За строками стихотворения Бродского скрывается полная драматизма история взаимоотношений двух стран. Написаное в конце 91-го года, а впервые публично прочитано в 94-м стихотворение Иосифа Бродского «На независимость Украины» вызвало бурную реакцию, практически скандал в среде украинской интеллигенции. А теперь... Качнулись качели в сторону запада, и снова стошнило страну выродками. Ванга отдыхает…

Эти слова написала врач в далеком 1944. Дежурство в госпитале длилось 3 суток. После утомительных дней врач отделения нейрохирургии Вероника Михайловна Тушнова, едва дойдя до дома, записала на клочке старой бумаги «Не отрекаются, любя…» И уснула. Ей было всего 33 года.

«Если гражданина заставляют платить за образование и медицинское обслуживание, пенсию накапливать из собственных средств, жилье и коммунальные услуги оплачивать полностью, по рыночной цене, то зачем мне такое государство?! С какой стати я должен еще платить налоги и содержать безумную армию чиновников? Я всегда на всех уровнях говорил, что здравоохранение, образование и наука должны обеспечиваться из бюджета. Если государство сваливает эту заботу на нас самих, пусть исчезнет, нам будет гораздо легче!» 

 Жорес Алферов, 
великий советский физик, лауреат Нобелевской премии

Жaлoвamьcя нa cудьбу u coкpушamьcя o нecпpaвeдлuвocmu жuзнu oчeнь пpocmo. Гopaздo cлoжнee увuдemь в людяx xopoшee, coвepшamь дoбpыe пocmупкu u ocвeщamь cвouм пpuмepoм пуmь meм, кmo нуждaemcя xomя бы в лучuкe cвema u нaдeжды. B мupe дocmamoчнo пpeкpacныx вeщeй, кomopымu чeлoвeчecmвo мoжem гopдumьcя, u дoбpыe пocmупкu гepoeв эmux cнuмкoв — uз ux чucлa. «B гocmяx у бaбушкu»

  Maлeнькaя дeвoчкa выmupaem cлeзы мужчuнe c экpaнa meлeвuзopa

читать далее

СНЫ БОГОРОДИЦЫ СТАРООБРЯДЧЕСКИЕ ОБЕРЕЖНЫЕ.

Универсальные обереги для ношения с собой (сны Пресвятой Богородицы).

Далее: https://poleznosti.mirtesen.ru/blog/43020620089/SN...rtesen.ru&paid=1&pad=1

Ты все еще тревожишься — что будет?

А ничего.

Все будет так, как есть.

Поговорят, осудят, позабудут,— у каждого свои заботы есть.

Не будет ничего...

А что нам нужно?

Уж нам ли не отпущено богатств:

то мрак, то свет, то зелено,

то вьюжно, вот в лес весной отправимся, бог даст...

Нет, не уляжется, не перебродит!

Не то, что лечат с помощью разлук, не та болезнь, которая проходит, не в наши годы...

Так-то, милый друг!

И только ночью боль порой разбудит, как в сердце — нож...

Подушку закушу и плачу, плачу, ничего не будет!

А я живу, хожу, смеюсь, дышу...

Прислал в комментах  glagolec

Сегодня славян называют «русскими», но это кривда. Понятие «русские» ввёл Петр 1 (для других дел), хотя в Российской империи были: малороссы, великороссы, белороссы, поляки, финны – это славяне, граждане Российской империи. Все остальные народы назывались русскими подданными Российской империи, поэтому были: русские башкиры, русские татары, русские удмурты, русские якуты, русские чукчи, русские евреи. А большевики принадлежность перевели на славян, стали великороссов записывать русскими.

Т.е. «русский» – это прилагательная форма, те которые попросили защиты у великороссов (Великой Руси), встали под покровительство Российской короны. А в ХХ веке большевики ввели «русский» как национальность, потому что слово «великоросс» им поперёк горла.

МЫ - РУСЫ!

Мы дети Дажьбога,
Мы внуки Сварога,
Мы вышнего Рода народ!
Мы светлые Асы,
А попросту - Раса.
Мы Русского Мира оплот!

Мы скифы-сколоты,
Сарматы и готы;
Мы княжество Тмутаракань;
Мы племя херусков
И царство этрусков.
Мы Грузия, мы Русколань!

Мы венды и пруссы,
Венеты и русы...
Мы сотни родов и общин!
Мы русская тайна
Истории айнов
И древней культуры динлин!

Аттильские гунны,
Китайские хунны,
Татаро-монгольские тьмы,
Мангулы-манжуры,
Тартары и жуны -
Все эти народности - мы!

Мы плоть Тамерлана
И кровь Чингисхана,
Мы гордый Мамаев курган;
Мы анты-пеласги...
Мы Крым и Аляска!
Мы русское сердце славян!? 

Один чудак с лицом фальшиво-грустным,
«Ютясь» в салоне своего «порше»,
Сказал: «Мне стыдно называться русским.
Мы – нация бездарных алкашей.»

Солидный вид, манера поведенья –
Всё дьяволом продумано хитро.
Но беспощадный вирус вырожденья
Сточил бесславно всё его нутро.

Его душа не стоит и полушки,
Как жёлтый лист с обломанных ветвей.
А вот потомок эфиопов Пушкин
Не тяготился русскостью своей.

Осенний сад. Промокшая скамейка.

И листья подметает, неспеша, Усталый дворник в ветхой телогрейке.

А под скамейкой съёжилась душа. Да, да, душа.

Обычная, вот только Промокла и от холода дрожит,

И вспоминает, как хозяин колко Сказал: «Душа, ты мне мешаешь жить.

Болишь по каждой убиенной мошке, Сжимаешься от плача малыша,

Мой завтрак отдаёшь бездомной кошке – Я больше не могу с тобой, душа.

Мои глаза давно устали плакать. Прошу тебя, как друга, уходи.»

Она ушла в сентябрьскую слякоть, И с нею вместе плакали дожди.

Блуждала долго мокрыми дворами,

Заглядывала в окна и глаза.

Над нею осень хлопала ветрами,

И вслух с судьбою спорила гроза.

Осенний сад. Промокшая скамейка.

И листья снова падают, шурша.

Работу кончил дворник в телогрейке.

А под скамейкой умерла душа..

© Copyright: Mariaf, 2002

И падал снег...так важно и степенно... 
Без лишних пируэтов...сверху вниз...
Как-будто исполнял этюд Шопена...
Небесный и прилежный...пианист...

Оттачивая каждый звук...до блеска...
До совершенства...горных хрусталей...
И падал снег...так просто и так веско...
И становилось на душе...светлей...

Пятнышки на пальцах шишковатых,
Уши греет сальный воротник.
У двора сидели на закате
Муж с женой – старуха и старик.

Где осталась свадьба золотая?
На деревне кликают давно
Старика – ровесником Чапая,
А старуху - сверстницей Махно.

Пень, доска трухлявая – скамейка,
Пыль взбивает местная шпана,
На руках старухи спит котейка…
Вдруг старик промолвил – эй… жена...

Слышишь? Нет? Совсема ты глухая...
Наклонился ниже: слышишь, мать?
Нам с тобой, подруга боевая,
Не пора ли… что ли… помирать?

Заискрилось старое оконце,
Уловив заката жёлтый цвет.
Щуря глаз, старик смотрел на солнце...
Жить, родная, силы больше нет.

Тиливизир…. Чертова коробка,
Не даёт покою мне и сна…
То стрельба,то крик, то будто сводка,
Можа, где-то нАчалась война?

Ну так я давно отвоевался,
Не стерплю я новую беду…
Словно кто-то тянет: собирайся!
Чую - этой ночью отойду…

Да погодь… погодь… не шебуршися!
Не сгребёшь потом твоих костей…
Мы с тобой давно уже срослися..
Словно хвост собачий и репей…

Глянь-ко, руки вона как трясутся,
И ногам уже не господин.
То, что я преставлюсь - не боюся…
А боюсь... преставлюся… один…

Ну скажи хоть слово… что примолкла?
НА стол нам пора… под образа…
Солнце село… словно мышь за полку
Золота кусок уволокла…

Разогнулась медленно старуха,
Отпустила сонного кота…
Было всё… и голод, и разруха,
Было всё - и радость, и беда…

Придавила сухонькой ладошкой
Дедовы ладони в кулаки.
Пятнышки да шишки, да горошки,
Да в шкатулке старой – медяки…

Смотрит, а сказать не соберётся…
Трудно... жжёт... глаза горят - пожар...
Сердце непослушно... то забьётся,
То пропустит, слабое, удар...

Сколько лет мы прожили с тобою.
По ночам давно не сплю, брожу.
Я тебя сама, старик, обмою...
Я тебя... сначала провожу..

Разве можно, страсти то какие,
Чтоб не из моей, старик, руки
Приняли глаза твои родные
Медные, чужие, пятаки….

Некогда небесно – голубые,
Путь им нынче выпал - на покой…
Не тревожься, муж... иди, любимый...
Ты уйдёшь – я сразу… за тобой…

Моника Масгеди Котова