Почему-то в такие дни у меня всегда мёрзнут пальцы. Небо в серых подтёках и люди с пасмурными лицами спешат по своим делам. Сегодня с утра не складывается даже то, что должно было сложиться. Серый день, холодный как в детстве.
Такая погода напоминает мне о ежегодной ссылке в пионерлагерь. Душная палата для девочек. Под кроватью квадратный чемодан с приклеенным пластырем листом бумаги, на котором имя и номер отряда. Тёплая кофта, советские коричневые колготки, резиновые сапоги на толстые носки и куртка на ватине. Отсыревшие книги в библиотеке, дорога к клубу, кружок выжигания, кружок соломки. Облезлый кран уличного умывальника, вода, пахнущая ржавчиной, каменный туалет под одиноким фонарём. Выложенные плиткой дорожки. Одиночество помноженное на самоё себя.
И не спасают ни свои ни чужие мысли. Иногда люди так громко думают, что не знаешь, как укрыться от их внимания. Это так смешно, когда тебе всё прощают. Особенно свои поступки "из принципа", напрочь забывая о том, что я никому ничего не должна. Почему люди так любят все эти неписанные законы. Иных хлебом не корми, дай только наложить на себя негласные обязательства. Почему все так усердно ищут поводы лишить себя свободы? Все самые большие глупости на этой земле совершаются "из принципа", существующего только в голове того, кто его блюдёт. Теперь мне всё простили, и ждут, не дождуться встречи, да так, что зубы сводит. Боже, как же можно так невыносимо громко думать, я с ума сойду. В конце-концов у меня и телефон есть, можно же позвонить и перестать так меня мучить. Уж лучше одиночество, чем навязчиво тянущее обожание украдкой.