Течет кровь, люди становятся калеками, повсюду опустошение и отчаяние. А мне и дела нет. Я занята только собственными проблемами. Такую запись Астрид Линдгрен делает в своем дневнике 19 июля 1944, за день до неудавшегося покушения на Гитлера - вероятно последней развилки Второй мировой войны. Запись эта, взятая отдельно, могла бы ввести в заблуждение. Будущей знаменитой на весь мир детской писательнице именно что
есть дело до того, что происходит в мире. Её дневник военных лет своего рода блог. Она не только записывала в него свои мысли, комментировала новости, но и вклеивала вырезки из газет и переписывала примечательные письма, которые по службе должна была цензурировать. Для матери двух детей, ведущей хозяйство Линдгрен проявила удивительную погружённость в сотрясающий мир катаклизм.
Лейтмотивом через весь дневник проходит благодарность судьбе за то, что нейтральную Швецию война обошла стороной. И читая этот дневник узнаешь, что нейтральный статус порой висел на волоске. С одной стороны, постоянные конфликты с немцами и страх оккупации по примеру Норвегии, потопленные рыболовные суда, подводная лодка, постоянные ноты протеста из-за часто антигерманской риторики шведской прессы, а с другой - упреки союзников в слишком больших компромиссах с теми же немцами - например пропуск поездов с солдатами вермахта, направлявшимися из Норвегии в отпуск домой. И совсем рядом на страницах трепещущий страх перед русскими, перед судьбой Финляндии, которой создательница Карлсона живо сопереживала. Меж двух огней. В одной из записей она признается, что скорее согласилась бы жить под нацистами, через под русскими. Надо сказать, что эта запись появилась, когда слишком свежи были еще воспоминания о "Зимней войне", о чудовищных репрессиях в балтийских странах. Если вырвать сию запись из контекста абсолютно антифашистского дневника, как сделали это в прошлом году российские пропагандисты, то может сложиться впечатление, что Линдгрен поддерживала немцев. Но все остальные записи этому противоречат. Она в них выражает ненависть к гитлеризму и умеренное сочувствие немецкому народу, ставшему в известно степени его жертвой -
я не могу не сочувтвовать немецким солдатам, которые теперь так жестоко страдают, хотя и считаю нацизм омерзительным, как и все преступления, совершенные немцами в оккурированных странах. Гестапо должно быть искоренено и стерто с лица земли, как мне кажется, но ведь наверняка есть и порядочные немцы, иначе быть не может. (Запись от 24 января 1943 года)
Каждый Новый год она встречает с верой, что этот год принесет мир. Каждая чудовищная новость потрясает, но тем не менее Линдгрен ведет свою хронику, перемежая ее семейными новостями о том сколько всего ей удалось закупить прозапас и какие подарки удалось достать детям на Рождество или день рождения. И именно этот аспект приближает дневник Линдгрен к нам, к нашему трагическому времени. 2022 год не отпускал нас из тисков повестки. И даже выпадая из нее, нас зачастую одолевало чувство тревоги. И чтение военного дневника шведской писательницы помогает нащупать баланс между повседневностью и происходящими в мире страшными событиями. Кстати, именно во время войны Астрид Линдгрен начала рассказывать детям истории про Пеппи (Пиппи) - под конец войны уже вырисовывается перспектива стать детской писательницей. Её начинают приглашать на чтения, вручать литературные премии, публиковать. В личностном плане время катастроф в мире вполне может стать продуктивным этапом. Главное не опускать руки и не утрачивать любопытство и чуткость, жить с открытыми глазами, судить и иногда рядить, не бояться высказывать мнение.
Спустя 80 лет Швеция наконец оставила политику нейтралитета и поприветствовала нового Гитлера заявкой на вступление в НАТО. Прочитав дневник, понимаешь, что по другому и быть не могло.
Мне не нравится склонность анличан представлять русских в виде голубей мира. Я уверена, что когда-нибудь мы узнаем, что они ими не являются.
Впрочем есть цитаты не то что, на антишведский плакат, но и на настоящую статью по УК РФ:
28 июня 1941 года
Нацизм и большевизм - это как два динозавра, воюющие друг с другом. Неловко стоять рядом с одним из этих динозавров, но сейчас ничего не остается, кроме как желать, чтобы Советы попали в настоящую передрягу после всего, что они натворили в этой войне, и всего зла, которое они причинили Финляндии. В Англии и Америке теперь надо поддерживать большевизм, а это, вероятно, еще труднее. Обывателю будет трудно угнаться за этим галопом. Об этом по радио заявила королева Голландии Вильгельмина. Она высказала готовность поддержать Россию, но оговорилась, что по-прежнему не одобряет принципов большевизма.
На Восточном фронте противостоят друг другу крупнейшие в мировой истории массы войск. Страшно даже подумать. Как будто Армагеддон был неизбежен!
Я читала немного об истории здесь, в Фурусунде, и это на самом деле невероятно угнетающее чтение - война, война, еще война и постоянные страдания человечества. И оно никаких уроков из этого не извлекает. Оно просто продолжает окроплять землю кровью, потом и слезами.
А не поэтому ли дневники Линдгрен до сих пор целиком не изданы на русском языке, за исключением каких-то отрывков в интернете? Видимо кто-то посчитал, что пусть для большинства любящих её книги советских читателей она останется доброй сказочницей, создавшей образ Карлсона.
