Дело было в Планерском. Ну, которое Коктебель.
Тогда у меня ещё не мотодельтаплан был.
Просто крыло.
Взбираешься с этим крылом на гору, ловишь поток и парИшь.
В тот день я шикарно отцентровал поток: в смысле шёл по восходящей ровно, мошно, одно удовольствие. И вижу – напротив меня, метрах в пятидесяти, орёл завис. Я ещё погордился, думаю, во как! И орёл заценил центровку! Сейчас поднимацца будет, куда там ему, орлу, короче надо. А он не поднимается и из потока не выходит. Висит напротив меня. И так мы друг друга разглядываем какое-то время, а потом он из потока выходит, и – ко мне! Я удивицца даже не успел, как он делает полубочку, т.е. переворачиваецца на спину и так ко мне брюхом вверх подлетает, типа валетом мы получаемся, и начинает мне живот драть когтями! Вы представьте только – высота двести метров, и птичка с двухметровым размахом крыльев и нехилыми когтями дерёт мне снизу ремни подвески. и клювом долбает! Я опомнился, как двину его кулаком по репе! Попал куда-то, перья полетели, а он, сволочь, делает полупетлю, и сверху на меня со всей дури! Я не трус, но к такому повороту событий не был готов. Думаю, да пропади ты пропадом! И свалил оттуда, чёрт с ним, победил меня, дитя гор. И он дальше полетел, гордый такой.
Орлихе, небось, своей докладывать, как он огромную птицу победил.
Наверное, за соперника меня принял.

ОНА открывает дверь своим ключом, входит в квартиру, видит меня и весело говорит:
-Привет!
Я ничего не отвечаю, поворачиваюсь и ухожу на кухню.
Целый день ОНА где-то шаталась, а теперь является, как ни в чём не бывало и говорит «Привет!»
Я сирота.
Моя мать умерла, когда мне было четыре года, но я прекрасно помню её, рыжую, яркую, нежную и суровую одновременно.
С моим отцом, которого я никогда не видела и который погиб за месяц до моего рождения, у неё был кратковременный, но бурный роман, по окончании которого она вернулась в семью, к моей старшей сестре Урсуле и мужу Григорию – красавцу, лентяю и созерцателю.
В результате романа родились мы с сестрой-двойняшкой.
Впрочем, была в нашей семье то ли дальняя родственница, толи просто приживалка Маша. Романтичная, гламурная, чрезмерно заботливая, она не имела родных, и всю нерастраченную нежность изливала на нас с сестрой и на старшую сестрицу. Вообще, в квартире, где я росла, было полно народа. Двери просто не закрывались, гости валили косяком, но люди они были в целом весьма славные.
Я выделялась из всей семьи.
Я была некрасива.
Обо мне говорили с сожалением все, кому не лень, и вместо красивого имени Стефания, данного мне при рождении, называли отвратительной кличкой, к которой я со временем вполне сроднилась, и вообще звали, кто как, но! Но я была всегда любимицей, всегда на виду, меня просто не спускали с рук – я была весела, очаровательна, как сейчас говорят, с харизмой, и это признавали все.
Уже тогда я поняла, что счастье и впрямь не в красоте.
А потом мама умерла внезапно от сердечного приступа, и это было ужасно, но семья есть семья, отчим ко мне с сестрой относился прекрасно, и старшая, Урсула любила меня очень, и тетка Маша, да и вообще все обитатели квартиры.
Так я и росла, окружённая всеобщей любовью, а потом появился новый жилец, и, хотя, на мой взгляд, никакими особыми достоинствами он не отличался, его полюбили ещё больше, чем меня.
А вот он-то первый и разглядел во мне САМУЮ КРАСИВУЮ.
Нет-нет, у нас ничего не было, кроме лёгкого флирта. Лёгкого флирта на протяжении многих лет, представляете? Нет, он–то готов был к более решительным действиям, но он был слишком шумный, слишком несуразный, неуклюжий, и от него всегда скверно пахло.
Хотя я терпела его ухаживания, он был неплохой малый и любил меня искренне и бескорыстно.
Шли годы.
Ни я, ни сёстры, так и не вышли замуж.
Мне хотелось детей, но я перенесла операцию, и стало ясно – детей у меня не будет никогда…
А потом они стали умирать один за другим – сперва тетка – она была уже очень стара, потом отчим – у него был инсульт, и он прожил полгода.
Потом моя сестра-двойняшка умерла от рака, я осталась со старшей сводной сестрой, да ещё этот, безнадёжно влюблёныый в меня чудак…
Потом встал вопрос о переезде на новую квартиру, и мы переехали – я болезненно перенесла этот процесс, но на мои вопли и жалобы никто не обратил внимания.
Сестра умерла через год, и я думала, что не перенесу этого, я почти месяц не могла есть, но постепенно как-то всё вошло в свою колею.
Я много спала и так уходила от стресса, хотя чувствовала себя бесконечно одиноко.
Мой приятель тоже был уже не в лучшей форме, и я почти не общалась с ним, но когда и его не стало, я страдала ничуть не меньше, чем когда умерла сестра. Невзирая на то, что он был всего-навсего собакой.
Правда, оставалась ОНА.
Я ничего не писала о НЕЙ, потому что хотела написать о своей семье, но как-то так случилось, что ОНА-то теперь и есть моя семья.
Когда мы остались вдвоём, она переключилась на меня всецело: она стала уделять мне много времени, и это оказалось необыкновенно приятно.
Теперь Она покупает мне игрушки.
Иногда я представляю, что какая-то из них – самая мягкая и маленькая – мой ребёнок. И я нянчу её, а потом прячу от посторонних глаз, чтобы достать и поиграть с ней, когда особенно грустно.
Почему-то это всех смешит, но ОНА понимает меня и жалеет.
У неё есть подруги, которые меня просто обожают.
Двоих я полюбила тоже.
Я не особо проявляю это, но всегда выделяю их, и рада их приходу.
Последнее время я пристрастилась к компьютеру.
У НЕЁ появился друг, про которого ОНА говорит, что он – кибермонстр.
Я не знаю значения этого слова, но ведь монстр – это чудовище?
А он вовсе не чудовище, он очень милый, и он так ласков со мной…Я уже не знаю, кого я люблю больше…Но я скучаю, когда он долго не приходит. Мне кажется, я скучаю даже больше, чем ОНА….
Когда их не бывает дома, я просто схожу с ума…
Когда они играет в какие-то игры, я прихожу и сопереживаю. Великая вещь, этот компьютер. Я иногда смотрю мультики, но эти игры – Зума, Луксор, да и стрелялки порой – они меня просто завораживают музыкой, графикой и драйвом.
Я люблю ЕЁ.
Да, ОНА бывает невнимательна порой.
ОНА гладит меня против шерсти, она треплет меня за морду, и полагает, возможно, что мне это нравится.
Недавно ОНА наряжала меня в какой-то дурацкий розовый халат, который сняла с плюшевой собаки.
Это было ужасно, но, повторяю, я люблю ЕЁ, и не сержусь, хотя я уже старая Кошка, и можно было бы не обращаться со мной, как с котёнком.
Мне ЕЁ порой даже жаль.
Ведь у НЕЁ никого нет, в сущности, кроме меня.
Иногда я думаю: что с ней будет, когда меня не станет?

Мы с ребятами должны были перелёт один сделать.
И нам карты выдали. Ну, маршрут наш.
А там красная печать такая: «Секретно».
И нам строго-настрого велели карты эти сдать, а иначе расстрел. Нет, ну это я так, не расстрел, конечно, но неприятностей, не оберёшься, это точно.
Стартовали.
А я с бодуна такого, что лучше не вспоминать. И карту эту в планшет положил как попало. Не до карты мне было, если честно.
Ладно. Лечу. Потом лезу за этой грёбаной картой, штоб сверицца с маршрутом, а она, говорю же, сложена неверно. Я давай её перекладывать, а ведь не за столом же. Лечу всё-таки. И неудобно в полёте это проделывать. Руки заняты, рулю типа!
Понятное дело, карту эту у меня из рук ветром вырывает, и она падает! Блин, ну я за ней! Летаю вокруг, пытаюсь поймать, где там! Вёрткая, зараза, да и лёгкая, несёт её! Но я ж помню, што она секретная и сдать её надо! Пытаюсь поймать, а то вдруг к врагам попадёт?
Короче, долетели мы вот так с картой наперегонки почти до земли, заметил я, куда она упала, и стал подбирать место, где б сесть.
Смотрю – неподалёку полянка такая вполне ровная и зелёная. Ещё снижаюсь, круг нарезаю, другой, третий – вроде всё хорошо.
Сажусь.
И по грудь ухожу в болото.
Блин!!! Да што ж за гадство…
Пытаюсь вылезти оттуда, слава богу, что не топь. А то б хана. Тут уже не до карты, пропади она пропадом. Самому б выбраться.
Отстегнул кое-как крыло, тащу его на вытянутых руках, а оно тяжёлое, если кто не знает!
Выбираюсь я на какой-то пригорочек, весь в этой жиже болотной, караул. Отдышался малость, так надо ж аппарат спасать! Возвращаюсь, пытаюсь вытянуть – где там! Что делаю? Врубаю передачу, одновременно дёргаю его, и тут же падаю плашмя в это болото, штоб под винт не попасть. И вот так немыслимое число раз, чтоб, значит, по чуть-чуть к спасительному пригорку его дотащить.
Ну что? Вытащил часа через два. А сил уже просто нет. Да ещё с бодунища, я ж говорил. Смотрю - а крыло-то порвано – от металлической рейки аккуратненько так отошло. Час от часу не легче. На таком не полетишь. Но русский человек – он нигде не пропадёт! Как говорицца, «смекалка тёмной головы, богатая интуиция необразованного человека – вот в чём секрет идеи плодотворной!» Я ножом проколол дырочки, снял шнурки и зашнуровал это место. Прочно ли, нет, а другого выхода не было.
Теперь взлетать же надо? А где тут разгон взять?
Ну оттащил я аппарат на максимальное расстояние. Взлетаю. А он по болоту – шлёп-шлёп-шлёп, давай, милый, ну давай – поднял я его! Сам удивляюсь, кто б рассказал – не поверил, чесслово!
Взлетел и гляжу: солнце садится. И лес кругом. Просто до горизонта…Мать честная…
Вспоминаю местность.
Вроде неподалёку когда-то был аэродромчик небольшой.
Лечу по памяти.
Вижу – огонёк внизу. Сажусь.
Смотрю – стройка какая-то. Рабочие подходят:
-Ты откуда такой свалился?
Я говорю:
-Тут раньше аэродром вроде был?
Они отвечают:
-Был да сплыл. Коттеджный посёлок строим.
Ну, перекурил я с ними, кофе попил и полетел дальше.
Из пункта А в пункт Б.
Ребята потом ржали, как гиены. Я и сам посмеялся. Потом-то смешно, канешна. А тогда мне, ох, не до смеху было…
Неудачно так слетал, в общем.
Карту, понятное дело, не сдал.
Ну раз пишу – значит, не расстреляли всё же.
Только вот жена с тех пор меня зовёт «пьянь болотная».
Злые они, эти женщины.

«Поезд Москва-Варкутю
Отправляецца с четвёртого путю.
Шутю.
Пока я с вами шутю,
Поезд Москва-Варкутю
Тю-тю.»

Эти идиоццкие строчки упорно вертелись в башке, когда я шла от Казанского вокзала на троллейбус.
А дело было так: подруга заранее попросила меня съездить на Казанский вокзал и забрать у проводника передачу от мамы. Небольшую, но очень важную и ценную вещь.
-Запиши, -втолковывала она мне, - в пятницу, в 15.30. Поезд Караганда-Москва. Не опоздай, а то его отгонят в депо, фиг там найдёшь.
Я сказала:
-Не вопрос.
И записала всё на бумажку.
Я прекрасно помнила и время и город. Но шпаргалку всё же прихватила с собой.
А надо сказать, что для меня все вот эти вокзалы-аэропорты – сущее наказание. Дело ли тут в географическом кретинизме, который у меня наблюдаецца, или в рассеянности, или в том, что меня в школу до седьмого класса провожали, или в том, что одна я практически никуда не хожу, но я абсолютно не знаю Москвы. Хотя я москвичка. Не скажу, что в третьем или там втором поколении, птамушта мама моя родилась в Париже – есть такой провинциальный городок в Европах, но с 1935 года семья жила в Москве. И мама с папой знали её прекрасно. А я знаю только те места, где жила, живу, училась, работала, где живут мои знакомые.
Прожив почти сорок лет в центре, на Садовом кольце, я вообще не знаю центра. Мне проще съездить в ИКЕЮ, чем найти самостоятельно Петровский Пассаж.
Однажды, когда ещё не было в Печатниках метро, я поехала к подруге на электричке – рядом с Курским вокзалом жила, так удобно. Со своим поссорилась(а иначе бы повезли на машине – и всё), а тут езды – 15 минут. И мы с сестрой двинули. А там, на вокзале этом паршивом, Горьковское направление и Курское. Поди знай, какое надо! Мы сорок минут искали это гадское направление, и все нас посылали в разные стороны, и нас уже запомнили носильщики, и кричали нам через пути, что мы опять не туда идём, и махали руками, показывая, куда надо идти.
Мы без конца ныряли в какие-то переходы, и я материлась уже вслух, и в итоге мы ничего не нашли и поехали на такси.
Да что далеко ходить: надо было летом доехать до Москвы из Челюскинской. Я не ездила на электричках лет десять, но помнила: надо купить билет. Так я обыскалась этой билетной будки. Тоже какие-то закоулки и переходы, и я втыкалась в трансформаторные будки, которые принимала за билетные, и я совсем было отчаялась, но фсё же нашла её в совершенно каком-то дурацком месте. Я взяла билет и была горда и щаслива. А потом не могла выйти в город, потому что этот паршивый билет надо было совать в автомат, а я пихала туда проездной на метро и возмущалась, что все их автоматы сломаны. Потом женщина в форме попросила этот нищасный билетик(как я его не выкинула, приехав в Москву? Забыла просто о нём, к щастью) и она его-то и пихнула в автомат, и он заработал! Я рассыпалась в благодарностях, а она смотрела сочувственно.
Я это так длинно расписываю, чтоб самой стало пониятно: отчего же я сегодня-то так лоханулась?
Короче, я приехала на Казанский в 15.30. В полной уверенности, что поезд – через час. А я вот такая умница, неспеша всё обследую, и найду нужную платформу, и путь, и ваще…
Я спросила носильщика:
-Вы не знаете, когда поезд из Челябинска?
Почему из Челябинска, когда мне ясно сказали: Ка-ра-ган-да.
Я помнила.
Но меня перемкнуло.
-Запаздывает на полчаса,-сказали мне.
Я повернулась и пошла водить жалом по палаткам со всякой дрянью.
Мне ничего не было нужно.
Я забивала пустое время.
Потом, через час, я снова пошла к табло, но ничего там интересного не было, и я снова спросила у служащего:
-А поезд из Челябинска на какой путь прибывает?
Видно, этот дядька меня понял правильно, и сказал:
-Да уж час как прибыл.
-Каааак???? – моему изумлению и ужасу не было предела.
-Побежали!-сказал он мне. На девятый путь. Может, стоИт ещё?
Но поезд, как говорицца, уже ушёл…Тю-тю, в смысле…
-Что же мне делать?!
Вероятно, мой вид был так неподдельно несчастен, что дядька посоветовал:
-Да не перживай. Он отсюда обратно поедет в 22.30. А за час его подадут. И найдёшь там своего проводника и посылку получишь. А в депо тебе его не найти, он уж давно в город по магазинам пошёл.
На ватных ногах я пошла искать справочное бюро, но нашла тока расписание. Убедилась, что по чётным этот поезд и впрямь отходит после дясяти вечера, и поплелась домой. Предварительно позвонив подруге и признавшись ей в своём провале…
Она не сказала: «Ну ты и дура!» или там «Блин, да ты што?! Нашла я кого просить!»
Но она огорчилась здорово, ясен перец.
А я ехала домой, думала, что, когда поеду сюда вечером, не спросить бы поезд на Йошкар-Олу или Чебоксары, и повторяла про себя несколько изменённую строчку из стихотворения в Тигрином дневе: «Как себя я ненавижу! Дура, дура, дура!»
Но подруга уже не решилась доверить мне довести это дело до конца, сама съездила и всё получила.
А я села и написала этот пост.
Лен, мне жутко неприятно это.
Не знаю, как получилось.
Извини меня, пожалуйста….

Я закончила последние приготовления: так, блюдо с фруктами, шампанское, два бокала, сыр, сок, лимончик, пепельница, зажечь свечи…
-К столу!- весело зову я тебя.
Нет ответа.
Ну да.
Ты же за компом.
Увлёкся.
Не слышишь.
Захожу в комнату.
Вся такая из себя – чёрное шёлковое нечто на лямках, стильное колье – белый тусклый метал и пара чёрных сверкающих стразов, шлейф парфюма – дама вполне готова к романтическому вечеру.
Не тут-то было.
Ты сидишь у монитора.
Ты сидишь у него с момента прихода ко мне.
Впрочем, вначале ты поел и мы вместе выпили кофе.
Это заняло около получаса.
Потом ты немедленно угнездился за компом.
Я помыла посуду и тупо щёлкала пультом ящика - мне было абсолютно без разницы, што смотреть – ментов, новости или очередное дурацкое шоу.
Или вообще ничего.
Потом я оделась и вышла на улицу.
Я бесцельно шаталась около часа, потом зашла в магазин, купила пузырь шампанского и что-то ещё.
И ещё книгу. О которой давно мечтала.
Когда я вернулась, ты по-прежнему сидел у компа.
Ты не знал, что я пришла.
Ты не знал, что я вообще куда-то выходила.
Сегодня я ушла на час и недалеко.
Завтра я уйду на два часа и подальше.
А однажды просто не вернусь.
Вернее, домой-то я вернусь.
Но в ином качестве.
Хотя, полагаю, ты не заметишь и этого.
Ведь там, в виртуальном мире, столько интересного…
«Напьюсь!»- решила я.
Но не в одиночку же?
И я пошла звать тебя.
На романтический вечер.
С прицелом на романтическую ночь.
Ты нехотя оторвался от монитора.
Открыл и разлил шампанское.
И предложил затем:
-А пойдём к компьютеру? Там и посидим.
В твоём голосе была надежда, а взгляд был просящим и совершенно детским.
Я засмеялась, и отпила шампанское из горлышка: теперь точно напьюсь!
Ты перетащил всё на журнальный столик, а я смотрела на всё это как бы со стороны: шикарная женщина в вечернем платье, с бокалом шампанского, втыкает с милым в экран монитора.
Огромное зеркало стенного шкафа отражало нашу компьютерную идиллию.
Ты с увлечением рассказывал мне что-то о компьютерной программе, синтезирующей музыку или о чём-то ещё, не менее увлекательном и для меня непонятным.
Впрочем, рабочий стол при желании можно было бы считать не менее соблазнительным, чем тот, он которого мы ушли: яркая россыпь ярлычков от хакнутых тобой игрушек символизировала цветы и фрукты. Папки с документами и файлами вполне сошли бы за горячее и закуски, а всякие тэги и слеши могли стать гарниром или приправой.
Впрочем, это для меня все эти слова были пустым звуком, но не для тебя!
И только шампанское было настоящим, и я пила его то из горлышка, то из фужера.
Я не помню ни слова из того, что ты мне говорил.
Я думала, что женщина в принципе никогда не против увлечений своего мужчины, будь то компьютер, охота, коллекционирование или преферанс.
При условии, что женщина, всё же, на первом месте.
Мысли свои я не озвучила, но сделала то, что хотела: напилась.
Я не знаю, что будет завтра или через месяц.
Не смотря ни на что, романтическая ночь удалась на славу.

Что-то пробивает меня в последнее время на лично-социальные проблемы.
По теме любви и дружбы.
Не так давно знакомый спросил меня – уводили ли мои подруги у меня мужчин.
Я ответила практически сразу – что нет.
Не было такого.
В чём тут секрет – не знаю.
То ли подруги у меня такие порядочные, и на чужих мущщин смотрят, как на братьев, то ли моим мущщинам я всё же нравилась больше – не знаю.
Я не задумывалась.
Нет, в принципе от меня уходили мужчины, канешна, какие-то женщины начинали им нравицца больше, чем я, но это были совершЭнно посторонние женщины.
Хотя было однажды вот что: встречалась я с одним человеком очень и очень длительное время. Мы жили каждый своим домом, птамушта он был женат, но виделись мы очень часто и проводили вместе всё свободное время.
И была у меня одна подруга.
Я знала за ней такой грешок: ей было по кайфу увести мужчину у близкой подруги, сестры, соседки – неважно.
Девушка она была интересная, гламурная, но с железной хваткой.
И меня подружки предупреждали: Петровой надо только чужое. Потом оно ей надоедает, но хлебом не корми, дай чужого мужа или любовника зацепить.
Тем не менее, однажды я со своим милым поехала к ней в гости.
Точно! Какую она на него повела атаку! Мне было любопытно понаблюдать, как она это делает.
А схема была отработана сто пудофф – открытое платье, многозначительные недосказанные реплики, нечаянные, но частые касания и комплименты. Бог ты мой, сколько она ему комплиментов отпускала! И умный, и красивый, и фигура, и чувство юмора, короче – «какие пёрышки, какой носОк»….
Кто сказал, что на комплименты падки только женщины?
Смотрю, любимый мой млеет.
И они уже на дачу собираюцца.
К ней.
Меня. правда, она тоже из компании как бы не исключает, но, понимаю, што роль мне отводицца незавидная.
Типа принудительный ассортимент.
Я уже начинаю соображать, есть ли у меня деньги на тачку, потому что и так всё понятно, хотя мой милый меня уговаривает принять приглашение, правда, как-то неуверенно. Ненастойчиво, вот! Так правильно.
А я думаю – нифига! Я поехала домой, думаю, и делайте, што хотите.
Мне неприяно, ясен хрен.
Но больше злости.
Хотя улыбаюсь сладкой улыбкой и говорю, што хочу спать и поеду домой, а они пусть дальше гуляют. Типа фсё в порядке, я ничего не понимаю, такая вот идиотка.
И уехала бы.
Но тут приехал очередной её друган, муж сестры или ещё какой-то родственницы, отработанный материал, кароче.
И она сходу ему говорит: «Вася!» или там «Коля!»
-Отвези, говорит, мою подругу домой, она устала, а мы «вже выпимши». Хотела двух зайцев убить: от ненужных элементов отделацца, да ещё красиво выглядеть, типа, позаботилась о подруге.
И вижу я тут, што у этого Васи-Коли глаз конкретно вспыхивает, он начинает делать приглашающие жесты, расшаркивацца, и кидаецца подавать мне куртку.
А сам – ну так…. Вернее так скажем – обыкновенный. Мужик и мужик.
Я благосклонно ему киваю, мы прощаемся и выходим.
Едем, он чего-то мне всё говорит, музыку включает, а я только что не реву, даже не отвечаю. Через светофор нас притирает к обочине машина – это мой не выдержал такого моего предательства и кинулся вдогонку, хоть коньячка на грудь уже полкило точно принял. Он меня грубо пересаживает чуть не за шиворот в свою машину, и всю дорогу со мной не разговаривает. А уже дома перевёл стрелки (любимый мужской приём), и я оказалась сукой последней, которая с первым попавшимся мужиком хрен знает куда уехала.
Типа променяла его на не пойми кого.
Я особо не наезжала, но выводы сделала.
Они мне пригодились потом, выводы мои.
И с Петровой я продолжала общацца, как ни в чём не бывало.
А девчонки мои, ну, у нас порядочно в компании девушек было, так вот они с ней беседу имели, да…
И она потом шёлковая ходила, редко, правда.
Это вот один такой был случай.
И то он не очень считаецца, потомушто не мужчина проявлял инициативу, а женщина.
Подруга, в смысле.
Лично для меня мужчина подруги – табу.
Неважно, муж он ей, или любовник, но если у них отношения, то для меня он просто и не мущщина, как бы.
Я в жизни не стану с ним встречацца, даже если он из-за меня решит бросить подругу.
Я никогда не дам повода ему думать, что он мне интересен, как мужчина.
Думаю, что и подруги мои моих близких мужчин воспринимают лишь как друзей.
Но если бы вдруг так случилось: между моим мужчиной и моей подругой вспыхнул роман.
Естественно не за моей спиной.
А честно человек сказал бы:
-Слушай! Такое дело…Ты конечно классная и фсё такое, но мне больше нравицца Клава. И я теперь буду с ней встречацца.
Да, неприятно.
Но не смертельно.
И честно.
Бывает!
Ни с одним из них я не порву отношений.
Просто мужчина в бывшем качестве для меня перестанет существовать.
А подруга – нет. «Дураков-то поди много…А зайцеф мало!» В смысле подруги – это константа.
А мужчины – величина переменная.
Ну до тех пор, пока не встречу такого, для которого я при любых обстоятельствах буду самой-самой.
Как и он для меня.

Он сказал : "Ты мой самый лучший друг"
А я совсем не обрадовалась, потому что мы с ним живём уже пару месяцев.
Я даже, как бы огорчилась.
И от чего-то задумалась.
Друг – это как?
Открываю словарь Ожёгова.
Читаю: «Друг – человек, который связан с кем-то дружбой».
Расплывчато.
Смотрю слово «дружба»: «Близкие отношения, основанные на взаимном доверии, привязанности, общности интересов.»
Ага.
Уже теплей.
Близкие отношения.
А насколько близкие?
Распространяются ли они на такое понятие, как секс?
Когда я говорю о ком-то «друг», я вкладываю в него понятие именно дружеских отношений: симпатию, взаимовыручку, помощь, поддержку.
Но секс как-то не укладывается в эту схему.
Близкого человека я бы охарактеризовала иначе: если это не жених и не муж, то, отбросив навязшего в зубах «бой-френда», я бы сказала: любовник, мой мужчина (или там мой молодой человек), любимый, на худой конец – сожитель.
Хотя последний вариант отдаёт милицейским протоколом и мне сильно не нравицца.
Если я представляю кому –то своего мужчину, должна ли я определить его место под солнцем в моей жизни?
Надо ли сказать, знакомя людей: «Это Вася, мой друг». Или хватит просто Васи? И понимай, как хочешь?
А вот иначе: два мужчины. С одним я просто дружу, а с другим у меня сексуальные отношения. Я их представлю: Это Вася и Петя, мои друзья. Или: это Вася – мой друг. А это Петя – мой близкий друг?
Как-то по-дурацки звучит.
Но, допустим, относительно мужчин этот вариант в принципе проходит.
Да, я вполне могу сказать: мой друг. И понимать под этим, что угодно.
А вот если женщину, с которой мужчину объединяет именно близость, мужчина определяет, как друга? Не любовницу, не подругу, заметьте, а друга? В мужском роде?
«Друг Горького – Андреева» - фильм такой был сто лет назад. Все ржали – какой, нафиг, друг, когда ни от кого не секрет, что была она ему любовницей, практически женой?
«Крупская – друг и соратник Ленина». Тоже как-то невесело.
Вот не может нормальной женщине понравицца такое определение.
Ей как к этому отнестись надо?
Сразу распрощаться с мужчиной или ещё подружить?
«Чистая юношеская дружба Толи и Нины закончилась беременностью последней».
А может, просто прекратить близкие отношения?
Общаться по телефону, в аське, в инете, иногда встречаться, попить пива или чего другого, рассказать, как жизнь, спросить совета, поплакаться в жилетку?
Потому что друзей как бы не ……ну, в смысле, с друзьями сексуально не контактируют.
Не спят с ними, короче.
Или спят?
Я вот лично запуталась.
Скажем, если бы эта тема касалась меня – кем считать себя и его?
И если меня считают всего лишь другом, могу ли я продолжать искать того, кто будет считать меня в первую очередь любимой и желанной женщиной? Будет ли считаться изменой тому, кто считает меня другом, близость с другим мужчиной?
Или я снова неправа? И тот, кто называет близкую женщину другом, просто даёт ей понять: у нас ничего серьёзного. Ты просто друг и я к тебе прекрасно отношусь, но о любви никто и не заикается. Зато я тебя уважаю. А то, что у нас с тобой секс, вообще не повод для знакомства.
Так честнее, конечно.
Но вот после таких слов, мне кажецца, как-то уже хочется здороваться за руку.
А не кидацца, как обычно, на шею.

Ваше мнение, господа?

Вчера мы фсё же отметили День Всех Святых))) К сожалению, не в полном составе, но уж как вышло.
Асум зАгодя приволок мне тыкву с дачи, и она терпеливо простояла пару недель, пока мы не соорудили из неё соответствующее крео.
Потом пришёл час костюмов и грима. Каждый год я хочу купить настоящий грим и настоящие маски, и никогда до этого не доходят руки. Поэтому всё осуществлялось подручными средствами - простынями, париками, шнурами для портьер и обычными косметическими карандашами)) Правда, вышло всё же неплохо, этому очень способствовали глинтвейн и общее приподнятое настроение)))
Што получилось - судить вам)) Скажу лишь, што тыква замечательно вписалась в деццкую площадку, а маму одной из участниц мы ввели в ступор. И даже родная собака - боевой такс Филя - её не признал.
Но, несмотря на это, праздник удался)))
dalee остальные фотки

Вчера была такая славная погода. И я забрела на Измайловский вернисаж. Собственно, я шла прицельно: мне нужно купить маятник к ходикам. Это часы, если кто не понял. ))) Для меня они очень дороги, это первая совместная покупка моих родителей, когда они поженились)) Гирьку к ним я ещё в прошлом году купила, вот маятник нужен. Только не знаю, какой, поэтому буду покупать всякие, более-менее подходящие. Потом какой надо кто-нить прицепит, и я повешу их у себя на балконе. Правда, балкончик у меня ма-а-ленький, но очень милый. Там не стоят старые лыжи и санки, там летом много цветов, а зимой просто всякие фигурки, подсвечники, фонарики, и столик со стульями, где мы летом пьём кофе и курим. Нет, курю-то я везде, но там, на балкончике, просто замечательно. И вот там я повешу ходики, они впишутся. А в квартире - никак. Там совсем другой стиль)) И вот сегодня на этом вернисаже, миновав матрёшек, ордена, шинели и протвогазы, я попала в детство. Произошло какое-то смещение в реальности. Сначала я увидела у какой-то бабушки поясок-змейку. Я остановилась и сказала: "У мамы была такая. У неё красные глаза" Я взяла змейку в руку, и она глянула на меня красными бусинками. Главное, я бы никогда и не вспомнила о ней, если бы не увидела. Потом я увидела лампу, точь-в-точь, как у папы в кабинете. Потом фарфоровую фигурку девочки - в розовом платье, с мишкой и куклой. Мне дарили такую. Лет в пять. Короче, я ходила, как зачарованная, и узнавала давно забытые вещи, какие-то милые мелочи, затерянные в памяти, вытесненные другими вещами… ...Но я хочу сказать о фотографиях. Меня поразило, что люди продают старые семейные фото, именно такие, с бабушками и дедушками, в чепцах, шинелях гимназической форме и шляпках. Особым спросом пользовались фото офицеров. И дам в шляпах. Я не выдержала и спросила старичка, который только что продал 12 фото по 70 рублей: -Зачем людям чужие фотографии? -Для биографии - ответил дед. - Они альбом старый купят, вставят их туда и будут показывать гостям - вот этот бравый есаул мой дядя, вот этот - в котелке и пенсне - дедушка. Фабрикант. А дама в шляпе - прабабка, графиня, между прочим... Ему - почёт и уважение. Я была просто поражена. Люди без прошлого делают его сами. Потому что модно. Я очень ценю и берегу наши семейные фото. Они - это всё, что у меня осталось. И мои родные там и вправду - и молодые, и счастливые.

Итак, я вернулась. )) Возможно, я покажусь наивной со своими восторгами по поводу поездки – ведь большинство из вас неоднократно объехало и облетело лучшие города мира. У меня не складывалось. Когда-то я ездила очень много, а потом – раз!- и перемнкнуло. И вот только сейчас – республика Коми, маленький городок Эжва на 70000 тыс населения. Тем не менее, я просто счастлива, что всё сложилось так замечательно, что целую неделю я не вспоминала о доме, а просто жила какими-то маленькими радостями. Туда мы ехали на машине, и полторы тысячи километров за 19 часов – не рекордно, конечно, но мы и не гнали. Мы несколько раз останавливались перекусить или попить кофе, мы остановились, когда неспешно переходила дорогу лосиха, здоровая, как БТР, и приехали бы в Эжву даже раньше, но ДТП задержало нас почти на час – две машины столкнулись. Два трупа у обочины. А кто-то их ждал. Куда-то они спешили. Мы приехали около двух ночи, и родители Асума немедленно накормили нас горячим грибным супом, и это было как нельзя кстати, мы замёрзли, там было плюс один, и от низкого чёрного неба и крупных ярких звёзд было ещё холоднее. Лично я ждада северного сияния. Но его не было. Мне отвели очаровательную девятиметровую комнатку, квадратную и светлую, где не было ничего лишнего: диван, чтоб спать, стул, чтоб сидеть и шкаф, чтоб повесить одежду. Ещё меня встречала кошка Дося – своенравная и надменная - толи сиамка, толи бирманка. Я купила ей меховую мышь, она только посмотрела на меня и ушла. Прокол))) А потом был Андрюхин день рожденья, мы с его мамой что-то готовили, сам Андрюха испёк обалденный торт, и папа собирал столы для гостей, как и у нас дома когда-то, и вся квартира была увешана шариками – 32 шара, по числу лет – папа надувал их всё утро и закинул Асуму в комнату, а потом их повесили в гостиной. Было красиво и празднично… И вот это, наверное, самое главное было в моей поездке – я была не гостьей, я была в семье, я чувствовала себя в семье, чёрт, это же редко можно так ощущать себя среди людей, которых видишь третий раз в жизни. Мне так этого не хватает. И я не думала, что вот это чувство мне будет дано испытать так остро - чувство семьи. Приехали их родные, и Андрюхины друзья, и получилась классная днюха. Потом мы поехали на дачу. Дача – громко сказано!- щитовой домик с печкой - тепло. Пахнет яблоками и чесноком, и немного дымом с улицы – жгут листья. Баня на даче – с запахом пихты и мяты, с берёзовой водой, от которой блестят и пушатся волосы без всякого ополаскивателя После бани я вернулась в это тепло и запахи, ела холодный арбуз, и чувствовала свое обновлённое тело, как будто я поменяла кожу. Эта поездка в Эжву – маленький островок безмятежности. Длинные дни. Длинные ночи. Днём всё время чем-то занят – без телефона, компьютера и телевизора.. Поездка за грибами. Машина останавливается в лесу, и тут же рядом – белый гриб, крепкий и вызывающе-настоящий. Скупое осеннее солнце, паутина на лице, капли брусники в белом мху, и грибы – подосиновики и белые. Я искала мухоморы – каприз, можно сказать, но они такие красивые))) Один был просто великолепен – христоматийно-красный в белую крапину. Я сделала кучу снимков, всё восхищало – какое всё же чудо мой телефончик))) Потом мы разожгли костёр на береги реки Юромки, и кормили хлебом рыбу. Говорят, там полно жереха. После леса я переоделась и побежала в церковь – было Рождество Богородицы, совершенно очаровательная маленькая деревянная церковь, похожая на церкви в Кижах. И внутри было уютно, горели свечи, седой священник в голубой ризе вёл службу, и какая-то женщина улыбнулась мне и сказала: «Удачи тебе, дочка, любви, здоровья, всего». А потом все чистили дома грибы, какое-то безумное количество грибов мы набрали за полтора часа, и мама Асума, Надя, полночи над ними колдовала. А я собиралась домой, в Москву, в Москву!(с):)))) В суету, дела, встречи, телефонные звонки – в свою обычную жизнь. Утром Асум отвез меня на вокзал. Ха, как же! Вокзал - навес, как на троллейбусной остановке, пара скамеек, кусты и трава по пояс. Перрона нет, только колея. Мне показалось, что для полноты пейзажа не хватает хотя бы пары коз. Но пришёл паровоз, Асум закинул мои сумки в купе, где уже сидело трое молодых качков – я малость напряглась, но это оказались спортсмены-троеборцы - немногословные и спокойные. Они были предупредительны, не пили даже пива, и были абсолютно не испорчены интеллектом, да и зачем? Когда грудная клетка, как стол для настольного тенниса. Барышни из соседнего купе бросали на меня завистливые взгляды. В Вологде мы вышли курить, и, несмотря на ночь, по перрону ходили женщины и продавали пирожки и клюкву. У нашего вагона села столбиком маленькая собачка - чёрная гладкошёрстная дворняжка. Она смотрела на выходящих, махала лапами и пританцовывала. Я купила ей пирог с мясом – собачка деликатно взяла его, но есть не стала. -Это Ваня, -сказала проводница.- Он так себе еду добывает. Ещё не всё и ест! Ведь точно к этому вагону подходит каждый раз, знает, что тут можно поживится. Я пожалела, что темно, и я не могу сфотать маленького смышлёного Ваню. Ко мне обратился с вопросом""Сколько здесь простоим?" какой-то дядька в спортивных штанах. Я ответить не успела, как рядом материализовался один из моих попутчиков, который, глядя мимо и жуя жвачку, осведомился:"Проблемы?.." - меня уже охраняли...))) Я успокола, сказав, што всё в порядке))))))) И вот – цикл завершён. Я дома. Я мечтала о Париже. А вместо этого уехала в Эжву. И ни секунды не пожалела. Это была хорошая поездка. .................................................... Попробую прицепить фотки))) Это - тот красавчег-мухомор)) А это - просто грибы: Белый мох: Речка Юромка: А вот наш урожай: Андрюхин папа - лесной брат)) Сам как белый гриб))) Андрюхина мама: Кошка Дося: А вот сам Асум)) Это он с бодуна немного))) Церковь Преображенья: Один из моих попутчиков - Артёмка)) Остальные практически такие же, поэтому хватит и одного)))

Когда прикупила свой первый комп, мне поставили игру Симпс-сити, и
на какое-то время я пропала для общества.
У меня такой игрушки никогда не было.

Скоро я к этому охладела, но на тот момент я пыталась строить дома и занимацца ландшафтным дизайном.
Люди, которые обречены были жить в построенном мною доме, получили незатейливую фамилию Ивановы.

Согласитесь, что на сумму в 2 млн. долларов (как видите, я не зарываюсь) можно было создать отдельно взятой семье мало-мальски необходимый комфорт.
Вот так в виртуальном мире реализуются мечты.

И волки сыты, и овцы целы.

Так что, возвращаясь к комфорту – без материальной базы о нём не может быть и речи. Плохо другое – то, что база эта порой заменяет людям всё остальное.
Кароче, сначала мне сказали секретный код, и вместо положенных 20 тыс. долларов я взяла два миллиона. Так, на всякий случай)))
Потом я создала сладкую парочку: Васю и Клаву Ивановых.

Они маялись и переминались с ноги на ногу, пока я окучивала участок и строила дом. А делала я это с помощью Мишки и Ленки. Мы решили и в виртуальном мире устроить свою компанию.
Но не тут-то было.
Итак, дом был постороен.

Сидя в реале без копейки, мы азартно начали благоустраивать помещение: самозабвенно подбирали цвета и оттенки, выбирали мебель и светильники, вешали шторы и расставляли цветы.
Каждая мелочь вызывала у нас бурю восторга – медвежья шкура у камина или сверкающая барная стойка. Я даже прикупила им робота - уборщика – дорогая штучка, и я не поскупилась отвалить за него 25 тыщ баксов. Зато он был исполнителен, молчалив и расторопен, в то время, как приходящая домработница плохо вытирала пыль и норовила выпить хозяйский кофе.
Да ещё на Клаву огрызалась.
Клава же была вне домашних проблем.

Она то отжималась, то гоняла велотренажёр, кароче, такая спарцменка.
А Вася – тот гламурный как бы слегка: ему б кофе попить, потанцевать, штоб гостей немеряно и барбекю под горячительные напитки на пленеЭре у бассейна.
Или музон слушать. Лёжа. Ну, или там телевизор поглядеть.
А работать они у меня не работали. Зачем? И так славно.
Но што мне не понравилось – капризные какие-то.
Я им кровать обалденную в спальню прикупила – просто песня с припевом, а не кровать. Нет! Не желают! Вот спать оба хотят – умирают просто – а не ложацца! До того дошло, што Вася ваще в гостиной на диване лёг! Как сирота казанская.

Я им кровать поменяла.

Кто первый ляжет – спит, канешна. А второй пришёл, видит – вторая половина прикорнула, и ни в какую не ложицца!

Што ты скажешь….

Я им две кровати поставила. Не желают!

Тогда осенило: поставила ширму.

Вот это им было по душе. Легли, как ангелы и задрыхли.
А Ленка тем временем создала свою семейку: Роберт и Келли Смит.
Эти были нормальные такие, и сейчас же по телефону с моими смитинговались и попёрлись в гости.

Ну, там всё полный холлидей, щебечут, танцуют, рыбок кормят.

Гляжу, к ним ваще посторонние ломяцца: негр какой-то и ещё куча народа, соседи, блин!

Да, пришли, смех, шутки, слов-то не разобрать, но ясно – уже Вася с Келли флиртует, а дура моя Клавдия умные беседы с каким-то перцем беседует.

И вот тут-то беда приключилась: этот келлин муж Роберт не потушил сигарету.

Или ещё как-то нарушил правила пожарной безопасности.

Кароче, пожар занялсо мгновенно. Телевизор сгорел, шкура медвежья и сам Роберт.

Пожарники приехали, остальное загасили, но Келли стала вдовой.
И вот живёт она одна, не особо грустит, правда, так, порыдала для приличия над урной супруга и снова – ванну принимает без конца и кофе пьёт.

И Ваське моему названивает.
И вот тут к ней пришёл Плохой Клоун.
Дело в том, што там был ещё хороший: его на праздники вызывали, он фокусы показывал, ну, типа аниматора.

А это был плохой.

Откуда он взялсо? Не понял никто, как вирус, чес слово.

Пришёл такой, кароче, к Келли и давай около неё рыдать.

А она как раз кофе пить собралась, ну неловко при чужом плачущем клоуне пить кофе.

А мы –то с Ленкой тоже такое впервые видим. Чё делать-то?

Так пробуем избавицца от него и сяк – ничего его не берёт. И такой мерзкий – ходит за Келли по пятам, рыдает в голос, кашляет чахоточно, отхаркиваецца, плюёцца, и не отстаёт.
Келли в ванну – и он туда припераеццо, Келли пописать – и он туда же.

Ни есть, ни спать девушке не даёт, она уже просто в нервном срыве, силы на исходе, говорю
Ленке:
-Мы её теряем!
Звоним в полицЫю, а они  пришли, да ещё Келли на 200 баксов и оштрафовали, што зря типа вызвала, это не в их компетенции.

И уж фиг знает, как вышло, но вызвали мы «ловца клоунофф».

Кто ж знал, што и такая работа есть – клоуноф ловить?

И вот приезжает здоровенная тётка в форме, ростом тока роботу –уборщику подстать, с сеткой-авоськой, и быренько она этого клоуна запаковала в сетку и в микробус – фигак!

Он там выл дурниной, канешна, но она ж при исполнеии. Ей-то што.
И увезли болезного.

А Келли наша тут же поела, кофе выпила и завалилась спать, фся щисливая)))
А Василий тем временем выиграл путёффку – в какие-то райские кущи. И нет бы супругу – он Келли позвал с собой. Подали им таксо и, пока Клавка отжЫмалась, они укатили.
Прибыли, начали посещать злачные места.

Карусели там фсякие и аттракцЫоны.

А потм дело к ночи - так вот Вася забурилсо в какую-то ледяную юрту и угас на часиков шесть, а Келли спала практически стоя, птамушта ни одна нормальная женщина в ледяной норе спать не станет.
Как ни странно, она на Васю даже не обиделась.
Он ей за это хот-док купил и пива.
А потом они пошли в магазин одежды.
А там тряпок – немеряно! И вот Келли как начнёт фсё мерить! И такая прям радостная стала и фсё-то ей идёт! А Вася знай платит в кассу. И Келли его целует и щебечет што-то приятное.

И тут чёрт дёрнул Васю себе куртец прикупить.

Келли враз поскучнела и из магазина заторопилась. Патамушта в этом магазине они уже жЭнское фсё скупили. А если мужское покупать – то на другой магазин Келли денег не хватит. Понять-то её можно.)))
Надоели они нам с Ленкой, короче, со своими заморочками.
Мы созвали фсех на гулянку - стоило Васе вернуцца.

Поляну накрыли по высшему разряду, аж робот с ног сбилсо мусор выкидывать и мангал раздувать.
Поплясали они у нас напоследок и мы прикрыли эту лавочку.
Потому што ну скока можно жЫть чужой жизнью?
Мне уже свою квартиру пора было обустраивать.
Новую.
А это куда интересней.

- Ну, что, брошенки, какие планы? - спросила Танька-стюардесса.
Мы четверо - как ни странно, две Ольги, две Татьяны - сидели у меня дома, и все, как одна находились в любовном кризисе. Мы на все лады уже обмусолили наши истории, и теперь жалели себя и думали, как бы поинтересней провести вечер, уж коль собрались в кои то веки все вместе. Ответ пришёл вместе с телефонным звонком. Какой-то из моих приятелей позвонил, что вернулся из Бельгии, и по этому поводу они собираются, и приглашают меня. Я сказала, что у меня девичник, ничего, если мы вчетвером приедем? Девушки мои немедленно начали подкрашиваться, придирчиво осматривать друг друга и просить у меня кто колечко, кто браслетик. Не то, что у них своего не было. Просто они ж у меня в гостях находились. А уж бижутерии у меня – завались. Как сорока обожаю всякие штучки-дрючки. Итак, мы довели себя до немыслимого совершенства, и пошли ловить машину. Самая красивая у нас – Танька - стюардесса. Высокая, волосы длинные, белокурые, голубые кукольные глаза и бюст пятого размера при тонкой талии. Мечта, а не девушка. Другая Татьяна – просто чертёжница, в каком-то инструментальном НИИ. Тёмная шатенка, с голубыми, опять же глазами, очень тоненькая и изящная. Ольга – переводчица из Интуриста - стильная, худая, в очках, с потрясающе-белыми зубами. Она танцевала лучше всех нас и мужчинам очень нравилась. Ну и я – не красавица, но всё на месте.
Короче, ловим мы машину, и останавливается какой-то частник. Без капризов дверцы пораскрывал, я впереди, остальные – сзади, загрузились, загалдели, начали хихикать. Я сижу впереди – курю и помалкиваю. А водитель тоже не особо разговаривает, так, перекидываемся общими фразами. Подъехали к нужному дому, я говорю, подождите, сейчас с вами рассчитаются, те, кто нас встречает. А водила принципиальный, говорит, а я вас не за деньги возил
-Как так?- спрашиваю.
А он мне:
– Моя машина, кого хочу, того и вожу.
Я сразу скромной стала и говорю:
-Вы нас в неловкое положение ставите. Вот если б вы деньги взяли, мы бы попросили вас за нами обратно заехать. А так уже неудобно. Придётся такси среди ночи ловить…
-Во сколько за вами заехать? - спрашивает.
Ага. Попался. Но я ещё для вида поломалась и говорю:
-Через два часа.
-Договорились.
Компания нам не понравилась. Короче, едва мы там два часа протусовались и ушли. Глядим – наш подъезжает. А может, за углом стоял, караулил. Мы рады - радёшеньки, в том же порядке сели, я ему говорю слова благодарности, типа, какой он молодец, не обманул и вообще пунктуальный. А он мне начинает читать стихи. Конечно, с тех пор лет пятнадцать прошло, и я могу чего-то и напутать, но смысл - как я его запомнила - сводился к тому, что Вл. Маяковский, будучи в Париже, не добился взаимности от одной дамы и, несмотря на это, перевёл свои гонорары цветочной фирме, чтоб фирма эта каждый день той даме цветы поставляла.
И уже не было в живых Маяковского, и уже Париж был оккупирован, а цветы шли и шли. И эта женщина, уже пожилая, меняла цветы на морковку и петрушку, что ли? Вот не очень я тогда слушала, вроде и стихи назывались: «Цветы от Маяковского». Короче, он очень красиво читал, девушки сзади галдели о своём, а я дослушала и сказала со вздохом:
-Ну, это надо быть Маяковским, чтоб сделать так.
На что мужчина мне возразил:
-Нет. Надо быть такой женщиной, ради которой захочется так поступить.
Потом он начал развозить нас по домам.
Мы с Ольгой были последними. Мы жили в соседних дворах в маленьком переулке, но наша семья уже получила другую квартиру в доме неподалеку, и мы складывали вещи, что-то небольшое потихоньку перетаскивали на новую квартиру, одновременно делая там немудрящий ремонт. Поэтому я даже не стала давать свой телефон, когда мы прощались, и Ольга дала свой – ну так, мало ли что?
Скорей всего, он мне не понравился. Обычный - невысокий, светлый, правда, крепкий, такой, спортивный. Просто я недавно рассталась с очередным любимым, и никто мне не нравился, и в душе я наделась, что вдруг он ещё вернётся? И никакие другие мужчины меня на тот момент ничуть не волновали.
Короче, на другой день, идя с работы, я увидела, что в ручке двери торчит букет белых пионов. Я вся затрепетала и подумала, что, наверное, Сашка решил помириться. Но стоило мне войти в квартиру, позвонила Оля - соседка и сказала:
-Вчерашний Серёжа тебе цветы привёз. Я его телефон записала. Позвони и хоть спасибо скажи.
Я была разочарована, что и говорить. Вчерашний Серёжа…И всё откладывала звонок, а потом, вздыхая, всё же позвонила и поблагодарила его. Он был сух и деловит.
-Во сколько утром вы идёте на работу?- спросил он.
-В восемь - ответила я и подумала «На работу отвезёт, что ли?» А мне до работы – двадцать минут пешком.
На другой день без трёх восемь – звонок в дверь. Стоит Сергей с букетом вишнёвых пионов. Я ахнула. Нет, приятно, что и говорить. Но удивляюсь всё же:
-Да вы же вчера только мне цветы принесли?
-Вчера были белые, а сегодня красные, - невозмутимо ответил он и ушёл. Никуда подвозить он меня не собирался.
Это событие немедленно было подвергнуто всестороннему обсуждению. Тем более, что дальше цветы стали возникать на пороге квартиры два-три раза в день. Это были пионы, и розы, и лилии, и чего только не было! Цветами была заставлена вся квартира, а вазы все были уже запакованы, я ставила цветы в банки, пластиковые ведёрки и кастрюли.
Иногда он всё же отвозил меня на работу. Или заезжал за мной в рабочее время и спрашивал напарницу:
-Валя, вы не отпустите Олю со мной покататься?
-Конечно-конечно!- с готовностью отвечала она. Ей очень хотелось устроить мою судьбу.
Мы катались бесцельно по Москве, разговаривали ни о чём, заезжали куда - нибудь перекусить. Потом он покупал цветы – мне шикарный букет и что-то попроще для Валентины, и доставлял меня на место. Из наших разговоров я уяснила, что он испытывает машины и участвует в каких-то гонках, что ли? Машина у него, правда, была вся в каких-то стойках, трубках и железяках. Просто мне это было неинтересно. Однажды он на светофоре как бы ненароком взял меня за руку. Я руку не убрала, но и рука была совершенно безжизненна. Он убрал свою, и сказал с горечью:
-Я вас беру за руку, а вам неприятно…
Я промолчала. Он был прав.
Сколько раз потом я спрашивала себя, ну почему я вела себя, как чурка с глазами? Неужели он так был мне неприятен? Нет. Не знаю, почему. До сих пор не знаю.
А Валюшка зудела:
-Дура ты. Просто чёкнутая. Такой мужик хороший. Носится с тобой, цветы тоннами таскает. В постель не тащит, целоваться не лезет, всё ждёт, что оттаешь. Кому сказать – не поверят! Всё этого своего ждёшь? Да разбежались – и слава богу! А этот! Гонщик! Ралли!
И добавляла мечтательно:
-Помнишь, как в фильме «Мужчина и женщина?» Он тебе с этих гонок пришлёт телеграмму…А потом приедет, и ты ему отдашься…
Я фыркала.
-Когда у тебя день рожденья?- спросил он однажды.
-Через две недели, ляпнула я и поправилась:- Правда, именины. День рожденья – зимой.
-Пригласи, кого хочешь, и выбери ресторан,- сказал он. Я приглашаю всех. Кого тебе будет приятно видеть.
Приятно видеть мне было всё тех же моих танек-олек да ещё Валюшку с работы. Они собрались у меня, все нарядные и оживлённые. Хмурой была только я. Сергей заехал за мной с букетом роскошных маков, таких крупных и ярких,. будто они росли в тропиках. За моими барышнями он подогнал такси. А я поехала с ним. У ресторана стояли две вороные «Волги», а возле них - рослые парни в чёрных костюмах и тёмных очках.
Тогда ещё не было фильма «Люди в чёрном», а не то наверняка мы бы прошлись по их виду.
Парни разобрали девушек, Сергей представил их, как своих друзей, и веселье началось. Мне посвещались тосты, заказывались песни, мы танцевали, уж не помню, что ели и пили, но всё было очень славно. Потом мы решили ехать к Театру Кукол, смотреть кукольный парад в 12 ночи, а оттуда рванули на Ленинские горы. Гулять. И вот там Сергей, отстав ото всех, протянул мне синюю коробочку. Я открыла её. Ну конечно, кольцо с прозрачным и крупным камнем. Я покачала головой и не стала мерить.
И тогда он сказал:
-Подожди. Не говори ничего. Я прошу тебя стать моей женой. Я люблю тебя. Только не говори «нет». Я подожду.
Но я вложила коробочку ему в руку.
-Спасибо, Сергей. Но – нет. Отвезите меня домой.
Всю обратную дорогу мы молчали.
У дверей он поцеловал мне руку и, не говоря ни слова, побежал вниз по лестнице.
Утром в 8 часов раздался звонок в дверь. Когда я открыла, на площадке никого не было.
У порога лежал роскошный букет жёлтых роз.
Сергей в моей жизни больше не появился никогда.
Не смотря ни на что, я очень дорожу этой историей и благодарна судьбе за то, что всё это было со мной.
И ещё - с тех пор я люблю жёлтые розы.

Ой, сейчас такое расскажу…Правда, это давно было, да…лет пятнадцать назад, а может и больше. Но такая вышла история, что помню, как будто вчера всё произошло.
Пошла я гулять с собакой. Утро, часов 9. Выходной день. Родители ещё спят, любимый только-только уехал. А я гуляю. Хожу себе по дворику следом за псом, гляжу – дяденька идёт. Не то, чтоб совсем пьяный, но, видно, вчера он крепко выпил. Идёт нетвёрдо, плащ на нём грязный, и даже вроде как сам с собой о чём-то беседует. И ко мне обращается:
-Девушка…Сигареткой не угостите?
А я тогда на улице не курила, вообще меньше курила, чем сейчас, головой помотала – нету, мол.
Он так сокрушённо мне говорит:
-Кого ни спросишь - ни у кого нет.
Мне чего-то так жалко его стало. Говорю:
-Пойдёмте, я вам из дома вынесу. Тут близко.
Пошли мы к подъезду, а он мне жалуется, что приехал к своей даме из Питера, да поругался с ней, ушёл среди ночи пьяный, тут менты, деньги отобрали, рожу набили, только утром выпустили. Хорошо, хоть документы отдали.
Тут я совсем расчувствовалась. Думаю, он же всё равно сейчас опять в милицию попадёт – ну, грязный, пьяный. Говорю ему:
-Пойдёмте, я вам хоть плащ почищу. Куда вы в таком виде? Опять заберут.
Чего уж на меня нашло? Я и свои-то вещи не спешу в химчистку нести обычно. А тут – прямо Армия Спасенья. Хотя это, наверное, гены. Отвлекусь от темы, чтоб пояснить.
Мой прадед был священником. В то самое печально знаменитое «кровавое воскресенье» он вышел к войскам и именем господнем призывал солдат не стрелять в народ. И многие не стреляли, прониклись. Не знаю, что за наказание ждало их, но прадеда моего сослали в родовое имение, под Смоленском, и запретили служить в церкви. Он мог только преподавать в духовной семинарии или просто гимназии Закон Божий. Так вот по воскресеньям, он выходил на улицу и приглашал прохожих: «Заходите, люди добрые, отобедать, чем Бог послал!»
И в нашей семье это было принято – сажать за стол знакомых и незнакомых, оставлять ночевать, вести с улицы укрыться от дождя и всё в таком роде. Однажды, кстати, это спасло мне жизнь. Ничего, что опять отвлекусь? Так вот.
Мы с мамой, старшим братом и его женой взяли билеты на теплоход до Ростова и обратно. Теплоход был так себе, и вместо того, чтоб развлекать пассажиров по вечерам кино и танцами, пароходное начальство сажало левых пассажиров, безо всяких билетов, за вульгарные наличные рубли. Люди эти сидели и лежали на палубе, с чувалами, мешками, котомками, ходить приходилось через тела и ноги, всё это раздражало, но приходилось мириться. На одной из остановок мама увидела поднимающуюся по трапу женщину с грудным ребёнком. Через час она уже сидела среди своих сумок на полу палубы, держа малыша на коленях.
Мама сказала:
-Дети, у нас есть лишний матрас. Давайте позовём эту женщину к нам в каюту.
Возражений не было.
Обалдевшая от счастья женщина не заставила себя упрашивать и немедленно пришла следом за мамой, неся на руках малыша и ведя за руку девочку лет пяти.
Девчушку я положила с собой, и, вопреки своей привычке почитать перед сном, сразу же легла и потушила свет, чтоб ей не мешать. Стоило мне коснуться головой подушки, под моим братом с грохотом оборвалась полка. Она была закреплена в ногах и в изголовье, так вот, болты в ногах не дали ей совсем на меня рухнуть, но оборвавшаяся сторона замерла в десяти сантиметрах от моей головы. Если бы я сидела и читала, как обычно, меня бы треснуло по голове насмерть. Но это я просто к тому рассказала, чтоб было понятно, почему я привела чужого человека в квартиру.
Итак, я взяла его плащ, почистила, как сумела, повесила на плечики и вошла в комнату. Мой гость мирно и крепко спал на диване. Я попробовала его разбудить, поняла, что это бесполезно, повздыхала, и стала собираться к подружке. В коридор вышел папа, я сказала:
-Па, я тут одного дядьку привела. Он из Питера, его в милиции избили, он сейчас у меня в комнате спит.
-Пусть поспит, - согласился папа.
Я уехала.
У подруги Валюшки кроме меня было еще три девушки, мы болтали, пили шампанское и я рассказала об утреннем приключении. Сначала все примолкли. Потом Валюшка переспросила, как будто ослышалась:
-И он сейчас у тебя дома?
-Ну да…
-Спит?
-Спит.
Ты что, ненормальная? Оставила чужого алкаша и уехала? Да он обворует квартиру!
-Валь…Да чего у меня брать-то? Бижутерию? Кошку с собакой?
-Он найдёт! Нет, ты всё же чёкнутая! Быстро домой езжай!
Я поехала.
Мой гость спал.
Я стала будить его, и он проснулся, отказался от кофе и еды и попросил сердечные капли. Я перепугалась, принесла карвалол, рюмку с водой. И только хотела накапать положенные 30 капель, как он протестующее и энергично затряс головой:
--Не-не-не…Давай сюда пузырёк.
И я только глазами хлопала, а он уже опрокинул в рот всё содержимое.
-Нельзя сразу столько!- пролепетала я.
Но он сказал загадочно:
-А меньше не берёт.
И снова отключился.
Часов в семь вечера я позвонила приятелю и попросила подъехать.
Когда я рассказала ему события дня, он тоже, как и Валя, посмотрел на меня, как на убогую, с сожалением, и сказал:
-Ну не жить же ему здесь. Давай отвезём на вокзал.
Мы долго будили мужичка, кое-как привели в чувство и сказали, что завтра понедельник, ему на работу, надо ехать.
Я принесла ему поесть, он вяло поковырялся в тарелке и спросил с надеждой:
-А выпить нечего?
-Хватит с тебя - строго сказал Сергей. Тебе ещё в путь – дорогу. А билетов нет.
На вокзале билетов действительно не было. За 20 рублей мы уговорили проводника провезти его до Питера в служебном купе. Деньги я дала, а Сергей сказал мужичку:
-Ты адрес Олин запиши. Как приедешь – чтоб деньги ей выслал. Нечего обижать хорошего человека.
Потом мы вернулись домой, пару дней пошутили на эту тему да и забыли.
А через полгода примерно пришло письмо с каким-то странным штампом и не менее странным обратным адресом. Письмо было на моё имя и начиналось так:
«Здравствуй, Оля-волюшка!
Пишет тебе Володя из Питера, которого ты в Москве приютила. Эх, не надо было мне тебе врать, что к бабе своей я приезжал. Может, всё и обошлось бы. А приехал я в Москву, потому что меня менты искали. Да к ним прямо в руки я и приехал. Утром с поезда сняли. И теперь пять лет не видать мне воли. И тебя, Олюшка. Но ты мне крепко в душу запала, я таких людей не встречал. Будешь мне писать? Пиши.Я ждать буду. А приеду – женюсь на тебе, если дождёшься и не испугаешься за бывшего зека замуж выйти».
Дальше всё было в том же духе, я немедленно отписала ему, что сожалею, что не надо врать, и что у меня есть за кого выйти замуж. Он ещё писем пять прислал, но я не отвечала, и он заглох.
А надо мной долго потом смеялись. Говорили:
-Расскажи, как ты парня питерского подобрала, обогрела, и на зону отправила. Добрая ты наша.
А я ж не нарочно.
Да что с них возьмёшь? Шутники.

Я была приглашена на юбилей в офис к одной знакомой.

Офис практически на Красной площади. Сама дама - председатель одной весьма солидной организации. Связанной с армией.
Я была вся из себя, в черном бархатном платье и блядской алой попоне с пухом из кого-то там. Как полковая лошадь.

Потому что подруга, собирая меня на это шоу, сказала, что военные обожают красный цвет: во-первых, это патриотично, а во вторых, это напоминает военным красное знамя.
И точно: мужики потянулись косяком. Мы выходили курить в холл, и около меня стучало копытами довольно много народа.

Я выбрала генерал-лейтенанта, которого на протяжении всего затянувшегося до утра вечера томно называла "Генерал". Там, в офисе, он оттирал пивным брюшком особистов и политработников, а потом мрачно заявил: " Поехали, домой отвезу".

Я решила, что мысль неплоха - я была на каблуках, а в центре жутко скользко. Собственно, тогда-то я и узнала, что он генерал, ведь на вечере он был в штатском. Просто подошёл к нему солдатик и доложил: «Товарищ генерал! Машина у подъезда!»
В машину сели впятером: два мужика впереди, два - по бокам. Ощущение было не из приятных. Но я знала, что дома с собакой дежурят мой бывший со своей новой, и, когда, подъехав к дому, генерал попросился на кофе, я легко согласилась. И тут его шофёр, молодой пацан, мне заявляет: «Вы мне за генерала головой отвечаете. Если что с ним случится, я весь ваш дом разнесу".

Лучше бы он так не говорил. Потому как я себя уже генеральшей почувствовала.

Я говорю: « Рот закрой. Ты с кем разговариваешь? А ну, забирай своего генерала и катись отсюда!" Развернулась и пошла. Генерал меня у подъезда догнал, прощенья просит.
Простила.
Звоню в дверь, открывает Мишаня, мой бывший.

У обоих мужчин на лицах недоумение, так скажем, помягче.

Я представляю присутствующих. "Это, - говорю, мой бывший муж. Это - его новая жена. А это-генерал. Знакомый мой"

Генерал говорит:" Не понял".

Я опять всё повторила - специально для него. Он говорит:"Опять не понял". Я говорю:" Да не задумывайтесь. Пошли кофе пить."

Тут генерал заявляет:" Ольга - самая красивая женщина. Я на ней женюсь."

Мишке с его барышней совсем поплохело, они допили кофе и откланялись.

А генерал сидит. Пиво дует. И я сижу курю, хихикаю.

Генерал млел, целовал руки и готов был перейти к более решительным действиям.

Но я говоила:"Отставить!" или "Ща прям сковородкой по башке!"

И ничего ему не обломилось, а я веселилась от души, когда он изрекал, желая что-то мне рассказать:"Докладываю!"

Потом он без конца называл меня красавицей, и лебедью, и всяко, но мучился и спрашивал"Ведь вот как-то же можно всё это одним словом назвать? Должно быть в русском языке какое-то слово?"

Потом его осенило, и он обрадованно закричал:

"Вот это слово! ЗАЕБИСЬ ! Заебись, какая женщина!!!:"

Тут я чуть не описалась от смеха. Короче, я ему говорю:"Генерал. Час ночи. Звоните своему вассалу, пусть вас забирает под расписку". А он говорит:"Да я всех отпустил. Ты что мне коврика не постелишь?" - а сам уже хищно смотрит. Я была строга, цыкнула на него, сказала, чтоб вёл себя, как мышь, постелила ему в гостиной, оставила свет, чтоб он мне стенку не снёс, если в туалет попрется, забаррикадировалась в другой комнате, приставив к дверям всю передвигаемую мебель и положив рядом свою боевую скалку.
Спать я легла в колготках, лифчике, футболке и халате, он всю ночь ко мне скребся, а я орала:" Дайте спать!!!" Конечно, я так и не заснула, и злилась, что вечно я влипаю в дурацкие истории и даже в своей квартире должна сидеть на осадном положении.
Патамушта дура.
Около пяти я не выдержала, вылетела, как фурия и зашипела, что его поведение недостойно российского офицера, что, столько выпив, в его возрасте надо спать, а не к порядочным женщинам в комнату ломиться и мешать.
А он посмотрел на меня и говорит:" А вот так в халатике ты ещё красивее"
Тут я захохотала, потому что ситуация была совершенно дурацкой, и сказала: «Генерал! Хотите кофе с мороженным?», потом пошла на кухню, и он подтянулся, мы пили с ним кофе с мороженым и ржали, потому что получился самый что ни на есть настоящий водевиль.
Вот такая у меня была охренительная ночь с генералом.
Потом он звонил и всяко набивался продолжить знакомство, но, увы, это всё же не то, что мне надо)).

Давно это случилось.
Я была нормальной симпатичной двадцатилетней девушкой, весёлой, задорной, беззаботной.
Жила я с родителями, и, хоть была замужем официально, мужа отправила по месту прописки через год после свадьбы – за лень, нежелание зарабатывать деньги и многочисленные увлечения юными циркачками.
Его школьный друг был жонглёром, и весёлые стройные цирковые девочки постоянно присутствовали в моей семейной жизни, как непременное дополнение к мужу.
Однажды я подала на развод, и супруг был вынужден уехать к маме в Лосинку.
Потому что, как выяснилось, наши взгляды на семейную жизнь не совпадали.
А значит, мы – разные люди.
Ну и до свиданья.
Родители меня баловали, в институт я провалилась, но – в армию не идти, пошла работать в Художественный Салон продавцом-консультантом. Девчонки там работали хорошие, мы и после работы встречались, ходили потанцевать, или в кино, или ещё куда-то. Короче, забот никаких, жизнь – праздник, весь мир у моих ног. Ну и конечно, как у любой девушки, несмотря на всё вышесказанное, масса чёрных моментов: несчастная любовь (а влюблялась я всегда на всю жизнь, причём не реже, чем раз в месяц-два), прыщик на лбу, нежелающие укладываться в нужный момент волосы, порвавшиеся колготки. Так можно перечислять без конца. Мои расставанья с очередным объектом любви не всегда были и впрямь так драматичны, как мне казалось. Но я считала – что жизнь закончилась. Я кидалась за утешением к подругам, я рыдала, и одна из моих приятельниц даже написала про меня стихи. Они начинались так:

Ах, как ты весело горюешь!
Со всеми делишься бедой.
Ты над бедой своей колдуешь,
Как над изысканной едой.
На этот пир, на соучастье,
Ты приглашаешь целый мир!
И слёзы, слёзоньки сочатся
И ты на пиршестве – кумир.

Да, так всё примерно и было. Да точно так и было, чего уж там.
А потом случилось вот что.
Среди моих подруг была одна тридцатилетняя женщина, врач-офтальмолог, Валя. Была она хрупкой, белокурой, и казалась чуть ли не младше меня. Она работала в серьёзном глазном институте, имела учёную степень, и была на самом деле замечательным детским врачом. К ней привозили ребятишек со всего мира. Почему Валентина дружила со мной? Не знаю. Может быть, просто притягивались противоположности.
И однажды она заехала ко мне перед работой, а у меня была очередная чёрная полоса, уж не помню сейчас, в связи с чем – неудачный роман или что-то другое. Я ныла и жаловалась, и она терпеливо слушала, а потом сказала, что ей пора на работу и предложила:
-Я давно твои глазки не смотрела. Поедем, проверю.
Я согласилась, благо дел особых не было, и ехать было совсем близко. Валя усадила меня в кабинете и сказала, что у неё записаны двое больных, она их посмотрит, а потом меня. Я предложила, что подожду в коридоре.
–Нет-нет, - сказала Валя. - Сиди.
Первой вошла девочки лет одиннадцати.
Её мама застыла в уголке, а девочка села перед Валентиной.
Девчушка была бледной, худенькой, с жидкими косичками. Левый глаз практически выкатился из-под брови – огромное жуткое глазное яблоко в красных прожилках.
Я отвернулась.
После неё зашла молодая пара с мальчишечкой до года.
Какой же классный был пацан, загляденье! Он лежал у Вали на коленях, веселился, рассылал улыбки, даже смеялся, я бы сказала, и ловил ручками зайчика от Валиного зеркальца, при помощи которого она чего-то там рассматривала. Валюшка ворковала с ним очень нежно, а вот родители вели себя, на мой взгляд, весьма странно: они сидели на кушетке у стены и рыдали. Да, рыдали! Обхватив друг друга, уткнувшись один в другого, они плакали взахлёб, хотя и пытались сдерживаться.
Я подумала – ну чуднЫе какие. У них такой парень классный, а они плачут.
Потом они ушли, Валя предложила мне сесть в кресло к ней поближе, а я не удержалась и спросила:
-Валь, а что они ревели-то?
И Валя ответила сдержанно:
-Саркома глаза. И у девочки и у мальчика. Девочка проживёт ещё с полгода. А маленький – нет. Ему месяца два осталось. Не больше.

Даже сейчас, когда прошло больше двадцати лет, у меня слёзы к глазам подступают, когда вспоминаю эту историю. А что со мной тогда творилось – передать не могу.
И Валя сказала:
-Я показала тебе настоящее горе. Не дай бог тебе подобное испытать, конечно. Но просто знаешь, по сравнению с ТАКИМИ вещами всё кажется просто ерундой. Ты об этом помни, пожалуйста. И не плачь по пустякам.
-Так ты меня специально сегодня позвала, и в кабинете велела остаться – чтоб я видела? - спросила я.
-Конечно. – ответила она.- Ты была расстроена. Плакала. Говорила, что всё у тебя плохо. Я тебе просто показала, какое оно плохо бывает.

И вы знаете.…На протяжении всей своей жизни – нелёгкой, кстати, впоследствии - я всегда помнила этих детей.
И мудрую Валентину, которая дала мне понять, что, какой бы не казалась нам жестокой жизнь, на свете есть действительно страшные вещи.
В сравнении с которыми всё не в счёт.
И это помогает побороть трудности, проблемы, обиды – когда я вспоминаю чудесного весёлого мальчишку, который ловит ручками зеркального зайчика и не знает, что жить ему осталось два месяца.