1830-е годы были очень ярким временем, причем в самом прямом смысле: платья, модные аксессуары, интерьеры - все было расцвечено великим разнообразием оттенков. Сейчас нам сложно даже представить, насколько богата была тогда цветовая гамма: в наше время даже специалисты порой не могут дать определение тому или иному оттенку или найти его точный аналог. Тогда же все многоцветие находило словесное выражение и малейший цветовой нюанс, упомянутый в журнальной статье, был понятен любой моднице. И конечно, ни один оттенок не мог быть заменен на другой, «близкий по цвету»: все они были единственными в своем роде.
В этой статье мы попробуем проследить за «модными» цветами 1830-х годов, богато представленными на страницах одного московского журнала - «Молвы». Как гласило полное название, это был «журнал мод и новостей, издаваемый при Телескопе». Он начал выходить в 1831 году и прекратил существование в 1836-м. Тем интереснее проследить за «жизненным циклом» цветов на таком кратком и ограниченном временном отрезке.
Рассказы о модных новинках, публикуемые в конце выпусков «Молвы», тогда честно именовались «Парижскими модами», поскольку по большей части основывались на известиях модных журналов, выписываемых из Франции. Таким образом, из Франции приходили и очень многие слова «модного» лексикона, а вместе с ними - и цветообозначения.
Барышня-крестьянка
Забавно, что если по каким-то причинам из Парижа не было известий, смотрители модных новостей сокрушенно восклицали: «Черная неделя моды!» (Молва 1832: 100). Конечно, это метафора, но она имеет свой «цветовой» смысл. Чистый черный цвет тогда воспринимался не иначе как траурный.
Большое внимание к цветовой гамме объясняется тем, что цвет в моде первой половины XIX века значил ровно столько же, сколько и фасон. «Вкус женщины выражается в том, как приколото ее перо, какого цвета ее платье или как оно сшито», - объясняет «Молва» (Молва 1834: 14). В сущности, цвет должен был аккомпанировать фасону. К тому же определенные цвета были «принадлежностью» тех или иных деталей туалета. Скажем, рединготы или мантильи в определенный сезон носились только двух-трех цветов, и не иначе. То же касалось ботинок, перчаток, шляпок. Встречались такие, например, строгие указания: «Ботинки должны быть палевого цвета» (Молва 1831: 126); «Cache-nez1 бывают пунцовые, оранжевые и зеленые» (Молва 1833: 59). И конечно же, из всех этих деталей в результате составлялась композиция - наряд, выстроенный по принципу сочетания цветов.
В начале 1830-х годов журнал «Молва» формулирует на своих страницах основной принцип современной моды: от жестких предписаний прошлых лет ее отличает бóльшая свобода. «Никогда еще мода не была так либеральна, как нынче; очевидно, что она шла за успехами века, освобождаясь и сама от тех смешных уставов, которые некогда предписывала нашим бабушкам. Тогда был только один вид, цвет, покрой - шаг за черту и не было спасения» (Молва 1832: 291). Теперь же, уверяют обозреватели мод, выбор велик и каждая дама может подобрать и цвет, и фасон, наилучшим образом подчеркивающие ее достоинства.
Как пишет Раиса Кирсанова, в интересующий нас период, то есть «с середины XVIII в. до 1840-х гг. все светлые тона, особенно для нарядных платьев, были очень популярны, и с каждым из них - голубым, розовым или желтым - были связаны разнообразные оттенки» (Кирсанова 1995: 192). Страницы «Молвы» подтверждают: это было очень многоцветное время. Расцветки по-настоящему праздничны - «нарядные цвета», как писали тогда (Молва 1833: 4). Даже из декоративных интерьерных вещей «преимущественно в моде те, кои делаются из разноцветных, смешанных каменьев» (Молва 1831. № 11: 15).
Основные тона, остававшиеся востребованными на протяжении всех шести лет существования «Молвы», - это белый, голубой, розовый, зеленый, желтый, лиловый, коричневый. Но, пожалуй, самое увлекательное - следить за изменяющимися оттенками основных цветов.
Читать далее
