«Умная птица, да не на то место села», - с этими словами лагерфюрер Биркенау (Освенцима II) господин Шварцхубер указал на невысокого измождённого седого человека с пожелтевшим, словно пергаментным, морщинистым лицом. Человек вышел из строя и остановился перед комендантом лагеря. Человека звали Дмитрий Карбышев.

«Не хотел жить в отеле, пропадай в конюшне», - бросил в лицо генералу лагерфюрер. А всего-то и нужно было - работать на Германию в качестве военного инженера. Не надо называть пароли и явки, не надо расстреливать красноармейцев, не надо показывать на комиссаров и евреев. Всего лишь заниматься любимой наукой в берлинском кабинете. Но он отказывался работать на Германию, отказывался от особых условий содержания, отказывался от куска хлеба, если считал, что кусок обесчестит его. Так, с пометкой «нежелателен», он и прибыл в последнюю «конюшню» - лагерь смерти Маутхаузен. А перед тем были Заксенхаузен, Освенцим, Майданек... От одних названий делается не по себе. Всего десять лагерей и берлинская тюрьма гестапо.

Он был командирован в Белоруссию для осмотра инженерных укреплений западной границы, когда началась война. Проснулся от первых разрывов, увидел первое зарево. Он мог бы вернуться в Москву, но не сделал этого, заявив: «Я солдат, а солдату в такой момент уезжать нельзя». Он отступал на восток с другими солдатами, когда был контужен и захвачен в плен... До освобождения Маутхаузена войсками союзников оставалось около трёх месяцев, когда при очередной массовой казни на шестьдесят пятом году жизни погиб генерал-лейтенант Дмитрий Михайлович Карбышев - военный и учёный с мировым именем.

По рассказам в школе, генерал Карбышев представлялся бравым, молодцеватым героем. И вот его схватили, пытали, убили... - подростки по-своему видят героизм и войну. Но война - это не фантазии подростков. Это время, когда каждому суждено оставаться тем, кто он есть в самой сердцевине своей. Это особые обстоятельства, когда у человека не получается обособиться или спрятаться, когда человек вынужден находиться в постоянном соприкосновении с ближним. Когда невозможно уйти в себя и волей-неволей приходится раскрываться, да ещё к тому же - постоянно совершать выбор. Война - время страшного напряжения не только из-за близости смерти; в условиях войны человек узнаёт о себе то, чего не узнал бы он в мирное время. И это знание не обязательно бывает приятным. Говорят, что чужая душа - потёмки. Но далеко не всегда человек хорошо знаком и с самим собой, а война высвечивает любые потёмки, вытаскивая наружу то, что очень хотелось бы запрятать поглубже. И ни возраст, ни звание не способны превратить в героя предателя. Если о генерале Власове, например, известно, что он всю жизнь предавал всех и вся, то о генерале Карбышеве можно смело сказать: он ни разу никого не предал.

Какие схожие и в то же время разные судьбы! Оба воевали в гражданскую за красных: Власов - юным добровольцем, а Карбышев - уже будучи подполковником царской армии, после отречения царя вставший на защиту от интервенции и хаоса народа России. Оба летом 1941 г. встретили войну у западных рубежей: Карбышев в Гродно, Власов во Львове. Оба попали в плен и оба приняли страшную казнь. Тела обоих сгорели, и могил их не осталось на земле. Один исчез в печах Маутхаузена, останки другого сожгли в Москве, дабы не осквернять землю могилой её предателя. Но один запомнился словами: «Бодрей, товарищи! Думайте о своей Родине, и мужество не покинет вас!». А другой - «Nicht schissen! Ich bin General Wlasow» («Не стреляйте! Я - генерал Власов»).

Однажды в жизни каждого наступил тот миг, когда пришлось делать выбор и в то же время становиться самим собой. Когда нельзя было больше прятаться за красивые слова, за суету, за чужие спины. Судьба привела на распутье, откуда пути их уже окончательно разошлись в разные стороны. И даже когда представители Власова, возглавившего к тому времени так называемую Русскую Освободительную Армию, искали встречи с Карбышевым, тот всячески уклонялся.

«Широка и просторна дорога, ведущая в погибель... узки ворота и тесна дорога, ведущая в жизнь» (Мф 7:13, 14), - словно не ведая о том, господин лагерфюрер Шварцхубер изрёк старую истину. Вот только погибель лагерфюрер назвал «отелем», а жизнь - «конюшней». И подивился, что Карбышев избрал Жизнь. С тех пор имя генерала Карбышева стало синонимом несломленного достоинства, а имя генерала Власова - предательства, трусости и обмана.

А между тем Карбышев почти и не воевал: с августа 1941 г. по февраль 1945 г. он был в немецком плену. Но именно здесь, пожилой и больной, беспомощный и безоружный, он вёл свою войну. Он, не убивший после пленения ни одного врага, сумел стать символом сопротивления и борьбы. Оказавшись в аду, он сохранил человеческий облик и показал другим, что для этого нужно. И потому жизнь его в плену словно обращена ко всем: что бы ни случилось, как бы трудно ни было - оставайтесь людьми.

Война для генерала оказалась не просто сошествием во ад, она преподнесла ему житие в аду. И он счёл своим долгом не только не водить дружбы с чертями, но и выжить. Жить до последнего, сколько хватит сил. И если там, на фронте, сражались до последней капли крови, то здесь сама жизнь превратилась в сражение.

Нужно было жить назло, чтобы жизнью своей, своей непреклонностью внушить врагу ужас, а товарищам подарить надежду и пример; нужно было доказать, что враг жесток, потому что слаб, и что бояться его никто не намерен. И немолодой уже генерал жил. Жил, побеждая тиф, бронхит и цингу. Жил, сохраняя здравый рассудок и чувство собственного достоинства. Жил вопреки всем представлениям о человеческих возможностях. Жил до той поры, пока не был казнён. И, умирая, смертью своей попрал смерть, доказал, что и в «конюшне» человек может оставаться человеком и в «отеле» растерять самого себя.

Его война проходила на линии Острув-Мазовецка - Замостье - Хаммельбург - Бреслау - Нюрнберг - Флоссенбюрг - Майданек - Биркенау (Освенцим II) - Заксенхаузен - Маутхаузен, через десять кругов ада, из которых самый страшный - последний. Отслеживая путь Карбышева до аппельплаца Маутхаузена, невольно поражаешься тому, откуда брал силы этот человек, годившийся большинству заключённых в отцы, а то и в деды, измождённый, с обмороженными ногами, ослабленный болезнями и пытками, голодом и непосильным трудом. «Дух бодр, плоть же немощна» (Мк 14:38). Сложно вообразить себе этот дух, дающий неодолимые силы действительно немощной плоти. Рядом с ним умирали молодые и более крепкие узники. А он жил - покрытый язвами и струпьями, тощий, седой старик, с усилием переставлявший израненные, отёкшие ноги. И здесь не какая-то животная живучесть, здесь именно то, что принято называть «величием духа».

В Советском Союзе, пока шла война, Карбышева считали без вести пропавшим. А поскольку немцы распространяли листовки с призывами к советским солдатам сдаваться и заверениями, что именно так уже поступил генерал-лейтенант Карбышев, то до конца войны сохранялись подозрения относительно судьбы пропавшего генерала. Но уже очень скоро те, кто уцелел в концлагерях, поведали миру правду об этом необыкновенном человеке. И в августе 1946 г. Д.М. Карбышеву было присвоено звание Героя Советского Союза (посмертно). С тех пор о нём написаны книги, его именем названы улицы, пароходы и даже малая планета под номером 1959. Всё вроде бы известно, зачем же опять к нему возвращаться?.. И если нет новых фактов, о чём же можно сообщить читателю?..

Но это неверно, о генерале Карбышеве нужно писать и говорить снова и снова. Писать не ради новизны, а ради напоминания. «Мы не забудем никогда этих черных дней февраля 1945 года и просим вас, честные люди всей Земли: никогда этого не забывайте!», - умолял Эмиль Валле. Но вот недавно Русская Православная Церковь за границей объявила генерала Власова «патриотом России». Да и в Отечестве всё громче звучат голоса апологетов этого «патриота». В то же время «сказки» о генерале Карбышеве вызывают у кого-то кривые ухмылки. Зло называется добром, добро подвергается осмеянию - что же тут удивительного, если даже Иуда Искариот обзавёлся ныне армией защитников. Вероятно, страдания во имя чести и достоинства находят всё меньше понимания у современников.

Нам говорят сегодня, что России давно уже нет, что она исчезла сто лет назад. Что на её просторах осталось одно большое недоразумение. Что русского народа тоже давно уже нет и что сброд, называющий себя его именем, это карикатура, побитые «совком» дурачки. Внимая этим словам, можно впасть в малодушие. Но... нам повезло: у нас есть Карбышев, который не позволит предательство принять за подвиг и окончательно растерять себя по отелям свободного мира. И неспроста светит нам звезда его имени.

Карбышев нужен сегодня едва ли не больше, чем нужен он был узникам концлагерей. Ведь убери карбышевых, и кто напомнит современному человеку, что имя своё надо держать в чистоте? Вычеркни отовсюду карбышевых, и кто объяснит, что такое достоинство?.. А что есть человек без имени и достоинства...

По материалам: http://semlot.ru/heroes/6225-desyat-krugov-ada-k-oche..