Улучшить устройство общественной жизни может только нравственное совершенствование людей.

1
Если государство достигает своей цели, то установит такое же состояние, как если бы повсюду воцарилась полная справедливость в складе мыслей.

Но внутренняя сущность и происхождение этих двух состояний – подобия справедливости и полной справедливости – прямо противоположны.

Именно в последнем случае состояние было бы такое, что никто не хотел бы творить несправедливостей; в первом же случае такое, что никто не хотел бы терпеть несправедливостей, и избранные средства совершенно отвечали бы этой цели.

Так, достигнуть внешней цели можно двумя противоположными средствами. Так, хищный зверь в наморднике столь же безвреден, как и травоядное. Дальше же этого предела государство не может вести: стало быть, оно не может развернуть перед нами картину, какая сложилась бы при взаимной благожелательности и любви между всеми.
Шопенгауэр

Бедствия войн и военных приготовлений не только не соответствуют тем причинам, которые выставляются в их оправдание, но причины их большей частью так ничтожны, что не стоят обсуждения и совершенно неизвестны тем, которые гибнут в войнах.

1
Безумие современных войн оправдывается династическим интересом, национальностью, европейским равновесием, честью.

Оправдание войн честью самое странное, потому что нет ни одного народа, который не осквернил бы себя во имя чести всеми преступлениями и постыдными поступками. Нет ни одного, который во имя чести не испытал бы всевозможных унижений.

Если же и существует честь в народах, то какой же странный способ поддерживать ее войной, т. е. всеми теми преступлениями, которыми бесчестит себя частный человек: поджигательством, грабежами, убийством.
Анатоль Франс


2
Вы спрашиваете: необходима ли еще война между цивилизованными народами? Я отвечаю: не только «уже» не необходима, но никогда не была необходима. Не иногда, но всегда она нарушала правильное историческое развитие человечества, нарушала справедливость, задерживала прогресс.

Сознание долга дает нам сознание божественности нашей души, и, наоборот, сознание божественности нашей души дает нам сознание долга.

1
В нашей душе есть нечто такое, что мы, если обратим на него как следует внимание, будем всегда наблюдать с величайшим удивлением (а где удивление законно, там оно в то же время действует на нашу душу возвышающе), – это нечто – первоначальные нравственные наклонности, заложенные в нас.
Кант

2
Достоинство человека – в том духовном начале, которое называется иногда разумом, иногда совестью. Начало это, поднимаясь выше местного и временного, содержит несомненную истину и вечную правду.

В среде несовершенного оно видит совершенство. Оно всеобще, беспристрастно и всегда в противоречии со всем тем, что пристрастно и себялюбиво в человеческой природе. Это начало властно говорит каждому из нас, что ближний наш столь же драгоценен, как и мы, и что его права столь же священны, как и наши.

Совесть есть сознание своего духовного начала.

И только тогда, когда она есть такое сознание, она – верный руководитель жизни людей.


1
В период сознательной жизни человек часто может заметить в себе два раздельных существа: одно – слепое, чувственное, и другое – зрячее, духовное.

Слепое, животное, ест, пьет, отдыхает, спит, плодится и движется, как движется заведенная машина; зрячее, духовное, существо, связанное с животным, само ничего не делает, но только оценивает деятельность животного существа тем, что совпадает с ним, когда одобряет эту деятельность, и расходится с ним, когда не одобряет ее.

Зрячее – это духовное существо, проявление которого в просторечии мы называем совестью, можно сравнить со стрелкою компаса, которая всегда показывала бы одним концом на добро, другим, противоположным, на зло, и не видно нам до тех пор, пока мы не отклоняемся от даваемого им направления, т. е. от добра ко злу.

Но стоит сделать поступок, противный направлению совести, и появляется сознание духовного существа, указывающее отклонение животной деятельности от направления, указываемого совестью.

Было время, когда люди ели человеческое мясо и не находили в этом ничего дурного. И теперь еще есть такие дикие люди.

Переставали люди есть человеческое мясо понемногу. Так же и теперь понемногу перестают есть мясо животных, и очень скоро придет время, когда люди будут чувствовать такое же отвращение к мясу животных, какое они чувствуют теперь к человеческому.
По Ламартину


1
Как теперь считается гнусным и позорным подкидывать детей, устраивать бой гладиаторов, мучить пленников и совершать другие зверства, никому не казавшиеся прежде ни предосудительными, ни противными чувству справедливости, так подходит время, когда будет считаться безнравственным и непозволительным убивать животных и употреблять в пищу их трупы.
Д-р Циммерман

Страдания жизни неразумной приводят к сознанию необходимости разумной жизни.

1
Я, как разбойник, знал, что жил и живу скверно, видел, что большинство людей вокруг меня живет так же.

Я так же, как разбойник, знал, что я несчастлив и страдаю и что вокруг меня люди так же несчастливы и страдают, и не видел никакого выхода, кроме смерти, из этого положения. Я так же, как разбойник к кресту, был пригвожден какой-то силой к этой жизни страданий и зла.

И как разбойника ожидал страшный мрак смерти после бессмысленных страданий и зла жизни, так и меня ожидало то же.

Во всем этом я был совершенно подобен разбойнику, но различие мое от разбойника было в том, что он умирал уже, а я еще жил.

Разбойник мог поверить тому, что спасение его будет там, за гробом, а я не мог поверить этому, потому что, кроме жизни за гробом, мне предстояла еще жизнь здесь. А я не понимал этой жизни. Она мне казалась ужасною.

И вдруг я услыхал слова Христа, понял их, и жизнь и смерть перестали мне казаться злом, и вместо отчаяния я испытал радость и счастие жизни, не нарушимые смертью.

Истинная религия одна для всех людей.
1
Дурно то, что люди не знают Бога, но хуже всего то, что люди признают Богом то, что не есть Бог.
Лактанций

2
Различие религий – какое странное выражение!

Конечно, могут быть различные веры в исторические события, передаваемые от поколения к поколению для укрепления религии.

Точно так же могут быть и различные религиозные книги (Зендавеста, Веды, Коран и т. д.). Но может быть только одна действительная для всех времен религия.

Все же различные веры не могут содержать в себе ничего иного, как только вспомогательное средство для религии, которое является случайно и может быть различным, смотря по различию времени и места.
Кант

Свободным может быть только тот, кто сущность жизни своей полагает не в телесной, а в духовной жизни.


1
Раб, довольный своим положением, вдвойне раб, потому что не одно его тело в рабстве, но и душа его.
Бурке


2
Если люди делают зло, они делают зло самим себе; тебе же они не могут сделать зла.

Ты рожден не для того, чтобы творить зло и грешить вместе с людьми, но для того, чтобы помогать им в добрых делах и в этом находить свое счастье.

Знай и помни, что если человек несчастен, то он сам в этом виноват, потому что Бог создал всех людей для их счастья, а не для того, чтобы они были несчастны.

Памятование о смерти учит человека выбирать из предстоящих дел такие, которые всегда закончены.

А эти дела – самые нужные.

1
Говорят, что в человеке особенно сильно желание сохранения своей жизни. Это справедливо. Но большая доля этого желания воспитана людьми.

Человек по природе своей заботится о сохранении своей жизни только в той мере, в которой он имеет для этого средства.

Как только он чувствует себя лишенным этих средств, он успокаивается и перестает бесполезно мучиться.

Средство покорности дано нам самой природой. Дикие, так же как и животные, не отбиваются от смерти и переносят ее без жалоб.

Когда же это средство утеряно, устанавливается другое, происходящее от разума, но немногие пользуются им.
Руссо

Чем свободнее человек от угождения людям, от тщеславия, тем легче ему служить Богу, и наоборот.

1
Живи не так, чтобы другие думали о тебе известным образом, а чтобы ты сам думал о себе хорошо.
Люси Малори

2
Те самые недостатки, которые в других тяжелы и несносны, в нас самих точно и ничего не весят: их не чувствуешь; некоторые, говоря о другом и представляя его в ужасном виде, не замечают, что рисуют самих себя.

Ничто быстрее не исправляло бы нас от наших недостатков, как если бы мы были в силах видеть в других самих себя.

На таком расстоянии увидав наши недостатки, каковы они в действительности, мы возненавидели бы их, как они того стоят.
Лабрюйер

3
Успокоение добрых – в их совести, а не в устах людей.

Любовь показывает человеку цель его жизни; разум показывает средства исполнения ее.


1
Солнце непрестанно изливает свой свет на весь мир, но свет его не исчерпывается этим; точно так же должен светить твой разум, разливаясь по всем направлениям.

Он льется всюду, не исчерпываясь, и, когда встречает препятствие, не должен проявлять ни раздражительности, ни гнева, а освещать спокойно все то, что жаждет принять его, не падая, не утомляясь, покрывая все обращенное к свету и оставляя в тени только то, что само отвращается от лица его.
Марк Аврелий

Добрая жизнь дается только тому, кто не переставая старается о ней.


1
Для того чтобы добиться доброй жизни, надо не брезгать никаким добрым делом. Нужно не менее силы для маленьких добрых дел, чем для самого большого и громкого хорошего дела.

2
Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его.
Мф. гл. 11, ст. 12

3
Если человек знает, в чем добродетель, и не делает того, чего она требует от него, то он делает то же, что путешественник, если он, зная, что, только продолжая путь, он найдет пристанище и пищу, остановится и будет дожидаться того, чтобы пристанище само пришло к нему.

Семейная связь только тогда тверда и дает благо людям, когда она не только семейная, но и религиозная, когда все члены семьи верят одному Богу и закону Его.

Без этого семья – источник не радости, но страдания.


1
Эгоизм семейный жесточе эгоизма личного. Человек, который устыдится пожертвовать благами другого для себя одного, считает своей обязанностью пользоваться несчастием, нуждою людей для блага семьи.

2
Самое обычное и несправедливое оправдание своих дурных поступков – это благо семьи.
Скаредность, взяточничество, угнетение рабочих, нечестные промыслы – все это оправдывается любовью к семье.

Уныние есть такое состояние души, при котором человек не видит смысла ни в своей, ни во всей жизни мира.

1
Есть люди, которые, находясь в унынии или раздражении, любуются на свое состояние, даже гордятся им.

Это все равно как, выпустив вожжи от лошади, которая несет тебя под гору, ты еще стал бы хлестать ее кнутом.


2
Уныние и дурное расположение духа не только мучительно для окружающих, но и заразительно, и потому порядочный человек, так же как он все неприятные для других дела делает в уединении, так же в уединении предается и своему унынию и раздражению.

Стоит человеку отвернуться от разрушения внешних вопросов и поставить себе единый, истинно свойственный человеку внутренний вопрос: как ему лучше прожить свою жизнь? – чтобы все внешние вопросы получили наилучшее разрешение.

1
Мы не знаем, не можем знать, в чем состоит общее благо, но твердо знаем, что достижение этого общего блага возможно только при исполнении каждым, следовательно и мною, того закона добра, который открыт каждому человеку.

2
Истинная жизнь происходит не там, где совершаются большие внешние изменения, где передвигаются, сталкиваются, дерутся, убивают друг друга, а она происходит только там, где совершаются чуть-чуточные, незаметные изменения: в духовном сознании людей.

3
Марфа! Марфа! ты заботишься и суетишься о многом; а одно только на потребу. Мария же избрала благую часть, которая не отнимется у нее.
Лк. гл. 10, ст. 41—42

Душа человека божественна.

1
Всякая истина имеет своим началом Бога.

Когда она проявляется в человеке, то это не показывает того, чтобы она исходила из человека, но только, что человек имеет свойство такой прозрачности, что может проявлять ее.
Паскаль


2
Когда дождевая вода течет по желобам, то нам кажется, что она вытекает из них, тогда как в действительности она падает с неба.

То же и со святыми поучениями, которые высказывают нам божественные люди. Кажется, что они исходят от них, в действительности же они исходят от Бога.
Рамакришна


3
Ставить свои духовные силы вне зависимости от силы божеской – это, по учению Лао-Тсе, все равно что верить, что мех не есть прибор, лишь пропускающий через себя воздух, а самостоятельный источник, сам из себя его производящий, и что мех мог бы дуть и в безвоздушном пространстве.

Ни в какой области нет такого злоупотребления словом, как в оценке произведений – в особенности мнимого – искусства.

1
Мы только тогда бываем вполне удовлетворены впечатлением от художественного произведения, когда оно оставляет после себя нечто такое, чего мы, при всем усилии мысли, не можем довести до полной ясности.
Шопенгауэр

2
Искусство есть такое воздействие на людей, при котором в душах их таинственное становится очевидным, смутное делается ясным, сложное – простым, случайное – необходимым.

Истинный художник всегда упрощает.
По Амиелю

3
Если целый мир, как представление, есть лишь видимость, то искусство есть разъяснение этой видимости, камер-обскура, показывающая предметы чище и позволяющая лучше обозревать и охватывать их.

Искусство есть зрелище в зрелище, сцена на сцене, как в «Гамлете».
Шопенгауэр

Человек бывает несвободен только настолько, насколько он жизнь свою полагает в своем животном.

1
Говорят, что для человека самое большое благо есть его свобода.

Если свобода есть благо, то человек свободный не может быть несчастным.

Значит, если ты видишь, что человек несчастен, страдает, ноет, – знай, что этот человек несвободный: он непременно кем-нибудь или чем-нибудь порабощен.

Если свобода есть благо, то свободный человек не может быть добровольным рабом.

И потому, если ты увидишь, что человек унижается перед другими, льстит им, – знай, что человек этот также не свободен.

Он раб, который добивается или обеда, или выгодной должности, или еще чего-нибудь, вообще добивается того, чтобы распоряжаться тем, что не принадлежит ему.

Свободный человек распоряжается только тем, чем можно распоряжаться беспрепятственно.

А распоряжаться вполне беспрепятственно можно только самим собою.

И потому если ты увидишь, что человек хочет распоряжаться не самим собою, а другими, то знай, что он не свободен: он сделался рабом своего желания властвовать над людьми.
Эпиктет

Наказание есть понятие, из которого начинает вырастать человечество.

1
Другую притчу предложил Он им, говоря:

Царство Небесное подобно человеку, посеявшему доброе семя на поле своем. Когда же люди спали, пришел враг его и посеял между пшеницею плевелы и ушел. Когда взошла зелень и показался плод, тогда явились и плевелы.

Пришедши же рабы домовладыки сказали ему: Господин! не доброе ли семя сеял Ты на поле Твоем? откуда же на нем плевелы?

Он же сказал им: враг человек сделал это. А рабы сказали: хочешь ли, мы пойдем, выберем их? Но Он сказал: нет, чтобы, выбирая плевелы, вы не выдергали вместе с ними пшеницы.
Мф. гл. 13, ст. 24—29


2
Когда ребенок бьет тот пол, о который он ударился, – это очень неразумно, но так же понятно, как то, что человек прыгает, когда он больно зашибся. Понятно также, когда человек, получив удар, под влиянием боли, отвечает тем же ударившему.

Но делать хладнокровно зло человеку, потому что он сделал зло когда-то прежде, и объяснять это разумными доводами было бы совершенно непонятно, если бы человек не имел способности и склонности придумывать разумные объяснения своим дурным поступкам.

Зло может делать только сам человек.
То же, что совершается помимо воли человека, все благо.

1
Соломон и Иов лучше всего знали и лучше всего говорили о ничтожестве мирской жизни; один был самым счастливым, другой – самым несчастным; один испытал суетность удовольствий, другой – действительность бедствий.
Паскаль


2
Всякому созданию полезно не только все то, что посылается ему Провидением, но и в то самое время, когда оно посылается.
Марк Аврелий

3
Жизнь человека есть стремление к благу; к чему он стремится, то и дано ему – жизнь, не могущая быть смертью, и благо, не могущее быть злом.

Ни описания, ни вид ужасов войны не останавливают людей от участия в войне.

Одна из причин этого та, что, созерцая ужасы войны, всякий невольно приходит к невыраженному, смутному соображению о том, что если столь ужасное дело существует и допускается, то существуют, вероятно, и скрытые от него причины этого ужасного дела.

Это соображение делает то, что люди, часто не злые, защищают войну, отыскивая ее благодетельные стороны, как отыскивают благодетельность стихийных явлений, забывая то, что они сами ее делают.


1
Мысль с ужасом останавливается перед неизбежно ожидающей нас в конце века катастрофой, и надо приготавливаться к ней.

В продолжение 20 лет (теперь уже более 50) все усилия знания истощаются на то, чтобы изобретать орудия разрушения, и скоро будет достаточно нескольких пушечных выстрелов, чтобы уничтожить целую армию.

Отрицать Бога – значит отрицать себя как духовное, разумное существо.

1
Бога и душу я знаю не путем определения, но совершенно другим путем. Определение разрушает во мне это знание. Я несомненно знаю, что есть Бог и что моя душа есть.

Но это знание несомненно для меня потому только, что я неизбежно приведен к нему. К несомненности знания Бога я приведен вопросом: откуда я? К знанию души я приведен вопросом: что я такое?

Откуда я?

Я родился от своей матери, а та от бабушки, от прабабушки, а самая последняя от кого? И я неизбежно прихожу к Богу.

Кто такой я?
Ноги – не я, руки – не я, голова – не я, чувства – не я, даже мысли – не я. Что же я?
Я – я, – моя душа.

С какой бы стороны я ни пришел к Богу, будет то же самое: начало моей мысли, моего разума – Бог; начало моей любви – Он же; начало вещественности – Он же.

То же и с понятием души. Обращусь ли я к своему стремлению к истине, я знаю, что стремление к истине есть невещественная основа меня – моя душа; обращусь ли я на чувство своей любви к добру, я тоже причину этой любви нахожу в своей душе.

Чувство, разрешающее все противоречия жизни человеческой и дающее наибольшее благо человеку, знают все люди.

Чувство это – любовь.

1
Как победить друное расположение духа?

Прежде всего смирением: когда знаешь свою слабость, зачем раздражаться, когда другие указывают на нее?

Это нелюбезно с их стороны, но они правы.

Потом рассуждением: в конце концов останешься все-таки тем, чем был, и если слишком уважал себя, то приходится только изменить о себе мнение; неучтивость ближнего оставляет нас такими, какими мы и были.

Главное же – прощением: есть только одно средство не ненавидеть тех, которые делают нам зло и обиды, – это делать им добро, победить свой гнев добротою; их не переменишь этой победой над своими чувствами, но обуздаешь себя.
Амиель

Ошибочно думают, что многознание есть достоинство.

Важно не количество, а качество знания.

1
Сократ хотя и считал глупость несовместимой с мудростью, не называл невежество глупостью.

Но не знать самого себя и воображать себе, что знаешь то, чего не знаешь, вот что он называл безумием.
Ксенофонт


2
Мы живем в век философии, наук и разума. Кажется, что все науки соединились, чтобы осветить путь в этом лабиринте человеческой жизни.

Огромные библиотеки открыты для всех, везде гимназии, школы, университеты дают нам с детства возможность воспользоваться мудростью людей, проявившейся в продолжение тысячелетий.

Все, казалось бы, содействует образованию нашего ума и утверждению разума. Что же, стали ли мы лучше или мудрее от всего этого? Лучше ли мы знаем путь и назначение нашего призвания?

Лучше ли мы знаем, в чем наши обязанности и, главное, благо жизни? Что приобрели мы от всего этого тщетного знания, кроме вражды, ненависти, неизвестности и сомнений?

В нашем мире истинная вера большей частью заменена общественным мнением: люди верят не в Бога, а в то, чему учат люди.

1
Главный и самый обычный способ отрицать существование Бога состоит в том, чтобы признавать всегда безусловно справедливым общественное мнение и не придавать никакого значения своему сознанию Бога.
Джон Рёскин

2
Бог предоставляет каждой душе выбор между истиной и спокойствием. Выбирай одно из двух. Нельзя иметь и то и другое. Как маятник, колеблется человек между тем и другим.

Тот, в ком преобладает любовь к спокойствию, воспримет первую встретившуюся ему веру, философию, политическую партию, – чаще всего ту, которую исповедывал Его Отец, и Он получит спокойствие, удобство и общественное уважение, но Он затворит дверь перед истиной.
Эмерсон

Истинное милосердие – только милосердие сильного, отдающего свои труды и усилия слабому.

1
Подача милостыни только тогда доброе дело, когда то, что подается, есть произведение труда.

Пословица говорит: сухая рука прижимиста, потная рука торовата. Так и в «Учении 12 апостолов» сказано: пусть милостыня твоя потом выходит из руки твоей.


2
Мощь дана человеку не для того, чтобы он давил слабого, а чтобы он поддерживал его и помогал ему.
Джон Рёскин

3
Всякое доброе дело есть милосердие. Дать воды жаждущему – это милосердие.

Принять камни с дороги – это милосердие. Убеждать ближних, чтобы они были добродетельны, – милосердие. Указать страннику его путь – тоже милосердие. Улыбнуться, глядя в лицо ближнего, – милосердие.
Предание Мишкат (Магомет)

Основание любви есть сознание каждым человеком единства духовного начала, живущего во всех людях.

1
Все, что вносит единение между людьми, есть благо и красота; все, что их разъединяет, – зло и уродство. Все люди знают эту истину. Она запечатлена в нашем сердце.

2
Какое ужасное страдание – знать, что я страдаю и лишаюсь жизни не от завала горы, не от бактерий, а от людей, от братьев, которые должны бы любить и которые вот ненавидят меня, если заставляют страдать!

Это чувство подобно тому, которое должен испытывать самоубийца.


3
Нет такого дурного дела, за которое был бы наказан только тот, кто его сделал. Мы не можем так уединиться, чтобы то зло, которое есть в нас, не распространялось.

Наши дела, как наши дети: они живут и действуют независимо от нашей воли.
Джордж Элиот

Нельзя приводить существующий порядок в оправдание своих поступков.

Существующий порядок не есть что-либо постоянное; он подлежит постоянному изменению, переходу от худшего к лучшему.

И переход этот может совершиться только благодаря нашему несогласию с существующим устройством.

1
Пока развитое меньшинство, поглощая жизнь поколений, едва догадывалось, отчего ему так ловко жить, пока большинство, работая день и ночь, не совсем догадывалось, что вся выгода работы – для других, и те и другие считали это естественным порядком, – мир антропофагии мог держаться.

Люди часто принимают предрассудок, привычку за истину – и тогда она их не теснит. Но когда они однажды поняли, что их истина вздор, – дело кончено. Тогда только силою можно заставить делать то, что человек считает нелепым.

Герцен

Лев Толстой
Об истине, жизни и поведении

14 ИЮЛЯ (Приближение Царства Божия)


Репин Илья Ефимович.
«Л.Н.Толстой, пишущий за круглым столом в ясной поляне»

Царство Божие есть осуществление среди людей закона Бога в той мере, в которой он открыт Им.

1
Куда денется нищета, если каждый будет искать прежде всего Царствия Божия и правды Его? То есть если, добровольно покоряясь закону Бога, каждый будет стремиться к добросовестному исполнению обязанностей, налагаемых этим законом?

Лев Толстой
Об истине, жизни и поведении
15 ИЮЛЯ (Слияние своей воли с волей Бога)


Репин Илья Ефимович.
«Л.Н.Толстой, пишущий за круглым столом в ясной поляне»

Телесная жизнь моя подлежит страданиям и смерти, и никакие усилия мои не могут избавить меня ни от страданий, ни от смерти. Духовная же жизнь моя не подлежит ни страданиям, ни смерти. И потому спасение мое от страданий и смерти только в одном: в перенесении моего сознания в свое духовное «я».

1
Есть два способа познания внешнего мира.

Один – самый грубый и неизбежный – способ познавания пятью чувствами. Если бы этот способ познания был один, то из этого способа познания не сложился бы в нас тот мир, который мы знаем, а был бы бессмысленный хаос.

Другой способ – в том, чтобы, познав любовью к себе себя, познать тою же любовью другие существа: людей, животных, растения, камни, небесные тела, и опять, посредством любви, отношения существ между собою и из этих отношений образовать весь мир, как мы знаем его.

Этот способ познания есть восстановление нарушенного первым способом познания единения между существами. Способ познания этот основан на любви, т. е. на слиянии себя со всеми другими существами, с Богом.