Колыбельная Сэма

Отгони заботы прочь -
В Средиземье бродит ночь.
Тени выползли из нор.
Спи спокойно, Эланор!

Светит полная луна,
Дремлет мирная страна,
В небесах за гранью вод
Звезды водят хоровод.

Видишь - там, у Синих гор,
Всадник сна Менельвагор.
А вот это - друг пути
Мореход Эарендил.

А тебе пора в кровать,
Не с кем больше воевать.
Разрешен давнишний спор,
Спи спокойно, Эланор!

Догорел Ородруин,
Сгинул Черный Властелин,
Зло избыли до конца,
Больше нет рабов Кольца.

Под горой сидит Шелоб,
Получив от папы в лоб,
Перепугана до слез,
Не сует наружу нос.

И умертвий страшных рать
Не придет тебя пугать.
Не войдут ни волк ни вор -
Спи спокойно, Эланор!

Все в порядке, спать пора.
Ты же знаешь - до утра
Ночь страну забрала в плен,
Спят Раздол и Лориен.

Рохан спит и Гондор спит.
В Древлепуще Вяз храпит.
Дрыхнут хоббиты в норе.
Спит дракон в своей горе.

Только тролль-неупокой
Бродит ночью - он такой.
Не пущу его во двор,
Спи спокойно, Эланор!

Снится Йовин Пелленор,
Снится Арвен Валинор,
Снится Пину Палантир,
Снится Гэндальфу трактир.

Снятся энтам родники,
Снятся гномам рудники.
Снятся людям короли,
Снятся эльфам корабли.

А тебе приснится свет
Звездной леди Элберет,
Дориат и Нуменор...
Спи спокойно, Эланор!

Камнем долга и пылью чужих ожиданий
Под копыта дорога легла,
Обложив непременной кровавою данью
За иллюзию меньшего зла.

Чист и ясен хрустальный шатёр небосвода,
Спит земля, задыхаясь в бреду.
Сквозь болота и горы, не ведая брода,
Я иду у судьбы в поводу,

Чтоб в итоге, до горькой слюны, до отрыжки
Наглотавшись возвышенной лжи,
Попытаться сменить неизбежное «выжить»
На почти невозможное «жить».

Роберт Симбелин

очень нравится сие творение

Война не для женщин. И всадник коня понукает,
Назад не глядит и скрывается спешно в ночи...
Не вовремя на сердце тяжесть ложится такая!
А впрочем, любовь издавна заостряла мечи.
Впивается полночь рукою костлявою в горло,
Безумец, кто встал на пути наступающей тьмы!
За меч Арагорна, за доблестный меч Арагорна
Меч подняли мы.

Что мне в красоте - мне знакомы и конь и оружье!
Не мне умереть, свою пряжу весь век теребя!
Любить не велишь тебя - воли твоей не нарушу...
Хотя бы тогда разреши умереть за тебя.
Я воин твой тоже - о, это последняя гордость!
Гореньем моим поперхнувшись, попятится тьма...
За меч Арагорна, за доблестный меч Арагорна
Я меч поднимаю сама.

Война не для женщин. Но все, что со мной не случится -
Не больше, чем смерть. Это звук для любивших пустой.
Любивший хоть раз перед смертью не может склониться,
Склоняюсь я только лишь перед твоей прямотой.
Зовет тебя - слышишь? - охваченный пламенем город!
Всем смерть заглянула в лицо - и кто юн, и кто сед...
Но меч Арагорна, но доблестный меч Арагорна
Им поднят за всех.

Беда не одна пролетит, как теперь пролетела.
Пусть царствует мир - не себе ты короны хотел...
Спасибо за мудрость, что есть у бессилья пределы -
А я то считала, что есть у лишь у силы предел.
Раздельны пути у нас - что же, судьбе так угодно...
Хочу одного только я - через тысячи лет
Да будет воспет вами доблестный меч Арагорна,
Да будет воспет.

О, мой застенчивый герой,
Ты ловко избежал позора,
Как долго я играла роль,
Не опираясь на партнера.
К проклятой помощи твоей
Я не прибегнула ни разу.
Среди кулис, среди теней
Ты скрылся, незаметный глазу.
А в этом сраме и бреду
Я шла пред публикой жестокой,
Вся на виду, вся на виду,
Вся в этой роли одинокой.
О, как ты загадал партнер,
Ты не прощал мне очевидность
Бесстыжую моих потерь,
Моей улыбки безобидность.
И жадно шли твои стада
Напиться из моей печали.
Одна, одна! Среди стыда
Стою с упавшими плечами,
Но опрометчивой толпе
Герой действительный не виден.
Герой! Как боязно тебе!
Но не бойся, я тебя не выдам.
Вся наша роль- моя лишь роль,
Я проиграла в ней жестоко.
вся наша боль- моя лишь боль,
А сколько боли, сколько, сколько!

Вечная
слава
героям!
Вечная слава!
Вечная слава!
Вечная
слава
героям!
Слава героям!
Слава!!

...Но зачем она им,
эта слава,—
мертвым?
Для чего она им,
эта слава,—
павшим?
Все живое —
спасшим.
Себя —
не спасшим.
Для чего она им,
эта слава,—
мертвым?..
Если молнии
в тучах заплещутся жарко,
и огромное небо
от грома
оглохнет,
если крикнут
все люди
земного шара,—
ни один из погибших
даже не вздрогнет.
Знаю:
солнце
в пустые глазницы
не брызнет!
Знаю:
песня
тяжелых могил
не откроет!
Но от имени
сердца,
от имени
жизни,
повторяю!
Вечная
Слава
Героям!..
И бессмертные гимны,
прощальные гимны
над бессонной планетой
плывут
величаво...
Пусть
не все герои,—
те,
кто погибли,—
павшим
вечная слава!
Вечная
слава!!

Р. рождественский

Автор этих отличнейших стихотворений - Aravita
Скажите, как мне дальше жить?
Как каждый день встречать рассвет?
Как этот тихий край любить
По истеченье стольких лет?
Мне странно слышать тишину
И видеть пламень синих звезд,
Я каждый день ищу войну
В спокойном шепоте берез.
А по ночам мне снится зло,
Огнем объятая гора
Семь лет с тех пор уже прошло,
А мне все мнится, что вчера
Наш мир у пропасти стоял,
Неся погибель всем живым
И звездный к себе позвал,
Нам говоря: «Не убежим,
И до конца пройдем свой путь»
Он и тогда предупреждал,
Что жизнь былую не вернуть
Она – остаток Черных скал.
Мне и сейчас покоя нет,
Я зрячий, но в стране слепых,
Мне снова нужен этот свет,
А не пиры в полях родных.
Хоть моя рана не видна
Глухою болью на плече
Она зовет меня туда…
К моей оставленной мечте.
Былую жизнь уж не вернуть
И нити времени не вшить
В мою судьбу; хочу уснуть,
Но не могу глаза закрыть.
И мне осталось лишь одно
Из гавани плыть до утра
В тот край, он ждет меня давно,
Где завтра я найду вчера.





А впереди опять дорога
По ней мне суждено пройти
До Мордора совсем немного,
Всего лишь триста верст пути.

Я забываю расстоянья,
Мне месяц равно что и год,
А в сердце лишь одно желанье-
Пускай закончится поход.

Глядишь, меня стрела шальная
Проткнет, крылом накроет тьма.
Убитым быть-цена смешная
За то, чтоб кончилась война.

За то, чтоб снова оказаться
В родном краю, увидеть Шир.
Но мне нельзя, нельзя сдаваться
Пока спасен не будет мир.

Я хоббит, сорок дюймов ростом
На встречу в древним злом иду,
И хоть сражаюсь за свободу,
Ее я в сердце не найду.

И с каждым днем мне все труднее
Поднятой голову держать,
Вперед, вперед, и я сумею
Кольцо огню навек предать!

Любовь пытаясь удержать,
Берем как шпагу мы ее -
Однин берет за рукоять,
Другой берет за острие.

Любовь пытаясь оттолкнуть,
Мы оба давим на нее -
Один эфесом другу в грудь,
Другой - под сердце острие.

И тот, кто лезвие рукой
Не в силах больше удержать,
Когда-нибудь в любви другой
Возьмет охотно рукоять.

И рук, сжимающих металл
Ему ничуть не будет жаль,
Как будто он не испытал,
Как режет сталь, как режет сталь...

(c) Дмитрий Бикчентаев

О Бог, мой Бог...
Пускай не исчезнет со мной
Песок и прибой,
Дыхание моря.
Сияние молний,
Молитвы покой.

Хана Сенеш

Среди моря огня, в свистопляске войны,
На руинах двадцатого века,
Среди выжженых дней, что от крови черны,
Я ищу с фонарем человека.
Пусть пожары меня ослепляют в пути,
Тучи дыма пускай нагоняют, -
Все равно я должна человека найти,
Он появится, я это знаю!
Только как отыскать его в этом аду,
Если свет фонаря изнеможет?
Я во мраке тогда человека найду.
Ты отметь его искрою, Боже!

(с) Хана Сенеш

В колонках играет - саундтрек Нарнии

Мне с отчимом невесело жилось,
Все ж он меня растил -
И оттого
Порой жалею, что не довелось
Хоть чем-нибудь порадовать его.

Когда он слег и тихо умирал,-
Рассказывает мать,-
День ото дня
Все чаще вспоминал меня и ждал:
"Вот Шурку бы... Уж он бы спас меня!"

Бездомной бабушке в селе родном
Я говорил: мол, так ее люблю,
Что подрасту и сам срублю ей дом,
Дров наготовлю,
Хлеба воз куплю.

Мечтал о многом,
Много обещал...
В блокаде ленинградской старика
От смерти б спас,
Да на день опоздал,
И дня того не возвратят века.

Теперь прошел я тысячи дорог -
Купить воз хлеба, дом срубить бы мог.
Нет отчима,
И бабка умерла...
Спешите делать добрые дела!
А. Яшин


Тебе, Азма!

Ты счастлива, спичка: сгорела, но
пламя зажгла.
Ты счастливо, пламя: сердца ты
спалил дотла.
Ты счастливо, сердце: угасло, но
сгинула мгла.
Ты счастлива, спичка: сгорела, но
пламя зажгла.

(перевод с иврита Б. Камянова)


Благословенна будет та свеча, что в пламени рождающемся тает.
Благословенно будет это пламя, что в сердце, в тайниках его горит.
Благословенно будет это сердце, которое в бою остановилось.
Благословенна будет та свеча, что в пламени рождающемся тает.

По праву глаз, что видели смерть,
По праву сердца, что жаждет отмщенья,
По праву жалости, сотрясающей твердь,
До прихода дней всепрощенья
Я дал обет: помнить как жить
И ничего не забыть!

А. Шлонский.

Погибшим в Катастрофе.

Горит, братья, горит!
Ой, бедный городишко наш горит!
Злыми черными ветрами
Раздуваясь, крепнет пламя;
В небе, в поле, под ногами
Все вокруг горит!
Горит, братья, горит!
Городок наш бедный весь горит!
Языки огня и пыли
Городок уж поглотили -
Ветры рыщут на могиле,
Город весь горит!
Горит, братья, горит!
Миг - и будет весь наш город смыт.
Городок наш вместе с нами -
Превратится в прах и пламя,
Встанут черными ночами
Груды мертвых плит.
Горит, братья, горит!
Наша жизнь зависит лишь от нас,
Если город вам свой дорог,
Так спасайте сами город
И гасите прямо сейчас,
Чтобы огонь погас!
Так себя спасайте сами
Средь горящих плит
И гасите, братья, пламя!
Город наш горит!

Гебертиг

Это замечательная дуэль в стихах между Сирано де Бержераком и маркизом де Вальвером.



Де Вальвер (в ярости).
Вы -- шут!
Сирано (хватаясь за шпагу).
Мурашки в шпаге!
Де Вальвер (вынимает шпагу, презрительно).
Ладно!
Hy, становитесь, вы, поэт!
Сирано.
Да, я поэт. Знакомы вы с балладой
Как с формою стиха? Я полагаю -- нет?
В балладе двадцать восемь строк,
Три восьмистишья и четверостишья.
Четверостишие зовут посылкой.

(В публику.)

Тише!
Я заодно вам дам поэтики урок:
Пока идет дуэль, я зрителям в награду
За то, что вы так долго на виду,
Сымпровизирую балладу
И на посылке в вас, конечно, попаду.

(Декламирует.)

Баллада, в коей говорится, как
С одним бездельником, готовым на бесславье,
Расправился поэт де Бержерак.
Де Вальвер.
А это что еще?
Сирано. А это так... заглавье.

(Делает то, что говорит.)

Откинув плащ и вынув шпагу,
У дам, взирающих на нас

(показывая на де Вальвера),

Прошу прощенья за беднягу,
Он недостоин ваших глаз!

Де Вальвер злится и наступает.

(Делает выпад и заставляет его встать на место.)

Простите, друг мой, не сейчас...
Вы поначалу слишком пылки.
Ведь я предупреждал же вас,
Что попаду в конце посылки,
Но и назад, виконт, ни шагу!
И сам король бы вас не спас.
Зачем вы в эту передрягу
Попали, точно напоказ?

(Делает выпад.)
Де Вальвер отступает.

Куда вы, сударь? Без проказ!
Так будет шишка па затылке.
Ведь я предупреждал же вас,
Что попаду в конце посылки!
Где наша бывшая отвага?
Где твердость кисти? Верный глаз?
Ведь вы белее, чем бумага...
Слинял румянец, взор погас...
Мне жаль. На вас такой атлас --
И в нем придется сделать дырку...
Итак, предупреждаю вас,
Что я сейчас начну посылку!

(Торжественно.)

Виконт! Посылка. Пробил час.

(Делает выпад.)
Де Вальвер падает.

Как жаль, что нет для вас подстилки.
Ведь я предупреждал же вас,
Что попаду в конце посылки!

(Кланяется.)

Айрэ и Саруман. «Элбэрэт».

А Элбэрэт Гилтониэль,
Силиврэн пенна мириэль
О мэнэль аглор элленнат
На-хайрэд палан дириэль
О галадриммин эннорат
Фануилос ле линнатон,
Вэ линдалэ каларимар
Неф айар си неф айарон.

А Элбэрэт Гилтонэль,
Что видит все мои пути,
В темнице ночи, в черной мгле
Надеждой ясною свети.
Под сетью сумрачных дорог
Поднялись Земли Королей,
Два светлых западных крыла –
На этом берегу морей.

А Элбэрэт Гилтониэль,
С небес глядящая насквозь,
Открой ворота облаков,
В сияньи синих звездных слез.
Кто поглядит под пепел лет –
Мой путь далек на сотни лиг.
Но сердце остается здесь –
На этом берегу земли.

В эту песню. Нарнийское что-то.
Когда то помню в детстве я
Мне пела матушка моя
О том, что есть счастливый край
В котором жизнь не жизнь, а рай
Там нет ни слез ни бед не бурь
А в небе чистом как лазурь
Над очертаньем рек и сел
Парит парит степной орел

Припев:
Не улетай не улетай
Еще немного покружи
И в свой чудесный дивный край
Ты мне дорогу покажи

И хоть он очень далеко
Ты долетишь туда легко
Преодолеешь путь любой
Прошу возьми меня с собой
Возьми меня с собой ...

-= II =-

С тех пор прошло не мало лет
И сказки нет и птицы нет
о иногда подняв глаза
Гляжу с тоской я в небеса

И может быть в судьбе моей
В один из хмурых серых дней
Неся надежду и тепло
Мелькнет орлиное крыло

всем, кто однажды уехал и не вернулся...

ВОТ И ВСЁ

Синее-синее небо,
Скоро команда на взлёт,
Ждёт с нетерпением старта
У полосы самолёт.
Ты мне шепни: "До свиданья"
И ни о чём не горюй.
Лучше всех слов на прощанье
Нежно меня поцелуй.

Ну, вот и всё - надо спешить туда,
Где завтра ждут новые города.
Надо спешить, чтобы однажды
Снова вернуться сюда.

Жаль, что с тобой так недолго
Были мы вместе одни,
Но никогда не забыть мне
Эти счастливые дни.

Ты сохрани моё фото,
Чтобы потом как-нибудь
В час, когда вдруг одиноко,
Краешком глаза взглянуть.

Ну, вот и всё - надо спешить туда,
Где завтра ждут новые города.
Надо спешить, чтобы однажды
Снова вернуться сюда...

Ну, вот и всё - надо спешить туда,
Где завтра ждут новые города.
Надо спешить, чтобы однажды
Снова вернуться сюда.


А я не вернулась...

Это потрясающая, одна из моих любимейших песен на иврите. Я старалась переводить как можно ближе к тексту, вышло плохо, я знаю. Но вдруг вы все равно сможете уловить смысл. Не ищите рифму!

Тот, кто мечтал, и чья мечта не умерла,
Тот, кто сражался, не забудет он, за что.
Кто ночь не спал, к тому еще рассвет придет.
Тот, кто ушел, он не увидит ничего...

Пообещавший не отложит острый меч,
Его позвали – и повел он в бой отряд.
Тот, кто влюбился, его ждут еще десятки встреч,
Тот, кто ушел, уж не полюбит никогда

Восходы солнца полыхают над Землей,
А ветер с моря вновь прохладу принесет
И в буйстве красок расцветает все вокруг весной.
Тот, кто ушел, он не увидит это вновь.

Тот, кто мечтал, и вдруг сбылась его мечта.
Тот, кто сражался, улыхав победный клич,
Кто ночь не спал, и восход Солнца утром увидал,
Тот не позволит нам ушедших позабыть.

Кто смог испонить свою клятву до конца,
Кто смог чрез тысячи дорог домой придти
Кто смог понять, что его боль – она всегда нема,
Тот не позволит нам ушедших позабыть.

Восходы солнца полыхают над Землей,
А ветер с моря вновь прохладу принесет
И в буйстве красок расцветает все вокруг весной.
Тот, кто ушел, он не увидит это вновь.

ДАЙ БОГ!
Дай бог слепцам глаза вернуть
и спины выпрямить горбатым.
Дай бог быть богом хоть чуть-чуть,
но быть нельзя чуть-чуть распятым.

Дай бог не вляпаться во власть
и не геройствовать подложно,
и быть богатым — но не красть,
конечно, если так возможно.

Дай бог быть тертым калачом,
не сожранным ничьею шайкой,
ни жертвой быть, ни палачом,
ни барином, ни попрошайкой.

Дай бог поменьше рваных ран,
когда идет большая драка.
Дай бог побольше разных стран,
не потеряв своей, однако.

Дай бог, чтобы твоя страна
тебя не пнула сапожищем.
Дай бог, чтобы твоя жена
тебя любила даже нищим.

Дай бог лжецам замкнуть уста,
глас божий слыша в детском крике.
Дай бог живым узреть Христа,
пусть не в мужском, так в женском лике.

Не крест — бескрестье мы несем,
а как сгибаемся убого.
Чтоб не извериться во всем,
Дай бог ну хоть немного Бога!

Дай бог всего, всего, всего
и сразу всем — чтоб не обидно...
Дай бог всего, но лишь того,
за что потом не станет стыдно.

(с)Ев Евтушенко

СЛОВО
Молчат гробницы, мумии и кости,—
Лишь слову жизнь дана:
Из древней тьмы, на мировом погосте,
Звучат лишь Письмена.

И нет у нас иного достоянья!
Умейте же беречь
Хоть в меру сил, в дни злобы и страданья,
Наш дар бессмертный — речь.
Иван Бунин

у тебя всё больше - драконы, розы,
золотые ленты в тяжелых косах,
у меня - торосы, утёсы, плёсы,
и вопросы. вечно мои вопросы.
у тебя - голубые сапфиры в лицах,
золотые маски, тройное лихо.
у меня - парящий уют столицы,
где троится эхо, а после - тихо.
у тебя - лавины, каскады, грады,
арьегарды пестуют алебарды.
у меня - сады, а в садах - дриады,
и цикады мирно играют в нарды.

мой пушистый свитер шершав, но светел.
твой шуршащий плащ маскирует возраст.
я плету косички словес на ветер,
ты бросаешь косы волос на воздух.
у тебя работа: душа и кожа.
у меня - похоже, хотя не так же.
но картины тоже, и краски тоже,
и болит всё там же. ну да, а как же.
и когда растает дорога в этом
из миров, что лучшим обоим не был,
ты найдешь ответы. свои ответы.
ну а я - дракона, себе на небо.

и скучая часто, встречаясь редко,
умирая просто, бытуя браво,
я тебя оставлю. не бойся, детка.
это просто сказка. она - неправда.
это просто сказка, она порочна,
это просто связка души и кожи:
колдовство невечно, враньё непрочно,
а сюжет неточный упрочат позже.
на мотив известный пристроят строчку,
обнаружат рифму, обрящут позу -
и на этом месте я ставлю точку.
напиши-ка дальше. еще не поздно.

Белая гвардия, белый снег,
белая музыка революции,
Белая женщина, нервный смех...
Белого платья слегка коснуться.
Белой рукой распахнуть окно,
белого света в нем не видя,
Белое выпить до дна вино,
в красную улицу в белом выйти.
Припев:
Когда ты вернешься -
все будет иначе, и нам бы узнать друг друга,
Когда ты вернешься -
а я не жена и даже не подруга,
Когда ты вернешься -
ко мне так безумно тебя любившей в прошлом,
Когда ты вернешься -
увидишь, что жребий давно и не нами брошен.

Сизые сумерки прошлых лет
робко крадутся по переулкам,
В этом окне еле брезжит свет,
ноты истрепаны, звуки гулки.
Тонкие пальцы срывают аккорд -
нам не простят безрассудного дара.
Бьются в решетку стальных ворот
пять океанов земного шара.

Пр.
Красный трамвай простучал в ночи,
красный закат отгорел в бокале.
Красные-красные кумачи
с красных деревьев на землю упали.
Я не ждала тебя в октябре.
Виделись сны - я листала сонник:
Красные лошади на заре
бились копытами о подоконник...

Когда ты вернешься -
все будет иначе и нам бы узнать друг друга,
Когда ты вернешься -
а я не жена и даже не подруга,
Когда ты вернешься -
вернешься в наш город обетованный,
Когда ты вернешься -
такой невозможный и такой желанный.


Ну что в этой песне? А я каждый раз плачу почему-то...

ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО
Женщине из г. Вичуга

Я вас обязан известить,
Что не дошло до адресата
Письмо, что в ящик опустить
Не постыдились вы когда-то.

Ваш муж не получил письма,
Он не был ранен словом пошлым,
Не вздрогнул, не сошел с ума,
Не проклял все, что было в прошлом.

Когда он поднимал бойцов
В атаку у руин вокзала,
Тупая грубость ваших слов
Его, по счастью, не терзала.

читать дальшеКогда шагал он тяжело,
Стянув кровавой тряпкой рану,
Письмо от вас еще все шло,
Еще, по счастью, было рано.

Когда на камни он упал
И смерть оборвала дыханье,
Он все еще не получал,
По счастью, вашего посланья.

Могу вам сообщить о том,
Что, завернувши в плащ-палатки,
Мы ночью в сквере городском
Его зарыли после схватки.

Стоит звезда из жести там
И рядом тополь — для приметы...
А впрочем, я забыл, что вам,
Наверно, безразлично это.

Письмо нам утром принесли...
Его, за смертью адресата,
Между собой мы вслух прочли —
Уж вы простите нам, солдатам.

Быть может, память коротка
У вас. По общему желанью,
От имени всего полка
Я вам напомню содержанье.

Вы написали, что уж год,
Как вы знакомы с новым мужем.
А старый, если и придет,
Вам будет все равно ненужен.

Что вы не знаете беды,
Живете хорошо. И кстати,
Теперь вам никакой нужды
Нет в лейтенантском аттестате.

Чтоб писем он от вас не ждал
И вас не утруждал бы снова...
Вот именно: «не утруждал»...
Вы побольней искали слова.

И все. И больше ничего.
Мы перечли их терпеливо,
Все те слова, что для него
В разлуки час в душе нашли вы.

«Не утруждай». «Муж». «Аттестат»...
Да где ж вы душу потеряли?
Ведь он же был солдат, солдат!
Ведь мы за вас с ним умирали.

Я не хочу судьею быть,
Не все разлуку побеждают,
Не все способны век любить,—
К несчастью, в жизни все бывает.

Ну хорошо, пусть не любим,
Пускай он больше вам ненужен,
Пусть жить вы будете с другим,
Бог с ним, там с мужем ли, не с мужем.

Но ведь солдат не виноват
В том, что он отпуска не знает,
Что третий год себя подряд,
Вас защищая, утруждает.

Что ж, написать вы не смогли
Пусть горьких слов, но благородных.
В своей душе их не нашли —
Так заняли бы где угодно.

В отчизне нашей, к счастью, есть
Немало женских душ высоких,
Они б вам оказали честь —
Вам написали б эти строки;

Они б за вас слова нашли,
Чтоб облегчить тоску чужую.
От нас поклон им до земли,
Поклон за душу их большую.

Не вам, а женщинам другим,
От нас отторженным войною,
О вас мы написать хотим,
Пусть знают — вы тому виною,

Что их мужья на фронте, тут,
Подчас в душе борясь с собою,
С невольною тревогой ждут
Из дома писем перед боем.

Мы ваше не к добру прочли,
Теперь нас втайне горечь мучит:
А вдруг не вы одна смогли,
Вдруг кто-нибудь еще получит?

На суд далеких жен своих
Мы вас пошлем. Вы клеветали
На них. Вы усомниться в них
Нам на минуту повод дали.

Пускай поставят вам в вину,
Что душу птичью вы скрывали,
Что вы за женщину, жену,
Себя так долго выдавали.

А бывший муж ваш — он убит.
Все хорошо. Живите с новым.
Уж мертвый вас не оскорбит
В письме давно ненужным словом.

Живите, не боясь вины,
Он не напишет, не ответит
И, в город возвратись с войны,
С другим вас под руку не встретит.

Лишь за одно еще простить
Придется вам его — за то, что,
Наверно, с месяц приносить
Еще вам будет письма почта.

Уж ничего не сделать тут —
Письмо медлительнее пули.
К вам письма в сентябре придут,
А он убит еще в июле.

О вас там каждая строка,
Вам это, верно, неприятно —
Так я от имени полка
Беру его слова обратно.

Примите же в конце от нас
Презренье наше на прощанье.
Не уважающие вас
Покойного однополчане.
По поручению офицеров полка
К. Симонов
1943

* *

Всю жизнь любил он рисовать войну.
Беззвездной ночью наскочив на мину,
Он вместе с кораблем пошел ко дну,
Не дописав последнюю картину.

Всю жизнь лечиться люди шли к нему,
Всю жизнь он смерть преследовал жестоко
И умер, сам привив себе чуму,
Последний опыт кончив раньше срока.

Всю жизнь привык он пробовать сердца.
Начав еще мальчишкою с "ньюпора",
Он в сорок лет разбился, до конца
Не испытав последнего мотора.

Никак не можем помириться с тем,
Что люди умирают не в постели,
Что гибнут вдруг, не дописав поэм,
Не долечив, не долетев до цели.

Как будто есть последние дела,
Как будто можно, кончив все заботы,
В кругу семьи усесться у стола
И отдыхать под старость от работы...
1939

Потому что лишь сегодня
До конца он понял сущность
Дон Гаспара. Не к победе,
А к борьбе стремился этот
Человек. Да. Он был вечным
Истовым борцом. В нем было
Кое-что от Дон-Кихота,
Впрочем, как в любом испанце
Это есть. Болело сердце
У него за справедливость
Попранную. Где неправда
Или зло торжествовали,
Он тотчас врубался. Только
Он понять не мог, что в мире
И добро, и справедливость -
Лишь мечта, лишь сон, не боле,
Идеал недостижимый,
Вроде благородной цели
Дон-Кихота. Но он должен,
Дон-Кихот, скакать навстречу
Правой битве.

У каждого человека есть имя
ЗЕЛЬДА (р. 1914г)
У каждого человека есть имя
которое дал ему Бог
и дали отец и мать

У каждого человека есть имя
которое дала ему гордость
необычность его улыбки и плоти

У каждого человека есть имя
которое дали ему горы
и дали стены его

У каждого человека есть имя
которое дали ему знаки Зодиака
и дали соседи его

У каждого человека есть имя
которое дали ему грехи его
и дали ему желание его

У каждого человека есть имя
которое дали ему враги его
и дала ему любовь его

У каждого человека есть имя
которое дали ему его праздники
и дало ему ремесло его

У каждого человека есть имя
которое дало ему море
и дала ему его смерть.

ДАЙ БОГ!
Дай бог слепцам глаза вернуть
и спины выпрямить горбатым.
Дай бог быть богом хоть чуть-чуть,
но быть нельзя чуть-чуть распятым.

Дай бог не вляпаться во власть
и не геройствовать подложно,
и быть богатым — но не красть,
конечно, если так возможно.

Дай бог быть тертым калачом,
не сожранным ничьею шайкой,
ни жертвой быть, ни палачом,
ни барином, ни попрошайкой.

Дай бог поменьше рваных ран,
когда идет большая драка.
Дай бог побольше разных стран,
не потеряв своей, однако.

Дай бог, чтобы твоя страна
тебя не пнула сапожищем.
Дай бог, чтобы твоя жена
тебя любила даже нищим.

Дай бог лжецам замкнуть уста,
глас божий слыша в детском крике.
Дай бог живым узреть Христа,
пусть не в мужском, так в женском лике.

Не крест — бескрестье мы несем,
а как сгибаемся убого.
Чтоб не извериться во всем,
Дай бог ну хоть немного Бога!

Дай бог всего, всего, всего
и сразу всем — чтоб не обидно...
Дай бог всего, но лишь того,
за что потом не станет стыдно.

Ев. Евтушенко

Берег Дувра

Доверья океан
Когда-то полон был и, брег земли обвив,
Как пояс радужный, в спокойствии лежал.
Но ныне слышу я
Лишь долгий грустный стон, да ропщущий отлив,
Гонимый сквозь туман
Порывом бурь, разбитый о края
Житейских голых скал.
Дозволь нам, о Любовь,
Друг другу верным быть. Ведь этот мир, что рос
Пред нами, как страна исполнившихся грез,–
Так многолик, прекрасен он и нов,–
Не знает, в сущности, ни света, ни страстей,
Ни мира, ни тепла, ни чувств, ни состраданья,
И в нем мы бродим, как по полю брани,
Хранящему следы смятенья, бегств, смертей,
Где полчища СЛЕПЦОВ сошлись в борьбе своей.

Мэтью Арнольд, 19 век

НЕСЖАТАЯ ПОЛОСА
Поздняя осень. Грачи улетели,
Лес обнажился, поля опустели,

Только не сжата полоска одна...
Грустную думу наводит она.

Кажется, шепчут колосья друг другу:
"Скучно нам слушать осенную вьюгу,

Скучно склоняться до самой земли,
Тучные зерна купая в пыли!

Нас, что ни ночь, разоряют станицы1
Всякой пролетной прожорливой птицы,

Заяц нас топчет, и буря нас бьет...
Где же наш пахарь? чего еще ждет?

Или мы хуже других уродились?
Или недружно цвели-колосились?

Нет! мы не хуже других - и давно
В нас налилось и созрело зерно.

Не для того же пахал он и сеял
Чтобы нас ветер осенний развеял?.."

Ветер несет им печальный ответ:
- Вашему пахарю моченьки нет.

Знал, для чего и пахал он и сеял,
Да не по силам работу затеял.

Плохо бедняге - не ест и не пьет,
Червь ему сердце больное сосет,

Руки, что вывели борозды эти,
Высохли в щепку, повисли, как плети.

Очи потускли, и голос пропал,
Что заунывную песню певал,

Как на соху, налегая рукою,
Пахарь задумчиво шел полосою.

Перед атакой

Когда на смерть идут — поют,
а перед этим можно плакать.
Ведь самый страшный час в бою —
час ожидания атаки.

Снег минами изрыт вокруг
и почернел от пыли минной.
Разрыв — и умирает друг.
И значит — смерть проходит мимо.

Сейчас настанет мой черёд,
За мной одним идёт охота.
Будь проклят сорок первый год,
и вмёрзшая в снега пехота.

Мне кажется, что я магнит,
что я притягиваю мины.
Разрыв — и лейтенант хрипит.
И смерть опять проходит мимо.

Но мы уже не в силах ждать.
И нас ведёт через траншеи
окоченевшая вражда,
штыком дырявящая шеи.

Бой был короткий. А потом
глушили водку ледяную,
и выковыривал ножом
из-под ногтей я кровь чужую.

(с) Семен Гудзенко

Давно любимое стихотворение