Всё так и было. Так оно и было.
Я не любил её, она меня любила.
Я не спешил, она не торопила,
Я не решил, она за нас решила.

Я исчезал, она меня искала,
Я возвращался злой и сам не свой.
Когда я врал смотрела и молчала,
И улыбалась мне, качая головой.

Я ревновал, она не ревновала,
Я предавал, она была верна.
Я не прощал она мне всё прощала,
Всю ночь тихонько плача у окна.

Запорошило всё, метелью закружило,
Дорогу к дому снегом завалило.
Всё так и было. Так оно и было.
Я не забыл её... Она меня забыла.

Может быть, на его планете даже время течет иначе -
Целый год ничего не значит, и вся жизнь ничего не значит.
И пока он там чистит зубы или, не приведи, рыбачит,
Здесь успеешь купить квартиру, и, к примеру, отстроить дачу.

И пока он там чистит зубы, убирает в стаканчик щётку,
Ты успеешь на жизнь все планы расписать максимально чётко:
Отучиться, найти работу, чтоб зарплата не ниже сотки,
Не скучать по нему, конечно, научиться плясать чечётку,

Записаться в бассейн и фитнес, за границу продать картину,
Написать свой роман-бестселлер - на три тома, не очень длинный,
И влюбиться, и выйти замуж, и родить непременно сына,
А потом непременно дочку - скажем, Дмитрий и Катерина.

Воспитать их, дождаться внуков, снять кино по своим мотивам,
С первой пенсии - дом у моря, чтобы ноги купать в приливах,
Любоваться высоким небом, и, конечно, стареть красиво,
Не скучать по нему, ты слышишь, доживать свою жизнь счастливой.

Умирая в своей постели, здравомыслящей, мудрой, зрячей,
Помнить: жизнь не была ошибкой, а скорее была удачей.

...Так уж вышло: в его Вселенной даже время текло иначе.
Он вернулся.
К твоей могиле.
Через пару веков.
И плачет.

© alter-sweet-ego

Забери меня, спрячь меня – это уже не лечится
Не поможет ни чай, ни варенье, ни плед на плечи
Коньяку бы покрепче и темный уютный угол
И чтоб меньше, чем на дыхание друг от друга.
Забери меня, спрячь меня от перекрестных выстрелов,
От всех календарей, циферблатов, нечетных чисел,
Я сегодня ребенок испуганный, я не женщина...
По серьезности как по стеклу побежали трещины.
Да, я знаю, что так не решают проблем – побегами,
Да, я знаю – нельзя – с головой, наобум, с разбегу, но
Все равно забери меня. Пусть я могу быть сильной,
Но сейчас мне так холодно, страшно, невыносимо...
Забери меня, спрячь меня... руки, ладони, улицы,
И часы напролет, глядя в дождь, прислонившись к стеклу лицом,
И перила мостов, и пролеты чугунной лестницы...
...или может, оставь меня – это уже не лечится.

©Маргарита Архипова

Пишет alter-sweet-ego:

Твоя новая девушка любит миндаль и мёд,
Заплетать две косички и летом встречать закаты.
Никогда неизвестно, что дальше произойдёт -
Мы с тобою могли бы лет восемь как быть женаты.

Мы с тобою могли бы... Но, видимо, не могли.
Здесь бессмысленно, правда, выискивать "что бы, если".
Расскажи это памяти. Я - расскажу любви.
Эта ложь, вероятно, получится интересной.

Это ложь? Вероятно. Получится? Кто бы знал.
Я давно зареклась предугадывать и бояться.
Твоя новая девушка - как ты её назвал? -
Любит солнце и ветер, дождинки ловить на пальцы.

Твоя новая девушка... Точки в конце строки.
Твоя новая девушка любит - и как бы закончить фразу?
Твоя новая девушка любит... мои стихи.
Мироздание шутит.
Но мне не смешно ни разу.

Если о чувствах, то - лучше по телефону,
Если о прошлом, то – лучше о нем не надо.
Если в глаза друг другу – твой изумрудный омут
Сводит с ума до сих пор. А я не умею плавать.

Если о декабре – холодно. Замерзают пальцы,
Если о расстоянии – близко, но снова - пробки.
Если опять учиться нам возвращаться
Я не уверена – хватит ли нам сноровки.

Если…А, впрочем, нужно ли это «если»?
Все так совпало – морозы внутри - с метелью
Уличной. Хочется виски, и тупо - в кресле
Сидеть и смотреть на огни новогодней ели.

«Happy New Year», верь до сих пор в приметы,
(Свечи горят так быстро…почти как спички)
Майя немного ошиблись с концами света...

Это случилось.
Но - раньше.
И - крайне лично.

©Carina Summer

А и все тебе пьется-воется, но не плачется, хоть убей.
Твои мальчики – божье воинство, а ты выскочка и плебей;
Там за каждым такая очередь, что стоять тебе до седин,
Покучнее, сукины дочери, вас полгорода, я один;
Каждый светлый, красивый, ласковый, каждый носит внутри ледник –
Неудачники вроде нас с тобой любят пыточки вроде них.

Бог умеет лелеять, пестовать, но с тобой свирепеет весь:
На тебе ведь живого места нет, ну откуда такая спесь?
Стисни зубы и будь же паинькой, покивай Ему, подыграй,
Ты же съедена тьмой и паникой, сдайся, сдайся, и будет рай.
Сядь на площади в центре города, что ж ты ходишь-то напролом,
Ты же выпотрошена, вспорота, только нитки и поролон;
Ну потешь Его, ну пожалуйста, кверху брюхом к Нему всплыви,
Все равно не дождешься жалости, облегчения и любви.

Ты же слабая, сводит икры ведь, в сердце острое сверлецо;
Сколько можно терять, проигрывать и пытаться держать лицо?!
Как в тюрьме: отпускают влёгкую, если видят, что ты мертва.
Но глаза у тебя с издевкою, и поэтому черта с два.
В целом, ты уже точно смертница, с решетом-то таким в груди.
Но внутри еще что-то сердится. Значит, все еще впереди.

Мне старый человек сказал,
И я навек запомню эту фразу:
"Не могут быть красивыми глаза,
Которые не плакали ни разу.

Не может быть красивою душа,
Которая ни разу не страдала,
И человек красив только тогда,
Когда есть сердце, а не кусок металла!"

Американец Рэнди Этвуд (Randy Atwood) делает изумительные портреты звезд кино и музыки. Рисует преимущественно карандашом.

Среди работ известного голландского художника Леона Кира (Leon Keer) масштабные логотипы и символы для таких продуктовых гигантов как Coca-Cola, Remy Martin, водка Absolut, Red Bull, Schweppes, Heineken и других. Его талант создавать необыкновенные объемные рисунки не мог остаться без внимания предпринимателей не только в Европе, но и на других континентах, где его работы пользуются бешеной популярностью. Леон не единственный художник, работающий в технике анаморфоза, и создание проекта «Planet Streetpainting» дало ему возможность поработать в команде с другими талантливыми мастерами, среди которых и известный художник Курт Веннер (Kurt Wenner). Вашему вниманию предлагаются некоторые работы проекта «Streetpainting».

У Маринки муж - дебил,
Нинкин - шубу не купил,
Светкин - очень много пьет,
Машкин - с Машкой не живет,
Иркин - жадный как гобсек,
Алевтинин - гомосек,
Катькин - вечно на работе,
Зинкин - отрастил животик,
Ольгин - помнится, храпит,
Ленкин - с секретаршей спит,
Янкин - ногти не стрижет,
Валькин - вечно Вальке врет,
Алкин муж влюбился в Галку,
Галкин - алкоголик жалкий,
Ингин - слишком волосатый,
Веркин - в пятый раз женатый,
Дуськин - платит алименты,
Лизкин - неинтеллигентный,
Жанкин - ходит в казино,
Леркин - с ней не спит давно,
Тонькин муж потеет жутко,
Танькин - ходит к проституткам,
Зойкин - не купил кольцо,
Люськин - бил ее в лицо,
Настин муж - не остроумен,
Ксюшин - тот вообще безумен,
Сонькин муж - красив, но туп,
Анжеликин - жутко груб,
Вероникин - не богат,
Клавкин - к маме съехал, гад,
Но до этого, зараза,
Писал мимо унитаза!
Сердце лифчик рвет на части:
Есть у всех семья и счастье!
Есть у всех твоих подруг
Нежный муж, любимый друг -
ЖИЗНЬ ДОЛЖНА
БЫТЬ СПРАВЕДЛИВОЙ:
ВЫЙДИ ЗАМУЖ, СТАНЬ СЧАСТЛИВОЙ!!!  

Я знала, как тебе понравиться,
Я знала, нужно быть какой:
Как та веселая красавица,
Едва махнувшая рукой
И ускользнувшая таинственно,
Маня загадочной душой...
Я знала - нужно быть единственной,
Неповторимой и .... чужой.
И притягательно изменчиво,
И зная, что лишает сна,
Вот так всегда смеется женщина,
Когда в другого влюблена.
Так выпивать умеем соки мы
Из тех, кто покорен и тих.
И я была такой со многими,
Поскольку не любила их.
Но ты губил во мне красавицу
Смущением, как паранджой.
Я знала, как тебе понравиться,
Но не умела быть чужой.

 

Чёрный пёс на полу перед дверью
С жутковатым мерцающим взглядом...
Он скользнул в мою жизнь серой тенью
И остался с тех пор со мной рядом.

Целый день он скрывается где-то,
Растворившись в предутреннем мраке,
Укрываясь за солнечным светом,
Пряча в тень свою душу собаки.

В пустоте суеты тягомотной
Он почти что меня не тревожит,
Лишь мелькнёт силуэтом неплотным
Зыбкий призрак в тумане прохожих.

Но закат догорит, как бумага,
Темнотой переулки завьюжит...
И я жду с нетерпеньем и страхом,
Когда пёс снова выйдет наружу.

Он придёт созерцать мою душу,
Терпеливый взыскательный зритель.
Он появится. Я ему нужен.
Я - трофей, ну а он - победитель.

И из чрева густеющей ночи
Без фанфар в мой мирок просочится
И у двери уляжется молча
Чёрный пёс. И опять мне не спится...

И любые слова бесполезны -
Он себя не опустит до спора.
Я в глазах, излучающих бездну,
Вижу сталь своего приговора.

Атеист

Простая загадка

Не сон и не память,
Не правда, не ложь,
Не вера, не жалость,
Не холод, не дрожь,
Не ветер, не стены,
Не голос, не слух,
Не солнце, не тени,
Не сердце, не стук,
Не стон, не молитва,
Не слезы, не смех,
Не гром, не стихия,
Не совесть, не грех,
Не сила, не слабость,
Не жизнь и не смерть,
Не горе, не радость,
Не гордость, не лесть,
Не боль, не паденье,
Не рана, не кровь,
Не явь, не забвенье,
Проклятье - ......

Признание на ночь

1.
Я выгляжу умнее, чем я есть,
Способность мерзкая присуща лицемерам.
Они не знают что такое честь.
Есть только недоверие и вера.
Но, к счастью, есть и в них одна черта,
Они честны становятся ночами.
Пусть вам меня не видно ничерта,
Я буду чист пред вашими очами.

Я вовсе не умён. Моя вина,
Что вас заставил думать по-другому.
Не верьте мне. Я словно та луна,
Что к вашему спиной прильнула дому
И льет лучи. Узорами теней
Они вплелись в ваш мир, но вам не больно.
Лишь потому я выгляжу умней,
Что вы мне верите, родная,
но довольно.

С любовью стыд приходит. Я молчу.
Лишь в голове качается устало:
Жаль, не дано озябшему лучу
Скользнуть под шерстяное одеяло.
Ну, вот опять – признание в любви,
А что за ним? Желание согреться.
И я готов, оставшись визави,
Вам руку предложить свою и сердце.
Вы слышите? Зову вас под венец.
Но только вряд ли вам я буду нужен.
Любовь моя, запомните, я – лжец,
А лжец не может быть хорошим мужем.

2.
Пусть я давным-давно примёрз к окну,
Мне, кажется, становится теплее.
Пожалуй, я к вам завтра загляну
Хоть, может быть, об этом пожалею.
Я искренне наплёл вам о луне,
Её лучах в стекле заледенелом,
Но ложь всегда останется при мне.
Я глуп и я люблю вас.
Что мне делать...

Читатель мой, ненадобно бояться,
Что я твой книжный шкаф обременю
Посмертными томами (штук пятнадцать),
Одетыми в тисненую броню.

Нет. Издана не пышно, не богато,
В простой обложке серо-голубой,
То будет книжка малого формата,
Чтоб можно было брать ее с собой.