В ОЖИДАНИИ МУЗЫ

МУЗА

В младенчестве моем она меня любила
И семиствольную цевницу мне вручила;
Она внимала мне с улыбкой, и слегка
По звонким скважинам пустого тростника
Уже наигрывал я слабыми перстами
И гимны важные, внушенные богами,
И песни мирные фригийских пастухов.
С утра до вечера в немой тени дубов
Прилежно я внимал урокам девы тайной;
И, радуя меня наградою случайной,
Откинув локоны от милого чела,
Сама из рук моих свирель она брала:
Тростник был оживлен божественным дыханьем
И сердце наполнял святым очарованьем.


Примечания 
МУЗА. Напечатано в «Сыне отечества», 1821 г., № 23, и включено в раздел «Подражания древним» сборника 1826 г. Помечено в рукописи 14 февраля 1821, но напечатано с пометой; «Кишинев, апреля 5, 1821».

Приближалась довольно скучная пора стоял ноябрь уж у двора 

 Глава четвёртая 

 Строфа  XL

Но наше северное лето,
Карикатура южных зим,
Мелькнет и нет: известно это,
Хоть мы признаться не хотим.
Уж небо осенью дышало,
Уж реже солнышко блистало,
Короче становился день,
Лесов таинственная сень
С печальным шумом обнажалась,
Ложился на поля туман,
Гусей крикливых караван
Тянулся к югу: приближалась
Довольно скучная пора;
Стоял ноябрь уж у двора.

Примечания 

Пушкин начал писать эту главу в конце октября 1824 г. в Михайловском и писал ее с перерывами, так как в это же время работал над «Борисом Годуновым», «Графом Нулиным» и др.
 Описывая жизнь Онегина в деревне, Пушкин ввел в роман много автобиографических черт.

ХРАНИ МЕНЯ МОЙ ТАЛИСМАН

Храни меня, мой талисман,
Храни меня во дни гоненья,
Во дни раскаянья, волненья:
Ты в день печали был мне дан.

Когда подымет океан
Вокруг меня валы ревучи,
Когда грозою грянут тучи —
Храни меня, мой талисман.

В уединенье чуждых стран,
На лоне скучного покоя,
В тревоге пламенного боя
Храни меня, мой талисман.

Священный сладостный обман,
Души волшебное светило...
Оно сокрылось, изменило...
Храни меня, мой талисман.

Пускай же ввек сердечных ран
Не растравит воспоминанье.
Прощай, надежда; спи, желанье;
Храни меня, мой талисман.

Примечания
ХРАНИ МЕНЯ, МОЙ ТАЛИСМАН. При жизни Пушкина не печаталось.
Стихотворение  связано с «кольцом-талисманом», подаренным Пушкину в Одессе Е. К. Воронцовой.

Я помню чудное мгновенье... 

К***

Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.

В томленьях грусти безнадежной,
В тревогах шумной суеты,
Звучал мне долго голос нежный
И снились милые черты.

Шли годы. Бурь порыв мятежный
Рассеял прежние мечты,
И я забыл твой голос нежный,
Твои небесные черты.

В глуши, во мраке заточенья
Тянулись тихо дни мои
Без божества, без вдохновенья,
Без слез, без жизни, без любви.

Душе настало пробужденье:
И вот опять явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.

И сердце бьется в упоенье,
И для него воскресли вновь
И божество, и вдохновенье,
И жизнь, и слезы, и любовь.

Примечания
К***. Я помню чудное мгновенье. Напечатано в «Северных цветах» на 1827 год.
Стихи были вручены Пушкиным Анне Петровне Керн 19 июля 1825 г. в день ее отъезда из Тригорского.

СОЛОВЕЙ И РОЗА

В безмолвии садов, весной, во мгле ночей,
Поет над розою восточный соловей.
Но роза милая не чувствует, не внемлет,
И под влюбленный гимн колеблется и дремлет.
Не так ли ты поешь для хладной красоты?
Опомнись, о поэт, к чему стремишься ты?
Она не слушает, не чувствует поэта;
Глядишь, она цветет; взываешь — нет ответа.

Примечания
СОЛОВЕЙ И РОЗА. Напечатано в альманахе «Литературный музеум» на 1827 год.

Тема «соловей, влюбленный в розу», распространена в персидской поэзии.

ДЕРЕВНЯ,ГДЕ СКУЧАЛ ЕВГЕНИЙ... 

Деревня, где скучал Евгений,
Была прелестный уголок;
Там друг невинных наслаждений
Благословить бы небо мог.
Господский дом уединенный,
Горой от ветров огражденный,
Стоял над речкою. Вдали
Пред ним пестрели и цвели
Луга и нивы золотые,
Мелькали сёла; здесь и там
Стада бродили по лугам,
И сени расширял густые
Огромный, запущённый сад,
Приют задумчивых дриад.

......
III
Он в том покое поселился,
Где деревенский старожил
Лет сорок с ключницей бранился,
В окно смотрел и мух давил.
Всё было просто: пол дубовый,
Два шкафа, стол, диван пуховый,
Нигде ни пятнышка чернил.
Онегин шкафы отворил:
В одном нашел тетрадь расхода,
В другом наливок целый строй,
Кувшины с яблочной водой
И календарь осьмого года:
Старик, имея много дел,
В иные книги не глядел.

Примечания 

ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН.РОМАН В СТИХАХ

Этот «роман в стихах» является основным произведением Пушкина.
Кончая вторую главу, Пушкин сообщил друзьям о своем новом произведении. Он писал Вяземскому: «Я теперь пишу не роман, а роман в стихах — дьявольская разница. Вроде ,,Дон-Жуана“ — о печати и думать нечего, пишу спустя рукава» (4 ноября 1823). Дельвигу: «Пишу теперь новую поэму, в которой забалтываюсь донельзя. Бируков (цензор) ее не увидит» (16 ноября). А. И. Тургеневу: «Я на досуге пишу новую поэму, ,,Евгений Онегин“, где захлебываюсь желчью. Две песни уже готовы» (1 декабря). По-видимому, нарисованная во второй главе картина крепостной деревни представлялась Пушкину настолько резкой, что он не имел никакой надежды на то, что эту главу цензура разрешит к печати.
 

ИГРОК

Поэт-игрок, о Беверлей-Гораций,
Проигрывал ты кучки ассигнаций,
И серебро, наследие отцов,
И лошадей, и даже кучеров —
И с радостью на карту б, на злодейку,
Поставил бы тетрадь своих стихов,
Когда б твой стих ходил хотя в копейку.

Примечания
ПОЭТ-ИГРОК, О БЕВЕРЛЕЙ-ГОРАЦИЙ. При жизни Пушкина не печаталось.
Эпиграмма вызвана ответом Великопольского на послание к нему Пушкина.
Беверлей — игрок, главное действующее лицо драмы Сорена «Беверлей».

НОЧЬ  ПЕРЕД  ДУЭЛЬЮ 

СТАНСЫ

(ИЗ ВОЛЬТЕРА)Ты мне велишь пылать душою:
Отдай же мне минувши дни,
И мой рассвет соедини
С моей вечернею зарею!

Мой век невидимо проходит,
Из круга смехов и харит
Уж время скрыться мне велит
И за руку меня выводит.

Пред ним смириться должно нам.
Кто применяться не умеет
Своим пременчивым годам,
Тот горесть их одну имеет.

Счастливцам резвым, молодым
Оставим страсти заблужденья;
Живем мы в мире два мгновенья —
Одно рассудку отдадим.

Ужель навек вы убежали,
Любовь, мечтанья первых дней —
Вы, услаждавшие печали
Минутной младости моей?

Нам должно дважды умирать:
Проститься с сладостным мечтаньем —
Вот смерть ужасная страданьем!
Что значит после не дышать?
На сумрачном моем закате,
Среди вечерней темноты,
Так сожалел я об утрате
Обманов сладостной мечты.

Тогда на голос мой унылый
Мне дружба руку подала,
Она любви подобна милой
В одной лишь нежности была.

Я ей принес увядши розы
Веселых юношества дней,
И вслед пошел, но лил я слезы,
Что мог идти вослед лишь ей!

Примечания
СТАНСЫ. (Из Вольтера). При жизни Пушкина не печаталось. Вольный перевод стансов Вольтера Сидевилю (Si vous voulez que j'aime encore {Если вам угодно, чтобы я еще любил... (Франц.)}) .

Лишь розы увядают,
Амврозией дыша,
В Элизий улетает
Их легкая душа.

И там, где волны сонны
Забвение несут,
Их тени благовонны
Над Летою цветут.

Примечания
ЛИШЬ РОЗЫ УВЯДАЮТ. Черновой набросок.

ТРИ КЛЮЧА

В степи мирской, печальной и безбрежной
Таинственно пробились три ключа:
Ключ Юности, ключ быстрый и мятежный,
Кипит, бежит, сверкая и журча.
Кастальской ключ волною вдохновенья
В степи мирской изгнанников поит.
Последний ключ - холодный ключ Забвенья,
Он слаще всех жар сердца утолит.

Примечания
ТРИ КЛЮЧА. В степи мирской, печальной и безбрежной. При жизни Пушкина не печаталось. Написано 18 июня 1827 г. в Петербурге.