё о нём.
А что же о нас, что происходит с нами в эту минуту? Я всё так же боюсь начать жить и делать что-то действительно стоящее, многое, многое откладываю в пустой ящик своих желаний без боязни, что в одну минуту я его уже не открою, в эту минуту я всё еще не под белым платом, я не испугана до осознания, я не осознаю. Я даже не знаю, нужен ли мне такой момент в жизни, он даётся не всем. Можно сказать, что на мне не белый плат, просто пелена на глазах, и кто скажет, что я вижу, будет не прав, я просто смотрю, но куда?!

Позавчера не подошла к голубятникам....сегодня к моржам....мда, какой из меня журналист? И хотелось очень, да что-то не пускало, вот те и начало нового года....ну надо же как-то перебарывать себя!!!! Возраста боюсь, молоденьким девченкам как-то может и охотнее отвечают, да и прыти поболее у тех будет. Привычка, навык должон быть во всем, практика так сказать, и в решительности тоже.
Книжки вот опять же почитываю, Юлия Калинина накропала очень хорошую - "Журналистика для чайников" называется. Просто, доступно, легко и с юмором. Но резанул взгляд ориентир "Московского комсомольца" на интересность материала, прямо пропорциональную количеству жертв - чем более жертв, тем материал ближе к первой странице. Что ж, и Слава Богу, что городок у нас маленький, следовательно и статьи меньше и добрее как-то, не надо вынюхивать и выливать на бедные головы измученных и без того этой жизнью граждан тонны цинизма и жестокости, это очень радует. И себе, опять же, полезнее.
И вот вторую начала читать, "Грамматика журналистского мастерства" Елены Черниковой. Эта книженция обещает быть поинтереснее, читаю только вторую главу, а много интересного для себя нашла. Это про журналистику, но вот прозу ее я пожалуй читать не буду, не могу уже переносить даже отдельные упоминания в тексте про то, что ниже живота. Вы скажете, что без этого уже невозможен современный роман...что ж, советую почитать Олесю Николаеву, Юлию Вознесенскую, да и в литературных журналах есть множество приличных авторов. "Приличных" я не отношу к святым, а других к грешникам, вторые, может, и гениальны в чем-то, но вот, простите, "этого" не принимаю в литературе, ни в литературе, ни в поэзии. Я вообще за чистоту бумаги среди черных строчек...
Да.....вот открыла для себя Василия Пескова, такие люди штучны вобще, а в наше время особенно. Я, может, и раньше читала его, но не придавала значения, не запоминала, так сказать, автора. А Журналист он с большой буквы, вот у кого надо поучиться. Его нигде нет, ни в одной статье или книге (ну, кроме автобиографических), есть его простые персонажи, природа, мир - и в то же время во всем это есть он, Василий Песков, человек, который открывает нам все это, который щедро делится с нами душой, сердцем, делится всю свою жизнь (он до сих пор печатается в Комсомолке), а ему уж поди 80 лет!!!! И где у него погоня за жертвами, выворачивание грязного белья, где тонны цинизма, без которых, якобы, настоящий журналист сегодня невозможен? Нет, нет....читать учиться и учиться!!!!


фото из блога этого автора http://blog.kp.ru/users/goldmetel/rubric/1520375/

Село Ахтырка впервые упоминается в 1504 году в межевой духовной грамоте Великого князя и государя Московского Иоанна

Васильевича Третьего под названием "село Дудкино". В 1734 году село приобрел Иван Юрьевич Трубецкой. В 70-х годах XVIII века

Николай Иванович Трубецкой, сын первого владельца села, построил деревянную церковь в честь иконы Божией Матери "Ахтырская".

В 1823 году деревянную церковь сменило новое каменное здание, которое вошло в ансамбль вновь построенной усадьбы. Читать далее...

"Ехал мужик с горшками, потерял большой кувшин. Залетела в кувшин муха и стала в нем жить-поживать. День живет, другой живет. Прилетел комар и стучится: «Кто в хоромах, кто в высоких?» — «Я, муха-шумиха; а ты кто?» — «А я комар-пискун». — «Иди ко мне жить». Вот и стали вдвоем жить. Прибежала к ним мышь и стучится: «Кто в хоромах, кто в высоких?» — «Я, муха-шумиха, да комар-пискун; а ты кто?» — «Я из-за угла хмыстень». — «Иди к нам жить». И стало их трое. Прискакала лягушка и стучится: «Кто в хоромах, кто в высоких?» — «Я, муха-шумиха, да комар-пискун, да из-за угла хмыстень; а ты кто?» — «Я на воде балагта». — «Иди к нам жить». Вот и стало их четверо.

Пришел заяц и стучится: «Кто в хоромах, кто в высоких?» — «Я, муха-шумиха, да комар-пискун, из-за угла хмыстень, на воде балагта; а ты кто?» — «Я на поле свертень». — «Иди к нам». Стало их теперь пятеро. Пришла ещё лисица и стучится: «Кто в хоромах, кто в высоких?» — «Я, муха-шумиха, да комар-пискун, из-за угла хмыстень, на воде балагта, на поле свертень; а ты кто?» — «Я на поле краса». — «Ступай к нам». Прибрела собака и стучится: «Кто в хоромах, кто в высоких?» — «Я, муха-шумиха, да комар-пискун, из-за угла хмыстень, на воде балагта, на поле свертень, да на поле краса; а ты кто?» — «А я гам-гам!» — «Иди к нам жить». Собака влезла.

Прибежал еще волк и стучится: «Кто в хоромах, кто в высоких?» — «Я, муха-шумиха, да комар-пискун, из-за угла хмыстень, на воде балагта, на поле свертень, на поле краса, да гам-гам; а ты кто?» — «Я из-за кустов хап». — «Иди к нам жить». Вот живут себе все вместе. Спознал про эти хоромы медведь, приходит и стучится — чуть хоромы живы: «Кто в хоромах, кто в высоких?» — «Я, муха-шумиха, да комар-пискун, из-за угла хмыстень, на воде балагта, на поле свертень, на поле краса, гам-гам, да из-за кустов хам: а ты кто?» — «А я лесной гнёт!» Сел на кувшин и всех раздавил."


Вот так сказка! Вроде и знакома, да не проста...Хохотали с детьми над волком и особенно над медведем, и заодно выучили новые (для нас, а вообще старые и напрасно забытые) слова:
ХМЫСТЕНЬ(о мыши) - проворная, быстрая, ещё от глагола химистить — красть, похищать, ещё хмыстень - вор (моск.);
БАЛАГТА - от балакать — болтать, ещё (от слова балахтина - болото) - живущая в болоте;
СВЕРТЕНЬ - (о зайце) - скачущий не прямым путем, петляющий;
Воистину, наш самый великий и самый могучий!

Увлеклась притчами. Через них более всего доходит. Господь говорил притчами. А почему? Может потому, что если бы Он сказал: "Ты, Петров или Васечкин, буль ка благоразумен - не кради, не убивай, почитай родителей итд". Петров-Васечкин тут же и взбрыкнул бы - не надо мне ваших нравоучений тут, сам знаю, как жить! А на примере других как-то и доходчивее получается. Ну не любит наш народ и не понимает прямого обращения.
Книга "Жил человек" - что надо. 101 притча, коротко о многом.
Процитирую последнюю:
"Однажды авва Макарий застал в своей келье вора, который грузил его вещи на стоявшего у кельи осла. Не подав вида, что он хозяин этих вещей, преподобный стал молча помогать увязывать поклажу. Отпустив его с миром, блаженный сказал себе:
- Мы ничего не внесли в этот мир, ясно, что ничего не сможем и унести отсюда. Да будет благословен Господь во всём!"

Готовы ли мы в один прекрасный день всё потерять, всё, что нажито непосильным трудом? Ой...а как это? А это когда чувствуешь сильнее ветер и ласковее солнце ,и зеленеее трава, когда окружающий мир преобретает для тебя большее значение, чем презренный металл, от которогь ты только что избавился. И чувствуешь , как ужасная гора сваливается с твоих плеч, и ты понимешь, что такое - ветер свободы.

Арсений Тарковский

МАЛЮТКА-ЖИЗНЬ

Я жизнь люблю и умереть боюсь.
Взглянули бы, как я под током бьюсь
И гнусь, как язь в руках у рыболова,
Когда я перевоплощаюсь в слово.

Но я не рыба и не рыболов.
И я из обитателей углов,
Похожий на Раскольникова с виду.
Как скрипку, я держу свою обиду.

Терзай меня - не изменюсь в лице.
Жизнь хороша, особенно в конце,
Хоть под дождем и без гроша в кармане,
Хоть в Судный день - с иголкою в гортани.

А! этот сон! Малютка жизнь, дыши,
Возьми мои последние гроши,
Не отпускай меня вниз головою
В пространство мировое, шаровое!

Франсуазу Саган читала уже давно, но это произведение не читала. Вот, добила сегодня. Сразу говорю, купилась на хорошее оформление книги - есть у меня такая слабость. Книги я боготворю и обожаю, а хорошие книги особенно. Хотя есть и старые, которые очень приятно держать в руках и читать, ибо чувствуешь внутренний мир всех ее бывших читателей, её значимость, которая характеризуется старостью и затёртостью. Незабываемые моменты, но....о книгах я ещё напишу пост...
Так вот, купилась на обложку...нет, какая-бы обложка не была у бульварного чтива, хоть золотая, если содержание - дрянь, то и не нужно мне такого богатства. Слава Богу, у Франсуазы такого нет.
Итак...история о стареющей женщине лет 39 (и мне недолго), её метания в поисках счастья, сожаление об уходящем времени...Ещё немного - и это было бы всё про меня. Вот только...тут встаёт вопрос о верности. Конечно, если любимый не верен тебе, то тут уже трудно удержаться от мести. Но у Поль не месть, у неё просто жажда быть счастливой, любимой, желанной. Понимая, что роман с юношей ей жизнь не простит, она всё же окунается в эту сладкую и никому из них не нужную связь.
Любите ли Вы Брамса? Я, если честно, не очень выношу его нагромождение звуков. Мне по душе Вивальди, Шопен. Но я не знаю, как и Поль, чего же я хочу от этой жизни, кто я в ней? И я снова и снова слушаю эти сбивчивые ноты, пытаясь доказать себе, что Брамса я всё же не люблю, или люблю?

Студент

Удивительный рассказ, рассказ-волна, откатывающий нас назад и в погоде и во времени, и вновь возвращающий к свету, добру, красоте, но не оставляющий вечного, того, что составляет основу нашей жизни и отвечает на извечный вопрос - зачем мы живем.....

"Погода вначале была хорошая, тихая. Кричали дрозды, и по соседству в болотах что-то живое жалобно гудело, точно дуло в пустую бутылку. Протянул один вальдшнеп, и выстрел по нем прозвучал в весеннем воздухе раскатисто и весело. Но когда стемнело в лесу, некстати подул с востока холодный пронизывающий ветер, всё смолкло. По лужам протянулись ледяные иглы, и стало в лесу неуютно, глухо и нелюдимо. Запахло зимой.

Иван Великопольский, студент духовной академии, сын дьячка, возвращаясь с тяги домой, шел всё время заливным лугом по тропинке. У него закоченели пальцы, и разгорелось от ветра лицо. Ему казалось, что этот внезапно наступивший холод нарушил во всем порядок и согласие, что самой природе жутко, и оттого вечерние потемки сгустились быстрей, чем надо. Кругом было пустынно и как-то особенно мрачно. Только на вдовьих огородах около реки светился огонь; далеко же кругом и там, где была деревня, версты за четыре, всё сплошь утопало в холодной вечерней мгле. Студент вспомнил, что, когда он уходил из дому, его мать, сидя в сенях на полу, босая, чистила самовар, а отец лежал на печи и кашлял; по случаю страстной пятницы дома ничего не варили, и мучительно хотелось есть. И теперь, пожимаясь от холода, студент думал о том, что точно такой же ветер дул и при Рюрике, и при Иоанне Грозном, и при Петре, и что при них была точно такая же лютая бедность, голод, такие же дырявые соломенные крыши, невежество, тоска, такая же пустыня кругом, мрак, чувство гнета, – все эти ужасы были, есть и будут, и оттого, что пройдет еще тысяча лет, жизнь не станет лучше. И ему не хотелось домой.

Огороды назывались вдовьими потому, что их содержали две вдовы, мать и дочь. Костер горел жарко, с треском, освещая далеко кругом вспаханную землю. Вдова Василиса, высокая, пухлая старуха в мужском полушубке, стояла возле и в раздумье глядела на огонь; ее дочь Лукерья, маленькая, рябая, с глуповатым лицом, сидела на земле и мыла котел и ложки. Очевидно, только что отужинали. Слышались мужские голоса; это здешние работники на реке поили лошадей.
– Вот вам и зима пришла назад, – сказал студент, подходя к костру. – Здравствуйте!
Василиса вздрогнула, но тотчас же узнала его и улыбнулась приветливо.
– Не узнала, бог с тобой, – сказала она. – Богатым быть.
Поговорили. Василиса, женщина бывалая, служившая когда-то у господ в мамках, а потом няньках, выражалась деликатно, и с лица ее всё время не сходила мягкая, степенная улыбка; дочь же ее Лукерья, деревенская баба, забитая мужем, только щурилась на студента и молчала, и выражение у нее было странное, как у глухонемой.
– Точно так же в холодную ночь грелся у костра апостол Петр, – сказал студент, протягивая к огню руки. – Значит, и тогда было холодно. Ах, какая то была страшная ночь, бабушка! До чрезвычайности унылая, длинная ночь!
Он посмотрел кругом на потемки, судорожно встряхнул головой и спросил:
– Небось, была на двенадцати евангелиях?
– Была, – ответила Василиса.
– Если помнишь, во время тайной вечери Петр сказал Иисусу: «С тобою я готов и в темницу, и на смерть». А господь ему на это: «Говорю тебе, Петр, не пропоет сегодня петел, то есть петух, как ты трижды отречешься, что не знаешь меня». После вечери Иисус смертельно тосковал в саду и молился, а бедный Петр истомился душой, ослабел, веки у него отяжелели, и он никак не мог побороть сна. Спал. Потом, ты слышала, Иуда в ту же ночь поцеловал Иисуса и предал его мучителям. Его связанного вели к первосвященнику и били, а Петр, изнеможенный, замученный тоской и тревогой, понимаешь ли, не выспавшийся, предчувствуя, что вот-вот на земле произойдет что-то ужасное, шел вслед... Он страстно, без памяти любил Иисуса, и теперь видел издали, как его били…

Лукерья оставила ложки и устремила неподвижный взгляд на студента.
– Пришли к первосвященнику, – продолжал он, – Иисуса стали допрашивать, а работники тем временем развели среди двора огонь, потому что было холодно, и грелись. С ними около костра стоял Петр и тоже грелся, как вот я теперь. Одна женщина, увидев его, сказала: «И этот был с Иисусом», то есть, что и его, мол, нужно вести к допросу. И все работники, что находились около огня, должно быть, подозрительно и сурово поглядели на него, потому что он смутился и сказал: «Я не знаю его». Немного погодя опять кто-то узнал в нем одного из учеников Иисуса и сказал: «И ты из них». Но он опять отрекся. И в третий раз кто-то обратился к нему: «Да не тебя ли сегодня я видел с ним в саду?» Он третий раз отрекся. И после этого раза тотчас же запел петух, и Петр, взглянув издали на Иисуса, вспомнил слова, которые он сказал ему на вечери... Вспомнил, очнулся, пошел со двора и горько-горько заплакал. В евангелии сказано: «И исшед вон, плакася горько». Воображаю: тихий-тихий, темный-темный сад, и в тишине едва слышатся глухие рыдания…

Студент вздохнул и задумался. Продолжая улыбаться, Василиса вдруг всхлипнула, слезы, крупные, изобильные, потекли у нее по щекам, и она заслонила рукавом лицо от огня, как бы стыдясь своих слез, а Лукерья, глядя неподвижно на студента, покраснела, и выражение у нее стало тяжелым, напряженным, как у человека, который сдерживает сильную боль.
Работники возвращались с реки, и один из них верхом на лошади был уже близко, и свет от костра дрожал на нем. Студент пожелал вдовам спокойной ночи и пошел дальше. И опять наступили потемки, и стали зябнуть руки. Дул жестокий ветер, в самом деле возвращалась зима, и не было похоже, что послезавтра Пасха.
Теперь студент думал о Василисе: если она заплакала, то, значит, всё, происходившее в ту страшную ночь с Петром, имеет к ней какое-то отношение…

Он оглянулся. Одинокий огонь спокойно мигал в темноте, и возле него уже не было видно людей. Студент опять подумал, что если Василиса заплакала, а ее дочь смутилась, то, очевидно, то, о чем он только что рассказывал, что происходило девятнадцать веков назад, имеет отношение к настоящему – к обеим женщинам и, вероятно, к этой пустынной деревне, к нему самому, ко всем людям. Если старуха заплакала, то не потому, что он умеет трогательно рассказывать, а потому, что Петр ей близок, и потому, что она всем своим существом заинтересована в том, что происходило в душе Петра.
И радость вдруг заволновалась в его душе, и он даже остановился на минуту, чтобы перевести дух. Прошлое, думал он, связано с настоящим непрерывною цепью событий, вытекавших одно из другого. И ему казалось, что он только что видел оба конца этой цепи: дотронулся до одного конца, как дрогнул другой.

А когда он переправлялся на пароме через реку и потом, поднимаясь на гору, глядел на свою родную деревню и на запад, где узкою полосой светилась холодная багровая заря, то думал о том, что правда и красота, направлявшие человеческую жизнь там, в саду и во дворе первосвященника, продолжались непрерывно до сего дня и, по-видимому, всегда составляли главное в человеческой жизни и вообще на земле; и чувство молодости, здоровья, силы, – ему было только 22 года, – и невыразимо сладкое ожидание счастья, неведомого, таинственного счастья овладевали им мало-помалу, и жизнь казалась ему восхитительной, чудесной и полной высокого смысла."

Книгу уже давно прочтиала, так что она ждала своего часа у компа. Купила еще в паломнической поездке.
Станислав Сенькин, кстати, младше меня на год, а книгу уже написал, молодец. Журналист, путешественник, послушник на святой горе...
Очень интересные рассказы о быте монахов, живущих на святой горе Афон. Особенно для нас, женщин, кои туда допущены не будут никогда.
Я слышала одну исторю про спортсменку, которая на спор решила опровергнуть это, и прыгнула с корабля, пообещав все же коснуться святой земли рукой. Но, бедняжка, была по пути буквально проглочена акулой.
Так вот, о рассказах. Очень понравились. И прежде всего тем, что описывают не столько духовную, сколько человеческую сторону быта монахов. Их повседневную жизнь со всеми ее радостями и печалями. То, как воздействует Афон на человека, как постепенно он меняет его в лучшую сторону, шлифуя , как наждачкой. Вот выдержка из предисловия автора:
"Мой Афон - это сообщество святых, праведников, нерадивых монахов, паломников, рабочих, праздношатающихся верхоглядов и ищущих истину, добровольных нищих и даже воров и преступников. Все они составляюи некое сообщество, в которм Дух святой управляет все к общему благу..."
А рассказ про украденные мощи меня буквально поразил....

Наверное, мало кто не читал Сергея Довлатова. Я среди них.
Прочитала книгу "Голос" - сборник рассказов. Пятнадцать произведений, которые писатель отбрал сам для свего последнего сборника, и которые, по мнению автора, наиболее точно отражают его стиль.
Мне очень понравилось. Вообще, в литературе я разборчива до тошноты. Не в смысле вообще знаний литературных (тут, я признаюсь, очень большая прореха), а в смысле любви с первого взгляда. Если меня писатель с первых своих строк увлек, если жизнь его чем-то меня затронула, и что-то непонятное, но тонкое , эфирное пролегло между нами - все, я его покорный читатель.
Жизнь Довлатова нельзя назвать легкой. Да, местами она была даже праздничной и безшабашной. Но кто занет, может именно это и дало импульс к написанию таких интересных, жизненых, а главное каких-то близких произведений.
До сих пор никто не знает, что он описывал - свою жизнь или мечту о ней, выдуманную, но желанную его сердцу. Он был литератор, журналист от Бога. И эти его мелкие, и вроде незначительные, но мастерски подмеченные тонкости быта - в сущности - ведь это вся наша жизнь.
Я только начинаю знакомиться с его творчеством, вот, купила вторую книгу "Речть без повода...или Колонки редактора" (ранее неизданные материалы), где он описывает свою жизнь в Америке, в период своей эммиграции и выпуска газеты "Новый американец".

"Книги нужны, чтобы напоминать человеку, что его оригинальные мысли не так уж новы"
Авраам Линкольн (1809 - 1865) Президент США.

Подмечено очень точно, все время натыкаюсь на свои же мысли в книгах (как-то пафосно вышло...), но вообщем...
Еще кто-то саказал, что нет ничего более нового, чем хорошо забытое старое.
Вот как-то я думала, что душа человека после смерти похожа на бабочку - легкая, прекрасная. А потом читаю почти такие-же слова у святителя Луки Войно-Ясенецкого в его книге "Дух, душа и тело", кстати, книга меня потрясла в свое время, надо будет перечитать еще (она не для разового прочтения).
А еще я думала раньше, что я вот такая вот вся оригинальная, мыслю и действую по-своему. Нетушки, куча людей вокруг меня живут и мудствуют так же - того же хотят, таким же наслаждаются. Ну и, естесно, то же говорят.
Мы все ходим по одному и тому же заданному кругу, только находимся в разных точках, а из него никуда. Все выскочки лишь попадают в центр окружности, чтобы потом медленно сползти к краю.
Такие от оригинальные и не такие уж новые мысли...
А за то, что господин Линкольн, являясь президентом не очень мной любимой страны, был еще и начитан - ему большой полюс!

Это автоматически сохраненное сообщение, будет удалено через 48 часов после создания. Сохранить в черновике

Каким должен быть дневник? Буря эмоций по тому или иному поводу или пустое перечисление жизненных коллизий?
Нет у меня бури, более того, штиль глушит.
Читаю снова Чехова. Как пишет! Это же сливки литературы. Ни одного лишнего слова или фразы, все в точку. Читая его, успокаиваюсь.
Палата номер шесть - и как он все подметил?
Будучи земским врачем, любя и леча больных крестьян бесплатно, как он ругает хамское отношение к больным. Собственно, эти мысли раскаяния и посетили доктора в последний день его жизни. Можно сказать, что проявив безразличие, вовремя не устранив этого разбойника Никиту, он и получил от него те роковые удары. И в какие тар тарары улетела вся его философия отрицания страданий. Страдания можно терпеливо и с благодарением переносить, помогать другим избавляться от страданий или облегчать их, но закрывать на них глаза нельзя. (Ну, только, если в случае моей болезни, этих моих мнимых болей, внимания которым лучше не придавать. И то, даже в этом случае надо благодарить Бога за посланные неудобства, ведь для чего-то они даны мне)
Так, высказаться не дадут...дом зовет. (А муж подсматривает, что пишу).
Палата №6........

Я с глубокой настороженностью отношусь ко всяким звездам, нынешним конечно. И уж никогда бы не подумала, что мне поможет книга этого "телевизионного симпатяги". Ну сидит в телеке, ну разрешает всякие там разные жизненные ситуации (а разрешает ли?). А вот помогла...
Я уже думала серьезно, что умираю. Такая она коварная - эта ВСД, болезнь не терапевтов, но психотерапевтов. Если когда-нибодь сталкивались с ентой мнимой хворью, эта книга как нельзя кстати. Так что, доктору Курпатову большой респект и уважуха.