http://www.chaskor.ru/article/l

 

— В ЖЖ вам важнее себя показать или других почитать?
— Для меня ЖЖ прежде всего территория функциональная — архив (личные компьютеры и флешки, убедился, не надёжны).

Это одна из корзин, куда я складываю свои «опавшие листья». Случалось так, что только там сохранялись тексты, потом вошедшие в «Праздный дневник».

Сюжет «себя показать» мною пережит и благополучно забыт. Нельзя плавать в бассейне, если в нём нет воды. Нельзя охотиться в лесу, из которого ушли звери, нельзя летать в небе, в котором нет воздуха.

Читатель во всём мире умер, его похоронили, давно оплакали и отпели и даже забыли, где он похоронен; редкие же оставшиеся в живых наблюдаемы только среди профессионалов, для кого ещё бумажный текст — инструмент более точный, подробный и детальный, чем интернет.

Сюжет «других почитать» гораздо жизнеспособнее. Жаль только, что на территории ЖЖ гораздо более заметны общественные туалеты без дверей и водопровода, чем читальные залы.

Впрочем, моноинформация, где главный сюжет — «мама была в Риме, а папа дома моет раму», в разных СМИ тоже неблаговонна. Вытесненная же из СМИ, действительно свежая, знаковая информация и перекочевала в ЖЖ. Вот её-то я — вполне читатель.

И, конечно же, разбросанные по белу свету друзья стали реальны и доступны в этой быстротекущей и отчуждённой жизни.

 

ЖЖ для меня протокол систематизации и фиксации хаоса моей жизни и моих настроений. Хотя текст стихотворения и дата его написания часто внешне никак не совпадают со знаками истории вяло или бурно текущих дней, но по прошествии времени цвет и степень энергии моих переживаний и ощущений мне больше говорит о календаре бытия, чем описание внешнего неличного события.

 Для большинства же — тот (разного качества) атавистический позыв к творчеству, который может быть реализован. «Атавистический» — потому что на заре туманного зарождения сознания творческое начало было присуще КАЖДОМУ участнику коллективного бытия.

Обряд, ритуал, хоровод, пение никого не пропускали мимо себя, а вовлекали и включали в своё действо. Поэтому, когда возник обряд инета, истосковавшаяся по хороводу коллективная масса страждущих творческого участия в мире бросилась в него, как лавина, приведённая в движение гулом низко пролетевшего самолёта.

Таким образом, инет — это возвращённая из небытия и почти утраченная человечеством способность к творчеству КАЖДОГО безымянного, невидимого и неслышимого человека (исключения возможны, но не системны).

— О, об этой, ритуально-архаической, стороне ЖЖ я никогда не думал. Мы много радовались возвращению людей с помощью инета к письму и к буквам, но никогда не обсуждали это как совпадение с некими глубинными психическими пластами. Можете ли вы подумать в эту сторону более распространённо, как автор нескольких исследований о народном искусстве?
— Я считаю, что существует два вида искусства: «народное» и «дружинное».

Первое — коллективное и НЕличностное (прялка, игрушка, вышивка, хоровод, обрядовое пение и обрядовый танец).

Род безымянно расписывает прялку, род безымянно лепит игрушку, безымянно водит хороводы, безымянно и театрально совершает обряд жертвоприношения, безымянно вышивает полотенце (а «обыденное» полотенце, то есть вышитое за один день, продукт и вовсе безымянного коллективного творчества).

Второе — выделенное, обособленное, личностное, но это уже другой этап развития коллективного сознания.

А поначалу родовое сознание, ещё не оторванное от природной энергетики искусства [меандр — рисунок на спиле бивня, золото осени в окоёме лесного пейзажа, пение ветра (эолова арфа), рисунок плывущих облаков, звёзды, закаты, северное сияние, миражи], завораживает и вовлекает в участие в этой магии природы именно безымянного человека.

Это вовлечение доступно и необходимо, как коллективная охота, коллективная защита рода, участие в «магическом заговоре от мистической воли страха».

Со временем происходит разделение обязанностей и умений. Род защищает выделенная дружина, во главе её выделенный вождь, имеющий имя и некое иное энергетически особое, личностное начало.

Остальные тоже обретают некие версии умений, оставаясь безымянной массой.

У каждого из случившихся типов сознания («народного» и «дружинного») своё видение искусства. Коллективное и личностное.

Со временем народ утрачивает способность коллективного участия в творчестве.

«Дружина», напротив, доводит личностное начало до наднационального, надродового измерения и усердно использует это умение в просвещении и развлечении безымянной немой массы и в убеждении, наконец, что слово слышимое дано только ей.

(Хотя после Шекспира, Пушкина, Толстого и Достоевского только ненормальный человек может заниматься словесностью.)

Случившийся интернет не только способствовал тому, что неличностному человеку вернули дар речи; вполне естественно, что он захотел быть услышанным. Принято считать, что интернет способствует самовыражению личности, что это такое дитя прогресса, которое формирует общественное мнение, сулит новые творческие возможности. Увы, инет актуализировал и архаичное начало в культуре.

Обретя голос, безличный человек, вооружённый инетом, остался всего лишь участником хоровода в пределах ДВУХ архетипов: «за упокой» (аньешти) — танцующие поют и движутся справа налево — и обряда «во здравие», где хоровод поёт и движется слева направо (посолонь).

Человек часто думает, что он выражает свободное личностное мнение. В действительности же он принимает решение, в какой хоровод встать.