Искусство Кальмана празднично, нарядно и глубоко оптимистично. Оно отличается щедростью мелодики, высоким профессионализмом, четкой и убедительной драматургией.
Кальман наряду с Легаром получил всемирную известность как создатель так называемой неовенской оперетты, для которой характерно использование остродраматических коллизий. Так, в "Фиалке Монмартра" использован сюжет "Богемы" Мюрже, положенный и в основу одноименной оперы Пуччини, а содержание "Сильвы" является, в сущности, парафразом "Травиаты" Верди, но только со случайно благополучной развязкой. При этом, наряду с подлинным драматизмом и яркой эмоциональностью, в опереттах Кальмана ощутимы черты сентиментальности.
Имре Кальман родился 24 октября 1882 года в венгерской деревне Шиофок на озере Балатон в семье еврея-торговца Карла Коппштейна . Ещё в школе сменил фамилию на Кальман. Учился на пианиста, однако из-за артритапереключился на композицию. Окончил в Будапеште музыкальную академию, где с ним вместе учились Бела Барток и Золтан Кодаи.
С десяти лет он - в Будапеште, где учится в гимназии, затем на юридическом факультете университета и параллельно в Будапештской музыкальной академии-по теории музыки и композиции. В феврале 1904 года состоялся его композиторский дебют-исполнение симфонической поэмы "Сатурналии" в помещении Будапештского оперного театра.
Дебют первой оперетты Кальмана «Осенние маневры» состоялся 22 февраля 1908 г. на сцене Будапештского театра комедии. После этого И. Кальман написал еще много оперетт, завоевавших большую популярность в странах Европы и США. В Вене он жил в 1911-1938 гг.
Продолжая свои юридические занятия, он с 1904 по 1908 год работал музыкальным критиком в одной из Будапештских газет, а также много сочинял, в основном романсы и инструментальные пьесы.
К 1908 году относится появление первой оперетты Кальмана "Осенние маневры". В это же время композитор переезжает в Вену, где живет до 1938 года. В Вене появляются наиболее известные его оперетты-"Цыган-премьер" (1912), "Королева чардаша" ("Сильва", 1915), "Фея карнавала" (1917), "Голлан-дочка" (1920), "Баядера" (1921), "Марица" (1924), "Принцесса цирка" (1926), "Герцогиня из Чикаго" (1928), "Фиалка Монмартра" (1930), "Дьявольский наездник" (1932). "Императрица Жозефина" (1936), "Маринка" (1945), "Аризонская леди" (1954) увидели свет рампы уже за пределами Австрии.
Огромный успех приходит к Кальману в 1915 году после премьеры "Королевы чардаша" (впервые она была поставлена в Вене под названием "Княгиня чардаша",' а у нас получила известность под названием "Сильва"). Последующие годы утверждают за композитором славу одного из первых в своем жанре. В 1928 году во время приезда Джорджа Гёршвина (Гершовича) в Европу И. Кальман дружески общался с ним. К началу 30-х годов относится его большое турне по Швеции. В 1934 году он становится кавалером французского Почетного легиона.
В нем уживались два композитора, творчески не похожих друг на друга – Эммерлих Кальман и Имре Кальман. Эммерлих сочинял фортепианные пьесы, скерцо, симфонию, и к «легкомысленному» жанру оперетты относился с презрением.
Однажды к нему обратились с оскорбительным предложением сочинить незатейливую песенку для нового кабаре со странным названием “Бонбоньерка”. Как?! Ему – серьезному композитору, для какой-то “Бонбоньерки”?! Унизиться до шлягера?! И он унизился, но ему было так стыдно, что счел необходимым спрятаться за псевдоним. Но случилось невероятное –вдруг весь Будапешт запел его песенку. Это было потрясением. Он написал еще одну, и она, к удивлению автора, затмила популярность первой. И тогда во второй раз родился композитор. Имя его – Имре Кальман!
Кальман был скучным, замкнутым, невеселым, порой угрюмым человеком. Он не любил танцевать, и во время балов, проходивших в его доме, частенько посиживал на кухне со своим другом Эрихом-Мария Ремарком. Часто довольствовался обществом своих такс (в доме их было несколько) и созерцанием своей коллекции часов. При нем всегда были часы – в жилетном кармашке, в портмоне, на руке и в кармане пиджака.
Как вы думаете, что он хранил в верхнем ящике своего письменного стола? Огрызки карандашей, которыми композитор написал свои оперетты. Был очень суеверен. По пятницам и 13 числа каждого месяца умирал от страха. А что с ним происходило, когда 13 число выпадало на пятницу, трудно передать.
Он был трижды женат. Первая жена была старше его на десять лет, вторая – младше на тридцать, зато на ней он был женат дважды.
Однажды он сидел в кафе, в котором обычно пировали артисты, и пил пиво. В сопровождении элегантных молодых людей вошла стройная красивая женщина. Она здесь знала всех, но вдруг увидела скромного, сидевшего за столиком в дальнем углу, незнакомого мужчину. Не дожидаясь, когда их познакомят, подошла и назвала себя:
- Паула Дворжак.
Он встал.
- Имре Кальман.
- У вас мания величия? - она засмеялась шутке этого невысокого полноватого мужчины. - Сегодня, если быть, то быть Имре Кальманом. Не правда ли?
- Конечно. Тем более, что для меня это не составляет труда.
- Вы актер?
- Нет, композитор.
- Ну, будет вам! Итак – Паула Дворжак, - снова представилась она.
- Имре Кальман, - поклонился незнакомец. - Надеюсь, что это не самое большое ваше разочарование.
Эта обаятельная и умная женщина была старше его на десять лет, но они стали мужем и женой. И были счастливы. Лишь ее смерть разлучила их.
Как-то Вера, вторая жена Кальмана, спросила:
- Ты часто вспоминаешь Паулу?
- Нет, - ответил Имре, - я просто никогда ее не забываю...
Паула считала, что в Вене живут два императора: Франц-Иосиф, власть которого распространялась на всю Австро-Венгрию, и Имре Кальман, власть которого над сердцами людей не знала границ. Его музыка приносила людям радость. Поэтому она звучала в блокадном Ленинграде. Поэтому еще в 1944 году, во время войны, вышел на экраны страны знаменитый кинофильм «Сильва». Среди нищеты и убогости послевоенной жизни в души людей входил недосягаемый светлый мир. В нем были красивые женщины, музыка, счастье, достаток, любовь и мир, который наполнен блеском беззаботной жизни.
Паула частенько задумывалась над удивительными чертами характера своего мужа и не могла объяснить их для себя. Но однажды догадалась, и в правильности своей догадки убеждалась все больше и больше. Неуверенность в своем будущем и постоянное ожидание несчастий, которые могут вдруг обрушиться на него и его семью, Кальман унаследовал от гонимых отовсюду своих предков. А его скупость в жизни и безумная щедрость в музыке, где он дарит людям радость и наслаждение! А недоверчивое отношение к своим успехам и восхищение зрителей на каждом спектакле! А острое, почти физическое ощущение зыбкости всего того, что он имеет, которое в любой момент может рассыпаться и превратиться в прах! Да, конечно, ей было известно происхождение Имре. И хоть он впитал в себя венгерскую культуру, в нем легко узнаются национальные черты народа, родившего его. Он потрясающе талантлив, и поражает удивительной легкостью музыкального мышления. Из грусти и тоски безудержно вырастают искреннее веселье, юмор и смех, свойственные миру еврейских местечек, когда они примеряют роскошные одеяния Мечты.
Перемена в жизни композитора наступила в 1938 году.
Жители Вены приветствуют Германские войска.
10 апреля в Германии и Австрии состоялся плебисцит об аншлюсе. По официальным данным, в Германии за аншлюс проголосовало 99,08 % жителей, в Австрии — 99,75 %. Это был триумф покруче присоединения Крыма Путиным.
Позволю себе процитировать обширный фрагмент из книги Уинстона Черчилля «Вторая Мировая война»:
"Триумфальное вступление в Вену было мечтой австрийского ефрейтора. В ночь на субботу 12 марта нацистская партия в столице намеревалась устроить факельное шествие в честь героя-победителя. Но никто не явился. Поэтому трех ошеломленных баварцев из интендантской службы, приехавших поездом, чтобы подготовить квартиры для постоя вторгающихся войск, с триумфом пронесли на руках по улицам города. О причине срыва этого плана стало известно не скоро. Германская военная машина тяжело прогромыхала через границу и застряла у Линца. Несмотря на превосходную погоду и хорошие условия, большая часть танков вышла из строя. Обнаружились дефекты тяжелой моторизованной артиллерии, и дорога от Линца до Вены оказалась забитой остановившимися тяжелыми машинами. Ответственность за затор, показавший, что на данном этапе своего восстановления германская армия еще не находится в полной готовности, была возложена на командующего 4-й группой армий фаворита Гитлера генерала фон Рейхенау.
Проезжая на машине через Линц, Гитлер увидел этот затор и пришел в бешенство. Легкие танки были выведены из колонны и в беспорядке вошли в Вену рано утром в воскресенье. Бронемашины и тяжелые моторизованные артиллерийские орудия были погружены на железнодорожные платформы и только благодаря этому успели к церемонии. Хорошо известны снимки, на которых показан Гитлер, едущий по улицам Вены среди ликующих или испуганных толп народа. Но этот момент мистической славы был омрачен элементом беспокойства. Фюрер был разъярен явными недостатками своей военной машины. Он обрушился на своих генералов, но и те не остались в долгу. Они напомнили ему о его нежелании прислушаться к Фричу и принять к сведению его предупреждение о том, что Германия не в состоянии пойти на риск большого конфликта. Но видимость была соблюдена. Состоялись официальные торжества и парады. В воскресенье, после того как германские войска и австрийские нацисты вступили во владение Веной, Гитлер провозгласил ликвидацию Австрийской Республики и присоединение ее территории к Германскому рейху. "
Австрийцы вдруг вспомнили и опубликовали давнишний пасквиль Рихарда Вагнера на Феликса Мендельсона под названием «Евреи в музыке», а в небольшом комментарии к нему были прозрачные намеки на Легара и Кальмана. Заголовки статей в венских газетах того времени такие: «Ограничить деятельность евреев», «Во всем виноваты евреи!», «Австрия погибнет от засилья евреев». И Австрия перестала быть Австрией: она стала немецкой провинцией «Остмарк».
Изгнанниками тогда стали тысячи австрийских и немецких музыкантов еврейского происхождения. А многим и это не удалось, и они пали жертвами, как формулировали нацисты, ''окончательного решения еврейского вопроса''.
Например, Фриц Лёнер Беда, основной автор текстов оперетт другого короля - Франца Легара. Он, как и его жена и дочери, погибли в нацистских лагерях в 1942 году, в то время как его тексты распевали на сценах очищенных от евреев театров Рейха, а фамилии изгнанных авторов были просто убраны с афиш.
Кальман был еврей. В то же воемя другой еврей - Адольф Гитлер просто обожал оперетты Каальмана, с которыми познакомился еще во времена своей бурной молодости в Вене. Любовь к опереттедля Гитлера оказалась сильнее антисемитизма. Только лично Гитлер мог причислить неарийца к арийской расе. Кальману было присвоено звание почетного арийца, которое давало возможность не разделить ему участь австрийских евреев. Также звание почетного арийца было присвоено другому любимцу Гитлера - Францу Легару.
Франц Легар
Из воспоминаний Чарльза Кальмана (сына композитора: "До прихода к власти Гитлера. Когда свершился аншлюс в 1938 году, мой отец знал уже к тому времени, что Легар симпатизирует Гитлеру, он знал об этом, хотя они никогда на эту тему не говорили. И вот перед тем, как покинуть Вену мой отец пришел к Легару и сказал ему:
- Я уезжаю, уезжай и ты, не оставайся здесь!
- Нет, ответил Легар, я – любимый композитор Гитлера. Гитлер дал моей жене почетное арийство. И он показал моему отцу фотографию, где Гитлер целует руку жене Легара. - И вообще евреи принесли мне в моей карьере много вреда, - сказал Легар.
- Как это? - спросил мой отец
На это Легар ответил:
- А вспомни, как критик Хиршфельд разругал в пух и прах моего ''Графа Люксембурга'', или как дугой еврейский критик Юлиус Корнгольд уничтожал в своей статье мою оперетту ''Наконец-то один''.
На это мой отец сказал:
- А ты забыл, что ведь именно евреи и сделали тебя популярным. Вспомни: все твои певцы и певицы, директора, либреттисты, продюсеры балетмейстеры – все евреи – все они, воплощая твои сочинения, сделали из тебя всемирно известного автора
- Да, сказал, Легар, может быть, но я останусь здесь
Когда мой отец вернулся из эмиграции и посетил Вену, Легара уже полгода, как не было на свете. Мой отец возложил венок на его могилу, и фотограф, который его сопровождал, поведал ему, что Легар незадолго до смерти сказал этому фотографу: ''Я сделал ошибку, я должен был послушаться Кальмана, который советовал мне в 1938 году уехать. Теперь я думаю, что я также должен был уехать, а не оставаться здесь в Вене''.
Кальман отказался от звания почетного арийца и покинул страну, эмигрировал в Швейцарию, оттуда во Францию и в 1939 г. переезжает в США. В 1950 г. Кальман возвращается во Францию, где 30 октября 1953 г. умирает в Париже. Похоронили Имре Кальман в Австрии, на Центральном кладбище Вены, рядом с могилами Бетховена, Брамса, Моцарта, Штрауса. Две сестры Кальмана (Илонка и Милика) погибли в нацистских лагерях.
В кругу семьи. Дочь Ивонна - слева
Спасаясь от фашистов, он уезжает в Цюрих, а затем в Париж, где живет до 1940 года. Когда же и до Франции докатывается фашистская волна, Кальман эмигрирует в США. В течение восьми лет он живет в Америке, но почти ничего не сочиняет. Зимой 1948/1949 года Кальман возвратился в Вену, а в 1951 году снова переехал в Париж, где и умер 30 октября 1953 года.
Не покажется ли нашему читателю крайне примечательным то, что основные торцы оперетт, этого веселого жанра: Жак Оффенбах (Якоб Эбершт, 1819-1880) основоположник классической оперетты; Имре (Эммерих) Кальман (1882-1953) «Король» новой венской классической оперетты; Джордж Гершвин (Якоб Гершович, 1898-1937) — творец первой американской национальной оперы, сочетавший традиции фольклора, джаза с принципами симфонизма; Исаак Осипович Дунаевский (1900-1955) — создатель новых оперетт, тесно связанных с городской массовой песней и джазом, — по существу обеспечили расцвет этого музыкального канра в 19-м и 20-м веках.
Юрий Маркович Нагибин пишет, что творец величайших симфоний Д.Д. Шостаковиич из композиторов легкой музыки печатно назвал Кальмана и Оффенбоха гениями.
https://www.youtube.com/watch?v=Gs74E03tgfA
