Идрис Шах, "Джалалуддин Руми", гл. из кн. "Суфии", Часть 1
Озаренным можно назвать того, чьи слова соответствуют его делам, кто отрекается от обычных связей с этим миром.-- Зу-н-Нун Мисри
Вся жизнь мауланы (буквально: нашего господина) Джалалуддина Руми, основателя Ордена Крутящихся дервишей, может служить подтверждением восточной поговорки: "Гиганты приходят из Афганистана и воздействуют на весь мир".
Джалалуддин Руми родился в знатной семье в Бактрии в начале XIII в. Он жил и учил в Икониуме (Руме) в Малой Азии до возникновения Оттоманской Империи, от трона которой он, как говорят, отказался
(врака, типичная для Идораса Шаха - Х.Н :). Его произведения, написанные на персидском языке, столь почитаются в Иране за их поэтические и литературные достоинства и мистическое содержание, что их называют "Кораном на языке пехлеви"
(врака, Руми писал не на пехлеви, а на фарси-дари - Х.Н :), несмотря на то, что Руми отрицательно относился к шиизму, национальному культу Ирана, критикуя его ограниченность.
Хотя Руми утверждал, что стихи Корана аллегоричны, а сам Коран обладает семью различными значениями
(врака, это утверждал не Руми, а Магомет - Х.Н :), арабы, а также мусульмане Индии и Пакистана считают его одним из величайших мистических учителей. Степень воздействия Руми было бы очень трудно определить, но следы его влияния можно обнаружить в литературных и философских произведениях различных школ. Даже доктор Джонсон, хорошо известный своими неблагосклонными высказываниями, сказал о Руми: "Он раскрывает перед странником секреты Пути Единения и делает явными Тайны Пути Вечной Истины".
ЧОСЕР
Менее чем за сто лет после смерти Руми, в 1273 году его произведения приобрели такую известность, что Чосер ссылался на них в некоторых своих работах, используя в них также материалы учения духовного отца Руми Аттара (Химика, 1150 - 1229/30). Даже поверхностный обзор многочисленных ссылок на арабские материалы, сделанных Чосером, может служить доказательством суфийского влияния литературной школы Руми. Использованные Чосером слова "Львы могут для себя извлекать уроки, когда бьют собак..." являются просто переделкой "Удрут эль-каль-ба ва йата-'аддабу-эль-фахду" ("Ударь собаку - научись вести себя как лев"), что является тайной фразой крутящихся дервишей. Правильное понимание ее зависит от понимания игры слов. При написании этого пароля используют именно эти слова (собака и лев), но в устной речи применяются сходные по звучанию слова. Вместо того, чтобы сказать "собака" (кальб), суфии говорят "сердце" (кальб), а вместо "льва" (фахд) - произносят "невнимательный" (фахид). Теперь смысл фразы изменяется: "Ударь сердце (суфийские упражнения) и невнимательный (способности) будет вести себя правильно".
С этого призыва начинаются "бьющие по сердцу" упражнения, которые выражаются в движениях и концентрации дервишей Ордена Мевлеви (Крутящихся).
Другим интересным моментом является связь между "Кентерберийскими рассказами" как аллегорией внутреннего развития и "Парламентом птиц" Аттара. Проф. Смит напоминает нам, что у Чосера, как и у Аттара, в паломничестве принимает участие 30 действующих лиц. "Симург", по-персидски означает "30 птиц" (см. прим. "Симург"), поэтому на 30 паломниках, ищущих мистическую птицу Симурга в произведении Аттара, лежит смысловая нагрузка. Однако в английском языке невозможно так же обыграть это число. Количество паломников, фигурирующих в персидском произведении из-за требований рифмы, сохраняет и Чосер, но в "Кентерберийских рассказах" оно уже лишено двойного значения. "Рассказ торговца индульгенциями" можно найти у Аттара, а историю о грушевом дереве - в IV книге суфийского произведения Руми "Маснави".
Руми оказал значительное идейное и литературное влияние на Запад. Благодаря тому, что в наше время большинство его трудов было переведено на западные языки, это влияние еще более усилилось. Но если он "поистине является величайшим мистическим поэтом в истории человечества", как называет его проф. Арберри, то сами стихи Руми, в которые он вложил так много своих идей, можно по-настоящему оценить, только если читать их в оригинале. Однако идеи и методы, используемые Крутящимися дервишами и другими школами, испытавшими влияние Руми, не являются столь уж недоступными при условии, что человеку ясен способ изложения эзотерических истин.
МАСНАВИ
Существуют три документа, по которым внешний мир может изучать деятельность Руми. Важнейшим произведением Руми является "Маснави-и-Манави" (Духовные двустишия). Оно состоит из шести книг и отличается такой поэтичностью и силой воображения, что чтение его в оригинале вызывает странное и сложное чувство восторга в сознании слушателя.
Руми писал эту книгу 43 года
(врака, 12 лет - Х.Н :). Особая сложность идей, формы и манеры изложения не позволяет считать ее чисто поэтическим произведением. Как отмечает проф. Николсон, любители обычной поэзии не найдут ее здесь. Такие люди не испытают на себе влияния особой формы искусства, созданной Руми с целью передачи понятий, не имеющих, как считает автор, аналогий в обычной жизни. Не обращать внимания на это замечательное достижение все равно, что пытаться определять вкус варенья заочно.
Особо выделяя роль тонкой поэтичности в океане "Маснави", Николсон подчас все же отдает предпочтение формальной поэзии.
Он пишет (Введение, "Избранное из Дивана Шамса Табризи", стр. XXXIX): "Поэтические достоинства "Маснави" необычайны, но читателям трудно будет разобраться во всех его нравоучительных баснях, диалогах, толкованиях Корана, метафизических тонкостях и морализаторстве прежде, чем они случайно обнаружат безупречный и изысканный отрывок".
Для суфия, а может быть и для любого другого человека, эта книга является голосом из другого измерения, которое в определенном смысле находится в самых глубоких тайниках сознания человека.
Воздействие "Маснави", как и любого другого суфийского произведения, будет зависеть от условий, в которых человек изучает эту книгу. Она содержит в себе шутки, притчи, диалоги, ссылки на более ранних учителей и упоминания об экстатогенных методах, представляя собой поразительный пример применения метода рассеивания, когда с помощью многопланового воздействия постепенно создается общая картина, выполняющая функцию передачи суфийского послания в сознание человека.
КРУЖЕНИЕ
Как и все суфийские учителя, Руми частично приспосабливает это послание к тому окружению, в котором он работает. Сообщается, что он ввел танцы и круговые движения в качестве упражнений для своих учеников из-за флегматичности населения Коньи. Т. н. изменение направления учения или деятельности, предписываемое различными суфийскими учителями, в действительности является не более чем применением этого правила.
СУФИЙСКОЕ ОБУЧЕНИЕ
В своей системе обучения Руми использовал объяснения и интеллектуальные упражнения, размышление и медитацию, деятельность и бездействие. Сочетание духовной активности Крутящихся дервишей с телодвижениями, исполняемыми под аккомпанемент свирели, является результатом особого метода, изобретенного для того, чтобы помочь Искателю достичь гармонии с мистической реальностью и преобразить его с помощью этой реальности. Все, о чем догадывается неразвитый человек, имеет свое значение и применение в рамках особого контекста суфизма, который может оставаться незаметным до тех пор, пока человек не познает его на опыте.
Руми пишет: "Молитва обладает формой, звуковым выражением и физической реальностью. Все, что связано со словом, имеет и физический эквивалент, а каждой мысли соответствует определенное действие".
Несмотря на то, что Руми совершенно бескомпромиссно высказывает самые непопулярные идеи (например, о том, что независимо от своих внешних достижений обычный человек является незрелым в области мистицизма), одной из его подлинно суфийских характеристик является то, что он почти за любым человеком оставляет возможность добиться определенных успехов в деле осуществления его предназначения.
Подобно многим другим суфиям, работавшим в условиях сильного теологического влияния, Руми, прежде всего, начинает говорить со своими слушателями о религии. Он подчеркивает, что метод подхода к обычной эмоциональной религии, характерный для организованных институтов, является неверным. Завеса Света, порожденная самодовольством, более опасна, чем Завеса Тьмы, которую создает в уме человека порок. Понимание приходит с любовью, его нельзя добиться различными организационными методами.
Он придерживается взглядов ранних религиозных учителей. За малым исключением, их последователи организовывали свою деятельность так, что практически исключали возможность достижения озарения. Эта задача требует нового подхода к вопросам религии, и Руми рассматривает ее целиком, используя необычные методы. Он далек от того, чтобы изучать или доказывать какие бы то ни было догмы. Он говорит, что истинная религия не имеет ничего общего с представлениями людей о ней. Отсюда следует, что изучать догмы совершенно бесполезно. В этом мире не существует подобий тому, что называют Престолом (Бога), Книгой, Ангелами или Днем Воскресения. Используемые по необходимости сравнения дают только грубое представление о совершенно иных вещах.
Руми идет еще дальше в сборнике своих высказываний и мыслей под названием "В нем то, что в нем" ("Фихи ма фихи"), являющемся своеобразным суфийским учебником. Он говорит, что люди проходят через три стадии. На первой стадии они поклоняются чему угодно - мужчине, женщине, деньгам, детям, земле или камням. Добившись некоторого прогресса, они начинают поклоняться Богу. В конце концов, люди уже не говорят: "Мы поклоняемся Богу" или "Мы не поклоняемся Богу". Они достигли последней стадии.
Для того, чтобы приблизиться к Суфийскому Пути, Искателю необходимо понять, что в основном он представляет собой то, что сейчас называют результатами стандартизации - застывшие идеи и суждения, а отчасти также автоматические реакции, сформировавшиеся в результате чужих влияний. Человек лишен той свободы, которой, как ему кажется, он обладает. Прежде всего ему нужно отказаться от убеждения в том, что он уже понимает что-либо, и попытаться приблизиться к реальному пониманию. Но человеку уже внушили, что он все может понять с помощью одного и того же способа - процесса логического мышления, и это убеждение чрезвычайно мешает ему.
"Вы подаете пример нелогичности, если используете те же методы, с помощью которых обучали вас, только потому, что они достались вам по наследству".
ОТНОШЕНИЕ К РЕЛИГИИ
Знание религии и того, чему учили великие религиозные учителя, является частью суфизма. То, что суфизм особым образом использует терминологию обычной религии, всегда вызывало ярость святош. Вообще говоря, суфии считают, что вера любого религиозного учителя, а особенно сама его жизнь, символизирует собой один из аспектов того Пути, имя которому - суфизм. Иисус внутри вас, пишет Руми, ищите его поддержки. Но не надо пытаться с помощью Моисея, находящегося внутри вас, удовлетворять желания Фараона.
Говоря о том, что путь Иисуса был путем борьбы с одиночеством и преодоления вожделений, Руми тем самым описывает метод, в котором суфии видят символическое выражение различных религиозных путей. Путь Мухаммада требовал жить среди обычных людей. Руми пишет: "Иди путем Мухаммада, а если не можешь - стань на путь христианства". Это отнюдь не означает, что Руми приглашает сделать выбор между этими религиями. Он указывает на методы, с помощью которых Искатель может достичь завершенности, той завершенности, которая приходит через понимание того, что представляют собой пути Иисуса и Мухаммада.
Точно также, когда суфии говорит о Боге, он имеет в виду не то божество, о котором думает человек, воспитанный в традициях теологии. Это божество принимают набожные и отвергают атеисты. Фактически все это является отказом или принятием того, что предлагают людям схоластицизм и духовенство. Бог суфиев не имеет никакого отношения к этой полемике, т. к. они считают, что божественное познается только в результате индивидуального опыта.
ОТНОШЕНИЕ К ИНТЕЛЛЕКТУ
Это не означает, что суфии предлагают отказаться от развития способности к логическому мышлению. Руми поясняет, что интеллект весьма важен, но он должен исполнять свои функции. Если вам нужна одежда, вы отправляетесь к портному. Интеллект подсказывает вам, какого именно портного следует выбрать, однако после этого он окажется в замешательстве. Вам придется полностью положиться на вашего портного, т. е. поверить в то, что он закончит работу должным образом. Учитель говорит, что логика приводит больного к врачу, но после этого он попадает в полную
зависимость от него.
Несмотря на то, что хорошо подготовленный материалист заявляет, что он хотел бы услышать, что может сказать ему мистик, всю истину ему передать невозможно. Он никогда не поверит ей. Истина основана на материализме не более, чем на логике. Из этого следует, что мистик работает на нескольких различных уровнях, а материалист - только на одном. Их контакт приведет к тому, что суфизм даже покажется материалисту непоследовательным. Если сегодня он изменит вчерашнюю точку зрения, он будет казаться лжецом. По меньшей мере, ситуация, в которой цели людей полностью отличаются друг от друга, лишит их всякой возможности взаимопонимания.
Руми замечает: "Те, кто не понимают чего-либо, заявляют, что это является бесполезным. Рука и инструмент подобны кремню и стали. Попробуйте ударить кремнем о землю, разве от этого появится искра?"
ИНОСКАЗАНИЯ и ПРИТЧИ
Одной из причин, почему суфии не проповедуют свое учение публично, является то, что фанатичные религиозные люди или материалисты не поймут их:
"Королевский сокол сел на развалины дома, где обитали совы. Они решили, что сокол прилетел для того, чтобы изгнать их из жилища и самому захватить его. Сокол сказал: "Эти развалины могут казаться прекрасным местом для вас, а мне больше нравится сидеть на руке Короля".
Тут некоторые из сов закричали: "Не верьте ему, он хитрит, чтобы украсть наш дом".
Использование притч и иллюстраций, подобных этой, очень широко распространено среди суфиев, и Руми использует их, пожалуй, больше всех остальных.
Часто он разными способами выражает одну и ту же мысль, добиваясь того, чтобы она глубже проникла в ум читателя. Суфии считают, что идея сможет проникнуть в обусловленный (закрытый) ум, только если она будет выражена так, что ей удастся проскользнуть сквозь завесу обусловленности. Тот факт, что несуфии имеют так мало общего с суфиями, означает, что последним необходимо использовать основные элементы, присущие каждому человеку, которые еще не совсем уничтожены различными проявлениями все той же обусловленности. Речь идет именно о тех элементах, которые определяют собой суфийское развитие.
ЛЮБОВЬ
Любовь является важнейшим и самым постоянным из них, она представляет собой тот фактор, которому предстоит вести человека и все человечество к завершенности:
"Человечество чувствует свою незавершенность и обладает желанием, оно стремится к завершенности всеми средствами, но только любовь поможет ему добиться цели".
Однако любовь является сама по себе серьезным делом, находящимся в тесной взаимосвязи с озарением. Каждый из этих факторов усиливает друг друга. Сила огня познания слишком велика, чтобы выдержать ее без подготовки:
"Огонь печи может оказаться слишком сильным, чтобы воспользоваться его теплом, а более слабое пламя лампы может дать вам именно столько тепла, сколько вам необходимо в данное время".
ТРУД
Как может Искатель осуществить свою задачу и стать на верный путь? Прежде всего он не должен отказываться от жизни и работы в миру. Руми учит, что не надо оставлять работу, т. к. "сокровище, которое вы ищете, может дать вам только она". Этим отчасти объясняется то, что все суфии должны владеть каким-либо творческим ремеслом. Эта работа означает не только простой труд или даже социально приемлемое творчество. Она включает в себя и работу над собой, алхимию, с помощью которой человек достигает совершенства.
НАСТАВНИК
Каждый, кто достиг определенной степени искушенности, думает, что сможет найти путь к озарению самостоятельно. Суфии отрицают это и спрашивают, каким образом человек может найти что-либо, если он не знает, что это такое. Руми пишет: "Все стали золотоискателями, но обычный человек не узнает золота, даже если и увидит его. Если вы не умеете распознавать золото - присоединитесь к мудрецу".
Зачастую обычный человек видит только отражение озарения, хотя и думает, что уже находится на пути к нему. Свет может только отражаться от стены, но настоящей его хозяйкой будет сама стена. "Не надо связывать себя с кирпичом стены, ищи вечный источник".
"Для того, чтобы нагреть воду должным образом, между ней и огнем должен находиться посредник (сосуд)".
"Благодаря присутствию знающего человека шерсть превращается в ковер, а земля становится дворцом. Присутствие духовного человека приводит к подобным же превращениям".
Мудрый человек с самого начала становится руководителем Искателя. Как только это становится возможным, учитель отпускает ученика, который сам для себя становится мудрым человеком и продолжает работу над собой. В суфизме, как и везде, можно встретить довольно много ложных учителей. Вследствие этого суфии сталкиваются с довольно странным положением, когда ложный учитель может показаться настоящим (т. к. он делает все, чтобы соответствовать представлениям ученика об учителе), а настоящий суфий часто кажется неподготовленному и неспособному к различению Искателю вовсе не таким, какими должны быть суфии.
Руми предостерегает: "Не считай, что ты можешь судить о суфиях по их внешнему виду, друг мой. До каких пор ты будешь, подобно ребенку, тянуться за орехами и изюмом?"
фальшивый учитель будет уделять большое внимание внешним вещам, он знает, как убедить Искателя в том, что он великий человек, что он понимает его и может открыть ему большие тайны. У суфиев есть свои тайны, но они должны добиться того, чтобы ученик сам постиг их. Суфизм - это то, что приходит с человеком, а не то, что ему преподносят."
ЛОЖНЫЙ УЧИТЕЛЬ
Ложный учитель будет все время пытаться удерживать около себя своих последователей, он никогда не скажет им, что они проходят подготовку, которая закончится так скоро, как только это будет возможно, и тогда они смогут сами заниматься своим развитием и продолжать свой путь как Совершенные люди.
Руми обращается к схоласту, теологу и последователю ложного учителя: "Когда вы перестанете поклоняться кувшину и любить его? Когда вы обратите внимание на воду?" Обычно люди основывают свои суждения только на внешних вещах. "Нужно помнить о разнице между цветом вина и цветом стакана".
САМОРАЗВИТИЕ
Суфии должен помнить обо всех составных частях саморазвития, иначе простое сосредоточение на чем-либо одном приведет к нарушению равновесия, а следовательно - к потере. Разные люди могут развиваться с разной скоростью. Руми говорит, что одни понимают все, прочитав только строчку. Другие полностью познают что-либо, только если сами являются свидетелями этого. Способность к пониманию развивается параллельно духовному прогрессу человека.
ЕДИНСТВО
Размышления Руми включают в себя некоторые важные идеи, призванные помочь Искателю в понимании того, что он временно отделен от истинной реальности, хотя такой реальностью ему может казаться обычная жизнь. Суфии считают, что все, что мы видим, чувствуем и переживаем в обычной жизни, является всего лишь частью великого целого. Некоторых измерений мы можем достичь только в результате усилий. Они реальны, как реальна подводная часть айсберга, но в обычных условиях воспринять их невозможно. Снова сравнивая их с невидимой частью айсберга, можно сказать, что размеры их намного превышают видимую часть.
Для того, чтобы объяснить это, Руми использует несколько аналогий. Одной из наиболее замечательных является его теория деятельности. Он говорит, что существует всесторонняя и одноплановая деятельность. В обычном мире чувств мы привыкли замечать только одноплановую деятельность. Предположим, что несколько человек делают палатку. Одни шьют, другие готовят веревки, третьи сплетают их. Все вместе они занимаются всесторонней деятельностью, хотя каждый из них занят своим индивидуальным (одноплановым) делом. Если иметь в виду изготовление палатки, то важной следует считать всестороннюю деятельность целой группы.
В определенных случаях, продолжает Руми, жизнь следует рассматривать одновременно как целое и как некую отдельную часть. Достижение гармонии с целым, т. е. всесторонняя деятельность жизни, является чрезвычайно важной на пути к озарению.
Постепенно, по мере того, как суфий накапливает все больше опыта, он начинает приводить свое мышление в соответствие с этими направлениями.
ОЗАРЕНИЕ
Прежде чем по-настоящему познакомиться с мистицизмом, он либо насмехался над религией, либо имел совершенно неверные представления о природе мистического опыта, а особенно об учителе и пути. Руми предлагает ему размышления, предназначенные для преодоления слишком сильного влияния некоторых идей, распространенных среди несведущих. Обычно человек ожидает, что ему преподнесут Золотой ключ, но некоторые развиваются все же быстрее. Человек, путешествующий во тьме, все же путешествует. Ученик может обучаться, даже и не подозревая об этом, и в результате прийти к раздражению. Руми напоминает ему, что зимой дерево накапливает питательные вещества. Люди могут считать, что оно бездействует, т. к. они не видят никаких событий, но весной они вдруг замечают появление почек. Вот сейчас оно работает, думают они. Есть время собирать и время расходовать. Это опять приводит нас к мысли о том, что "озарение должно приходить постепенно, иначе оно все может разрушить".
Элементы схоластицизма, осторожно используемые суфиями, постепенно заменяются эзотерической подготовкой. Это необходимо делать, учитывая способности ученика. Наш учитель напоминает, что инструменты ювелира в руках сапожника подобны семенам, брошенным в песок, и что дать инструменты сапожника крестьянину - все равно, что предложить собаке ягоды, а ослу - кость.
ЖЕЛАНИЯ
Отношение к обычной жизни подвергается пересмотру. Внутренняя жажда человека рассматривается не как фрейдистская потребность, а как естественный инструмент, присущий уму и предназначенный для того, чтобы помочь ему обрести истину. Руми учит что в действительности люди не могут разобраться в своих желаниях. Их внутренняя жажда проявляется в сотнях желаний, которые они считают своими потребностями. Как показывает опыт, эти желания не имеют под собой реальной основы, потому что после их осуществления жажда все же остается. Руми отнесся бы к Фрейду, как к человеку, охваченному косвенными проявлениями этой великой жажды, а не как к исследователю, установившему истинные причины этого явления.
Одни могут считать людей злыми, другие - добрыми. Это объясняется тем, что одни одержимы идеей непривлекательности, а умы других заняты разработкой концепции добра. "Крючок и рыба неразлучны".
Суфий постигает науку отделения для того, чтобы пережить то, к чему он стремится, а не просто увидеть это. Направляя его поиск, учитель советует ему размышлять над словами Руми: "Когда голодный и сытый смотрят на кусок хлеба, они видят разные веши".
ТРЕНИРОВКА
Если человек столь неподготовлен, что на него воздействуют его собственные предубеждения, он не может надеяться на большие успехи. Руми концентрирует внимание на совершенствующемся контроле, основанном на опыте, а не на обычных теориях добра и зла, правильного и неправильного. Это относится к категории слов: "Сами по себе слова не имеют никакого значения. Вы хорошо встречаете посетителя и говорите ему несколько добрых слов. Он счастлив. Если же вы скажете другому человеку грубость, он обидится. Могут ли несколько слов действительно означать счастье и печаль? Это второстепенные факторы, а не основные. Они воздействуют на слабых людей".
С помощью упражнений ученик развивает в себе способность по-новому видеть веши. В связи с этим его поведение в знакомых уже ситуациях будет иным. Он постигает более глубокий смысл подобных советов: "Берегите жемчуг, а не раковину. Не в каждой раковине можно найти жемчужину. Гора во много раз больше рубина". Может быть именно пройдя через руки мудреца то, что кажется обычному человеку почти банальным, вдруг становится полным смысла для суфия, обнаруживающего в скрытых глубинах этой вещи связь с тем, что он называет "иным" - с определяющим фактором, который является предметом его поисков. То, что может показаться обычному человеку камнем, говорит Руми, развивая эту тему, для познавшего является жемчужиной.
Теперь Искатель понимает труднодоступность духовного опыта. Если он подходит к работе творчески, то сможет достичь стадии, на которой его иногда будет посещать вдохновение. Если он подвержен экстатическим переживаниям, он обнаружит, что радостное, полное смысла ощущение совершенства приходит ненадолго и он не может контролировать его. Тайна защищает себя: "Размышляй о духовном сколько хочешь - оно обойдет тебя, если ты ничего не стоишь. Пиши о нем, гордись им, толкуй его - оно не принесет тебе никакой пользы и ускользнет от тебя. Но если оно увидит твою сосредоточенность, оно может оказаться в твоих руках, подобно прирученной птице. Оно напоминает павлина, который не станет сидеть в неподходящем месте".
СТАДИИ ПУТИ
Только пройдя эту стадию, суфий может разговаривать о пути с другими. Если он попытается сделать это раньше, "оно ускользнет".
В этом вопросе также необходимо сохранять постоянное равновесие, иначе все усилия могут пропасть даром. Руми отмечает, что сеть, которой является ваш ум, тонка. Ее надо привести в такое состояние, чтобы она могла удержать свою добычу. Если вам не повезет, сеть порвется, а порванная сеть ни к чему не пригодна. Сеть может разорваться и от слишком большой любви, и от слишком большого противодействия, но "никогда от практики".
С пробуждением внутренней жизни человека начинают работать пять внутренних чувств. Невидимая пища, о которой говорит Руми, дает питательные вещества. Внутренние чувства в некотором смысле напоминают физические, но не больше, "чем медь напоминает золото". Т. к. разные люди обладают разными способностями, суфии на этой стадии в некоторых отношениях являются уже развитыми, а в некоторых - нет. Для некоторых внутренних способностей и особых качеств характерно гармоничное и параллельное развитие. При этом эмоциональное состояние может изменяться, но эти изменения не имеют ничего общего с теми, которым подвержены неразвитые люди. Эмоциональное состояние становится частью реальной личности, а на смену грубости обычных эмоций приходит чередование и взаимодействие эмоций высшего порядка причем низшие эмоции считаются всего лишь их отражением.
Суфийская концепция мудрости и невежества теперь изменяется. Руми формулирует ее таким образом: "Если бы человек стал совершенно мудрым и полностью избавился бы от невежества, эта мудрость разрушила бы его. Следовательно, невежество похвально, ибо оно поддерживает непрерывное существование. Чередуясь с мудростью, невежество помогает ей, подобно тому, как день и ночь дополняют друг друга".
Совместная работа противоположностей - еще один важный вопрос, на котором заостряет внимание суфизм. Когда примиряются внешне противоположные вещи, личность становится не только совершенной, но и выходит за рамки знакомых нам человеческих возможностей. Приблизительно это состояние можно описать сказав, что человек становится безмерно могущественным. Что именно это означает и как это происходит, можно узнать только из личного опыта - обычные слова здесь бессильны.
Говоря в другом месте о книгах, Руми напоминает нам:
"Книга суфиев - это не чернота букв, а белизна чистого сердца".
Теперь суфий приобретает определенную проницательность, которая отождествляется с развитием безошибочной интуиции. Он начинает чувствовать знание, что позволяет ему, например, при чтении книги отличать истину от вымысла, реальный замысел автора от других элементов. Имитаторы, называющие себя суфиями, особенно боятся этого, т. к. настоящий суфий видит их насквозь. Чувство равновесия суфия подсказывает ему, насколько подражатель может быть полезен для суфизма. Руми говорит об этой функции в "Маснави", и его идеи обязательно передаются суфийскими учителями дальше, если они обнаруживают, что ученик достиг соответствующей стадии:
"Подражатель подобен каналу. Сам он не пьет, но может напоить жаждущего".
По мере продвижения суфия по пути он все более отчетливо понимает всю огромную сложность и даже опасность этого пути, которая возникает, если идущий по нему забудет о методах, вырабатывавшихся веками. "Маснави" описывает такую ситуацию с помощью притчи: "Лев проник в хлев, съел быка, которого он там нашел, и остался сидеть на его месте. В хлеву было темно, и хозяин, вошедший туда, начал ощупью искать своего быка. Его руки коснулись тела льва. Лев подумал: "Если бы здесь было светло, он умер бы от страха. Он гладит меня так только потому, что принимает меня за быка". Если относиться к этому яркому отрывку, как к обычному рассказу, можно подумать, что он описывает глупцов, сующихся туда, где опасаются ходить даже ангелы.
Понимание истинного смысла необъяснимых событий является еще одним следствием суфийского развития. Почему, например, определенные фазы мистической подготовки отнимают у одних людей больше времени, чем у других, хотя последние исполняют все предписания более небрежно? Руми иллюстрирует постижение одного из аспектов жизни, который затуманивает всю полноту проявлений действительности и рисует перед нами неверную картину целого. "Двое нищих подошли к дверям дома. Одному сразу же дали кусок хлеба, и он ушел. Другого заставили ждать. Почему? Первый нищий не очень понравился хозяевам и получил кусок черствого хлеба. Второй должен был подождать, пока для него испекут свежий хлеб". Этот рассказ иллюстрирует мысль, к которой часто возвращается суфийское учение, мысль о том, что в любом событии присутствует хотя бы один незнакомый нам момент. Тем не менее, мы все же формируем свои суждения на основе несовершенного материала. Неудивительно поэтому, что непосвященные развиваются однобоко, занимаясь обычным самоутверждением.
В одном из стихов Руми говорит: "Вы принадлежите к миру измерений, но пришли вы оттуда, где нет никаких измерений. Закройте первую лавку, пора открывать вторую".
Подход ко всей жизни, ко всему творению становится всеобъемлющим. В "Маснави" говорится, что "мастер скрыт в своей мастерской", скрыт своей работой, которая соткала завесу вокруг него. Мастерская - это царство света; все, что вне ее - царство тьмы.
Положение суфия как человека, обладающего большей проницательностью в делах этого мира и более ясно видящего целое, которое может противоречить частностям, открывает перед ним огромные возможности потенциального могущества, но воспользоваться этим могуществом он сможет, только если будет находиться в тесной связи с остальным творением: в первую очередь - с другими суфиями, затем - с человечеством и, наконец, со всем сотворенным. Его способности и само его бытие связаны с новым видом отношений. К нему приходят люди и он понимает, что даже те, кто глумится над религией, вполне возможно пришли скорее научиться чему-нибудь, а не доказывать свое превосходство. В огомном количестве происходящих событий он видит некую разновидность вопросов и ответов.
Посещение мудреца он рассматривает как подход - "научи меня". Голод может подтолкнуть человека к поискам, просьбе - "дайте мне еды". Воздержание от еды может быть ответом, причем - отрицательным. Руми заканчивает этот отрывок словами о том, что ответ глупцу - молчание.
Он может передать часть своего мистического опыта определенным людям - отдельным ученикам, которых их прошлый опыт подготовил к такому развитию. Иногда это делается с помощью совместных упражнений по сосредоточению (таджали), применение которых может развиться в настоящий мистический опыт. Руми говорил своим ученикам: "Сначала озарение приходит к вам от Адептов. Это имитация. Но когда оно начинает приходить часто, это уже постижение истины". На многих стадиях суфийского развития часто кажется, что суфий не замечает переживаний других или находится в отрыве от общества в каком-либо ином отношении. Дело в том, что он видит истинный смысл ситуации, частично скрытый от остальных внешними ее проявлениями. Он действует самым наилучшим образом, хотя и не всегда может объяснить, почему он сказал или поступил именно так.
В "Фихи ма фихи" Руми описывает именно такую ситуацию: пьяный человек увидел короля, проезжавшего мимо на очень дорогой лошади, и не очень благоприятно отозвался о ней. Король был рассержен и велел привести его к себе. Человек дал такое объяснение:
"В то время пьяный стоял на крыше. Это не я, так как его увели". Король бы доволен ответом и наградил его. И пьяница, и трезвый человек - это один и тот же суфий. Находясь в контакте с истинной реальностью, он поступал определенным образом, в результате чего получил награду. Он также выполнил определенную задачу, объяснив королю, что люди не всегда могут отвечать за свои поступки. Кроме того, он дал королю возможность совершить доброе дело.
Процесс эволюции человека невозможно остановить, подобно тому, как невозможно спелый виноград превратить в неспелый. С одной стороны, этот процесс можно направлять, с другой - ему могут помешать люди, не знающие, что такое подлинная интуиция. Так суфийское учение может подвергнуться искажениям, а Адептам могут помешать, если они будут слишком доступны непосвященным. Что же касается отношения суфиев к другим людям, Руми, как и другие суфийские учителя, готов пригласить чуть ли не всех:
"Пока внутри еще горит лампа, украшенная драгоценными камнями, Поспеши поправить фитиль и долить ее маслом".
Однако Руми относится к учителям, отказывающимся обсуждать учение с каждым встречным: "Отведите лошадей туда, где нет травы, и они будут просить ее".
ПОЛЕМИКА С ОППОНЕНТАМИ
Суфии выступают против интеллектуалов и представителей схоластической философии отчасти потому, что считают их ограниченные методы подготовки ума вредными не только для тех, кто им следует, но и для всех остальных. Точно так же суфийское учение резко критикует тех, кто считает все события результатом действия интуиции или аскетической подготовки. Руми настаивает на гармоническом равновесии всех способностей человека.
Единство интеллекта и интуиции, приводящее к познанию и развитию, к которым стремятся суфии, основывается на любви. Такая любовь является непременной темой произведений Руми, и выразить ее лучше, чем это сделал он своим творчеством, может только живая атмосфера настоящей суфийской школы. Интеллектуализм имеет дело с осязаемыми вещами, а суфизм - и с внутренними, и с теми, которые поддаются восприятию. В то время как наука и схоластицизм постоянно сужают свои рамки в стремлении заниматься все более узкими областями изучения, суфизм продолжает расширять их, охватывая собой все более обширные границы великой, лежащей в основе всего истины, где бы он ни находил ее.
Эта способность к ассимиляции и использованию символики, рассказов и мышления, имеющих отношение к тайным аспектам суфизма, породила возбуждение и новые несерьезные выпады (даже на Востоке) посторонних комментаторов. Они заявляют, что рассказы заимствованы в Индии, идеи - в Греции, а упражнения - у шаманов. Они с наслаждением манипулируют этими элементами в своих кабинетах для того, чтобы подготовиться к борьбе друг с другом и больше ни с кем.
____________________________________________________
http://sufism.ru/shah/sufi07.htm#gl7К окончанию:
http://hojja-nusreddin.livejournal.com/1691707.html http://hojja-nusreddin.livejournal.com/1691609.html
Martina25
Саморазвитие
В выходные стал обладателем очередного 
Photoshopia и 
