Эта тьма пусть ворвется внезапно и немо,
В этот алый рассвет, в это синее небо,
Будет женщина снова плясать обреченно.
И замрет перед нею мужчина влюбленный.
Словно царь Соломон или Ирод печальный,
Саломея, Кармен, Суламифь – эти тайны,
Вы хранили в веках, то взлетая в тумане,
То тонули в объятьях, но снова обманет
И царя и героя, и станет покорна.
А они все искали плутовку упорно.
Нож царицы, и рана смертельна и все же
Никого нет любимей, никого нет дороже.
Что за чары и сны эта дева скрывала?
Но в преддверье весны лишь она воскресала,
И за ней оживала, в порыве природа.
Саломея, Кармен, нет стихии исхода.
Только музыка светлая, темная ласка,
Что рождается? Знаю, печальная сказка,
О любви , одолевшей пространство и время,
Это осень, и страсти внезапное бремя,
Пыл и страсть, и внезапная дрожь увяданья,
И уходит, махнув ему вдруг на прощанье,
Только смех остается, и тает в тумане,
Не вернется? Но пусть она снова заманит,
Пусть оставит, но ночь эта длится и длится,
Соломону и Ироду будешь ты сниться,
Умереть и воскреснуть готовы герои,
Рассмеется и снова ведет за собою.
Эта тьма пусть ворвется внезапно и немо,
В этот алый рассвет, в это синее небо,
Будет женщина снова плясать обреченно.
И замрет перед нею мужчина влюбленный.
