Впервые я прочитал его стихи в сентябре 2003 года. И был просто поражен ими, и сразу в них влюбился. Поэтов такого таланта не так уж и много, и очень жаль, что они уходят до срока. Здесь самое любимое,  многое можно прочитать на Стихире, на сайте Дениса Коротаева, любовно поддерживаемом его отцом.

Музыка

По зерну, по крупице, по щепоти
Собираются звуки в единое,
Обретая, как люди, в конце пути
И молчанье, и песнь лебединую;

Замирая, как птицы над пропастью,
Между первым и третьим дыханием,
Разрываясь меж криком и робостью,
Почитая покой наказанием.

То взлетают, в тиши невесомые,
Тая лентой скрипично-басовою,
То сгорают, допрежь невредимые,
Растворяются в гаме и щебете.

Те, что собраны Богом в единое
По зерну, по крупице, по щепоти…

Шурша нарядами атласными, крылами белыми шурша...

   Шурша нарядами атласными,
   Крылами белыми шурша,
   Ты на плече сидишь, как ласточка, -
   Моя пернатая душа.
   
   То говорлива и всевидяща,
   То близорука и тиха, -
   Меня вовеки не обидишь ты
   И огородишь от греха.
   
   Порой не ведая, что станется,
   Ты слишком верила судьбе.
   Но даже там, где мы расстанемся,
   Я не забуду о тебе.
   
   Мне - тишина, тебе - веселие.
   Мне - темнота, тебе - лучи.
   Но даже наше новоселие
   С тобою нас не разлучит.
   
   И только в час, когда на атомы
   Истает то, что было мной,
   Ты загрустишь, моя пернатая,
   Своей печалью неземной.
   
   И, надо мной уже не властная,
   И не перечащая мне,
   Шурша нарядами атласными,
   Взмахнешь крылами в вышине...

Изменили мне амулеты

   Изменили мне
   амулеты.
   Обереги мои
   бастуют.
   Помечтаешь о чем -
   да где там!
   Погадаешь на что -
   впустую.
   
   Не достанешь рукой
   до неба,
   Не нырнешь нагишом
   с причала,
   Не пойдешь под дождем,
   а мне бы
   Стать таким, как тогда,
   сначала:
   
   На иконы глядеть
   со страхом,
   В кабинеты входить
   без дрожи,
   И не верить, что в тридцать
   с гаком
   Я взгляну на себя -
   и что же?
   
   Я живу не легко,
   не криво,
   Рассуждаю вполне
   пространно,
   И жена у меня
   красива,
   И ведь любит меня,
   что странно.
   
   Да и сам я высок,
   спортивен,
   Не безбожен, не бого-
   молен,
   И себе я почти
   противен
   Тем, что жизнью своей
   доволен...

Утомлен дорогой мглистою...

   Утомлен дорогой мглистою,
   Вижу в сумеречной пене я
   Жизни просеку тенистую
   От истока до успения.
   
   Да ведь рано на погост, поди,
   Если бьется с прежней силою:
   "Я люблю... Спасибо, Господи!
   Я любим... Спасибо, милая!"
   
   Все, что было в жизни ранее -
   Шутовство ли, наваждение,
   Только с нашего свидания
   Взято летоисчисление.
   
   И ни пламя, ни мороз в пути
   Не страшат уже могилою...
   Я люблю... Спасибо, Господи!
   Я любим... Спасибо, милая!
   
   Ах, любовь, круженье шалое,
   Вековечное кружение!
   Но откуда сердце малое
   Помнит это ощущение -
   
   Мнить себя с титаном в рост один
   И одною с ним же силою?..
   Я люблю... Спасибо, Господи!
   Я любим... Спасибо, милая!
   
   И навек теперь заказаны
   Все попреки миру ближнему,
   Где слова, что сердцем сказаны -
   Словно здравица Всевышнему.
   
   Внемли, Боже: се - твой гость один
   Шепчет с благостною миною:
   "Я люблю... Спасибо, Господи!
   Я любим... Спасибо, милая!"

Пестрых камешков рагу

         Пестрых камешков рагу
       И маяк, как белый фаллос,
       Отпечатанный в мозгу -
       Вот и все, что мне осталось.
       
       Через день я съеду вон
       От тенистых этих высей,
       Буду молод и влюблен,
       Небогат и независим;
       
       Буду галстуки носить,
       Словно висельник - удавку,
       И под умного косить,
       И читать Камю и Кафку;
       
       Буду шляться по Тверской,
       То по делу, то по скуке,
       Вспоминая день-деньской
       Пальмы, кактусы и юкки.
       
       А пока я - хоть куда:
       Ум Дюма, костюм Адама,
       И соленая вода
       Мне желаннее "Агдама";
       
       И, шагая наугад,
       Как Исус по глади пенной,
       Я немыслимо богат
       Всем величием вселенной;
       
       И семи земных чудес
       Мне волшебнее вовеки
       Этот берег, этот лес,
       Это небо, эти реки.
       
       И неведомо врагу,
       Что за дивное наследство -
       Пестрых камешков рагу
       И пожизненное детство.

А время бросает нас дальше и дальше

 ...А время бросает нас дальше и дальше,
И падает жизнь, как подстреленный вальдшнеп.

И, радостно воя и вытянув выи,
По следу подранка несутся борзые.

Чьей будешь ты стаи - от птичьей до бычьей -
Едино смиришься и станешь добычей.

И вжикает жига, и ахает хота -
Охота, охота, охота, охота.

Охота нам биться - с собою, с другими,
Во славу, за ради, на благо, во имя.

Мы небо до боли крестили мечами
И в битве с собою совсем измельчали,

И в битве с собою почти победили,
Да сделали шаг - и очнулись в могиле

А где-то пообочь, по тропам проталым
Влачились достойные нас идеалы.

И путь был расписан от точки до точки,
От стыдной болезни до пьяной заточки,

От драчки за злато какой-то там пробы
До им же в итоге расшитого гроба.

И выбраться, что ли, наружу из ям бы,
Да знать - не судьба, и - к хорею тут ямбы!..

Нет, я живу не так, не так

   Нет, я живу не так, не так -
   Не лучший муж, неверный сын,
   И неразменный мой пятак
   Теперь не больше, чем алтын.
   
   Нет, я пою не то, не то,
   По вдохновению и без,
   И в этом новом шапито
   Играю старый полонез.
   
   Нет, я люблю не тех, не тех -
   Ценитель душ, противник масс,
   Дитя возвышенных утех
   На фоне клоунских гримас.
   
   Но если б только мне уйти
   Из этих стен туда, туда,
   Где философия пути
   Прости, как пресная вода,
   
   Где, своевольна и быстра,
   Река пронзает ткань лугов,
   Где запах дальнего костра
   Милее запаха духов.
   
   Сквозь бездорожие и тьму,
   Неясной силою несом,
   О, как бы я бежал к нему,
   Когда бы то - не сон, не сон...

Гуси-лебеди летят. Константину Васильеву

Гуси-лебеди летят
По-над краешками сосен.
В желтый бархатный наряд
Перекрашивая осень.
 Обнимая тишину,
Что-то шепчет сирый ветер...
Эту дивную страну
Не сыскать на белом свете,
Не найти по словарям,
Не спросить у очевидцев:
Обернешься - и она
В сизой дымке растворится...
Но в любые времена,
Зла не помня, не покинет
Эта дивная страна,
Эта вечная Россия.

Он ехал, сидя на броне

Ненавижу вокзал...

Ненавижу
Вокзал и стенные часы,
Машиниста,
Что нагло смеется в усы,
Проводницу,
Которой всегда все равно,
И разлучный сюжет
Из дурного кино;

Ненавижу
Все атласы и города
И себя,
Что зачем-то приехал сюда,
И других,
Что пообочь идут и идут,
Попирая
Локтями мою же беду;

Ненавижу
Минут обезглавленный ход
И стоп-кран,
Что меня все равно не спасет,
И часами
Летящее из-под колес
В эту вязкую ночь
Безнадежное «SOS»;

Ненавижу
Бойницы замызганных касс,
И родные
Поля, разделившие нас,
И задачу
О чьей-то несчастной судьбе
При движении
Из точки А в точку В;

Ненавижу
Все то, что мешает обнять
И забыть
Свой билет, как ненужную кладь,
И не слышать,
Что где-то поют поезда:
Никогда,
Никогда,
Никогда,
Никогда…

И вновь душа моя больна

И вновь никак не сладить с нею.
И купороса, неба, льна
И моря синего синее

Мои глаза, когда восток
Я глажу поглядом кретинским,
А мой диагноз, как цветок –
Пьянит названием латинским…

И примерещится едва ль
Крыло Пегаса вороное,
Когда невестится печаль
И коронует паранойя.

И не приладятся, хоть режь,
Судьбы разъятой половинки.
И тот, кто жил во мне допрежь,
Теперь заходит на поминки.

Мы пьем с ним три часа подряд.
И тот, кто был когда-то мною,
Глядит на небо, как глядят
На фото с черною каймою,

Глядит – не опуская глаз,
Глядит – не ведая усталость…
Потом нальет последний раз,
Потом уйдет – а я останусь.

Закрою дверь, допью вино,
И – словно старящийся инок –
Приемля все, что суждено,
Останусь ждать иных поминок,

Когда мы с ним – опять одно,
И, звезд ночных вдыхая запах,
Глядим в открытое окно:
Я – на восток, а он – на запад…

Дай, Бог, Вам - так!..

   Я много ел и мало пил:
   Ни то, ни то не шло мне впрок.
   Господь не дал достаток сил,
   Но разум был излишне строг.
   
   Я много смел и мало ждал,
   Не слишком чтил свою судьбу.
   Но Кронос редко потакал
   Гробовщикам его табу.
   
   Я много жег, а строил - чуть,
   Не говорил, но прорицал.
   И вот итог - земную суть
   И не постиг, и не познал.
   
   Но если что и не успел -
   Не властна ночь, не страшен мрак:
   Я много жил и мало тлел.
   Дай, Бог, Вам - так!..

         
8 августа 2003 года автор погиб в автокатастрофе